***
Тэхен получает фееричной пизды от родителей, несмотря на то что он совершеннолетний, имеющий собственное мнение и права молодой человек, знающий, чего он хочет от жизни, но после недельного адского безумия, которое с ним происходило, папа устроил нешуточный разбор полетов. Все бы ничего, если бы не строгое и грубое «ты не едешь в Мичиган» от отца, Тэхен бы, наверное, не сказал ни слова, но это выше силы воли омеги, и он начал скандалить и закатывать истерики, на что отец выдал пресловутое «тебе надо повзрослеть». Это так сильно задело, что Тэхен впервые за много времени поругался с родителями и, собрав вещи, уехал к Юнги, который тоже не особо был рад брату и выслал обратно домой. Неделю назад, после начавшейся течки Тэхена, Мин привез его домой, честно рассказал Тиену (папе Тэхена) все, что произошло, из-за чего тот, упав на диван, всплеснул руками и попросил себе выпить. Юнги вместе с бетой, выполняющим роль дворецкого, отнес омегу наверх, уложив в постель, вернулся к омеге, попивающего коньяк, делающего это в исключительных случаях. Такие, как сейчас, как и все выходки Тэхена до этого. Юнги до глубокой ночи сидел с Тиеном, успокаивая мужчину, жалующегося на несносного сына, который вытворяет все что вздумается, не пользуясь головой. И как бы ему хотелось, чтобы Тэхен немного был похож на старшего, остепенился и перестал быть настолько ветреным, но Юнги вежливо и мягко улыбался, обещая обязательно присматривать за братом, что делает постоянно, несмотря на свою занятость, отсутствие времени, да и вообще наличие личной жизни тоже имеет место быть. Юнги в тот день уехал под утро, пока Тиен не уснул на диване, скинув смску отцу, который на тот момент был в другом городе по делам компании. Юнги приехал через пару дней навестить Тэхена, сгорающего от лихорадки в спальне, который всегда все течки переживал слишком остро и больно, потому что прет против природы, истязая свое тело постоянными связями с разными омегами. Юнги все равно на то, что делает брат и с кем спит, — это его личный выбор, но смотреть на него во время безумных течек, когда Тэхен на несколько дней выпадает из реальности, мучаясь в агонии, невыносимо сложно. Юнги приехал вечером, когда Тэхен уже пришел в себя и поругался с отцом и Тиеном, высказавшими все, что думают об его безрассудном поведении и легкомысленности. Юнги постарался держать нейтралитет, но и его умудрились подключить к ссоре. Мин выбрал сторону брата, правда, после того, как Тэхен пересек порог квартиры омеги, получил еще фееричной пизды от него. Тэхену прилетело ото всех. Тэхену совершенно не хочется оправдываться перед кем-либо, будь то родители или Юнги, потому что Тэхен осведомлен в том, что виноват в случившемся и несет полную ответственность за свой эгоистичный поступок. Омега знает, что проебался знатно, что подверг риску и себя, и лучшего друга, и брата, и он действительно сожалеет, но запрещать ему куда-то ехать он считает полным идиотизмом и абсурдом со стороны родных. Тэхен вновь плюет на все, что говорят другие, вознося свои желания, и с минимальным количеством вещей собирается поехать в Мичиган и прихватить с собой Феликса, который, скорее всего, будет против, но не бросит же он его, когда у него такая непростая ситуация. Как же Тэхен ошибается. У него билет на самолет, вылетающий ранним утром, он может прямо сейчас купить еще один для своего омеги, не раздумывая ни на секунду, но вот думать долго не приходится. Такси плавно тормозит в одном из многочисленных дворов города, он быстро расплачивается с водителем и покидает салон, благодаря мужчину. Тэхен удобнее перекидывает лямку рюкзака, пятерней зачесывает назад волосы и останавливается внезапно на полпути к нужному подъезду. Наверное, Тэхену не было бы так обидно и противно-жгуче на душе, если Феликс просто бы написал сообщение о том, что Кристофер