Пэйринг: Цзян Чэн/Ну хоть кто-нибудь, пожалуйста!

Что и говорить, положение было плачевным. Вообще-то Цзян Ваньиня всегда удивляло, почему среди наследников четырех великих орденов заклинателей не было ни одной девушки. Точнее была одна. Его старшая сестра. И она умерла. Происходящее напоминало какой-то нелепый заговор. Разумеется, искать невесту среди четырех великих орденов было совершенно не обязательно. Были сотни мелких орденов. И наверняка в них можно было отыскать подходящую девушку на роль госпожи Цзян. Да и в конце концов, если бы Цзян Чэн выбрал бы себе в жены обычную рядовую заклинательницу, а не дочь главы ордена, едва ли кто-нибудь осмелился бы ему возразить. О взрывном характере главы ордена Цзян ходили легенды по всей Поднебесной. Кто захочет испытать на себе удар Цзыдянь просто ради того, чтобы выразить свое недовольство? Проблема была в другом. Все эти девушки были чужими, странными и совершенно незнакомыми. Цзян Чэн понятия не имел, что у них на уме. Черт, да он даже не знал их имен! Но стоило главе ордена Цзян обратить внимание на одну из них, как та немедленно начинала считать себя его будущей женой. Нет, в этом не было ничего удивительного или необычного. Супруги и вовсе могли не видеть друг друга до свадьбы. Вот только легче от этого не становилось. И главе ордена Цзян хотелось выть и браниться от такого положения вещей. Что тоже не способствовало налаживанию контактов с противоположным полом. Цзян Чэн сам не знал, откуда в нем это жгучее неприятие устоявшихся порядков. Быть может, рано оставшись без родителей, он по-детски продолжал верить в сказки про любовь и спутницу жизни, предназначенную небесами? Или же он попросту унаследовал сентиментальность от отца. Цзян Фэнмянь тоже верил в то, что супругу непременно нужно любить. И изо всех сил старался взрастить в себе любовь к своей госпоже, которая даже не желала брать его фамилию. Цзян Чэн очень хорошо помнил, насколько бесполезными оказались его усилия. И он даже не надеялся, что ему удастся превзойти отца в этом. Тем более, что кроме веры в любовь от Цзян Фэнмяня ему, похоже, ничего не досталось. Ни покладистости, ни терпения, ни умения слушать, понимать, уступать... Характером Цзян Чэн пошел в мать. Такой же упрямый, непреклонный и яростный. А еще, как ни странно, замкнутый. Пока не встал вопрос о необходимости жениться и оставить наследника, Цзян Чэн и не подозревал об этой черте своего характера. У главы ордена Цзян было слишком много забот, чтобы обращать внимание на собственную способность общаться с людьми. И открытие стало для него неожиданным. К тридцати пяти годам он вдруг понял, что у него нет даже близких друзей. Он неплохо знал семьи глав остальных великих орденов, но лишь потому, что встречался с ними на ежегодных советах. Кое-кого из них он мог бы с натяжкой назвать приятелями. Но и этим он был обязан Вэй Ину, с детства таскавшему его за собой. Это он притягивал к себе людей. Цзян Чэн же просто болтался поблизости и попадал в зону действия его дружелюбия. Но после войны даже эти контакты ослабели и потухли сами собой. Цзян Чэн не сожалел. Он был слишком занят, чтобы страдать от одиночества. Восстановление ордена и воспитание осиротевшего племянника отнимали все силы и время. Но сейчас орден Юньмэн Цзян восстановил прежнее величие, а Цзинь Лин вырос и перестал нуждаться в своем дяде. Так и случилось, что Цзян Чэн в одночасье остался лицом к лицу с своим одиночеством и неумением общаться с людьми. Если бы в семьях глав великих орденов была бы хоть одна девушка, у Ваньиня была бы надежда. Ведь это бы значило, что он знал бы эту девушку с