Будни в Дуайт проходили тягуче медленно и скучно. Морган, привыкшая к скуке как к таковой, умела ее скрашивать. Длинные дни она покрывала, как красной вуалью, книгами. Иногда за один учебный день она полностью прочитывала одну захватывающую книгу, как вчера, например, «Маленькую хозяйку большого дома».
Вообще в области книг, как, наверное, в единственной области в принципе, она была не привередлива. Читала многое, перемешивая различные жанры. И если вчера она с удовольствием прочла роман Джека Лондона, полного любви, страсти и счастья, то сегодня напротив, начала читать историю одного небезызвестного убийцы.
Она перечитывала «Парфюмера», пока вокруг творилось полное безумие. Школьники толкали друг друга, вешали на стены актового зала плакаты с надписями по типу: «Мы рады видеть вас!», «Добро пожаловать в Дуайт!» и «Ежегодная олимпиада умников и умниц Нью-Йорка». Девочки с параллельного класса, состоящие в творческом клубе, совершенно антисориторично сидели на полу, рисуя новые «шедевры». Одна из них забыла про длину своей юбки и все парни уже узнали цвет ее белья. Музыканты скромно стояли в углу, как будто их наказали родители. Скрипач, Крис Спэйн, все время оглядывался на баскетболистов, а те в ответ строили ему угрожающие мины. Бедный парень. Актовый зал переполнен до краев и каждому, черт, каждому нужно выкрикнуть что-то, чтобы жизнь медом не казалась. Больше всего шума шло от баскетболистов во главе с уже представленным Мэттом Шелданом, которые, казалось, родились в баскетбольной форме. Другого объяснения тому, что они ее не снимают и в обычные дни, у Морган не было.
Рядом сидящие однокурсники резко выкрикивали имена, даты, названия. Морган лишь вздыхала, пытаясь полностью погрузить себя в книгу.
Наверное, таких людей как она называют интровертами, но Морган слишком фиолетово на себя, что бы называться кем-то. Она просто не ищет выгоды в общении со сверстниками, ей нечего узнать у них. А она всегда ищет в людях то, что у нее нет и то, что ей нужно. И это эгоизм, в полном его воплощении.
Так, что там у нас. Возможно, интроверт и эгоист, до клеток мозга привереда, каких свет не видывал. И, конечно, куда уж без «Злой занозы». Отличный состав.
— Мисс Старк, нам рассчитывать на ваше внимание сегодня? — спросил мистер Филсен, стоящий на сцене.
Именно этот старый и невероятно умный человек курировал все гуманитарные направления в Дуайт. К нему Морган испытывала огромное уважение, как к человеку, добившегося многого и теперь делящегося своим опытом с новым поколением.
Морган прикрыла книгу. Остальные старшеклассники из направления обратили свои взгляды на нее, смотря с привычной недоброжелательностью.
Они сидели в первом ряду и в шуме готовились к олимпиаде.
— Конечно, сэр, — проговорила Старк.
— Что ж, мои вам благодарности, — улыбнулся Филсен. Он никогда не умел изображать рассерженного и строго учителя. — К вашему сведению, я рассчитываю взять первое место, потому что…
— Дуайт всегда первый во всем! — прокричали сидящие рядом ученики.
Морган придирчиво сощурилась.
— Именно. А без вас, мисс Старк, это, увы, невозможно. Поэтому, думаю, Жан-Батист Гренуй подождет.
Старк кивнула. Спорить с ним — себя хоронить. В словесной дуэли этот человек победил не одного ученого. Все-таки Морган расценивает свои силы здраво и умеет помалкивать, когда ей это нужно.
— Так. Следующий вопрос, — Филсен, пролистав свою книжку, и найдя нужную страницу, продолжил. — Литература. Какому японскому писателю принадлежит повесть «Исповедь неполноценного человека?».
Старк оглянулась. Никто, собственно, не решался отвечать. Да и она не имела никакого желания. Поэтому опустила взгляд совершенно глупо, делая вид, что понятие не имеет.
— Что-то мне подсказывает, что мисс Старк знает, — поправил очки мистер Филсен.
Он видел людей насквозь, как человек, учивший сотни детей. Ложь он распознавал сразу, как, собственно, и правду.
— Осаму Дадзай, — ответила Морган.
— Вот видите. Можете ведь, когда хотите.
Высокие двери в зал открылись. Вошла миссис Нотт, преподающая Науки. Женщина среднего возраста со скверным характером. Но своё настроение она могла оправдывать регулярными изменами мужа. Она, стуча каблуками, поднялась на сцену. Негромко, но яростно сказала что-то Филсену и он, кивнув, сказал ей идти.
