Сплетни школы злодеев

       Клаусу кажется это адом. Но хуже всего то, что он собственноручно создал свою преисподнюю. И собственноручно заковал, свою личную сатану. Лучшую, изводящую, гордую, пугающую, бешеную, желанную дьяволицу. Последнее, пожалуй, его личный путь на эшафот. Он и раньше мирился с её ужасным характером, шёл на компромисс с её гордостью, побеждал её упрямство собственным, они жарко мирились в спальне, забываясь в объятиях друг друга, но сейчас всё стало сложнее.        По приезде он был готов вытерпеть всё, понимал, что только его терпение и спасёт их брак, ведь теперь она не готова идти на компромисс. Майклсон готов в ад тропу собственноручно прокапать, только бы вернуть всё на круги своя. Свой здоровый сон без кошмаров, их страстный и полный чувств секс, вернуть её в их кровать Нового Орлеана, хотя бы просто в кровать, какую — уже ни так важно. Их брак рассыпается на мелкие песчинки, ускользая сквозь мужские ладони. И чем сильнее Клаус сжимал пальцы, тем быстрее они ускользали через них. Наглядное олицетворение их отношений. Майклсон запирает её в доме, не давая уйти, но всё больше теряет её, она всё больше отдаляется. И сон в разных кроватях — цветочки.        Между ними меньше фута, он спокойно может протянуть руку и до коснуться до неё, но она кажется не в этом доме, даже не в этом городе, её сознание для него всё больше становится недосягаемым. Его это раздражает. Теряет терпение, а гнев разливается по венам. Кружка с чаем не лопается, как в прошлый раз бутылка вина, но даёт трещину. Хейли выходит из своего необычного транса, осматривая стол. Ничего не сломано. Едва хмыкает на подобное. Треск то она слышала. Рядом с Клаусом стоит чашка из белоснежного фарфора. Немного жаль. — Ну что, дорогая жёнушка, планируются ли на сегодня ещё сюрпризы с Виагрой на ужин или на сей раз обойдёмся без этого? — Планируется слабительное, так что советую заказать еды на дом.        Его самого утомляют эти ехидные разговоры, но сделать с собой ничего не может. Она отвечает со всей остротой в голосе. Да, менять привычки сложнее, чем сдерживать желания. — Я пойду, проведаю нашу дочь в школе. Да, ту единственную, на которую ты до сих пор злишься. Прекращай уже спать в соседней комнате, мы — семья. — Подходит ближе, мягко целуя её в лоб. Она позволяет. — Если что, могу задержаться, пакеты с второй положительной на нижней полке, с третьей отрицательной на верхней. — Раз уж идёшь в школу, то и документы на развод не забудь. Нижняя папка в закрытом ящике стола.        Клаус нервно усмехается, сбегая из собственного дома. Хейли готова всё разнести. Почему она всё ещё любит его, даже после носильного удержания здесь? Почему верит, что он не изменял, хотя сотни раз приходил домой спустя несколько дней. Она больше так не может. Хочет мстить ему, соблюдая собственный план, но желает лишь уйти от сюда. Побыть наедине, понять себя. Поразмыслить обо всём.        Делает глоток остывшего мятного чая, устало вздыхая. Ей нужно время разобраться в себе, простить Хоуп, изменить отношение к Клаусу, сходить к психотерапевту. Возможно записаться на семейные приёмы. Семья — неделю назад она была уверена, что не желает быть семьёй с Клаусом, но сейчас — мнение совершенно другое. Пытается распутаться от семейных уз, старается честно сказать себе, чего же она хочет, но в итоге запутывается в этом ещё больше. Будто змея, что запуталась в собственном хвосте.        Нужно переодеться из пижамы в повседневную одежду. И сходить в душ. Медленно, словно зомби, поднимается на второй этаж в душ. Встаёт под тёплые струи воды, устало убирая волосы назад. Может быть такой своеобразный релакс поможет ей разобраться в собственных мыслях. Лучше бы подействовал секс, но пока она живёт здесь взаперти — в кровать к Клаусу ни ногой. На последнюю ступень безумия она подниматься не планирует. Только жаль, уже проделанный путь — назад не пойдёшь, но и вверх нет никакого желания подниматься. Она подумает обо всей ситуации позже, решит, что делать дальше, но не сейчас. Сейчас просто нужно расслабиться и получать удовольствие от массажного потока воды.        Может после стоит почитать Шекспира или посмотреть очередной шедевр от Нетфликса? Она точно не знает, чем заняться. В Новом Орлеане у неё не было право на такое расточительное времяпровождение за просмотром сериалов. А сейчас, почему бы и нет? Может даже подсмотрит Новый укол мести. Ведь слабительное — скука.        