***
Хосок приехал в офис сразу из аэропорта, не желая терять больше ни минуты времени и узнать все подробности лично от Кихёна, который сменял его, пока Шин был в Японии. Пришлось объяснить партнёрам, что деньги скоро будут у них, и всё это лишь «временные трудности». Лидер, в свою очередь, ни на секунду не переставал думать о Хёнвоне, с которым у него не было возможности связаться. Дело было не только в том, что Хёнвон является прямым посредником между ним и Чжухоном. Хосок, к удивлению для себя осознал, что рядом с этим человеком он чувствовал себя совсем по-другому. Ощущения уюта и комфорта не покидали его, когда Хёнвон был рядом. Он всё ещё отчётливо помнил запах его духов, шелковистость нежной кожи, изгибы тела, губы. Знал бы он, что такое может произойти сейчас, не отпустил бы Хёнвона в то утро. Шин просто не находил себе места. По телефону столь важные и личные дела обсуждать не хотелось, поэтому, по прибытию в офис, лидер сразу позвал Кихёна, который в это время как раз возвращался с больницы, предупредив секретаря, что будет на крыше здания. Чёрная иномарка остановилась возле престижного многоэтажного офиса, который снаружи выглядел до неприличия шикарно и дорого. Панорамные окна, которые тянулись до самого верхнего этажа и отражали последние лучи заходящего солнца, придавали эстетичный вид бетонному сооружению, сверху напоминавшее полумесяц. Сразу можно было понять, что оно принадлежит какому-то богатому и знатному человеку. Парковочные места во дворе были свободны, и Кихён, припарковавшись ближе ко входу, с чувством лёгкой тревоги направился внутрь. — Добрый вечер, господин Ю. — молодая секретарша вскочила на ноги, мило улыбаясь и отбрасывая телефон в сторону. — Он ждёт вас на крыше. — протараторила она, а Кихён лишь кивнул и быстрым шагом направился к лифту. — Хёнвон сказал, кто похитил его? — не оборачиваясь в сторону Кихёна, спросил Шин, услышав звуки приближающихся шагов. — Он почти не приходил в себя. Состояние крайне тяжёлое. — Ю подошёл ближе и остановился рядом, наблюдая за городом, который медленно загорался ночными огнями и закипал от бурной ночной жизни мегаполиса. Лёгкий прохладный ветерок подул в лицо и заиграл с его волосами, давая Кихёну возможность закрыть глаза и полной грудью вдохнуть вечерний свежий воздух, которого ему так не хватало в течение тяжёлого рутинного дня. — Прекрасный вид. — резко сменив тему, восхищённо произнёс Хосок . — Красивый город, не так ли? — Раньше был лучше. — безо всякого энтузиазма ответил Кихён. — Раньше и люди были другие. — Вонхо наконец перевёл взгляд на собеседника. — Мы слишком изменились. Мы перестали ценить то, что у нас есть, и стали воспринимать всё, как должное. Люди больше не ценят хорошего отношения к себе. Кихён слегка напрягся от услышанного. — Я бы не обобщал. Твои слова не распространяются на всех. — Скажи мне, Кихён, что бы ты сделал с предателями? Вопрос лидера застал Ю врасплох, однако, недолго подумав, он всё же ответил: — Убил. — Правильно мыслишь. Предавший однажды предаст и дважды. Знаешь, я ненавижу Чжухона, но я уважаю его. От слов Хосока Кихён округлил глаза. — Да-да. Он хорошо справляется с ролью палача и убирает всех, кто когда-либо предавал его — будь то близкий человек или обычная сошка из его клана. Он добивается своего, как и я. — Хосок говорил довольно искренне, внимательно наблюдая за реакцией Кихёна, пока тот удивленно смотрел на своего лидера, не до конца понимая, что имеет ввиду Шин, ставя в качестве примера их заклятого врага. — Ты будто восхищаешься им. — недовольно процедил Кихён. — Чжухон лишь хладнокровный убийца, который не остановится ни перед чем на своём пути. — Ки резко замолчал. Он не хотел говорить Хосоку всю правду о Чжухоне. Эта информация была его козырем в рукаве. Он