— Что ж, детишки, простите. Мне нужно идти, — все вздохнули с облегчением. — Рано радуетесь. Через десять минут вернусь и найду уже более сложные вопросы.
Филсен удалился, сопровождаемый Нотт. Шум тут же стал громче, а Морган вновь принялась за излюбленную книгу. Такой момент, а ее прервали. Главный герой через весь Париж, идет за запахом, лучшим в своей жизни, прекрасным запахом. Фактически, он идет на первый в своей жизни грех, идет на убийство.
Со спины послышался крик. Настолько громкий, что Морган вздрогнула. Она повернулась и поняла, что сидящих рядом с ней, уже нет и что все находившиеся в зале, теперь собрались в одно кольцо, с интересом что-то разглядывая.
— Смотрите, малышка Крис защищает свою подружку! Представь нас своей скрипке! — прогорланил Мэтт. — Извини, но иногда мне кажется, что ты дрочишь на нее.
Громкий хохот присутствующих прошелся мурашками по спине Морган.
Мэтью Шелдан любил задирать ни в чем не повинных людей, а особенно тех, кто физически не может сопротивляться его напору. И Крис Спэйн был первым в его личном списке неудачников, что учатся в Дуайт не за деньги родителей, а благодаря собственному таланту и знаниям.
— Мэтт, а пусть сыграет что-нибудь. Я, например, не прочь послушать Эминема. — баскетболист, имя которого Морган не запомнила, положил руку на плечо своего сокомандника.
— Ты как всегда гениален, Скотт, — ах, значит он Скотт. — Давай, Крис. Пожамкайся с подружкой, а мы послушаем.
— Но… — промямлил Крис. — Прости, Мэтью…я не знаю…я.
— Да рожай уже! — внезапно яростно прокричал Скотт.
Морган отложила книгу и вскочила с места, как ошпаренная. Она, конечно, не Кэп Америка, но это уже не в какие ворота. Крис — хороший парень и замечательный музыкант, он совсем не достоин такого ужасного обращения.
Все стало импульсом, слишком стремительно в ее голове вспыхнул гнев. Совершенно необдуманное решение встать в гущу событий и поднять подбородок, показывая свою смелость. А что смелость, лишь мнимая самоуверенность. Ураган по имени Морган, а по фамилии Старк, ничего более смешного и одновременного серьезного вы в жизни не видели.
Старк протиснулась между плотно стоящими людьми и вышла в центр. Встала напротив глыбы Мэтта и ощущала странное дежавю, которого так не хотелось ощущать в принципе. Вот опять, она стоит рядом с этим амбалом, опять вокруг полно народу и опять все внимание обращено на…
— Недоделанная Старк! Какая встреча. — хохотнул Мэтт, а за ним, как по приказу, засмеялись все баскетболисты.
— Самая отвратительная встреча в моей жизни, — Морган сложила руки на груди.
— Это как поглядеть, — Шелдан наклонился так, что его лицо оказалось на одном уровне с лицом Морган. — Ты, я вижу, кипишь эмоциями.
Отвращение накрыло ее с головой. Его лицо было слишком близко и она ощутила запах пота, привычный для баскетболистов.
— Крис, — Старк резко отвернулась, волосами ударяя по лицу Мэтта. — Тебе не нужна репетиция, ты и так прекрасно играешь. Иди домой.
Спэйн, растерянно кивнув, начал собирать все принадлежности.
— Стоп, — шагнул вперед Скотт. — Он не сыграл.
— А ты не забросил мяч в кольцо, когда от этого зависела судьба вашей говеной команды, — холодно начала Морган. — Не все происходит так, как мы хотим. Смирись.
Кажется гнев, что исходил из него, можно было черпать ведрами. Огромные кулаки Скотта сжались с такой силой, что побелели костяшки пальцев. А лицо его исказилось гримасой невиданной злости. Такой тип людей как он, ненавидели, когда их тыкали в собственные ошибки. А особенно, если это делает девушка в несколько раз меньше его.
Психическая неуравновешенность этого парня стала очевидна для всех присутствующих здесь.
Почувствуй себя героем, Морган Старк. Ну как, понравилось?
Он начал наступать. Как разъяренный хищник на свою жертву. Морган отступила на шаг, совершенно не понимая, что нужно делать. Скотт схватил ее за запястье, пытаясь приблизить к себе. Сильная хватка баскетболиста отдалась болью и Старк, негромко вскрикнув, попыталась вытащить руку из захвата.
