В ожидании чуда

— Уа-а-а, — Лань Мин громко зевнул и почесал затылок. Папы настаивали, чтобы он как можно больше времени уделял практике игры на дицзы*, но он быстро терял ко всему интерес. Его хватало от силы на часик, а потом ему хотелось заняться чем-нибудь повеселее. К тому же, пока он практиковался, то успел как следует проголодаться. Ему не очень-то нравилось, как кормят на обеде, поэтому решил поискать лакомства иначе. Ловко повесив свою ди на пояс, он поспешил в сторону горного домика. Не успел он дойти до ханьши, как ему повезло — встретился кое-кто, у кого тоже можно было найти что-нибудь вкусненькое. — Братик Сы!* Как я рад тебя видеть! — громко сказал он и набросился на молодого изящного парня в светлых одеждах с объятиями. — Привет, А-Мин, — Лань Юань был рад видеть Лань Мина. Он погладил его по голове, взъерошивая небольшой высокий хвостик, что был завязан у него на макушке. Его волосы были точь-в-точь, как у Вэй Ина: такого же цвета и густоты, и даже так же торчали в разные стороны. — Ты только что вернулся с охоты? — спросил Лань Мин, отстраняясь. — Ага, — кивнул Сычжуй, — а ты по-прежнему увиливаешь от практики? — Он вопросительно приподнял одну бровь. — Э-м, — А-Мин ненадолго стушевался, придумывая, как лучше оправдаться, — братик Сы, просто я та-а-ак проголодался, — он состроил грустную рожицу и схватился за живот. — У тебя случайно нет с собой какой-нибудь вкусной булочки, м? — Он с надеждой посмотрел на Лань Юаня. Лань Сычжуй посмотрел на А-Мина с легким подозрением. Он знал, что этому маленькому хитрюге нельзя верить, но все не мог пройти мимо этого расстроенного личика. — Ладно, держи, — он достал из белого рукава кулек с двумя маньтоу. — Только никому не говори, хорошо? — уточнил он. Его не прельщала перспектива снова получить наказание от Ханьгуан-цзюня из-за этого сорванца. — Конечно-конечно! — уверенно заявил Лань Мин. Стоило ему взять в руки булочки, как его выражение лица кардинально изменилось — на нем не было и следа прежней грусти. — Ты охотился с дядей Нином? — Ага, — ответил Лань Сычжуй, — а еще с Цзинь Лином. Было нападение гулей на территорию Ланьлин Цзинь. — Ого! — лицо мальца вытянулось, а глаза загорелись любопытством. Он придвинулся поближе к Сычжую и заговорщицким тоном спросил: — А вы это… Использовали темную энергию? Лань Юань усмехнулся, он знал как сильно А-Мин любил рассказы про темный путь. — Нет, — он покачал головой, — я же много раз тебе говорил! Ее запрещено использовать, понял? — Понял-понял, — отмахнулся Лань Мин. Услышав, что темную энергию никто не применял, он сразу же потерял к теме интерес. — Ладно, мне пора. Веди себя хорошо, — Сычжуй потрепал мальчика за плечо и поспешил по своим делам. Лань Мин с довольным выражением лица посмотрел на свою добычу в виде булочек и спрятал кулек в белый рукав. Хотя у него теперь было чем перекусить, он не стал отказываться от первоначального плана и направился к дяде. Ему снова повезло, потому что даже не пришлось стучаться — дверь ханьши отворилась сама и из нее показалась фигура прекрасного и величественного Цзэу-цзюня. Заметив племянника, он сказал: — О! А-Мин, ты ко мне? — На его лице была мягкая улыбка. — Да, дядя Си*, — Лань Мин поклонился главе ордена. — Я хотел навестить сестричку А-Юн*, — он улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой, прекрасно зная, что она всегда безотказно срабатывала на дяде. — О! Прости, А-Мин, — Лань Сичэнь подошел к племяннику поближе и приобнял за плечи, — А-Юн сейчас спит, — его дочка была младше, чем сын Лань Чжаня, поэтому ей все еще требовался послеобеденный сон. — Может, заглянешь к нам вечером? — предложил он. — Хорошо, — улыбнулся А-Мин. Ему удалось расположить дядю к себе, теперь можно переходить к делу. — Дядя Си, а у тебя еще остались те вкусные конфетки? — Он сделал жалобный взгляд и сложил руки в жесте, обозначающем благодарность. Лань Хуань посмотрел на это златоглазое маленькое чудо и сдался. Он часто подкармливал племянника конфетами, хотя и знал, что это запрещено правилами и его младшим