понимал, что в некотором смысле жизни Чжухона и Минхёка были в его руках — это, безусловно, повышает тонус. Кихён искренне надеялся, что человек, выдавший Чжухона, будет держать рот на замке, иначе ему вновь придётся испачкать руки чужой кровью, чего Ю не очень-то и любил. — Я не восхищаюсь. Но не стоит недооценивать возможности и силу врага. — Хосок покосился на собеседника. — Но и переоценивать тоже не стоит. — Ты что-то знаешь? — Шин вопросительно уставился на Кихёна. — Не больше, чем ты. — Кихён осмотрел лидера с ног до головы, словно сканируя. Обычно тот говорил прямо, и Ю сейчас совершенно не нравились эти вопросы «исподтишка» . «К чему вообще весь этот разговор?» — подумал он про себя. — Кто мог сотворить такое с Хёнвоном? — резко сменив тему и повысив голос, Хосок бросил взгляд на собеседника. — Хёнвон, может и крыса, но такого даже он не заслужил. Неужели нет никаких зацепок? — Именно этим я сейчас и занимаюсь. — Прошло два дня, Кихён. Два! Кто бы это ни был, мы должны достать его из-под земли! — Мы всё выясним, когда Хёнвон очнётся. — Узнай, кто это и немедленно доложи мне! — Хосок оставил Кихёна и быстрым шагом направился к лестнице. — В больницу нужно отправить людей! — крикнул ему вслед Ки. — Разберись со всем!***
Минхёк мирно лежал на плече Чжухона, наслаждаясь теми редкими моментами, когда они спокойно могли побыть вместе, не задумываясь ни о чем плохом. Забыть, что в мире есть кто-то ещё, кроме них. Что там, вне стен этой квартиры существует жестокая реальность. Их реальность, которая настигнет этих двоих сразу же, как только они покинут своё уютное гнёздышко. Часы, проведённые вместе, сменялись со скоростью света, не давая этим двум, столь истосковавшимся друг по другу людям, сполна упиться любовью. Минхёк вдыхал его аромат, такой родной и приятный, ощущая полное умиротворение рядом с любимым. Здесь и сейчас, рядом с Чжухоном Минхёк мог не притворяться, не бояться ничего, быть самим собой и чувствовать себя под его надёжной защитой. — Я хочу поставить этот вечер на повтор. — прошептал Минхёк. — Мне так хорошо с тобой. Не хочу завтра никуда уходить. — прошептал он, сильнее прижимаясь к младшему и утыкаясь лицом в его грудь. — Если бы я только мог всё оставить и уехать. — Чжухон тяжело вздохнул. — Но мои руки временно связаны. — Я рад, что с Хёнвоном всё мирно решилось, хоть ему и сильно досталось. Ты же знал, что он тебе ничего не расскажет, зачем нужно было доводить его до такого состояния? — Это всё подарок для твоего босса. Он ведь тебе больше ничего не рассказывает об их планах? — Чжу подушечками пальцев небрежно играл с волосами младшего, устремив взгляд на белый потолок и размышляя о чём-то. — Нет. Но, думаю, это связано с тем, что я постоянно в отъездах, и мы с ним мало видимся. — тихо произнёс Минхёк, пальцами рисуя непонятные узоры на торсе Чжухона. — Кихён обещал промолчать. Я даже думать не хочу, что будет если… А вдруг Хёнвон сам все расскажет Хосоку? Если в кланах узнают всю правду, Чжухон... — Минхёк не на шутку встревожился, представив у себя в голове не самую приятную картину ближайшего возможного будущего. — К тому времени нас здесь уже не будет. Ты ведь занимаешься документами? — Ещё несколько дней. Готовить поддельные документы не так уж и легко, как это делается в фильмах. Чжухон лишь улыбнулся в ответ на слова старшего. — Несколько дней это много, однако награда того стоит. Давай не будем о них. Я хочу насладиться моментом с тобой. — Чжухон подмял старшего под себя. — Разве что-то ещё в этом мире имеет значение, когда мы вместе? — он нежно поцеловал Минхёка в шею, заставляя того откинуть голову. — Нет. — томно прошептал Минхёк, обвивая талию Чжухона ногами и проводя руками по сильной и широкой спине. — Скажите мне, господин Ли, что вам на данный