Находит наощупь на полочке полотенца, первым обматывает мокрое тело, вторым промакивает тёмные локоны. Телефон рядом начинает вибрировать. Отвечать на звонок даже не планирует. Сбрасывает вызов, массируя виски. Голова вновь начинает болеть. Нужно позавтракать кровью. Где там третья отрицательная? Берёт пакет с нижней полки, переливая содержимое в бокал. Последняя капля из донорского пакета падает на тонкий палец гибрида. Слизывает кровь недовольно хмыкая. Вторая отрицательная, не особо приятная, но питаться ей можно. Да к тому же, не выливать же целый пакет в раковину.        Оставляет кружку с кровью на столе, выбрасывая пакет в мусорное ведро, а чашки из-под чая загружает в посудомоечную машину. В одном полотенце становится неудобно, она идёт переодеваться. Пытается в голове прокрутить с десятка вариантов объяснений, почему она должна хотеть сбежать из этого дома, но все варианты кажутся ей недостаточно аргументированными. Муж мудак — ты знала на что шла. Хоуп — папина дочка, которая хочет спасти родительский брак. И лишь Хейли, лишь Хейли не может до конца разобраться чего она хочет. Ну хоть с выбором фильма может определиться. Однозначно боевик, мелодрамы в её жизни и так предостаточною.        Телефон вновь начинает вибрировать. Отвечает, слушая сбитые речи дочери. Похоже, боевик она будет смотреть не по плазме, а в живую. Ну хоть заклинание на доме Хоуп разорвала. Времени нет переодеваться, но она это делает. Если Клауса утащит очередной монстр дегтевой ямы, то будет почти не жаль.        Хоуп. — Мам, папа в опасности. Его утащил какой-то монстр. — И? — Свечка в папиной спальне на кровати под подушкой. Просто выбрось через окно. Я убрала заклятье. — И?        Словно издевается. — Я ни о чём не жалею.        Хейли скидывает звонок первая, всё ещё строя вселенскую обиду. Вздыхает, несясь сломя ноги на второй этаж в поисках той чертовой свечи. А ведь Клаус знал куда её прятать. Хоть она и проверяла его спальню на наличие сего артефакта, но до кровати дело не доходило. И Клаус ведь знал, что не дойдёт.        Выбрасывает свечу с их именами через окно. После подходит к окну, высовывая руку из него. Барьер не ощутим. Выпрыгивает через это самое окно, ощущая свободу и когда-то давно забытое чувство. Ещё когда ей было пятнадцать, она сбегала из собственного дома от родителей на очередную пьяную тусовку.        Добежать с вампирской скорость до дома Сальваторе через лес можно за три минуты. Она добегает через пять, наворачивая лишний круг по округе в поисках бедного монстра и её мужа. Монстр оказывается вовсе не бедным. Это… купидон? — День святого Валентина не сегодня же, верно? — Что, Хейлс, в заточении и течение времени идёт по-другому? — Аларик стоит рядом, как всегда усмехается, кивая головой и рассматривая как великого Клауса Майклсона пытаются подстрелить белой стрелой. Даже не скрывает улыбки. — Дети в безопасности, я попросил Хоуп освободить тебя и заняться противоядием от этих стрел. Каждая стрела вызывает свои желания и пороки.        Стрела попадает в правую ногу. Аларик говорит, что это была стрела правды. Хейли довольно усмехается. Ей нужно понять, когда Клаус говорит правду и в чём. — Любимый муженёк, ты вообще, изворачиваться собирался?        Клаус бросает злой взгляд, вырывая стрелу из ноги. Купидончик уже целится на Хейли, но та отпрыгивает назад. Стрела врезается в землю в пяти сантиметрах от её ноги. Божество сбивает директора с ног крыльями. Это божество усмехается, натягивая тетиву с красной стрелой. Вроде бы это страсть. — У голубков проблемы в раю? — Да, она уже подготовила документы на развод. — Зло бросает в сторону, сам не понимает, почему же это говорит. — Представляешь?        Яд правды начинает действовать. Маршалл закатывает глаза, но, когда этот ангелок откидывает её мужа на землю, она не мельтешит. Ощутимо дёргает за белоснежные крылья, откидывает того в сторону. Резко взлетает вверх и также молниеносно летит вниз, сбивая Хейли с ног и падая на неё. — Знаешь, чем я питаюсь? — Врывает ладонь в грудную клетку, ощущая его руку вокруг своего сердца. — Сердцами возлюбленных. И твоё сердце мне подойдёт идеально. — Прости, Дорогуша. Но её сердце принадлежит мне. — Клаус держит крылья у самой спины, на глаз определяя, где же у него сердце. Вводит резко руку, не мешкая, вытаскивает её с чужим органом. Купидон произносит последний рванный вздох. — И так будет с каждым, кто покусится на него, Волчонок.        Отбрасывает орган в сторону, отходя назад. Хейли закатывает глаза. В который раз за этот день. — Может лучше уберёшь с меня эту тушу, эгоист хренов? И мы поговорим о нашем браке в более прилюдной обстановке без принуждающих элементов, наподобие заклятья.