Тысяча осеней

Глава 14: «Каково это, быть таким хорошим?» Предупреждение: глава содержит нецензурную лексику. Чэнь Гун встретился с глазами Шэнь Цяо и инстинктивно отвел свой взгляд в сторону, даже зная, что тот был слепым. Увидев это, Му Типо усмехнулся: — Чэнь Гун сказал мне, что здесь есть красавец, который в сто крат симпатичнее всех моих людей вместе взятых. Сначала я не поверил ему, полагая, что этот мальчик успел увидеть лишь малую часть мира за свою короткую жизнь и мог только болтать, и последовал за ним, только чтобы проверить. Но увидев тебя, я понял, что он вовсе не преувеличивал. Шэнь Цяо молчал, его лицо выражало безразличие. Му Типо не возражал его молчанию. — Я Му Типо, Цзюнь Ван Чэнъяна. Его Величество относится ко мне с величайшим теплом и заботой, поэтому если ты пойдешь со мной, то отныне будешь жить роскошной жизнью, полной богатства и почестей, и тебе больше не придется пребывать в таком сыром месте. Услышав это, Шэнь Цяо вздохнул: — Чэнь Гун, ты тот, кто рассказал ему о моем местонахождении? Зная, что нет пути назад, сердце Чэнь Гуна сжалось, и он ответил: — У меня не было выбора! Если бы я не привел их, мне пришлось бы служить Му…Цзюнь Вану Му самому! Шэнь Цяо покачал головой. — Ты действительно думаешь, что выйдешь сухим из воды, просто приведя их ко мне? Почему бы тебе не спросить Цзюнь Вана Чэнъяна, готов ли он тебя отпустить сейчас или нет? Му Типо засмеялся: — Ты прав. Хоть этот мальчик и ничто по сравнению с тобой, по крайней мере он не калека. Он умный, и лицо у него достаточно красивое. Я думаю, что было бы отлично сделать его своим слугой! Чэнь Гун был в шоке. — Вы только что сказали, что отпустите меня! Му Типо не обращал на него никакого внимания. Он взмахнул рукой, и люди по правую и левую сторону от Чэнь Гуна вышли вперед и схватили его. Тем временем сам Му Типо направился в сторону Шэнь Цяо. Скорее всего, Шэнь Цяо почувствовал, как он приближается и встал с помощью стола. Казалось, словно он собирался жестом поприветствовать Му Типо. Улыбка поднялась в уголках рта Цзюнь Вана. Все происходило согласно его ожиданиям. Когда дела доходили до власти и влияния, все в этом мире либо его боялись, либо завидовали. Те, кто боялся, дрожали от страха, а те, кто завидовал, гнались за ним словно мотыльки, летящие в пламя. Несмотря на то, что этот человек сейчас выглядит незаинтересованным, он тоже вскоре привыкнет к богатству и даже полюбит его, власть и прекрасных дам. В данный момент, даже если Шэнь Цяо захочет уйти, он уже был не вправе принимать решение. Му Типо спросил: — Как тебя зовут? — Шэнь Цяо. — «Цяо» в твоем имени как в «Да Цяо» и «Сяо Цяо»[1]? Тебе идет это имя. — Этот «Цяо» как в левом от «Шань (Гора)». Му Типо приподнял брови и рассмеялся: — Как в «я пришел, чтобы успокоить всех богов в мире, в том числе тех, что в реках и высоких горах (цяо)»? Этот «Цяо» звучит слишком грубо. Это не то имя, которое должен носить человек такой красоты. Но Шэнь Цяо не смеялся. — Я считаю, что это хорошое имя. — Хорошо, хорошо, раз оно тебе нравится. У тебя есть вежливая форма имени [2]? Или я должен просто называть тебя Сяо-Цяо? А-Цяо[3]? Му Типо смеялся. Его тон неосознанно содержал в себе немного юмора и готовности идти на уступки. Шэнь Цяо наклонился, чтобы взять бамбуковую палку, и под воротником обнажилась часть его шеи. Прекрасный и стройный вид мог вызвать всевозможные дурманящие мысли у других людей. Это заставило сердце Му Типо зудеть. Он не мог удержаться от того, чтобы протянуть руку помощи Шэнь Цяо, ради возможности обнять его своими руками и быть к нему ближе. Температура тела Шэнь Цяо была низкой. Он был истощен из-за болезни. Когда Му Типо взял за запястье Шэнь Цяо, он мог чувствовать кости под тонким слоем кожи. Обычно такому человеку, как Му Типо, который уже повидал кучу красоты, наверняка не понравилась бы костлявость Шэнь Цяо. Но в этот самый момент его разум взорвался, а желание обладать им возросло еще сильнее. — А-Цяо… — он сказал только два слова. В этот краткий миг он едва ли успел их произнести, как почувствовал боль в груди. Он посмотрел вниз. Бамбуковая палка каким-то образом появилась перед ним и указывала прямо в точку, где билось его сердце. Му Типо отреагировал незамедлительно. Сразу после того как он почувствовал колющую боль, он воспользовался моментом и отклонился назад, схватив бамбуковую палку одной рукой, одновременно атакуя Шэнь Цяо другой. Во-первых, он не был человеком широких взглядов. Более того, он уже ненавидел эту, казалось бы, безобидную на вид красоту, что осмелилась нанести ему удар в спину; следовательно, в тот