~
Выгибается дугой, едва тихо стонет, одной рукой упирается в спинку кровати, от чего через белую майку просвечивают острые соски, второй рукой давит на низ живота. Двигается в особо медленном темпе, их темпе. Во сне этот мужчина великолепен, его лицо находится в полутьме, а каждое прикосновение отдаётся тугим узлом внизу. Он целует медленно и требовательно, будто бы с каждым поцелуем доказывает свою любовь и нужность, это сводит с ума. Он переворачивает её к себе лицом, желая зрительного контакта, проводя ладонями по её талии. Хейли вновь поддаётся ему навстречу, сама сладко целует. Ей это надо. Сваливает его на спину, восседая на торсе и с удовольствием проводя по его торсу своими ноготками, вверх, останавливаясь на изящных ключицах и шее. — Нравится, жёнушка? Маршалл подскакивает в кровати, пока её сознание играет с ней злую шутку. Нет, ну нет, ну такого быть точно не может. Осматривается по сторонам, но в комнате никого нет. И от этого просто факта выдыхает, откидываясь обратно на подушку. Тело бьёт тревогу и ожидая сладкого продолжения, но разум будто ледяной водой окатили, потому Маршалл пытается хоть что-то понять, сосредотачиваясь на своём дыхании. — Поздравляю тебя, Маршалл. Это недотрах. Выдыхает, радуясь такому раннему подъёму. Всего пять утра, а значит, у неё большое количество времени в запасе, дабы сходить в душ и успокоить свой разбушевавшийся организм. И посмотреть время работы ближайшего сексшопа. Ну это уже никуда не годиться. Ладно, хоть в этом можно винить своего будущего бывшего мужа. Он приучил её к большому количеству секса в её жизни. Через пол часа она выходит из душа, конечно не самым счастливым человеком в мире, но по крайне мере самоудовлетворённой, проклиная своего мужа, в который раз, всеми неприличными словами. Что же, одевается в лосины с топом и удобными кроссовками, желая немного пробежаться в лесу. Директор школы обещал показать ей тропы бега и поговорить про адвоката. Значит, нужно идти в кабинет директора. Проходит через гостиную, здоровается со всеми старшеклассниками, которые там собрались, проходя в холл первого этажа. Улавливает еле знакомый запах ещё в коридоре, но усиленно пытается его не вспоминать. Обычно, старые знакомые не несут ничего хорошего. Странно, но запах у кабинета директора усиливается. Она с самой очаровательной улыбкой открывает двери, готовая ко всему. Но не к Тайлеру Локвуду, что сидит по правую руку от директора, улыбаясь только что рассказанной истории. — Маршалл?! — улыбка в миг ниспадает с его лица, Аларик пытается понять, что сейчас произойдёт. — Что ты здесь забыла? Пролетает по кабинету, сшибая пару стульев и болезненно приземляясь на один из деревянных обломков. Хейли не даёт ему и секунды. Вдалбливает в стену головой, перекрывая сонную артерию. Клыков и жёлтых глаз долго ждать не приходится. Локвуд начинает царапать её руку и она отбрасывает его в сторону. Сразу же замечает, что его тело не заживляется быстро. Значит он перестал быть гибридом. — Хейли, остановись! Ты его убьёшь! Ты убьёшь его в этой школе? Вы же когда-то были друзьями! Тянет за локоть, пытаясь привезти её в норму. Злость и ненависть застилает ей глаза, а страх за Хоуп добивает. Хоуп… Поднимает его тела выбрасывая из окна. Благо окно было открытым, жаль что только они находились на первом этаже. Локвуду падать было бы больнее. Аларик поражённо смотрит на Хейли. — Были. До того момента, пока он не попытался убить Хоуп и меня, при моей беременности. Мы поговорим с тобой о том, какого чёрта он вообще имеет право входа сюда, чуть позже, Дорогуша. Сначала я закончу. Прыгает в тоже самое окно, перенося их в глухую чащу леса, подальше от ненужных зрителей. Хейли переводит дух, пока желание распотрошить его жалкую тушу не проходит. Придумывает сотню пыток и его смертей, пока тот пытается удержаться на ногах. — Давно не виделись, Маршалл. Ты, как я заметил, стала гибридом. — Наконец-то не шатается, хотя кровь сплёвывает. — Тебе идёт. — А тебе идёт быть куском дерьма. Как был шестнадцать лет назад, так им и остался. Угадаю, всё также нападаешь на беременных. — Всё также спишь с ним? Ах, ну да, ты же вышла за него замуж. — Знаешь, что, бывший друг, я тебя прикончу, — Хейли широко улыбается, Тай подмечает то, что это улыбка похожа на улыбку психопата. Видно, что муж и жена — одна сатана. — Но дам фору. В память о нашей дружбе. Две минуты. Время пошло. — Но ты же гибрид! — Восклицает, вспоминая сколько миль занимает поместье Сальваторе и сколько до трассы. До школы он точно не добежит, она ему не