Хороший, плохой, ушастый

Сешемару вцепился в гриву, пытаясь не выпасть из седла, и затуманенными глазами посмотрел на красное пятно, которое расплывалось по плечу и ноге коня, качнулся, отчего его правая рука бессильно заболталась, еще больше размазывая кровь. «Надо ехать домой», - с трудом подумал Собачий принц, но сил не оставалось даже на то, чтобы управлять лошадью и, впадая в забытье, он предоставил А-уну самому выбирать дорогу. *** - Эльф. Облачный пес открыл глаза. Синее небо, кроны деревьев – следовательно, он лежит на земле. Сешемару услышал легкий шелест и покосился в сторону, откуда он доносился. Там сидел человеческий ребенок, судя по одежде – девочка, и разглядывал его с восторженным видом. - Эльф, - повторила она, как завороженная. Сешемару поморщился. Он понятия не имел, о чем говорит эта человечиха, да ему и неинтересно было. Облачный пес осторожно сел, отметил, что голова кружится и он невероятно слаб, покосился на руку. Неумелая повязка с торчащим из-под неё подорожником и тысячелистником заставила Облачного пса приподнять бровь и еще раз посмотреть на человеческого ребенка. - Я перевязала, - робко улыбнулась девочка, демонстрируя широкую щель между передних зубов. – Вы ведь Король эльфов, и вас Темная охота ранила, да? Сешемару недоуменно повел ушами. Он всегда считал, что хорошо говорит на языке людей, но что имела в виду человеческая девочка, не понимал. Впрочем, она ему помогла и заслужила благодарность: - Я, Сешемару Ину-но-Тайшо, благодарю тебя, человеческое дитя! Девочка шарахнулась прочь, замерла, а потом радостно засмеялась: - Ты говоришь совсем как мы! - Разумеется, - оскорблено подтвердил Сешемару. – А теперь, человеческое дитя… - Рин. - Что? – не понял Облачный пес. - Меня зовут Рин, - девчушка вскочила и сделала странное приседательное движение. - Рин, - в некотором замешательстве повторил Сешемару, - подведи моего коня. Девочка послушно кивнула, ухватилась за поводья А-Уна и подтащила упирающегося мерина к Сешемару. Облачный пес вцепился здоровой рукой в стремя и попытался встать. Темная волна опять накрыла его с головой. *** Когда Сешемару пришел в себя следующий раз, странного человеческого детеныша рядом не было, а сам он лежал под деревом на подстилке из веток, заботливо укрытый собственным меховым палантином. Расседланный А-Ун уныло бродил по поляне, неловко переступая стреноженными ногами. Облачный пес попробовал шевельнуть правой рукой, скрипнул зубами, когда та не послушалась, и прошипел: - Инуяша! Он был зол, но где-то в глубине, очень в глубине, души гордился младшим братом. Учитель всегда гордится учеником, который смог его превзойти, а чувство вины, которое Собачий принц не допускал в свое сердце, только усиливало эту болезненную гордость. Он знал, что был не справедлив к мальчишке, но было гораздо легче обвинять во всех несчастьях Племени полукровку и его отца, чем признать, что это его собственные амбиции привели к столь печальному результату. Сешемару не часто посещали подобные мысли, но сейчас ему не оставалось ничего другого, как лежать и думать. - Король эльфов, ты проснулся! Облачный пес поморщился. Видимо, он действительно болен, раз не почуял приближение человека. Сешемару покосился на… Рин? Она стояла, вцепившись обеими руками в дужку ведра с водой, пыхтела от напряжения, но по-прежнему восторженно улыбалась своей щербатой улыбкой. - Дитя, я не знаю, кто такие эльфы, - кто такой «король», Сешемару знал и с минимальным смущением принял титул, - я ёкай из благородного рода Ину-но-Тайшо. Девочка недоуменно моргнула. Облачный пес, скрепя сердцем, уточнил: - Вы, люди, часто называете нас также, как и другие Племена – Они. Рин не сводила с Сешемару широко открытых глаз. В голове у старшего в роду Ину-но-Тайшо родилось нехорошее предчувствие: - Дитя, ты знаешь, кто такие Они? Рин затрясла головой. - Гм, а что ты тут делаешь? Девочка посмотрела удивленно: - Я принесла воды вашему коню и вам, - и подтащила ведро к морде А-Уна, который, благодарно фыркнув, начал пить. Рин оттолкнула его, зачерпнула воду оббитой по краям чашкой и поднесла Сешемару. Облачный пес обреченно закрыл глаза. Люди странные! Но пить хотелось страшно, и, наплевав на то, что воду пришлось делить с конем, да и принесена она была в емкости сомнительной чистоты, ёкай позволил себя напоить, попутно, почти против своей воли, принюхавшись к запаху девочки. Для человека Рин пахла вполне пристойно, несмотря на то, что одета была в явные обноски. Отказавшись от хлеба и каких-то сморщенных кусочков, Сешемару продолжил выяснять мучавшие его детали: - Дитя, я спрашиваю, что ты делаешь