детства. И, возможно, они были бы друзьями. Пусть даже эта девушка была бы не слишком красивой и со вздорным характером — Цзян Ваньинь смог бы найти с ней общий язык. Это все равно было бы лучше, чем смазливая незнакомка, которая льет мед в уши, лишь бы стать госпожой одного из великих орденов. Однако знакомых с детства девушек не было. Как и надежды. — Знаешь, я мог бы жениться и воспитать для тебя дочь, — как-то раз сказал Не Хуайсан, посмеиваясь из-за своего веера. — Очень смешно, — сердито бросил в ответ Цзян Чэн. Глава ордена Не явно не проникся его проблемой. — Кстати, — задумчиво протянул Ваньинь после непродолжительного молчания. — Хуайсан, а ты почему не женат до сих пор? Не Хуайсан лишь беспечно пожал плечами. Раньше Цзян Чэна не удивляло, что тот не женат. Глава ордена Не все еще выглядел хрупким юношей, и создавалось впечатление, что ему попросту рано жениться. Но Цзян Чэн знал, что внешность его обманчива. Они были ровесниками. — Мне и так хорошо, — заметил Хуайсан, беззаботно улыбаясь и поигрывая своим веером. — А как же наследник? — Ну... — улыбка его стала немного задумчивой. — Я всегда могу признать кого-нибудь из бастардов брата. У него их довольно много. Глаза Цзян Чэна округлились. — У Минцзюе есть дети? — ошарашенно спросил он. — Конечно, — как ни в чем не бывало подтвердил Хуайсан. — Я давно уже собираю о них информацию и присматриваю за ними. — А почему тогда ты все еще никого из них не призвал? Хуайсан покачал головой и спрятал лицо за веером. — Не будь наивным, Цзян Чэн. В этих вопросах никогда нельзя торопиться. Неужели ты хочешь получить еще одного Гуанъяо? Глава ордена Цзян сразу умолк. Конечно Хуайсан был прав. Этот смышленый пройдоха ничего не делал просто так и всегда смотрел на десять ходов вперед. Сам Цзян Чэн был слишком открытым и прямолинейным для подобного. Хрупкий и беззаботный на вид, но весьма умный и расчетливый глава ордена Не иногда пугал его. Самый опасный противник — это тот, от которого не знаешь, чего ожидать. Но Цзян Ваньинь поспешил отогнать от себя эти мысли. Они с Хуайсаном никогда не были врагами. — Вот черт, — скрипнул зубами он, торопясь увести тему в более спокойное русло. — У меня-то нет бастардов. Да и у отца наверняка их не было. — Что тебе мешает их завести? — приподнял бровь глава ордена Не. — Пошел ты, — беззлобно отмахнулся Цзян Чэн. Не Хуайсан не ответил, только ухмыльнулся за своим веером. Но, кажется, он не обиделся. После разговора с Не Хуайсаном, Цзян Чэн вдруг осознал, что он не одинок в своей проблеме. Ни у кого из глав великих орденов не было жены. Ну с Цзинь Лином все ясно — он еще слишком молод. Найти невесту для него — дело времени. С Не Хуайсаном, в общем-то, тоже. Еще не факт, что его вообще привлекали девушки. Оставался еще Лань Сичэнь. И его одиночество повергало Цзян Чэна в недоумение. Он не мог понять причин, по которым тот все еще был не женат. Впрочем... Для ордена Лань отсутствие детей у главы не было проблемой. Их клан был столь обширен, что проблемой скорее мог стать избыток наследников, но никак не недостаток. И к тому же у Сичэня был младший брат, который в случае чего мог унаследовать главенство. А у того был приемный сын Сычжуй. Удивительно! Ванцзи оказался единственным из них всех, кто имел хоть что-то похожее на нормальную семью! Цзян Чэн невесело усмехнулся. Ну да, о чем это он? Брачный союз с Вэй Ином никак нельзя было назвать чем-то нормальным. У Цзян Чэна из семьи был один только Цзинь Лин. Да и тот теперь стал главой другого ордена. От мысли, что после его смерти, Юньмэн Цзян и Ланьлин Цзинь могли слиться в один орден, у Цзян Чэна начинали скрипеть