Идиотка

      У Максин Колфилд был талант снимать жизнь на картриджи полароида. Рейчел Эмбер жонглировала ролями, словами и флиртом, жила и дышала Шекспиром. Хлоя курила, истрачивая затяжки короткими рывками, смотрела на рельсы и по-чёрному завидовала каждой из них.       Талантом Хлои Прайс было взращивать тупые, неуместные чувства, которые отравляли ей жизнь.       Хлоя сворачивает крышку с бутыля молока, представляя, как под пальцами хрустят позвонки — глотает холодное молоко прямо из горла, хотя знает, что мать будет недовольна. Бедная, бедная Джойс. Хлоя отставляет бутылку очень намеренно, оставляя кофе чёрным, разбавленным кипячёной водой, как будто горький, резкий вкус пепелища ей действительно нравится.       Я взрослая, — врёт она себе, закашливаясь, когда втягивает дым слишком глубоко. Она с замиранием сердца всё ждёт, когда пройдёт этот тупой подростковый максимализм и даст ей, наконец, вздохнуть свободно.       Он не проходит. Он затапливает лёгкие именами и завистью, потому что чужие таланты — яркие, сияют маяками, собирают пилигримов. Таланты Хлои Прайс только разочаровывают.       Когда Рейчел целует её в губы, — и её губы мягкие, а губы Хлои, она уверенна, потому что сама трогала их пальцами, царапают сухой коркой, — Хлоя в ужасе отшатывается, совершенно такого не ожидая. Хлое Прайс никогда не везёт, всё её везение заканчивается вместе с мелочью в кармане, когда она пинает автомат, зажевавшей последние монеты. Почему я думаю о сраных монетах? — думает Хлоя, пока не замечает взгляд Рейчел, и тогда Хлоя Прайс осознает свою единственную цель во всей сраной жизни — быть глотком свежего воздуха Рейчел Эмбер. Потрясающей Рейчел Эмбер, которая задыхается театром и которую душат чужие слова. Хлоя подступает к ней вплотную. Хлоя отдаёт себя в руки Рейчел, целиком.       И Рейчел берёт.       Рейчел не сомневается в себе и своих решениях. Она забирает то, что хочет, и ей всё сходит с рук, потому что это же Рейчел Эмбер, — смеётся Хлоя хриплым дымом, глядя из-за угла, каким придурком рядом с улыбающимся летом умеет быть Нейтан «Мудак» Прескотт.       На дворе выписывает пьяные танцы осень, склизкая и затхлая. Рейчел, бесконечно прекрасно пахнущая жасмином, поправляет волосы и отбирает у Хлои банку содовой. Рейчел улыбается, болтает об озабоченных парнях из параллели так, будто их понимает. Хлоя докуривает пачку и любуется.       Они проводят много времени вместе. Когда Рейчел нет рядом, и Хлою никто не трогает, всё, что она делает — это плюет в потолок и думает о том, когда сможет быть рядом. Была б её воля, она бы заползла к ней на колени, свернулась бы по-щенячьи, закрыв нос, и осталась бы там. Хлоя Прайс — долбанная собака, преданная единственному хозяину, если вы спросите её. Хлоя смотрит на Рейчел с фотографий, которые светятся исключительно на экране мобильника (печатные снимки Хлоя терпеть не может). Рейчел сидит в её голове двадцать четыре на семь и даже больше, Рейчел забивает её лёгкие сладким цветочным соцветьем, который Хлоя и не знала, что обожает.       А потом Хлоя разливает молоко и — так глупо, — вспоминает Макс. И рыдает.       Дома никого нет — единственная хорошая новость. Хлоя оседает на пол, смотрит на лужу на кафеле, бестолково растирает её тряпкой. Она вспоминает, как они с Макс варили какао, сколько раз они разливали молоко на этой самой кухне, сколько раз её отец укоризненно качал головой, но улыбался и шёл за шваброй. Хлоя не знает, в чём дело. Просто Макс по-прежнему болит внутри.       Хлоя собирает себя — остатки себя, — и вытирает плитку. Хлоя вытирает лицо, плещет в саднящие глаза водой; две минуты стоит в ванне, прислонившись лбом к зеркалу, пока то не теплеет от прикосновения кожи. Тогда она открывает глаза и идёт к Рейчел.       Она не говорит. Рейчел — не давит. Она берёт Хлою за руку, и они бредут до самой свалки пешком. Долго-долго, в тянущем молчании. Потом Рейчел тянет Хлою к себе, тянет её на матрас в углу тесной постройки, и дальше всё тонет в топком, сладком бреду. Талант Рейчел — забивать голову Хлои собой, единолично, полномасштабно, вытесняя всё лишнее.       Рейчел Эмбер — чистое, неразбавленное. Талант самой крепкой выдержки, какой случалось в жизни бездарной дуры Хлои Прайс.       А сама я, — понимает Хлоя, обнимая тёплое тело, — полная идиотка.