провожает его, да и невесомо совсем в щеку на прощание целует. Тэхену точно не было бы обидно, если омега при этом смущенно не улыбался, опуская голову и топчась на месте. Тэхен прекрасно осознает, что не пара Феликсу, что рано или поздно подобное должно было случиться между ними, но почему, сука, так обидно видеть человека, к которому неравнодушен, с другим? Тэхен кусает щеку изнутри, разворачивается на пятках и успевает поймать уже собравшееся уезжать такси. — Довезете до аэропорта? — спрашивает омега, открывая дверь. — Заплачу вдвое, — сразу добавляет. Мужчина за рулем кивает, а Тэхен садится на переднее сидение, случайно хлопая дверью, привлекая на мгновение внимание Феликса. Ким отводит взгляд, тяжело выдыхает, понимая, что пиздец приходит не один, а тянет за собой всевозможные проблемы, хотя Тэхен осознает, что люди сами притягивают и создают в своей жизни хаос, но любят сбрасывать вину на других. Тэхен нервозно покусывает нижнюю губу, смотря в окно на ночной пятничный город, готовящийся ко всевозможным тусовкам и вечеринкам. Он не собирается винить Феликса, устраивать какие-то скандалы и выяснение отношений, ведь это не имеет значения, потому что у Тэхена нет никаких оснований претендовать на Ли, да и он не особо хочет. Гребаный Бан Кристофер Чан успел охомутать его мальчика, пока Тэхен был занят удовлетворением потребностей собственного тела. Вот же гад, подгадал наилучшее время и теперь подбивает свой член к ахуенной заднице Феликса, которую Тэхен вообще-то ни с кем делить ближайшее время не собирался. Омега скрещивает на груди руки, откидываясь на спинку сидения и прикрывая глаза. Тэхену жизненно необходима эта пятидневная поездка, чтобы полностью сменить обстановку, забыться и провести время с друзьями. Да и плевать, что друзьями их назвать сложно, но пусть хоть на несколько дней у него будет компания, с которой можно повеселиться, раствориться в алкоголе, музыке и расслабленной атмосфере, где со всех сторон на него не будут, откровенно говоря, пиздеть.***
— Отец, я не знаю, почему он выключил свой телефон, — выдыхает Юнги, устало потирая лицо ладонями. — Ты же понимаешь, что не обязан отчитываться передо мной. — Юнги! — повышает голос Джихен, но через секунду делает глубокий вдох, успокаиваясь. — Я устал от его выходок, — говорит мужчина и делает глоток бренди из стеклянного стакана, который покручивает в руке. — Юнги, скажи ему, когда он вернется из Мичигана, чтобы приехал ко мне в офис. Поговорю с сыном. — Лишишь его денег? — усмехается омега, облокачиваясь на спинку мягкого дивана гостиной дома Мин. — Я не думаю, что его это как-нибудь остановит. — Я заблокирую все его счета, заберу машину и отправлю работать, пускай хоть немного уму-разуму поучится, — тяжело вздыхает альфа, легко улыбаясь старшему сыну. — Ты же знаешь, что он делает все не со зла, — Юнги принимает от Тиена, который пять минут назад покинул гостиную, чтобы сделать напитки, чашку ароматного фруктового чая. — Спасибо большое, — говорит омега, вновь обращаясь к отцу. — Просто у Тэхена столько амбиций и желаний, что он хочет везде и всюду успеть, винить его просто не за что. — Я знаю, я просто хочу, чтобы он хоть немного усмирил себя, дисциплинировал и начал головой думать, иначе проблем в будущем не оберется. Я желаю ему только счастья, — Джихен кладет руку на плечо мужу, присевшему рядом с ним. — Я все равно за ним присматриваю, — Юнги делает глоток горячего чая, глубоко вдыхает сладкий аромат, исходящий из кружки. — К тому же, в Мичиган он поехал с нормальными ребятами. Они учатся в Академии, и парочку из них я знаю, не переживай, Тиен. Юнги так и не научился обращаться к Тиену «папа». Омега не имеет ничего против него. Тиен хороший человек. Он прекрасный папа и любящий муж, чуткий и внимательный к другим, немного эмоционален в отношении Тэхена, заставляющего его нервничать