зубы, а руки сами собой сжимались в кулаки. Он любил своего племянника. Очень. А вот орден Цзинь — не любил. И ничего не мог с этим поделать. Нужно было срочно раздобыть где-то наследника. Ну и жену тоже. Что бы там не говорил Не Хуайсан, без жены в этом деле никак. — Я мог бы помочь тебе с выбором невесты, — мягко улыбнулся Лань Сичэнь. — Уверен, ни одна девушка не откажется от чести стать твоей женой. Цзян Чэн едко ухмыльнулся. — То-то и оно. Можешь считать меня сентиментальным, но я уверен, что между супругами должно быть хотя бы доверие. А о каком доверии может идти речь, если девица готова выскочить замуж за того, кого и не видела-то ни разу? Я не хочу брать в жены девушку, которую не знаю! — Ну так узнай, — резонно заметил Сичэнь. — В чем проблема? Цзян Чэн только покачал головой. Проблема была во всем. За всю свою жизнь он был знаком, наверное, только с одной девушкой, которая вызывала у него уважение и при этом не была его родственницей. Как ни странно, этой девушкой была Вэнь Цин. То, как эта гордая дочь ордена Вэнь преодолевала трудности на своем пути, вызывало у главы ордена Цзян неподдельное восхищение. Даже уничтожение родного клана не заставило ее склонить головы. Более того, этой бесстрашной заклинательнице даже удавалось как-то совладать с Вэй Ином! Вот уж действительно беспрецедентное достижение. Цзян Чэн старался не думать об этом. В конце концов, Цин была из клана Вэнь. И если безродную заклинательницу Цзян Чэну простили бы, то свадьба с ней вызвала бы чудовищный скандал. Но глава ордена Цзян не мог отрицать, что прекрасная гордая целительница заставляла сердце его пылать огнем. Где-то глубоко в душе он завидовал Вэй Ину, который мог, не таясь, общаться с ней столько, сколько захочется. И то, что Цзян Чэн был знаком с заклинательницей лишь благодаря тому же Вэй Ину, ничуть не спасало положения. Но, как бы там ни было, Вэнь Цин тоже уже была мертва. Вот так совпадение! Похоже, к женщинам-заклинательницам мир был особенно жесток. Узнав о проблеме Цзян Чэна, Вэй Ин хохотал до слез. После смерти Цзинь Гуанъяо их отношения не стали прежними. Что бы ни сделал Вэй Ин, это не могло смыть прошлого. Не могло отменить резню в Безночном городе, смерть Яньли. Не могло отменить того, что Вэй Ин бросил Цзян Чэна одного управлять огромным орденом ради того, чтобы поселиться в проклятом месте с остатками недобитого ордена Вэнь. Но кипящая ненависть давно улеглась, и теперь отношения между бывшими братьями стали нейтральными. Иногда Вэй Ин вместе с Лань Ванцзи приезжали ненадолго погостить в Юньмэн. Как сейчас, например. — Никто не в силах покорить сердце гордого Ваньиня! — театрально размахивая руками вещал Вэй Ин. — Он остается холоден и неприступен, сколько бы юных дев не падало к его ногам! — Заткнись, — прорычал Цзян Чэн. — Ах, где же найти мне ту небесную деву, что окажется достойна великого главы ордена Цзян? — продолжал кривляться Вэй Ин. — Лань Ванцзи, — обратился к заклинателю Цзян Чэн, из последних сил сдерживая свое раздражение. — Ты можешь его заткнуть? — Мгм, — равнодушно отозвался Ванцзи. — Могу. Но тебе это не понравится. Глава ордена Цзян устало вздохнул и сжал пальцами переносицу. — С меня хватит, — заявил он и встал из-за стола, намереваясь удалиться в свои покои. До самых дверей он слышал за спиной насмешки Вэй Ина. Той же ночью, слушая крики Вэй Усяня, которые, казалось, сотрясали весь Юньмэн, Цзян Чэн понял, что дальше продолжаться так не может. Ему нужен был кто-то. Ну хоть кто-нибудь. И даже не ради наследника и будущего ордена. Одиночество холодной тьмой окутало главу ордена Цзян. Оно давило. Оно