Мэтт, поняв, что все выходит из-под контроля, пытался оттащить Скотта, который по привычке всегда идет напролом. Его уже давно хотели выгнать из команды, но без его подачи в игре, без скорости и ярости, они бы проиграли, причем с сокрушительным поражением.
— Что здесь происходит?! — ворвалась миссис Нотт, расталкивая всех на своем пути.
Морган удалось вырвать руку. На запястье осталось покраснение, которое вскоре станет синяком.
— Мисс Старк, с вами все в порядке? — спросил взволнованный мистер Филсен.
— Да. Да, конечно, — Морган закусила губу. — Думаю, стоит перечитать «Исповедь неполноценного человека».
Филсен удивленно улыбнулся и морщины проступили на его старческом лице.
***
Питер расслабил галстук, больше похожий на петлю суицидника. Он никак не привыкнет носить деловые костюмы, держать спину ровно и не заикаться после каждого слова.
Работа заставляет вести себя подобающе, и мистер Паркер, смотря на себя в зеркало, видит лишь усталого босса, нуждающегося в хорошем и длинном сне.
А ведь мистер Старк справлялся на отлично.
Кабинет Питера был не самым большим в башне «Старк Индастриз». Окна на всю стену открывали замечательный вид на Нью-Йорк, но Паркер предпочитал закрывать пейзаж жалюзями. Его стол, как стол самого обычного начальника, переполнен макулатурой, которую если разбирать, то можно убить весь день.
Сейчас в Нью-Йорке тишина и Питер, как никто другой, рад этому. Он, будучи Человеком-пауком, вечером рассматривал город с высоты своего полета, ловил обычных, всегда существующих, грабителей и остальных мелких преступников. Но ничего кроме этого пока не было, и Паркер не знал, какому Богу нужно помолиться, чтобы все осталось таковым.
Но, предчувствие, вырастало из него бутонами, говоря о затишье, перед огромной бурей.
Дверь в кабинет приоткрылась и Мэри Джейн, сверкая улыбкой, вошла, держа на руках новую стопку макулатуры.
— Не устал еще? — произнесла она, опуская стопку на стол.
Питер выдохнул.
— А разве похоже? — развел руками Паркер. — Я полон сил.
Эм Джей рассмеялась, как всегда звонко, и казалось, ее голос отражался о стенки комнаты, сливаясь с воздухом.
— Хочу тебя обрадовать, это стопка была последней. Поэтому…
Она подошла ближе к сидящему Питеру и опустилась на его колени, привычно обнимая за плечи.
Их отношения в обществе называют «друзья с привилегиями». Они расстались, но это не мешало ему или ей показывать свою очевидную симпатию. Но, Питер уверен, что это не продлится долго, ведь у красавицы Мэри Джейн полно ухажеров, достойных ее внимания.
Рыжие волосы Эм Джей закрыли их водопадом от остального мира. Она смотрела на него своими добрыми глазами и улыбалась, как самая счастливая женщина в мире.
Поцелуй вышел рваным, быстрым. Мэри Джейн игриво захихикала и встала, быстро подходя к двери. Уже выходя, она успела послать воздушный поцелуй.
Питер выдохнул. Рыжая бестия, пришла, забрала и ушла.
Он прошелся взглядом по столу, приблизился к нему на стуле и начал перебирать бумаги. Первоначально, не так строго, расставляя по алфавиту и потребностям. Что здесь только не было: экономика, дизайн, наука и все внутреннее, что обычно решала Пеппер. Она в этом деле несомненный ас, а Питеру остается лишь вздыхать и руководствоваться своими знаниями.
Папка под названием «Разорение конкурентов» попалась ему одной из последних и вызвала большой интерес. «Старк Индастриз» часто и успешно создавал рекламу и выигрывал по части конкурентов. Да и конкурировать с такой огромной компанией могли не все.
Последней победой в конкуренции была победа над «Озкорп» — величайшей компанией миллиардера Нормана Озборна, который долгое время находился на первой строке в списке самых богатых людей Америки. Разорение «Озкорпа» произошло еще при жизни Тони Старка. Питер тогда учился в школе, а в Дуайт, учился его одногодка, Гарри Озборн. Даже в Квинсе говорили о разуме этого парня и его успехах в ядерной физике. Его отец Норман часто собирал людей на сценах Нью-Йорка, размышлял о бизнесе и давал советы. Их компания шла в гору, открывая новые двери в области науки. Но этот непотопляемый Титаник столкнулся с плотным льдом по имени Тони Старк и, к сожалению для них, потонул. Невероятно быстро продажи снизились, так же как и Норман Озборн падал в списке богачей.