момент желаннее всего? — он на секунду отстранился и впился взглядом в глаза возлюбленного. — Ответ на этот вопрос будет всегда неизменным, даже на моём последнем вздохе, когда ты спросишь меня, я отвечу: это ты, Ли Чжухон. А Чжухону большего и не нужно. Он жадно прильнул к губам старшего, страстно целуя и сминая их, оттягивая нижнюю губу и слегка прикусывая её. Он чувственно блуждал руками по голому торсу, словно впервые исследуя каждый изгиб разгоряченного тела. — Хони... — протяжно застонал Минхёк, когда Чжухон ловко переключился на его шею, покрывая каждый миллиметр кожи поцелуями: сначала нежно, затем более грубо и настойчиво, всасывая кожу и покусывая её, не желая больше сдерживать порывы страсти. Он знал, что на утро там будут красоваться багровые засосы, и Минхёку снова придётся хорошенько постараться, чтобы спрятать их. Но ему было плевать. За последнее время он изголодался по старшему: до безумия, до мурашек по всему телу, до потери пульса. Каждый раз он целовал всё настойчивее, доминируя всё больше и заставляя Минхёка стонать как можно громче от его горячих прикосновений. Стягивая с него одежду, Чжухон припадал к обнажённым участкам тела, жадно желая оставить следы на каждом миллиметре тела любимого, всё крепче сжимая бёдра и ягодицы и рыча от удовольствия. Во всей комнате, освещаемой ночником, выделялись два силуэта, крепко вцепившиеся друг в друга и слившиеся в жарком поцелуе. Чжухон осторожно раздвинул ноги Минхёка, одарив того взглядом, полным желания, от которого мурашки табуном пробежались по телу. Проведя рукой пару раз по возбужденной плоти, Чжухон медленно вошёл, заставив Минхёка вскрикнуть и прикусить губу. Скрестив руки старшего над его головой, он двигался медленно, нежно, глубоко, каждый раз задевая простату, тем самым заставляя Минхёка стонать всё чаще и громче. Обхватив торс младшего ногами, Минхёк бёдрами двигался навстречу, сильнее прижимаясь телом и насаживаясь на член, попутно царапая спину младшего. Ему нравилось, когда Чжухон переполнял его, целовал и вдавливал в кровать. Нравилось выкрикивать его имя, выполнять его приказы и полностью подчиняться ему. Движения Чжухона участились, а стоны Минхека звучно сливались с характерным звуком их тел, заводя Чжухона ещё больше. Одной рукой он ласкал Минхёка, проводя пальцами по набухшим венам и большим пальцем поглаживая головку члена, желая быстрее довести мужчину до разрядки. Минхёк буквально плавился от каждого прикосновения Чжухона, ощущая острую зависимость и нужду в младшем. Эти двое стали наркотиком друг для друга, от которого не могло быть передозировки. Минхёк наслаждался демонами в глазах Чжухона и его взглядом, который буквально разрывал его на части. Они оба ощущали эту страсть, которая выплёскивалась наружу и растекалась по телу волнами удовольствия. — Чжу... Я... Скоро... — сквозь стоны и шлепки выдавил из себя Мин, на что Чжухон издал громкий рык и накрыл губы старшего своими, ускоряясь, насколько это возможно. Не убирая руки, он резко провёл ладонью по головке члена, вскоре почувствовав на руке горячую вязкую сперму. Ещё пара толчков, и Чжу обильно изливается, не отстраняясь от полуоткрытых губ Минхёка.***
Часы показывали уже шесть утра, стрелки раздражающе постукивали по нервам и так до предела злого и раздраженного Кихёна, который уже несколько дней не находил себе места. Всё смешалось: похищение Хёнвона окончательно разрушило его планы, и теперь ему просто неоткуда узнавать новую информацию о Чжухоне. Минхёк не появлялся после того дня, как они виделись в доме Хосока, ведь рассчитывал, что Ки действительно сдержит своё обещание и не выдаст их шефу. А Кихён всё это время работал, как проклятый: работал за главного, усиливал охрану на всех объектах, принадлежащих клану. Это он нашел Хёнвона и