братом лично. Но разве мог он отказать этому очаровашке? — Ладно, сейчас, — улыбнулся он. Ненадолго скрывшись в ханьши, он вернулся с небольшим кульком конфет в руках. — Вот, кушай на здоровье, — он погладил мальчика по голове. — И никому не говори, хорошо? — Конечно! — губы А-Мина расплылись в широкой улыбке. — Я тогда побегу, но еще загляну к сестричке вечером. — Хорошо, — кивнул Лань Хуань, — только уделяй, пожалуйста, побольше внимания обучению, договорились? И не бегай! — добавил он, но Лань Мин уже куда-то ускакал. Сичэнь с улыбкой смотрел ему в спину — как же он обожал этого маленького живчика! Лань Мин хотел пойти к небольшому озеру, чтобы насладиться добытыми угощениями, но его планам было не суждено осуществиться. — О! Вы только гляньте, кто тут! — с неприятной усмешкой сказал адепт, что был на год старше самого А-Мина. — Здравствуй, — холодно ответил Лань Мин, завидев недруга. Он спешно спрятал свои сладкие сокровища в рукав. — Что ты здесь забыл? Разве ты не должен сейчас практиковаться? Думаешь, раз ты сынок Ханьгуан-цзюня, то тебе все можно? — спросил он, подходя ближе. Лань Мин понял, что ему лучше поскорее придумать план отступления. Он был довольно известной фигурой в Облачных Глубинах, но если младшие адепты восхищались им и его родителями, то те, кто были на пару лет старше, наоборот, ревновали и завидовали. Лань Мин был одним из лучших не только в своей параллели, но и среди старших. Ему с легкостью давалось все, за что бы он не брался, а это не могло не вызывать восхищение или зависть. Разумеется, А-Мин с легкостью мог бы дать отпор задирающим его придуркам вот только в данном случае тот факт, что он сын Ханьгуан-цзюня работал против него — неважно сын или нет, Лань Ванцзи со всей строгостью наказывал любого, кто нарушал правила, поэтому затевать драку не хотелось. — Я так не думаю, — спокойно ответил Лань Мин, делая несколько незаметных шагов назад, в сторону павильонов. — Правда? — мальчик махнул рукой и из-за кустов показалось еще несколько адептов, которые были чуть старше. Всех их объединяло одно: они страшно недолюбливали Лань Мина и все, что было с ним связано. — Тогда, может, покажешь, как тебе удалось сотворить то заклинание, а? Еще и быстрее и лучше всех нас! Ну что за молодец, да? — спросил он у подоспевших друзей. Те злобно захихикали, поддакивая. Понимая, что теперь на стороне противников было численное превосходство, А-Мин продолжал медленно отступать. — Слушайте, вы же знаете, что пока мы не можем просто так творить заклинания… Такая привилегия была лишь у тех адептов, что уже достигли десятилетнего возраста, в ином случае, он снова мог оказаться наказанным. Эти же адепты не преминули бы возможностью донести на него — вполне возможно, что прямо его папе Чжаню. — Признайся, что ничего не можешь! Тебе просто завышают оценки, потому что ты сынок-наследник! Что? Вырастешь и выгонишь нас из ордена, да? Ха-ха-ха, — адепт засмеялся своей же шутке. — Я не знаю, чего ты от меня хочешь, я… — А-Мин продолжал незаметно пятиться. — Просто тебе слабо! Не можешь ничего сделать — так и скажи! Бесполезный папенькин сыночек! Задавака и врун! Только и можешь, что прикрываться именами учителя Вэя и Ханьгуан-цзюня! — Ах так! — Лань Мину надоело слушать незаслуженные оскорбления. — Да ты знаешь, что с вами сделает мой папа Вэй?! Ты уже забыл, что раньше он был Старейшиной Илина? — Он продолжал продвигаться все ближе к павильонам. — Да он таких, как вы может!.. — он резко замолчал, потому что уткнулся спиной во что-то твердое. — А? — он обернулся и поднял взгляд наверх. — П-папа? — его голос против воли задрожал. — Мгм, — холодно ответил Лань Ванцзи. Его лицо было абсолютно бесстрастным, но Лань Мин мог видеть, что отец крайне недоволен тем, что только что услышал. — Ханьгуан-цзюнь, — исправил он сына. На людях А-Мину запрещалось обращаться ко второму господину Лань без должного почтения. — Простите, — Лань Мин поклонился. — Я… Я… — Он пытался придумать, как лучше оправдаться. — Ступай за мной, — жестко бросил Лань Чжань сыну и