тут, - и, несколько стесненно от слабости, обвел рукой вокруг. – Это земли Они. По Договору людям сюда запрещено ступать без специального дозволения. Девочка смотрела на ёкая непонимающе, потом робко улыбнулась и начала объяснять, перескакивая с пятого на десятое: - Мы не тут жили, с мамой и папой, а потом папа умер, и мама привела в дом дядю и сказала, что это мой новый папа, а потом мы уехали из дома. Мы ехали, ехали, а потом мама заболела и умерла, - девочка всхлипнула, - а дальше мы с дядей поехали, но он совсем злой стал, а потом мы сюда приехали, и дядя сказал, что мы тут жить будем и наплевать ему на всяких псов. И причем тут собаки? – недоуменно спросила она, как показалось ёкаю, больше у себя, чем у него. Сешемару заскрежетал зубами. Люди! Они навязали Облачным псам Договор, оттяпав почти три четверти их земель, прикрываясь тем, что ёкаи не признали перемирие в войне, а теперь еще и нагло лезут на жалкие остатки некогда огромных угодий! - Дитя, ты помогла мне, и я закрою глаза на вторжение. Скажи своему дяде, что он должен немедленно уйти с наших земель! Ступай, - величественно велел ёкай девочке, но та вдруг испуганно ойкнула и зажала рот: - Это земли эльфов? – дрожащим голоском спросила она и всхлипнула. – А мы тут пили и ели! Вы теперь нас не отпустите, Король? Сешемару решительно не понимал этого ребенка. - Уходи! – махнул он здоровой рукой. Девочка расплакавшись убежала, а Облачный пес допил воду, после некоторых раздумий все же съел хлеб и опять заснул. *** Девочка не пришла. Странно, но Сешемару был почти огорчен этим фактом, и дело, разумеется, не в том, что ему хотелось пить и есть – он привык терпеть лишения. Наверное, как после некоторого размышления признал ёкай, ему было несколько… одиноко. Сешемару едва слышно и очень аристократически фыркнул и велел А-Уну: - Подойди! Мерин вытаращил на него глаза. Сешемару вздохнул. Вот в этом Инуяша был точно виноват! Когда полукровка угнал из табуна лучшую кобылу, разгневанный старший брат во всеуслышание объявил, что до тех пор, пока Казе но Кизу не вернется обратно, он не вступит в стремя коня, принадлежащего Облачным псам. Кипя от злости, Сешемару не нашел ничего умней, чем отправиться к людям и купить у них самую безобразную лошадь, какую только смог найти. Неожиданно грязно-гнедой мерин с отвислыми ушами и выпуклыми глазами оказался быстрым и выносливым, что несколько примирило ёкая с его видом, но также он оказался на диво упрямым и своевольным. Сешемару ничего не оставалось, как самому, преодолевая слабость и боль, вставать и ловить глупое животное. Седлать А-Уна он не стал, решив прислать за седлом кого-нибудь поздней, а просто вскарабкался, скрипя зубами, на костлявую спину и, чувствуя, как врезается пониже спины выступающий позвоночник коня, поехал вперед, ведомый едва заметным запахом. *** Люди. Сешемару оскалился. Раньше, когда еще была жива мать, он часто навещал её новую семью, снисходительно играя с младшим братом, и, делая скучающее лицо, слушал рассказы его отца-человека. Одна из услышанных баек была о том, что некий ученый из далекой страны, где правит Королева (именно это и заставило Сешемару, который был противником демократии, прислушаться), доказал, что люди произошли от обезьян, и что этот факт вызвал бурю негодования в человеческом обществе. Тогда Собачий принц только пожал плечами: почему люди возмущаются? Каждое Племя произошло от своего предка, а то, что прародителем людей была обезьяна, лишь подтверждалось их поведением. Но иногда Сешемару думал, что та, самая первая обезьяна, спарилась со скунсом, и именно от этого союза получились люди. Они воняли. Запах стоянки Ину-но-Тайшо почуял издалека. Он бил по ноздрям и заставлял глаза слезиться, а когда Собачий принц подъехал ближе, его едва не стошнило, когда он увидел, во что грязный потомок обезьяны превратил поляну близ реки. А-ун ступал по траве неслышно, и человек даже не обернулся к нему до тех пор, пока ёкай не сказал: - Ты находишься на землях племени Облачных псов. Убирайся, или я убью тебя. Мужчина от неожиданности дернулся, и Собачьего принца окатило очередной волной смрада. Человек развернулся и оскалился, демонстрируя гнилые зубы: - Так вот к какому такому «Королю эльфов» эта блаженненькая бегала! Сешемару увидел, что на земле, свернувшись клубочком и закрывая голову руками, лежала Рин, а сквозь прорехи её платьишка виднелись следы кнута, несомненно того самого, который сжимал сейчас в руках мужчина, тряся им перед мордой А-уна: - Это моя земля, ты, собачонка, и никто меня с неё не выгонит! Если он думал, что раненая рука помешает Сешемару его