отвёз его в больницу. Сам Шин пока не спрашивал о Минхёке, будто вовсе забыв о нем, да и вообще на тот момент его интересовал только один человек — Хёнвон. Он даже не поинтересовался, как обстояли дела в клане Сеула. Ярость просто пожирала Кихёна изнутри, в один момент всё словно обратилось против него. С каждым днём его любовь к Минхёку становилась всё сильнее, ровно так же, как и возрастала его ненависть к Чжухону. Терпеть все Кихён был уже не в силе. Нужно бы лишь дождаться, когда Хёнвон придёт в себя. Он уже придумал всё, что скажет Че за его молчание. Всё, что скажет Хосоку. И даже то, как разделается с Чжухоном. Абсолютно всё, до малейших деталей. Кихён не сомкнул глаз за всю ночь, да и не хотелось. Он допивал уже третью чашку чёрного кофе, не переставая наблюдать за телефоном в руках. Наворачивая круги по кухне, гостиной и спальне, он нетерпеливо ждал звонка от дежурной медсестры. Никогда до этого он так тщательно не разглядывал собственную квартиру, в которой до этого ему приходилось лишь ночевать. В доме было непростительно чисто, без единой пылинки — Кихён не переносил даже лёгкого беспорядка, всё должно было лежать по полочкам, как и его мысли, которые, в свою очередь, в последнее время создали полный хаос в его голове. Он снова посмотрел на телефон, который всё ещё сохранял мёртвую тишину. Не имея больше сил ждать, Кихён схватил связку ключей, которая лежала на стеклянном столике перед телевизором, и быстро обулся, с такой же скоростью вылетев из квартиры, предварительно её заперев. Кихён ехал в больницу встревоженный, кожаный руль был мокрым от пота, а нога всё сильнее давила на педаль газа. Мужчина гнал по свободной ночной трассе, держа путь прямиком к Хёнвону. Он хотел оказаться там раньше, чем тот очнётся. Кихён никогда не простит себя, если и на этот раз всё сорвётся. Мысли хаотично перепутались в голове, заранее нарисовав пока ещё несуществующие проблемы. Перед входом стояли его люди, которые беспрекословно пропустили Ки внутрь. В коридоре уже сидели посетители и расхаживал персонал, спеша к своим больным. За стойкой регистратуры всё так же сидела медсестра, неохотно попивая кофе, чтобы хоть как-то прийти в себя и пробудиться после ночной смены. Кихён на всех парах мчался в палату. Дойдя до двери, он резко остановился, переводя дыхание. Мужчина медленно отворил дверь и застыл на месте. Внутри словно что-то оборвалось, а сердце бешено застучало, отдавая эхом в ушах. Ки оцепенел, на секунду забыв, как дышать. Пустая кровать была устлана чистыми простынями, а все вещи вокруг будто испарились. «Может, его перевели в другую палату? Тогда почему меня не предупредили? Чёрт бы тебя побрал, Че Хёнвон.» Он всё ещё стоял, как вкопанный, прожигая взглядом злосчастную кровать и мысленно проклиная себя и всё на свете. «Если Хёнвон не удержит язык за зубами, то мне точно не жить. Чёрт!» — Чёрт, чёрт чёрт! Так не должно было быть! — взревев, мужчина направил свои удары на дверной косяк и вдруг оцепенел, когда перевёл взгляд в сторону окна. Высокая и статная фигура широкоплечего Хосока тучно разместилась на другой стороне палаты: выглаженная чёрная рубашка и такого же цвета брюки, идеально облегавшие его точеную фигуру. Он стоял спиной к Кихёну, держа руки в карманах и направив взгляд куда-то вдаль, где солнце уже зашло за горизонт. Сердце Ю бешено застучало, назойливым гулом отдавая в висках. Эти считанные секунды показались ему вечностью — если бы только возможно было просто провалиться сквозь землю и больше никогда здесь не появляться. Не заставляя прибывшего гостя долго ждать, Хосок медленно повернулся к нему лицом, на котором отчётливо читались глубокая злость и разочарование. Бровь Шина вопросительно изогнулась, а мрачное лицо украсила искажённая ухмылка: — Значит, Чжухон..?