Песня кита

Порой мне было страшно на неё смотреть, так живо казалось мне в этот вечер, что она вот-вот, и рассыплется. Но Аиша изо всех сил старалась не сдаваться, её природная живость и сильнейшее желание жить не иссякали, и, наверное, именно это помогало подруге не сойти с пути, просыпаться каждый день и с восторгом благодарить за то, что видела сны или слышала пение птиц под утро. Я поражалась тому, с какой заботой парни относились к ней. Я удивлялась тому, как они изменились за это время: перестали отводить глаза, с ужасом рассматривать её синяки на теле, в тревоге подбирать правильные слова при разговоре и неловко обнимать её, боясь сломать. Вдоволь наевшись, насмеявшись, наполнившись алкоголем и ни с чем несравнимым чувством семейного ужина, мы расслабленно продолжали болтать о космосе, хорошем настроении, последних новостях, Илоне Маске и экологии. Темы переплетались между собой, атмосфера теплела с каждой секундой, и в душе у каждого поселялся уют. Домашний кинотеатр негромко транслировал первую часть «Гарри Поттера». Зейн и Найл, уставшие после дороги и долгого дня, умостились уже возле экрана, медленно опустошая стаканы с виски и греясь около камина. Аиша разговаривала с родителями по телефону на кухне, а мы с Луи, Гарри и Лиамом продолжали сидеть за столом, обсуждая книги Стивена Хокинга и поедая остатки тыквенного пирога. — Я имел в виду, что он был болен и в итоге не мог говорить из-за этого, — пояснил Томлинсон. — Но это не помешало ему продолжать делать открытия в науке, писать книги и вести полноценную жизнь, — возразил Стайлс. — Откуда мы знаем, была ли она действительно полноценной или нет? — задалась вопросом я. — Всё равно, правду знал только он. А всё остальное – это, как обычно, проекция от его членов семьи, друзей, знакомых. — Что ты имеешь в виду? — Например, Аиша. Я вижу её своими глазами: я всегда очень переживаю, мне кажется, что ей больно, что она страдает и лишь скрывает то, что ей плохо, за своей благодарностью, радостью и тому подобное. А её мама видит это в ещё более жутком свете. Наш друг, наоборот, считает, что Аиша ловко со всем справляется и даже не испытывает боли. Это наши личные проекции. Это мы так видим. Но она видит иначе, и правду знает только она одна, понимаете? — я посмотрела на ребят. — И никто никогда не узнает, что у неё в голове. Даже если она расскажет, это будет лишь часть бескрайнего мира. Лиам согласно кивнул: — За то время, что мы общались с Аишей, я понял одну очень важную вещь – не оценивать. Вообще. Что бы ни случилось, не навешивать ярлыки, не оценивать поступки, ситуации. Просто быть зрителем, не критиком, доверять происходящему. Иначе можно сойти с ума в этих переживаниях, догадках и собственных ожиданиях. Мы переглянулись, и я поджала губы в знак подтверждения. Аиша, вернувшись, крепко приобняла меня сзади. — Полли, там такая красота за окном. Пойдём, посмотрим! Весь остаток вечера мы провели с подругой, крепко держась друг друга, то завороженно смотря в окно, то переключаясь на «Гарри Поттера», то снова болтая с парнями, не замечая, как бежит время. Лишь с наступлением глубокой ночи все постепенно стали расходиться по комнатам, провожая друг друга сонными зевками и вялыми взглядами. Оставшись последней в комнате, я неотрывно смотрела в одну точку, медленно раскачивая виски с колой в стакане и улавливая боковым зрением мигание гирлянды. В доме было так тихо, что я слышала собственное дыхание. Мыслей не было, везде царило умиротворение и тишина. «Давно мне не было так спокойно», — подумала я, и по коже пробежались мурашки от осознания и какого-то нарастающего чувства счастья. Издалека послышались шаги, и через некоторое время в гостиной появился Гарри. — Не смог уснуть? — А ты и не пыталась, я смотрю? — он поднял мои ноги с дивана и, сев, положил их себе на колени. — Не хочу, чтобы этот день заканчивался. Не ответив, Стайлс забрал у меня стакан и допил содержимое. — Как тебе сюрприз? — Никаких слов не хватит, чтобы сказать, насколько я тебе благодарна. Друг устало улыбнулся и перевёл взгляд в пустоту, явно о чём-то раздумывая. Мы сидели в полном молчании, не нарушая покой друг друга, но в любой момент готовые выслушать. Свечи давно расплавились, и за окном не переставая шёл снег, делая пребывание в доме ещё более уютным. — О чём думаешь? — О том, почему многие считают, что звёзды шоу-бизнеса - счастливые люди. — Ты так же думала до того, как начала со мной общаться? — Не совсем. — А что ты обо мне вообще думала, Полли? — Ты пьян, — я попыталась отшутиться, не желая делиться мыслями, но Гарри продолжал выжидающе на меня смотреть. — Ты действительно хочешь услышать, как я к тебе относилась, что о тебе думала, пока была твоей фанаткой и не встретила тебя в реальной жизни? — Да, я хочу знать, насколько ты влюблена в меня. — Имеешь в виду, насколько была влюблена в тебя? — А ты была в меня влюблена? — друг усмехнулся. — Стайлс, откуда в тебе столько самонадеянности? — Откуда в тебе столько силы мне противостоять? — О, ты имеешь в виду, как это я до сих пор тебя не затащила в постель? — я ухмыльнулась, изогнув левую бровь. Парень удивлённо