развернулся к нему спиной. Лань Мин вздохнул и, смиряясь с неизбежным, последовал за отцом. Лань Ванцзи привел А-Мина в библиотеку. Кивком головы указав на стол у окна, он положил на столешницу сборник правил Гусу Лань. Мальчик опустил голову и обреченно сел за стол. Он все еще осваивал каллиграфию, поэтому не сильно ее любил. Ему больше нравились те дисциплины, в которых у него сразу все получалось. Однако он не осмелился бы перечить отцу. — А-Мин, — обратился Лань Чжань к сыну, — сколько раз тебе говорили, что нельзя говорить о прошлом папы Вэя? Тем более, запугивать им других адептов, — тон его голоса оставался ровным, но на лице читалось неудовольствие. — Я знаю-знаю, — протянул Лань Мин, — они первые ко мне пристали, и я… — А-Мин, — Лань Ванцзи посмотрел на него пронзительным взглядом. — Никаких оправданий, — исправился он, поморщившись. — Я признаю, что был не прав и готов понести заслуженное наказание. — Мгм, — Ханьгуан-цзюнь удовлетворенно кивнул. — Приступай. Мальчик нехотя взял в руки кисть и принялся выводить символы на бамбуковой бумаге. Спустя некоторое время, он не выдержал пристального взгляда отца и спросил: — Ты так и будешь тут стоять? — Когда они оставались наедине, он мог обращаться к папе на «ты». По правде, Лань Ванцзи просто залюбовался своим ребенком. А-Мин сидел возле окна, солнце светило ему в спину, из-за чего Лань Чжаню начинало казаться, будто его сын источает сияние. Он рос таким красивым, умным и милым, что Ванцзи мог бы любоваться им вечно. Вместо ответа Лань Ванцзи задал свой вопрос: — Ты уже обедал? — в его голосе слышалась неподдельная забота. На самом деле, он шел к Лань Мину, чтобы послушать, как тот практикуется в игре на дицзы и угостить локвами, но все пошло немного не по плану. Он не мог закрыть глаза на небольшое происшествие. Сын так часто попадал в переделки и становился зачинщиком драк, что ему ничего не оставалось, как постоянно наказывать и наставлять его. Что бы ни случалась с А-Мином, Ванцзи видел, насколько талантливым тот был, а потому не сомневался, что в будущем он станет известным и крайне сильным заклинателем. Лань Сичэнь сможет со спокойной душой передать Лань Мину орден Гусу Лань, когда придет время. — Нет, — ответил А-Мин. Это было правдой. Не говоря ни слова, Лань Ванцзи достал из рукава пару локв, которые так любил его сын и положил их на стол перед Лань Мином. — Трудись усердно, — пожелал он и вышел из библиотеки. А-Мину не оставалось ничего, кроме как вздыхать и переписывать правила. Так как папа не сказал сколько и чего именно он должен был переписать, то Лань Мин решил, что пары часов наказания вполне хватит. Не такой уж серьезный проступок он совершил! Спрятав локвы в рукав к остальным вкусностям, он решил отправиться на поиски папы Вэя. У того сейчас были занятия со старшими адептами. Вэй Ин обучал адептов Гусу Лань «Защите от темной энергии», используя свои широкие знания в данной области. Лекции Усяня были очень познавательными и интересными, он часто добавлял шутки и описывал реальные случаи из своей практики, поэтому ученики его любили. Так как Лань Мин был еще слишком юн, ему не полагалось слушать о темном пути, дабы избежать искушения поддаться ему. Но, учитывая, что один из его отцов был когда-то Старейшиной Илина, А-Мин с детства слушал истории о темной энергии, как сказки. Конечно, Вэй Ин не делился с маленьким ребенком мрачными или неприятными историями, которые знали старшие адепты из его лекций, но Лань Мин нашел способ это исправить. Он забирался на крышу ровно над тем помещением, где проходили уроки, и, сидя на краю и болтая ногами, слушал папу. Так он планировал поступить и сегодня. Подглядывая в окна, он быстро нашел, где именно преподавал папа Вэй и привычным путем забрался на крышу. Вот только, видимо, на маньтоу и конфеты ушло все его везение. Край крыши, на котором он сидел, не выдержал его веса и обвалился. Лань Мин упал с высоты одного этажа, приземлившись на попу прямо в проходе перед аудиторией. — Ауч! — вскрикнул он, медленно поднимаясь на ноги из обломков