убить, то глубоко заблуждался – ёкаи владели обеими руками одинаково, и кнут, обвившийся вокруг шеи человека, доказывал это. - Мертвым надо очень мало земли, но если ты желаешь, такое количество я готов тебе уступить, - голос Сешемару был подобен снежной вьюге – убийственно холодный. Мужик заскулил, царапая грязными ногтями витки кнута. Сешемару ослабил натяжение, позволяя человеку упасть на колени перед ногами своего скакуна: - Убирайся. Мужик слабо кивнул, поднялся и побрел к своему фургону, по дороге пнув ногой Рин: - Ты, собачья подстилка, с тобой я позже разберусь! Девочка всхлипнула, метнулась к А-Уну и вцепилась в ногу Сешемару: - Король эльфов, пожалуйста, возьмите меня с собой! Не оставляйте меня с ним! Ину-но-Тайшо посмотрел на злобно скалящегося человека и, совершенно неожиданно для самого себя, кивнул: - Хорошо. Мужик завопил: - Эй, собака, ты что удумал?! Девчонка моя. Сешемару сдернул с волос серебряную заколку. Массивная, украшенная полудрагоценными камнями, она стоила больше, чем весь скарб этого жалкого человека и была одним из немногих сокровищ рода, оставшихся у него, но он не колеблясь кинул её в грязные лапы потомка обезьяны: - Вот, я покупаю девочку. В первую секунду Облачному псу показалось, что мужчина сейчас откажется, и тогда, быть может, Сешемару стал бы уважать людей на грамм больше, но когда отчим Рин ощутил в руке вес заколки, его глаза расширились от жадности, и он хрипло выкрикнул: - По рукам! Сешемару передернуло. Люди! Он посадил девочку позади себя, развернул коня и поехал прочь. Рин пискнула: - Большое спасибо, Король эльфов! Сешемару вздохнул. Все-таки интересно, кто такие, эти эльфы? *** Рэнкоцу ввалился в офис вслед за шерифом, подбросил шляпу к потолку и восторженно заулюлюкал: - Вот это жизнь!!! Мы только что пятерых положили, и что?! Нас еще и поблагодарили: спасибо, мол, что охраняете закон и порядок! Стрелок расхохотался и повалился на стул, забрасывая ноги на стол шерифа. Нараку улыбнулся, жестом приказал своему помощнику убрать сапоги и сел на свое место: - А вы еще не хотели работать на меня. Сейчас вы делаете тоже самое, за что вас собирались повесить, но совершенно законно и официально, да еще и зарплату за это получаете. - Мэр не показался мне особо счастливым, когда увидел последствия нашего «наведения порядка», - вспомнил Рэнкоцу, доставая револьвер и вытряхивая пустые гильзы прямо на пол. Нараку поморщился: - Да, мэр… Пожалуй, пришла пора сменить нашего градоначальника на более покладистого. Не хочешь поработать на благо людей? – предложил он. - Я? – изумился Рэнкоцу, чуть заметно прищурился, но почти сразу снова принял бесшабашный вид. – Нет, босс, это не для меня. С этим аники лучше справится. - Он нужен мне, чтобы изображать «Алого призрака». В дверь вплыл Джанкоцу, шелестя турнюром. Нараку скривился: - Опять?! У меня уже люди спрашивают, куда все время исчезает телеграфист, и что это за разряженная дама ко мне ходит. Городок маленький, сколько, по-твоему, им понадобится времени, чтобы связать эти два явления. Ты нашел, наконец, Банкоцу? Сколько можно, больше месяца прошло! - Да. Пришлось отправлять сообщения на все телеграфы, но он ответил, - Джанкоцу протянул шерифу бланк. - «Это не я», - прочитал Нараку и почесал подбородок. – Интересно, выходит Инуяша решил проявить инициативу и освоить грабеж дилижансов сам? Рэнкоцу рассмеялся: - В этом полукровка явно не спец! – и крутанул револьвер на пальце. - Он спец только в том, чтобы путать мне планы, - неожиданно зло заметил Нараку. – Джанкоцу, не смей гулять в платье! От Мукоцу известий нет? - Нет, - отозвался стрелок, а трансвестит заныл: - Это последняя парижская мода! Мне не нравится в штанах ходить! - У нас в тюрьме раненый ковбой сидит. Можешь с ним поиграть, - снисходительно, как ребенку игрушку подарил, сообщил Нараку. – Только пусть Суйкоцу обязательно потом напишет заключение о естественной смерти! – крикнул он вслед унесшемуся Джанкоцу, а потом позвал: - Кохаку! Из задней комнаты вышел мальчик. - Я тут подумал, пожалуй, отправлю я тебя в миссию, на учебу. Только документы подправлю. Ступай, - велел Нараку. Глядя сквозь шерифа пустыми глазами, подросток кивнул и так же молча ушел. Рэнкоцу проводил его любопытным взглядом: - Кстати босс, что это за пацан? - Это моя страховка от чересчур настырных… особ с Востока, лезущих не в свои дела, - неопределенно отозвался Нараку. - Босс, вы прямо паук, раскинули свои тенета на всю страну, - ляпнул Рэнкоцу, тут же напрягся от собственной наглости, но Нараку почти польщенно засмеялся: - Паук, говоришь? Спасибо. Милейшие создания, эти пауки.