Сплетни школы злодеев

       Лендон уже не может, но продолжает бежать. Они бежат и бежат, пробегают вокруг школы несколько раз, пробегают Мистик Грилль, Хоуп сама задыхается и по полной изматывается на этих тренировках, составленных лично её матерью, но продолжают. — Продолжаем, продолжаем, в одном ритме, — Директор школы вместо Хейли бежит во главе, стараясь не задерживаться. Сам обливается потом, годы алкоголя сказываются на нём, но упорно стремится продолжать. Хоуп садится перевязать кроссовки раз в третий, останавливаясь у какой-то обочины в спальном районе. Лендон подбегает к ней, глубоко дыша. Соленные капли пота оседают на волосах, создавая более темный цвет, почти чёрный. Кудряшки смешно спутаны, но сама Хоуп выглядит не лучше. Лохматые и спутанные волосы в пучке уже грязные от пыли дороги и собственного пота. — Почему твоя мать усилила так тренировки, но сама их перестала вести? — У них продолжаются разборки с отцом. Папа попросил меня сделать одно заклинание со свечами. Пока та стоит в доме, то из периметра этого дома не сможет выйти человек, чьё имя написано на той свече. Теперь мама сидит в том доме, ненавидит всех и вся, ищет как умалишённая ту свечу, а за то, что я позвала отца в город, она решила наказать меня так. Будто бы ей того вечера было недостаточно.        Лендон удивленно смотрит на Хоуп, его девушка решительно прибавляет темп бега, дабы догнать группу, Лендон еле как поспевает за ней. — То есть ты заключила вместе с отцом собственную мать? Раз, всё именно так, как ты говоришь про документы на развод, может не стоило прибегать к таким крайним мерам? — Папа думает, что это поможет им сблизиться. Мне без разницы как папа будет возвращать их отношения, но раз мама уже подготовила документы о разводе, то ему придётся постараться. О, чёрт мы сейчас будем пробегать их дом, боже, дай мне сил. — Не волнуйся, я рядом.        Их одноклассники останавливаются возле участка семьи Майклсон, здороваясь с их учительницей. Хейли салютует бокалом с виски, легко усмехаясь. Водружает очки на переносицу, рассматривая все недовольство мужа. Черное бикини линиями великолепно обыгрывает её светлую кожу, а солнечный свет чуть подрумянивает. — Дорогуша, накинь халат.        Клаус стоит в нескольких шагах от неё, вырисовывая новые линии на мольберте. Усмехается, когда видит эмоции детей на такой неподходящий наряд, как для учителя. Его не волнуют, что думают подростки, но как директор школы после ехидной улыбки, дружелюбно кивает ей, пробегаюсь глазами по её телу… Нет, это другое. На неё так смотрели многие, но, чтобы в ответ Хейли улыбалась, это впервые. — Дорогуша, иди нахуй.        Ложится на шезлонг, лениво отбиваясь своими дежурными фразами, уже без излишних эмоций. Она же знает, как ему это не нравится. Хорошая жена (она правда пыталась быть таковой) за годы жизни вместе с супругом, может написать книгу о предпочтениях мужа. От того, какой десерт он любит в тот или иной день, что любит делать при разной погоде, до позы в сексе. Она прекрасно знала, что, чтобы взбесить мужа нужно скрыть свои эмоции. На определённый срок. И этот срок рано или поздно заканчивается и случался новый припадок гнева.        Ей это нравилось, честно, очень. В моменты его гнева, когда он сжимал её тело своим, когда его глаза наливались кровью и желанием свернуть её шею, она улыбалась. Наконец-то, он чувствовал хоть немного того, что чувствовала она, когда он её предавал, уезжая вновь в Европу по делам.        За последние годы это перешло в порочный круг. Они ссорились по пустякам, он уезжал в любой другой город, Хейли думает к шлюхам, доводя её до криков и тихой ненависти, он возвращался — она его доводила первая, дикий секс и всё вновь по кругу.        Только не в этот раз. В этот раз она решила сбежать первая. Но он её нашёл и всё пустилось вновь по кругу.        Великие произведения искусства падают с комода, в тускло освещённой прихожей, с характерным звуком. Теперь Хейли посажена вместо миленьких статуэток. Обычно, как происходила это в Новом Орлеане, Хейли сама тянулась за поцелуем, но сейчас почему-то медлит. Клаус смотрит на неё с секунды, раздумывая, тянется к губам и грубовато кусает их. Хейли ахает не от удивления, но едва заметной боли. Гибрид в ту же минуту получает звонкую пощёчину, теперь очередь Майклсон недоумевать. — Волчица, и чем же я заслужил такое? — потирает места удара, обида плещется в его глазах с лёгкой усмешкой. Волчица спрыгивает с комода, поводя плечами. — Может уже хватит обижаться на меня? Я ведь тоже могу начать. — На что именно? Это не я спала с директрисой школы и не я ради неё ездила в Европу. — Заметно выдыхает, улыбаясь. Наконец-то высказала. — И это не я заперла тебя в этом треклятом доме. — Помнишь, мы разговаривали и ты сама согласилась отложить развод на пару месяцев. Так что, по сути, мы всё ещё являемся семьёй. — Согласилась подумать! — Вскрикивает, но вовремя берет себя в руки. — А не дала согласие на лишение собственной свободы. И да, что-то ты не думал о семье, когда трахал очередную блондинку на стороне. — Последние годы я никого не имел, кроме тебя, истеричка. — грубо притягивает за локоть усмехаясь. — Хотел, чтобы ты так думала, не спорю, но я был верен. — Ей хочется побольнее задеть, выкрикнуть: «А я вот нет!», но язык не поворачивается. Она в детском жесте скидывает руку с плеча, обиженно задавая. — Но зачем это чёртово заклятье то? — Ты не реагируешь на скромные жесты. — Пожимает плечами, а после лишь успевает увернуться от осколка статуэтки. Ну всё, теперь точно взбесила. — Хочешь — не хочешь, жёнушка, но ты проведёшь со мной в этом доме оставшиеся два месяца. А дальше мы поговорим о разводе, если ты не захочешь продолжать эти отношения. И да, я не планирую больше уезжать, так что эти два месяца ты проведёшь лишь со мной. — Ооо, посмотрим, как ты проживёшь эти два месяца без секса, раз не планируешь никуда уезжать. — Это угроза? — Неет, муженёк. Это ультиматум. Зальцману ты сам будешь завтра звонить и говорить, почему жен я не вышла на работу. И если решишь изменить, то не поленись и возьми в школе заодно и документы на развод в нижнем ящике стола. — видит его открытый от возмущения рот. — Что, удивлён? Добро пожаловать в ад.        Девушка уходит, оставляя его в недоумении. Что же, она уже приняла факт её заключения, а значит… Не всё потеряно.        Хейли уходит на второй этаж в душ, уже планируя свой коварный план мести. У её мужа превосходная выдержка, но даже он не сможет прожить несколько месяцев без секса, когда перед ним будет ходить жена в соблазнительной одежде. Она не хочет оставаться в этом доме ни на минуту больше нужного.        Клаус выходит из дома, дорисовывать свою квартиру, с улыбкой представляя во что он влип. Он слишком хорошо знает свою жену, чтобы та спокойно смирилась со своей участью. Она будет играться с его терпением и самообладанием.        Боже, помоги мне. — Мысленно произносит Клаус, усмехаясь на очередной шум со второго этажа.