и потирая ушибленную пятую точку. От шока он совсем забыл, где находился. — И что это мы тут делаем? — с улыбкой спросил Вэй Ин, приседая перед сыном. Он привык, что А-Мин вечно попадал во всякие передряги. Он даже начал немного сочувствовать родителям Цзян Чэна, которым когда-то приходилось переживать нечто подобное по его собственной вине. — Э-м, — мальчик смутился и отвел взгляд в сторону. — Ты опять подслушивал мои лекции? — спросил Усянь, осматривая сына. Он крутил его перед собой и так, и сяк, желая убедиться, что А-Мин не поранился, когда упал. Но тренировки с учителем Лань Цижэнем не прошли для него даром, Лань Мин умел отлично группироваться. — Может быть, — краснея, ответил А-Мин. — Ох, и что мне теперь с тобой делать? — спросил Усянь, отряхивая запылившиеся в обломках белые одежды сына. — Любить? — Лань Мин состроил глазки и посмотрел на папу самым милым выражением лица из всех, что знал. Вэй Ин заулыбался еще шире. Он хорошо знал этого маленького хитрюгу и понимал, что тот прекрасно умел находить подход к людям. Никто не мог устоять перед его обаянием. И в кого он такой? Усянь покачал головой. Ох уж эти Лани со своими прелестными светло-карими глазками. Он хотел поправить рукава А-Мина, которые странно топорщились, но стоило ему потрясти их, как из них посыпались разные сладости: конфеты, маньтоу, локвы. Лань Мин покраснел пуще прежнего и опустил свой взгляд вниз. — А-Мин, ты опять не обедал вместе со всеми, а клянчил сладости у дяди, брата и папы? — с легким упреком спросил Вэй Ин. — Неправда! Папа Чжань сам дал мне локвы! — заявил он обиженно и посмотрел отцу в глаза. — Ага! Значит у дяди и Сычжуя ты все-таки выпрашивал сладости? Что я тебе говорил? Ты должен нормально кушать, чтобы быть сильным и здоровым! — поучал он, хотя на деле, не так уж и злился на сына. — Прости… — А-Мин надул губки. Вэй Ину хотелось только одного — заобнимать его. Но он не мог, Лань Мин прервал его прямо посреди урока. — Ладно, собирай все и заходи внутрь, — сказал он, потрепав волосы сына. Лань Мин обрадовался. Быстро собрав выпавшие богатства, он засунул их обратно в рукав и поспешил в помещение. Папа уже начал что-то рассказывал адептам, и А-Мин растерялся. Как быть? Куда ему сесть? Вэй Ин, сидевший за широким столом по центру — перед учениками — махнул сыну рукой, жестом показывая сесть возле него. Это был единственный способ быть уверенным, что он больше ничего не натворит. Лань Мин видел, как на него с любопытством косятся другие адепты, но все-таки прошмыгнул к папиному столу и сел рядом с Усянем, стараясь быть незаметным и не создавать лишнего шума. Урок длился еще час. Лань Мин, с интересом слушавший вначале, вдруг стал зевать, прикрывая рот рукой, и сонно хлопать глазками. Вэй Ин знал, как любит этот сорванец везде носиться и догадался, что он устал. К тому же, сложная тема нагоняла на ребенка сонливость. Усянь осторожно прижал к себе сына и уложил его голову себе на колени — так А-Мина все равно никто не сможет видеть. Адепты реагировали на все выходки учителя Вэя и его сына абсолютно спокойно. Они уже привыкли, что вокруг этих двоих вечно что-то происходило, но их лимит доверия и уважения к Вэй Усяню был столь велик, что они были готовы простить ему все. В конце концов, они гордились возможностью обучаться у самого Старейшины Илина — кто еще мог бы рассказать о темной энергии так много? Когда урок закончился, адепты с пониманием посмотрели на учителя и бесшумно покинули помещение — им не хотелось разбудить малыша А-Мина. У Вэй Ина обучались адепты возраста четырнадцати-шестнадцати лет, и Лань Мин практически вырос на их глазах. Они помнили его еще совсем крохотным и всей душой обожали. Усянь осторожно поднял сына на руки, тот так крепко спал, что не просыпался даже от движения. Он принес А-Мина домой — они жили в небольшом трехкомнатном домике, чуть в отдалении от основных павильонов — ближе к лесу и природе. Услышав шаги, к ним вышел Лань Ванцзи, который работал в своих покоях. — Он опять подслушивал твои лекции? — устало спросил Лань