угнетало. Оно не давало вздохнуть. Но Цзян Чэн абсолютно не представлял, что нужно делать. Почему-то он совсем не верил, что какая-то едва знакомая девица из ордена средней руки, польстившаяся на его богатство и положение, сможет развеять это одиночество. Возможно, она только усугубит его. И все же, все же... Ваньинь тяжело вздохнул и закрыл глаза. Нужно было попытаться уснуть. Вот только Вэй Ин явно не собирался замолкать ни на минуту. Святые небеса, да когда же он охрипнет наконец?! Что там с ним делает этот проклятый Ванцзи? Цзян Чэну срочно нужна была жена. А еще толстые стены. Очень толстые стены вокруг гостевых покоев. И, возможно, что-нибудь от головной боли. ** — Я согласен, — мрачно заявил Цзян Чэн, переступая порог цзинши главы ордена Лань. — Что? — на лице Сичэня явственно читались растерянность и недоумение. — Согласен, чтобы ты подобрал мне невесту, — пояснил глава ордена Цзян, садясь напротив своего собеседника. — Ах это, — Лань Си Чэнь поспешно улыбнулся, но голос его почему-то прозвучал разочарованно. — Конечно. Я подберу подходящих кандидаток. Если хочешь, могу даже отправиться вместе с тобой на официальное знакомство. Так как у тебя нет старших родственников, будет уместно, если я возьму на себя сватовство. Хотя, учитывая твой возраст, это уже совсем не обязательно... — Я буду рад, если ты возьмешь на себя сватовство, — прервал его Цзян Чэн. Голос его звучал резко и напряженно. Глава ордена Цзян и так чувствовал себя глупо и неловко. И уж точно он не хотел обсуждать никакие подробности этого щекотливого процесса. — Да, — Лань Хуань дважды кивнул. — Я все организую. Не волнуйся. Цзян Чэн облегченно вздохнул и уже гораздо спокойнее добавил. — И у меня будет к тебе еще одна просьба. Если конечно тебя не обременит это слишком сильно. — Уверен, что не обременит, — с готовностью заверил его глава ордена Лань. — О чем ты хотел меня попросить? — Ты не мог бы забрать своего брата и Вэй Ина в Облачные Глубины? Они не дают мне спать уже неделю. Я не могу больше. Скулы Сичэня едва заметно покраснели, но почему-то он опять казался разочарованным. — Конечно. Никаких проблем. ** — Что?! — возмутился Вэй Ин. — Он доверил сватовство тебе? Лань Сичэнь, это просто не честно! Никто не подберет для Цзян Чэна жену лучше, чем я! Лань Сичэнь только устало улыбнулся. — Не обижайся, Вэй Ин. Ты же понимаешь, что люди все еще относятся к тебе с недоверием. Заклинателям сложно было бы принять тебя, как представителя главы ордена Цзян в вопросах сватовства. Вэй Ин презрительно фыркнул. Все в этой комнате прекрасно понимали, что Цзян Чэн не доверил бы ему вопрос своей женитьбы, даже если бы Вэй Усянь пользовался неоспоримым всеобщим уважением. — Цзян Чэн, как эталон отношений, — проворчал он с долей ехидства в голосе. — Сначала материться и размахивать хлыстом, а потом удивляться "а где это отношения?" — Ты не справедлив, Вэй Ин, — мягко пожурил его Лань Сичэнь. — Уверен, Цзян Чэн будет отличным супругом. Просто ему сложно находить общий язык с людьми. — Да знаю я, — вздохнул тот. — Просто мне немного обидно. В конце концов, я полжизни был его старшим братом. А он до сих пор упрямится и не хочет меня простить. Вэй Ин улыбнулся немного печально, но очень светло. — Ты уж подбери ему девушку, что надо! Если Цзян Чэн будет несчастлив в браке, я стану являться тебе в кошмарах, Цзэу-Цзюнь. И, рассмеявшись собственной шутке, старейшина Илин удалился, оставив братьев наедине. — Брат, все в порядке? — немного обеспокоенно спросил Ванцзи, когда дверь за Вэй Ином закрылась. — Да, не волнуйся, — заверил его Лань Хуань и устало вздохнул. — Но это будет непросто.