по поводу и без. Тиен прекрасный омега, красивый, элегантный, а главное не закатывающий истерики. Если отец рядом с ним счастлив, то Юнги большего не нужно. Ему меньше всего хочется ковырять старые раны и давать Джихену поводов для беспокойства, когда у отца и так хватает проблем в бизнесе, с партнерами, еще и с Тэхеном в придачу. Юнги улыбается уголками губ, поднося чашку к губам и делая небольшой глоток, исподлобья смотря на Джихена, подставляющего голову под нежные ласки Тиена, который пальцами перебирает прядки волос альфы. Юнги быстро допивает чай, ставит чашку на поднос, стоящий на стеклянном столике, и поднимается с дивана. — Я уже поеду, буду держать вас в курсе, — говорит омега и машет руками подскочившим следом родителям. — Я сам, — бросает и направляется к двери, но Джихен и Тиен идут за ним вниз по лестнице в прихожую. — Напиши, когда свяжешься с ним, — просит Джихен и скрещивает руки на груди, наблюдая за обувающимся сыном. — Вы только не навязывайтесь ему, он приедет через пять дней, вынести мозг мы ему всегда успеем, — непринужденно хмыкает Юнги и вздрагивает от неожиданности, когда отец его к себе прижимает. — Как же Тэхену повезло с тобой, — говорит отец и выпускает омегу из объятий. — А мне вот с ним нет, — шутит Юнги и прощается с Тиеном легким поклоном и кротким «до свидания». Тиен глубоко выдыхает, обнимая за шею подошедшего мужа, прикасаясь легко губами к губам альфы, улыбаясь ему как-то грустно, что Джихен очень хорошо видит, а главное чувствует. — Юнги меня недолюбливает, — говорит Тиен, покусывая от напряжения губы, но мужчина начинает покрывать поцелуями щеки мужа, крепче прижимая к себе. — Это не так, дорогой, — целует в уголок губ. — Просто Юнги не из тех людей, кто будет показывать свои эмоции и бросаться громкими словами «любви». Тебе не стоит переживать из-за этого. Юнги очень тебя любит, ты подарил ему Тэхена и заботу, которой он мог быть лишен, если бы не ты, — целует, утягивая Тиена в глубокий, долгий поцелуй.***
— Серьезно! Я увидел его с другим! С этим выскочкой Бан Чаном! Нет, он, конечно, горяч, красив, танцует как боженька, а голос у него просто ахуенный, я бы сам с таким замутил, но я альф терпеть не могу! Вы вот типо такие сильные от рождения, смелые, агрессивные, защитники хреновы, а мы, омеги, слабые от мира сего, должны рожать вам детишек, в общем, эти стереотипы уже затрахали! Поэтому я хочу встречаться с омегами, потому что они правда прекрасные, нежные, ласковые, серьезно, как вы держитесь? Феликс у меня такой красивый, смотри, я сейчас покажу, — Тэхен берет лежащий на барной стойке телефон, снимает блокировку взмахом пальца вверх и открывает «фотографии», сразу натыкаясь на фото омеги. — Вот смотри, — поворачивает экран в лицо парню, вытирающему влажной тряпкой деревянную поверхность. — Красавчик, правда? А как восхитительно он целуется, — говорит Тэхен, опираясь локтем на стойку и подпирая кулаком щеку, обхватывает второй рукой стакан, к себе пододвигая, присасываясь губами к трубочке. — И почему я это слушаю, — выдыхает бармен, закатывая глаза. — Потому что ты чертовски привлекательный бармен, который просто обязан слушать душераздирающие истории своих гостей, — надувает немного обиженно губы Тэхен, прищуриваясь недовольно, смотря на Хосока, слушающего его уже на протяжении двух часов. — Время десять часов, ты здесь сидишь с восьми вечера, уже нахрюкался так, что у тебя заплетается язык и глаза расходятся, — слегка укоризненно говорит альфа, покачивая головой, наблюдая за омегой, который создает в стакане пузырьки, дуя в трубочку. — Почему меня все вокруг только обидеть хотят, — фыркает Тэхен, делая несколько больших глотков неизвестно какого по счету коктейля. — Родители, брат, друг. Все прямо сговорились. — Ох, давай, построй из себя несчастную жертву, — не скрывает сарказма в голосе Хосок и