Чжань, увидев, что муж вернулся со спящим сыном на руках. Он говорил шепотом, чтобы не потревожить сон ребенка. — Ага, — так же тихо ответил Усянь. Он принес Лань Мина в его комнату и уложил на кровать. Лань Ванцзи шел за ним по пятам. — Не переживай, — Вэй Ин наклонился и чмокнул сына в лоб, — он уснул минут через пятнадцать и вряд ли понял что-то из того, о чем я говорил, — он укрыл сына тонким одеялом и вышел вместе с Ванцзи, закрыв за собой дверь. Они пошли в свою спальню. — Я не за это волнуюсь… — ответил Лань Ванцзи, тяжело вздохнув. Он опустился на кровать и схватился за голову. Вэй Ин сел рядом и улыбнулся. Они не первый раз обсуждали это. — Лань Чжань, не говори мне, что не видишь, какой он светлый? — спросил он, забравшись на кровать с ногами. Оказавшись позади супруга, он принялся медленно разминать его напряженные плечи. — Он весь в тебя. — Хмф… — Ванцзи покачал головой. Он часто волновался о том, как бы их сын не выбрал темный путь. — А по-моему, он весь в тебя. Сегодня опять чуть не подрался. Мне пришлось его наказать… — тихо сказал он. Вэй Ин знал, как сильно муж не любил наказывать А-Мина. Ванцзи всегда переживал, когда ему приходилось это делать. — Хех, да уж… Кстати, нам придется оплатить реставрацию левого учебного крыла… — заметил Усянь, усердно разминая плечи любимого. Лань Чжань обернулся и вопросительно посмотрел на Вэй Ина. — Лучше не спрашивай, — ответил Усянь и подмигнул. — Кстати, ты опять подкармливаешь его локвами? — Он перестал делать массаж и крепко обвил двумя руками шею мужа со спины. Его губы теперь были прямо возле уха Ванцзи, поэтому он заметил, как то покраснело. — Кто-то смутился? — игриво спросил он, прикусывая мочку уха Ванцзи. — Как думаешь, мне поэтому так часто хотелось локвы во время беременности? Из-за того, что он их любит? Или наоборот: он любит их потому, что я так часто ел их во время беременности? Конечно, никто не знал ответов на эти вопросы, но Вэй Ину нравилось вспоминать о своей беременности. Он даже чувствовал странную ностальгию, когда вспоминал о том, как это было. Все плохие моменты забылись, остались лишь приятные воспоминания. — Лань Чжань, а давай сделаем ему братика или сестричку, м? — промурлыкал он на ухо мужу. Ванцзи посмотрел на Усяня недовольным взглядом. — Это невозможно. — Кто знает? Давай попробуем, а? — Он опрокинул Лань Чжаня на спину и накрыл губы в страстном поцелуе. Сколько бы лет ни прошло, он всегда будет любить этого восхитительного мужчину, как прежде. А может даже сильнее. Вэй Усянь и сам прекрасно знал, что они не могут завести еще одного ребенка. Он был рад, что у них хотя бы был Лань Мин — их маленькое чудо. Они любили его больше жизни и были готовы на все ради сына. Они ни за что не позволят ему сбиться с пути и сделают все, чтобы он был счастлив. Лань Ванцзи умело распахнул ханьфу мужа и скользнул пальцами под нижние одежды Усяня. Его руки были холодными и вызывали у Вэй Ина мурашки. — Ты знаешь, как я люблю тебя? — спросил Вэй Усянь, глядя на Лань Чжаня глазами, полными обожания. Тот вопросительно посмотрел на Вэй Ина, заинтересованный в ответе. — Не знаешь? — усмехнулся Усянь, с силой вжимаясь в мужа. — Тогда я тебе сейчас покажу, — сказал он и снова прильнул к влажным и слегка распухшим губам Ванцзи. Лань Чжань с нежностью гладил кожу мужа. Последнее время у них редко получалось побыть наедине, но несмотря на это, их страсть и желание любить друг друга совершенно не угасли. — Вэй Ин… — прошептал Лань Чжань, желая отстраниться. — А вдруг мы разбудим Лань Мина? — беспокоился он. — Мы очень тихо и очень быстро, — подмигнул он и сорвал со лба возлюбленного лобную ленту. — Но ты лучше свяжи меня, на всякий случай, — он обольстительно усмехнулся, протягивая Ванцзи ленточку. — А если я вдруг начну стонать, то ты всегда можешь воспользоваться заклятием молчания, договорились? — Он вопросительно приподнял одну бровь, хотя уже знал, что победил. — Мгм, — ответил Лань Чжань и впился в губы Вэй Ина со всей страстью. Ничто и никогда не сможет их разлучить. Их любовь — вечна.