рассмеялся. — А ты бы хотела? — Что?! Гарри! — Полли! Посмотрев друг на друга, мы одновременно засмеялись. Смеялось и радовалось не только тело, но и душа. Внутри поселилось долгожданное спокойствие, засеяв почву семенами счастья и какой-то ребячливости, которая покинула меня на целый год и теперь уже возрождалась с каждым днём и даже с каждым часом, позволяя мне становиться самой собой. — Знаешь… — лежа на коленях парня, тихо проговорила я. Мы продолжали смотреть «Гарри Поттера», не желая расходиться по комнатам. Гирлянда всё так же горела, а красиво украшенная ёлочка стояла в углу зала, источая волшебный хвойный запах. Стайлс нежно перебирал пальцами мои волосы, иногда касаясь плеча и шеи. — М? — Когда я только начала знакомиться с вашей группой, я была без ума от Найла. Мне так нравилась его улыбка, ирландский акцент и смех, — я поднялась и посмотрела Стайлсу в глаза. — А тебя я считала придурком, Гарри. — Что?! — он засмеялся и в изумлении посмотрел на меня. Я подавила смешок. — Ты мне казался ужасно самовлюблённым и самонадеянным Казановой. Мы снова рассмеялись, но парень вдруг изменился в лице и спросил: — Видимо, твоё мнение не поменялось, раз ты до сих пор меня называешь самонадеянным и Казановой? — Ты какой-то слишком серьёзный. Тебя это обижает? — Нет, мне просто важно знать твоё мнение, По. Я не хочу быть таким в твоих глазах. Я не хочу, чтобы ты думала, что я готов со всеми подряд без разбора. — Поэтому ты перестал спать с девушками? — неожиданно для самой себя выпалила я. Он утвердительно кивнул головой, и я нахмурилась. — Гарри, я не хочу, чтобы ты жертвовал чем-то просто ради моего мнения. Это твоё право - выбирать, с кем, когда и сколько спать. Понимаешь? — Не понимаю. — В смысле? — То есть тебе совершенно всё равно, где я и с кем я? — Нет, но… это твоя жизнь. Я не пойму, что ты имеешь в виду? — Полли, если я сегодня утром оставлю тебя здесь с остальными и уеду к какой-нибудь девушке на весь день и всю ночь, что ты будешь чувствовать? Я чуть не задохнулась от возмущения и грубого тона друга, почувствовав неприятное ощущение в груди. Голова кружилась, внутри пульсировал алкоголь, ударяя в мозг и усыпляя рассудок. — Ты мне угрожаешь? — Нет, я просто хочу знать, будет ли тебе всё равно, если я уеду к другой. — Даже не думай об этом. — А что, разве это не мой выбор?! — Ты что, вздумал играть на моих чувствах?! — А у тебя есть ко мне чувства?! — А у тебя, Гарри? От неожиданности Стайлс замер, смотря мне в глаза. Сердце стучало, норовя выбиться из грудной клетки. Я не выдержала взгляда друга и посмотрела в сторону. — Посмотри на меня. Не шевелясь, я продолжала наблюдать за происходящим на экране, хотя всё моё внимание было приковано к парню. — Полли, — снова послышался настойчивый голос. Я нехотя вернулась к глазам Гарри. — Я как будто с ума схожу по тебе, По. Внутри меня всё резко перевернулось, и я прикрыла веки, стараясь усмирить одолевающие меня эмоции. Он аккуратно коснулся моей руки и накрыл её своей ладонью. Встретившись с этим сводящим с ума изумрудным взглядом, я шумно выдохнула. — Гарри, я… у меня очень сильные чувства к тебе, и я… Мне было тяжело подобрать слова, но друг, не дослушав, поднял моё лицо за подбородок и наклонился к губам. Близкое дыхание парня опустошало мысли, затягивая в водоворот чувств и выталкивая остатки сознания. Схватившись за руки Стайлса, как будто боясь улететь в невесомость, я ощутила нежное прикосновение его губ. У меня не было сил сопротивляться, и я просто поддалась желанию, наконец поцеловав друга. Он крепко обхватил меня за талию, жадно и нежно целуя, не дыша, в страхе упустить момент и потерять всё. Я тонула в Гарри, как в океане, забывая обо всём, теряя саму себя и улетая в пучину. Этот поцелуй был длинною с вечность, оставаясь будто миражом на губах, но запах Стайлса возвращал в реальность, прикосновения были сродни огню, и я не могла остановиться гореть в объятиях. Лишь с силой я смогла отпрянуть от парня, почувствовав, как тут же меня настигает паника, разливающаяся ядом в самом сердце, и как в голове проносятся жуткие образы Аиши и поселяется тупое ощущение вины. — Я не могу, — замотав головой, прошептала я. Чувство вины нарастало, выгораживая всё тёплое и светлое, что успело зародиться во мне лишь минуту назад. — Гарри, я не могу… Аиша… Я не могу. — Что Аиша? Почему не можешь? — Гарри, прости меня, — в глазах появились слёзы. — Я не уверена, что сейчас подходящее время для отношений. — Я не могу поверить, — лишь произнёс Стайлс и встал с дивана. Запустив ладонь в волосы, друг сел передо мной и сказал: — Полли, ты понимаешь, что ты делаешь? Ты разбиваешь меня. Так нельзя. Откуда в тебе столько чувства вины? Ну откуда, скажи мне?! Когда, чёрт возьми, для тебя будет подходящее время для отношений?! Когда ты позволишь себе жить?! Меня снова разрывало на части. Его глаза сверкали злостью и непониманием, а я молчала, сглатывая слёзы и ненависть к самой себе за то, что не позволяла себе сделать то, что бы изменило мою жизнь навсегда, продолжая прогибаться под чувством «должна» и «не время быть счастливой, когда твоя подруга смертельно больна».