Liar

На моё удивление, в классный коллектив я всё же влилась. Было немного странно от того, насколько быстро недоумение и удивление исчезали из глаз одноклассников и заменялись на дружелюбие и симпатию. Они не перестали пялиться на мои волосы и некоторые не канонные черты лица, но больше не воспринимали их как что-то непонятное и даже мерзкое. В меня не тыкали пальцем, но за спиной шептались, однако я другого и не ожидала. Эти дети выросли в среде, где любая иностранщина не допускается, а если что-то подобное попадает на глаза, то оно должно быть вытолкнуто. Слишком обособленная страна, которая ещё не привыкла к тому, что люди не похожие на них лицом и фигурой на самом деле точно такие же. Либо слепое поклонение, без оглядки на очевидные недостатки характера, либо же наоборот — неоправданная и ничем не мотивированная ненависть и желание вытолкнуть чужака вон. Но всё же они оставалась детьми и с ними было гораздо проще, нежели чем со взрослыми. Мне удалось завоевать, если не любовь, то симпатию большинства, и это большинство было гарантом моего спокойного существования под личиной коренного японца.  — Хей, Сасагава-чан, давай прогуляемся после уроков? Я тебе мороженое должен, — Ичиро не обиделся на меня, хотя я и ожидала этого после того, как нашипела на мальчишку во время торжественной церемонии поступления. Он был довольно навязчивым и едва ли не каждый день лип ко мне с предложениями вместе поесть во время обеденной перемены или проводить меня до дома. Я в целом и не была против, но помимо Орихары у меня было десяток девчонок, так же желающих внимания необычной одноклассницы, а провожал меня брат, с которым у нас более менее наладились отношения.  — Я не против, — улыбнувшись, ответила я, поддерживая амплуа милейшей девочки-одуванчика.  — Замётано! — Ичиро одарил меня солнечной улыбкой и отвернулся к мальчишкам, с которыми он до этого разговаривал. С их стороны послышались диковатые вопли и я недоуменно приподняла бровь.  — Сасагава-чан, тебе не обидно? — конечно же были и те, кому я откровенно не нравилась. Например Сузуми — фамилию не помню. Эта девочка смотрела на меня волком с того момента, когда я представилась классу.  — А? — похлопав ресницами переспросила я, — Почему мне должно быть обидно?  — Вообще-то они на тебя поспорили… Ты что, японский плохо понимаешь? — сложив губы в мерзкую ухмылку протянула она.  — Да нет, я всё понимаю, — пожала я плечами, — Но мне не обидно. Должно быть?  — Дура! — прошипела она и резко развернувшись ушла прочь. Пара девочек стоящих за её спиной так же как и она ушли прочь. Странные девчонки, которые почему-то всё время суют свой нос туда, куда им бы не следовало. И где вся эта напускная сдержанность и холодность, которой так славится Япония? Но в то же время, если бы не эти небольшие детские стычки, то я бы точно потеряла бы сама себя. Слишком сложно давить рвущееся из тебя дерьмо дома и в школе. Всё время, кроме сна и ванных процедур я вынужденна строить из себя более-менее приятную личность, но я не такая. Мне сложно не вгрызться в горло тому, кто шепчется, о том, что мои волосы не того цвета, и что у меня двойное веко. Раньше мне никто не говорил, что я какая-то не такая, даже, когда я покрасила волосы в синий цвет окружающие меня люди отнеслись к этому нормально — восхищение, удивление и непонимание, но никаких претензий, а теперь, когда я живу в чужом теле какие-то крысы смеют сказать что-то о том, что я отличаюсь от них внешностью! Смотрите на свои кривые зубы, крысиные хвостики и узкие глаза, мрази, а на меня, будьте добры, свои глазки не пучите. Но я не могла сказать всё то, о чём думала. Единственный раз, когда я не сдержалась это был первый день в школе и, если честно, то я жалею об этом. Орихара видел истинное лицо девочки-принцессы и может не раз и не два подосрать мне. Я, конечно, могу попытаться его запугать или даже покалечить, но это ещё хуже, чем сейчас. Лучше сказать, что я просто перенервничала и извиниться… В школе я уже почти неделю, а особых друзей или просто знакомых, с которыми мне было бы приятно просто поговорить, у меня так и не появилось. Девочки, с которыми я обедала, видели диковинный образ и даже не думали о том, что за ним может скрываться обычный человек, от которого частенько пахнет сладковатой ложью и воняет желанием повырывать им их волосёнки. Да и вообще, о чём я могла бы поговорить с обычной среднестатистической девчонкой до тринадцати лет? Ни о чём. Но тут я снова вспоминаю о Орихаре Ичиро. Он уже видел часть меня и, если подумать, он же не бежит всем обо всём рассказывать, и чтобы и дальше он держал язык за зубами я могу с ним просто напросто подружиться, ведь не просто так он первым со мной заговорил, а потом дал ускоряющего пендаля по направлению к сцене… Об этом стоит серьёзно подумать. Или друг и союзник, или очередная овца в стаде безмозглых детей. Думаю, выбор очевиден, но как это преподнести, и стоит ли об это говорить — ещё один вопрос требующий немедленного ответа. Хотя… Кажется, у меня уже есть пара мыслей, как бы это выставить в том свете, который был бы приятен лично мне и выглядел бы, в целом, не так уж и дико, отчасти я даже скажу о том, почему хочу с ним подружиться. Да. Однозначно, у меня есть идея и я знаю, что и как мне сделать!