Башня «Озкорп» была продана, а Нормана, как и его семью, никто не видел. Говорят, что они эмигрировали в другую страну и живут припеваючи на остаток великого бюджета.
Гарри Озборну должно быть уже двадцать шесть, а в Дуайт, по словам Морган, все еще висит его фотография.
Как одного из самых выдающихся учеников.
***
Ливень снова бил по стеклам машин. Капли пробегали марафон вниз, по всему автомобилю и, попадая в темный асфальт, растворяясь. Запах мокрого асфальта забрал Нью-Йорк в свои объятья. Из-за дождя яркие вывески магазинов и баров красиво отражались расплывчатой радугой.
Учебный день закончился, Морган устала как никогда прежде. Руку заботливо перевязала медсестра Дуайт, пречистая на неосторожных баскетболистов. Про случай со своим длинным языком и разъяренным Скоттом Старк старалась забыть.
Автомобиль завернул в подворотню, освещенную лишь одним мелким фонариком. Таких подворотней в Нью-Йорке хоть отбавляй, и все они покрыты мраком и таинственны. Во всех них свой шарм, своя загадочность.
— Мисс Старк, когда мне возвратиться за вами? — вежливо спросил водитель.
— Через час, — кивнула Морган и достала из рюкзака зонт. — Спасибо, мистер Берингтон, что прикрываете меня перед мамой.
— Не за что, — улыбнулся он. — Я знаю, что всем Старкам нужна свобода.
Морган вышла из автомобиля и раскрыла зонт. Машина выехала из подворотни на трассу и скрылась из виду.
Старк подошла к двери, скрытой тьмой. Обычно такие двери сделаны как подвал или подсобное помещение. Она подняла руку и постучала по мокрому железу. Ботинки промокли, стало зябко. Морган постучалась еще раз.
Дверь со скрипом открылась.
Морган вошла, стряхивая зонт.
— Не мог быстрее?
Харли развел руками.
— Ты скребешься, как кот, которого не покормили.
Комната в полумраке, заваленная различными устройствами для механики, книгами и мусором. Большая лава-лампа около стола с ноутбуком переливалась красно-желтыми оттенками. Рядом, у стены, был диван, на котором этот горе-ученый Харли Кинер и спал, уморенный вечными изобретениями. Дальше еще одна дверь в ванную комнату. На стенах плакаты с «Нирваной», дипломы по отличной учебе и гранты за открытия. Дождем здесь пахло даже больше, чем на улице.
— Как понимать твое сообщение? «Приходи как только сможешь, мне есть, что показать». Звучит страшно.
— Но ты пришла.
— Конечно, пришла, — кивнула Старк.
Она придет. В любой момент придет. Потому что Харли одинок, а одиночество съедает все на своем пути. А без гениального мозга Кинера мир снова перевернется.
Уж кто кто, а Харли Кинер стал вторым Тони Старком.
Его идеи, вселенная в глазах и бодрость в связи с наукой, вот что было олицетворением Тони Старка. Но чаще Харли сковывала грусть, привычная тоска замкнутого ребенка, с детства закрывшегося в себе.
Харли искал пути отступления, и нашел один единственный путь в науке. Погрузился в нее, как в омут с головой.
— А что значит: «Скоро буду. Не грусти»? — хмыкнул Кинер, ложась на диван и откидывая голову. Согнул ногу в колени и опустил руку, которая касалась пола. Его пшеничные волосы отливали красным от света лампы и выглядел он, как та сторона грусти, живущая в каждом из нас.
Морган положила зонт на стол и села прямо на пол, опираясь спиной о диван. Волосы Харли касались ее, смешивая блонд и каштан, как кофе с молоком.
— Я же знаю, что ты любишь грустить без повода, — прошептала Старк.
Грусть в этой комнате, грусть в плакатах «Нирваны» и книгах, что Кинер анализирует днями и ночами. Грусть во всем ее глобальном проявлении. И Морган приходит, чтобы скрасить его рутину, чтобы показать, что есть кто-то, кто готов помочь в любую минуту.
Рука Харли коснулась ее запястья, наткнувшись на повязку.
— Откуда это?
— Подралась с баскетболистом.
— Я надеюсь, победила?
— Естественно.
Кинер улыбнулся.
Зачем спрашивал?
Победа всегда с ней.