отходит от омеги, чтобы принять заказ у севшего на стул мужчины. — А вот возьму и построю! — ущемленный в своих чувствах Тэхен спрыгивает со стула, но кружащаяся голова и полностью разобщенные системы координирования не дают даже шаг сделать, омега вновь усаживается на стул, раздраженно выдыхая. Хосок, негромко смеясь, возвращается к непоседливому парню, наливает ему колы и ставит перед ним. — Давай-давай, можешь еще поиздеваться, — бурчит блондин и опирается локтями на стол, следит за альфой, который ловко принимается смешивать алкоголь в шейкере, после наливает получившуюся нежно-розовую жидкость в бокал на тонкой длинной ножке, аккуратно посыпает на края сахарной каймой и украшает вишенкой, ставит перед Тэхеном. — За счет заведения, — улыбается нежно Хосок, а Тэхен в этой улыбке моментально растворяется. Разве можно так красиво и притягательно, а главное так открыто улыбаться совершенно незнакомому человеку? Омега завороженно смотрит на альфу, не контролирует хаотично плывущие в голове мысли, как-то мечтательно закатывает глаза под действием выпитого спиртного. Тэхен подтягивает к себе бокал, делает небольшой глоток и смакует на губах вкус, расплывается в лукаво-блаженной улыбке. — Это последнее, что я тебе сегодня наливаю, — говорит Хосок, снова порицательно качает головой, вызывая у Тэхена непринужденный смех. — А если я очень хорошо попрошу? — омега делает милую мордашку, выпячивая нижнюю губу, смотря своими большими, невозможно красивыми глазами цвета глубокого и насыщенного янтаря. Хосок, если бы хотел не смотреть, не смог бы, потому что взгляд омеги слишком красноречивый, слишком пьяный, слишком прекрасный, и так много «слишком», что у альфы от этой непонятной двойственности голова кругом. Альфа за свою недлинную жизнь много омег повидал, встречался с ними, строил отношения и трахался, но этот омега отличается ото всех, что были у него «до». Хосок его помнит. Он помнит их столкновение перед тем, как покинуть родной город. Он помнит его запаханного, с красными щеками, убегающего от парочки альф, и помнит очень хорошо их короткий разговор, из которого Хосок успел сделать выводы об этом человеке, но уже тогда он заметил его неземную красоту, грациозность в движениях и длинный язык, точно приносящий ему проблем. Сейчас этот самый омега сидит перед ним, пьяный в хлам, и выглядит таким беззащитным, уязвленным, что его хочется немедленно обнять и приласкать, несмотря на скверный характер и раздутое чувство собственного достоинства. Однако интуиция Хосока подсказывает, что Тэхен за своим бронированным панцирем прячет хрупкое сердце и ранимую душу. И парень смешок, с губ сорвавшийся от собственных мыслей, не сдерживает, возвращая внимание к омеге, продолжающему попивать коктейль, хмелея еще сильнее. Взгляд, задернутый алкогольной дымкой, направлен на Хосока, прищурен, словно ищет какой-то подвох в поведении альфы, но парень только пожимает шутливо плечами. — Что? — недоуменно спрашивает Хосок и видит, как бар постепенно заполняется самыми разными людьми. — Ты странно пахнешь, — выдает Тэхен, делает глубокий, размеренный вдох, выделяя из какофонии разнообразных запахов сильный и яркий запах дождя. — Ну не всем суждено рождаться с изысканными запахами, — прокашливается Чон, понимая, что ему надо работать, а не развлекать омегу. — Мне нравится, — фыркает презрительно Ким и отворачивает в сторону голову. — Моя смена закончится в пять утра, а тебе надо идти спать, — говорит спокойно Хосок и просит еще одного бармена принять заказ у подошедшей к бару компании. — Не надо указывать, что мне делать, — Тэхен отодвигает от себя бокал и встает со стула, доставая из кармана несколько сотен зеленых, бросает их на стойку и, едва держась на ватных ногах, идет к выходу, врезаясь в людей и попутно извиняясь перед ними. Хосок скрипит челюстями, внимательно наблюдая за