***

После уроков, которые между прочим длились целых пятьдесят минут, вместо привычных сорока или сорока пяти, я и Ичиро как и договорились пошли гулять. Был конец недели, да и брата я предупредила, так что ничего за это мне быть не должно. Деньги на мелкие расходы у меня были, да и к тому же не маленькие — всякая детская фигня в глазах родителей выглядела, как что-то стоящее весьма солидных мани.  — Куда пойдём? — поинтересовался у меня мальчишка прежде чем мы пошли куда-либо.  — Да без разницы, — ответила я уже в более привычном для себя тоне и мальчишка едва заметно выдохнул.  — Ну тогда давай в парк — там очень вкусное шоколадное мороженое, думаю, тебе понравится, — улыбаясь он взял меня за руку и потащил за собой. Я слегка улыбнулась и поспешила за своим мелкотравчатым кавалером — прикосновения к телу стали для меня чем-то почти забытым, но тем не менее приятным. Тактильный голод давал о себе знать, а тело Киоко, не привыкшее к чужому, не братскому, теплу воспринимало всё очень остро, почти больно, но приятно. Не удивлюсь, если завтра на моей левой расцветут шикарные синяки. В парке было красиво. Многолетние цветущие деревца, аккуратная травка, красивые лавочки и небольшие палатки со всякой всячиной — мило и почти по-домашнему.  — Ты пока посиди, а я схожу за мороженым. Тебе ванильное, шоколадное или клубничное? Киоко бы точно выбрала клубничное или ванильное — попсовое и распиареное везде где можно и нельзя.  — Шоколадное, пожалуйста, — подняв на него глаза усмехнулась я.  — Я так и понял, — кивнул мне с ответной усмешкой мальчишка, — Я мигом! Откинувшись на деревянную спинку и уставившись на небо и будто бы летящие по нему розовые лепестки сакуры я чувствовала спокойствие. Было приятно, а шалость задуманная мною грела душу. Да-а-а, пожалуй, мне не хватало чего-то такого — спокойного тихого и не надуманного.  — Я же говорил, что не долго, — протягивая мне шоколадную вкусняшку и уплетая собственную точно такую же улыбался Орихара.  — Спасибо, — поблагодарила я его и попробовала подношение, — Вкусно, — кивнула я на ожидающий взгляд ребёнка.  — А я говорил, — с гордостью ответил он и мы притихли наслаждаясь атмосферой и тающим на языке лакомством.  — Хорошо, — тихо протянул он, когда с едой было покончено.  — Да, очень, — так же тихо отозвалась я, — Ладно, — вставая с лавочки и отряхиваясь добавила я, — Ты же понимаешь, что я не просто так согласилась пойти с тобой, — окатив его мрачным взглядом сказала я.  — Д-да? — хлопая глазами перепугался мальчишка.  — Я тут подумала… Ты единственный, кто видел мою «темную» сторону и не спешишь кидаться в меня помидорами и тухлыми яйцами, поэтому я хочу сделать тебе предложение от которого ты не сможешь отказаться. Выслушаешь ли ты меня? — с пакостной улыбкой спросила я.  — Конечно! — серьёзно кивнул Ичиро.  — Ну чтож… Готов ли ты, Ичиро Орихара, быть со мной в горести и радости? В молодости и бедности? В школе и дома? Готов ли ты принять на себя ответственность и стать моим… — драматичная пауза, — Другом?  — Готов! — расплывшись в улыбке ответил мальчишка.  — Отлично! А теперь, готов ли ты… Скрепить нашу дружбу дерьмом снежного человека?  — Всегда готов! Вот так и началась наша дружба — обычного японского ребёнка с незаурядным умом и обычной попаданки с супер-силами. Дружба скреплённая шоколадным мороженым, которая была вечна!