позволит. — Жизнь несправедливая штука! Уже минута пятьдесят пять. Но я дала хотя бы фору, шестнадцать лет назад, беременной, ты и того не предоставил. — Ты мстительная сука! — А время всё бежит… Осматривается по сторонам и принимает единственную попытку для бегства. Только вот через пару десятков метров задевает торчащий из-под земли корень и падает с неестественным криком боли. Такого восторга от чужой травмы, совершенной не от её рук, она не чувствовала давно. Медленно приближается всё ближе, даже не утруждает себя скрыть довольную и широкую улыбку. — И какого чёрта ты вообще сюда приехал, Тай? — Тот прислоняется к дереву, ожидая своего конца. Локвуд ожидал своей смерти от рук Клауса, но ни как ни от рук его жены. Даже иронично получается. — Жил бы дальше в Нью-Йорке и не лез бы на рожон. — Откуда? — Глаза увеличиваются в размерах, пока волчица приближается к нему с грациозной походкой, присаживаясь на колени вблизи. — Не уж то… — Клаус о тебе не знает, не волнуйся. Следила я. У нас с тобой есть два выхода из сложившийся ситуации. Первый явно тебе не понравится. Я мучительно убиваю, а останки сжигаю. А во втором случае я даю тебе свою кровь и ты, сразу же после заживления, садишься в свою машину или автобус, мне без разницы на чём ты приехал, и укатываешь в Нью Йорк, где продолжаешь жить своей обычной жизнью и за милю обходить мою дочь. Так что в итоге выберешь? — Почему даёшь выбор? Почему не убиваешь? — Мне важны отношения с моей дочерью. — Переводит взгляд на часы в телефоне, усмехаясь самой себе. — И тебе стоит поторопиться с ответом, потому что я начинаю опаздывать. — На новое убийство? — Нет, вообще-то на тренировку по футболу.~
Клаусу кажется это смешным. Она уехала от него и правления в городе, дабы тренировать детей играть в футбол? Он бы посмеялся, если бы не понимал, как всё хреново. Даже тот факт, что сообщили ему это мимо проходящие ученики, а не она сама, говорит о многом. Идеально в этой всей истории только одно — её ягодицы (на которые бесстыдно пялится) и растяжка, которую она усердно проводит и с детьми, показывая личный пример во многих упражнениях. Скрывается в тени деревьев, ища глазами и свою вторую девочку — Хоуп. Та улыбается какому-то парню из их школы и целует его в щеку, и Клаус успокаивается. С ней всё тоже очень хорошо. Правда не хорошо становится Клаусу, когда видит, как его дочь целует того парня в шею. Гнев с негодованием приходят незамедлительно, и он мягко, но стремительно выходит из своего укрытия. Дабы не устраивать театр с ровного места, идёт прямиком в холл школы к директору, желая расспросить того, как долго его жена работает тренером, а его единственная дочка милуется с каким-то парнем. Хоть бы постеснялись! Директора школы он находит быстро. Задаёт вопросы под скрытыми угрозами — тоже быстро. Правда, ответы, от которых он впадает в ярость даются ему труднее и дольше. Рассказ про утреннюю встречу бывших друзей вызывает в нём быструю улыбку, а после ещё большую волну негодования и ненависти. Как вообще возможно такое, что враги его семьи, которые уже пытались принести вред его дочери, не то что живы, а могут находиться поблизости с ней, в одной школе! Ответным ударом сарказма идут вопросы, почему же его жена сама сбежала от него, почему же он сам не может о них позаботиться. Кто интересен ему больше, чем собственная семья? Рик смотрит на него с высока, буквально насмехаясь над его положением. Он даже успевает вспомнить прошлое с их семьёй, оповещая, что Клаус уже повторяется, всё также быстро и легко теряет. Клаус теряет свою семью также легко, как и остатки своего самообладания. Ведь Хейли входит в кабинет директора, в момент, когда этот самый директор прижат в той же позе к стене, как несколько часов назад находился Тайлер Локвуд. Жёнушка оттаскивает назад за локоть ощутимее, чем Аларик те же часы назад. — Клаус. — Здравствуй, жёнушка. Обычно жёны рады видеть своих мужей после долгой разлуки, как правило они бросаются с объятиями при первой встрече. Но у этой семьи всё по-другому, Хейли не влепила ему пощёчину — значит уже хорошо. Только вот взгляд странный. Не тёплый, не обиженный, не радостный, просто — прямой. Будто бы перед ней стоит не её муж, который чем-то в сотый раз не угодил, а незнакомец. — Я позову Хоуп, думаю, ты приехал ради неё. Пока её нет, постарайся не покалечить её директора. Выходит за дверь, пока Клаус не понимает того, на сколько он именно облажался. Лишь Аларик сдавленно усмехается. — А я тебе говорил. Раскрою секрет, она уже готовит документа по поводу развода.