шаткой походкой омеги, чужими голодными взглядами, направленными на него, и тяжело вздыхает. Альфа резко снимает черный фартук, закрепленный тонким поясом на поясе, бейджик со своим именем и просит коллегу его прикрыть, выходит из-за бара и быстро нагоняет парня, уже вышедшего за пределы душного помещения. Хосок настигает его, хватает за локоть и разворачивает к себе лицом, ловя непоседливого омегу, едва держащегося на ногах. Тэхен утыкается носом в его грудь и всхлипывает, крепко цепляясь за футболку альфы, который приобнимает его, позволяя навалиться на себя. — Ну чего ты? — ласково спрашивает Хосок и начинает гладить омегу по волосам, ощущая под пальцами их приятную мягкость. Тэхен качает головой, будто что-то отрицает, ближе льнет, чужое тепло ищет и получает. — Ну хватит плакать, — продолжает нежничать Чон с этим странным парнем, которого хочется укрыть от всего мира пуховым одеялом, заварить вкусное какао с зефирками и смотреть, как он будет тебе улыбаться очаровательной квадратной улыбкой. Хосок мыслям собственным усмехается. Альфа, обхватив его плечи, отстраняет от себя, заглянуть в глаза пытается, но Тэхен голову опускает, продолжая шмыгать носом. — Хочешь домой? — в ответ получает положительный кивок. — Где ты остановился? — в ответ непонятное пожимание плечами. — Ты один приехал? — качает головой. — Ох, и что мне с тобой делать? — сам себе задает вопрос Хосок и, развернувшись спиной к Тэхену, немного присаживается, оборачиваясь на омегу. — Давай залезай, — удивление в глазах блондина видит. — Моя квартира недалеко, не хоромы, конечно, но поспишь, протрезвеешь, а меня, возможно, попрут с работы за то, что я самовольно ушел, — Хосок поудобней обхватывает бедра омеги, водружая его на свою спину. — Да ты кабанчик, — шутит незлобно Чон, чувствуя горячее дыхание парня возле уха. — Я тебе нос сломаю, — заплетающимся языком говорит Тэхен, укладывая подбородок на плечо альфы. — Когда протрезвею, — бормочет хрипло омега, а Хосок начинает искренне смеяться. — Да ты меня не вспомнишь даже. — Вспомню, я тебя помню, — неожиданно говорит Тэхен, — мы виделись с тобой в Нью-Йорке, — заканчивается омега, вынуждая Чона на секунду замереть посреди тротуара, слабо улыбнуться, вновь продолжить путь. Тэхен засыпает, поудобнее обхватив альфу за шею и утыкаясь носом в ее изгиб. Хосок всю дорогу до квартиры раздумывает не над тем, как будет вымаливать прощение у начальника, а о том, что Ким его помнит, несмотря на их пятиминутную встречу. Хосок последние недели думал, что выбросит образ нахального и забавного омеги, прочно засевшего в голове, но вот он снова появляется из ниоткуда, выбивая из-под ног альфы почву, заставляя балансировать между двумя крайностями одной реальности. Хосоку бы бежать от этого омеги на другой конец света, но Судьба очередной раз над ним поразвлечься решила, ей ведь скучно, как всегда, она над ним поиздеваться изощренно любит. Хосоку и так проблем мало, она, хорошенько поразмыслив, подкинула ему омегу, который совершенно не вписывается в размеренно-сложную жизнь альфы. Чон с трудом достает из кармана ключи от квартиры, открывает дверь и заходит внутрь, скидывает кроссовки и проходит в небольшую комнату, в которой из предметов мебели только кровать, тумбочка и шкаф. Хосок аккуратно, чтобы не разбудить омегу, снимает его со своей спины и укладывает на кровать, раздумывая, раздевать его или нет. Альфа хмыкает обреченно, понимая, что, раздень или нет, он точно получит шквал отборного мата, побои и, конечно, обвинения в принужденном насилии. Он стягивает с Тэхена штаны, носки, оставляя в одной белой рубашке, на секунду заглядываясь на крепкие бедра, но резко отворачивается, накрывая легким одеялом, и идет к выходу. Ему еще боссу докладывать о своем неожиданном уходе с работы и думать на протяжении пяти часов об омеге, мирно спящем в его кровати.