момент, когда он напал, не было и капли милосердия. Му Типо тоже занимался боевыми искусствами. Несмотря на то, что его умения были где-то дву- или третьесортными, но как только его ладонь ударила бы Шэнь Цяо, последний по меньшей мере был бы серьезно ранен, если не убит. Однако к его удивлению бамбуковая палка, которую, несомненно, должна была схватить его рука, быстро соскользнула в сторону, скрывшись из поля зрения Му Типо. Не только это, но второй руке Му Типо также не удалось достигнуть цели. Человек, которого он считал больным, хрупким красавцем, в самом деле уклонялся от атак, используя изящную работу ног, ему даже удавалось наносить ответные удары — следующий пришелся по талии Му Типо бамбуковой палкой. У него не было внутренней Ци, поэтому удар не мог нанести много урона Му Типо. Тем не менее Шэнь Цяо ударил его точно в самое уязвимое место меж ребер. Му Типо был застигнут врасплох, и поэтому не успел использовать внутреннюю Ци для защиты. В результате боль от удара почти заставила его глаза прослезиться. Он не мог сдержать свой крик, прежде чем поспешно отступить. Только тогда его слуги, наконец, осознали, что произошло. Некоторые из них вышли вперед, чтобы поддержать Му Типо, в то время как другие бросились толпой, готовые уничтожить Шэнь Цяо. Му Типо никак не ожидал, что он потерпит поражение в таком месте, его лицо помрачнело до такой степени, что он мог взорваться в любой момент. В его разуме уже возникло более ста способов пыток, когда он свирепо смотрел на Шэнь Цяо. — Поймайте его живым! Некоторые из присланных им слуг были достаточно искусными в боевых искусствах. Полагаясь на тот факт, что они подавляли числом, слуги не воспринимали слепого, больного человека всерьез, но ко всей их неожиданности все они были побеждены. Одной лишь бамбуковой палкой Шэнь Цяо держал их на расстоянии. Никто не смог и близко к нему подойти. Но это было еще не все. Зная, что на вражеской стороне больше людей, Шэнь Цяо тоже не собирался вести затяжной бой. Его атаки становились все более и более безжалостными, его лицо, которое обычно казалось довольно нежным из-за того, что он был слепым, теперь наполнилось холодом. Один из них тайно напал на Шэнь Цяо, пытаясь поймать его, но Шэнь Цяо повалил его одним движением палки. Человек отшатнулся, и безо всякой пощады Шэнь Цяо немедленно последовал за ним и вытолкнул его в окно. Истошный крик пронзил воздух, когда человек упал со второго этажа, и все вокруг были напуганы. На мгновение они даже забыли пошевелиться. — Кто следующий? Шэнь Цяо «посмотрел» на них, его лицо выглядело безразличным. Кончик бамбуковой палки коснулся земли, в то время как он стоял спокойно и неподвижно. На его бледном лице можно было различить едва заметный след строгости. Чэнь Гун стоял на одном месте, не двигаясь, и ахнул. В последний раз он видел как Шэнь Цяо отбивался от нескольких нищих, тогда, когда они все еще находились в ветхом храме. В то время он знал, что Шэнь Цяо, скорее всего, был опытным мастером боевых искусств, до того как потерял память и заболел. Однако после того, как он стал свидетелем драки между Янь Уши, Наставником Сюэтином и другими в монастыре «Чуюнь», его кругозор, казалось, тоже расширился, и он больше не мог поверить, что Шэнь Цяо был настолько силен. До этого момента он, казалось бы, уже узнал большую часть секретов Шэнь Цяо, но в то же время было понятно, что его все еще держат в неведении, а на самом деле он ничего не знал. Му Типо почувствовал смущение, и его ненависть и обида к Шэнь Цяо усилились. На мгновение он захотел убить этого человека, но одновременно с этим подумал, что просто убить его будет недостаточно, чтобы утолить свое отвращение. Он должен был поймать его живьем и выебать много раз по возвращению. После этого он мог бы его выбросить и позволить своим подчиненным отодрать его до смерти — только тогда он сможет успокоить эту гниющую ненависть в своем сердце. Он оглянулся вокруг. Видя, что все его люди сомневались, и никто не осмеливался подойти, он не мог не сыпать проклятиями, ругая их: — Не говорите мне, что вы не в силах даже драться со слепым человеком! Вы же можете просто раздавить его своим весом! Но они все еще не смели двигаться в основном потому, что теперь они слишком боялись его, поскольку каждый из них был более или менее ранен в предыдущем бою. Никто не ожидал, что этот человек может столь блестяще использовать бамбуковую палку в своих руках. Лицо Шэнь Цяо все еще было безразличным. Он просто стоял там, не проронив и слова, словно ждал, пока они уйдут или осмелятся напасть на него. Му Типо мрачно рассмеялся: — Похоже, ты не можешь использовать внутреннюю Ци, одними лишь изысканными движениями ты ничего не достигнешь. Я уже попросил своих людей окружить гостиницу. Если ты знаешь свое место, ты должен просто встать на колени и молить пощады, возможно, сейчас я еще буду милостив. Иначе… — Иначе будет что? Выражение Му Типо стало жестким: — Иначе… Но прежде чем он успел закончить, он увидел, как Шэнь Цяо ударил ладонью в сторону. Все, кто думал, что Шэнь Цяо не обладает внутренней Ци, были поражены. Когда воздух, создаваемый ладонью, прошел мимо, шкаф сразу упал. Все находящиеся в комнате не ожидали этого, поэтому им пришлось увернуться, и Му Типо не был исключением. Поскольку шкаф стоял не так далеко от него, он не мог отступить назад, и ему оставался единственный выбор — наклониться в сторону. Однако, пока он уклонялся, Шэнь Цяо воспользовался случаем и сразу же вскинул другую ладонь, атакуя его спину. Му Типо развернулся для контратаки, но неожиданно попался прямо в ловушку Шэнь Цяо. Последний, немедленно взмыв рукавом ввысь, схватил его за запястье. Шэнь Цяо тащил его за собой, отступая к окну, затем вцепился в его шею свободной рукой. Увидев это, другие люди не осмелились двигаться. Му Типо не ожидал, что его костлявое запястье будет содержать в себе такую силу, что он не сможет дышать под его хваткой. Другая рука Шэнь Цяо твердо удерживала его врата жизненных сил, заставляя того бояться использовать свою внутреннюю Ци. — Делая это, ты лишь, — кашель, кашель, — лишь подписал себе смертный приговор! Му Типо никогда не думал, что, по прошествию многих лет, его глаза будут выклеваны одним из орлов, с которыми он провел свою жизнь, тренируясь и играя. Он был зол до посинения, но не смел действовать опрометчиво. Ну кто же мог подумать, что Шэнь Цяо все еще мог так двигаться, поспевая за всеми, даже будучи с таким телом? — Не знаю, что я там себе подписал, но знаю лишь то, что если ты не отпустишь меня сейчас, сегодня ты первым расстанешься с жизнью. Тон Шэнь Цяо был ровным, а голос — негромким. Изредка он мягко покашливал, но в его голосе не слышалось гнева. — Чтобы иметь возможность спасти твою благородную жизнь в обмен на мою незначительную — это действительно выгодная сделка. Как, черт возьми, он принял этого человека за безобидного и деликатного! У Му Типо ничего не оставалось, кроме как отдать приказ отступать тем слугам, которые смотрели на них и были готовы действовать в любую секунду. — Выйдите наружу и скажите всем уйти! Шэнь Цяо вздохнул: — Разве не было бы проще, если бы Цзюнь Ван сделал это гораздо раньше? Пошли. Пожалуйста, проводите меня до города, а затем дайте мне повозку. Му Типо усмехнулся: — Как карета может помочь слепому человеку, как ты? Только не говори мне, что я еще должен предоставить тебе кучера! Шэнь Цяо на секунду задумался и сказал: — Цзюнь Ван прав. Тогда, пожалуйста, извините, что осмелюсь задержать вас подольше. Я уверен, что таким образом кучер не посмеет ослушаться. Му Типо впал в бешенство. Так они прошли весь путь до окраины города. Му Типо был вынужден сесть в карету, и, так как он оказался в руках Шэнь Цяо, кучер не смел отказать. Карета двинулась на запад, и они ехали в течение двух дней и одной ночи, пока не приблизились к границе северного Чжоу. Шэнь Цяо позаботился о том, чтобы слуги Му Типо не смогли их догнать, прежде чем он позволил кучеру вместе с каретой вернуться. Затем он вошел в гостиницу, держа Му Типо в качестве заложника. Сначала он вырубил Му Типо, а затем сделал его нижнюю часть бесполезной, чтобы помешать ему навредить другим людям в будущем. После того как он оставил его в комнате для гостей, Шэнь Цяо, наконец, ушел сам, оставив все позади. После того как он вышел из гостиницы, Шэнь Цяо быстро пошел к городским воротам. Тем не менее он сделал только несколько шагов, прежде чем остановиться. Он нашел скромный уголок у пустой отдаленной аллеи. Прислонившись к стене, Шэнь Цяо больше не мог сдерживать это состояние натянутой стрелы. Он наклонился и закашлялся кровью. Со стороны послышался смех. Не поднимая головы, Шэнь Цяо уже знал, кто это был. Он стер кровавые пятна на губах своим рукавом и просто сел, облокотившись о стену. Никто не мог сказать, в какой именно момент из ниоткуда появился человек в черном. Его лицо было красивым, а манера поведения — властной. В уголках вытянутых, узких глаз виднелась пара мелких морщинок, что скорее украшало очертания его фигуры неописуемым очарованием. Янь Уши стоял там, сложив руки за спиной. Видя, что бледный Шэнь Цяо выглядел так, словно он мог погаснуть в любой момент как свеча, он щелкнул языком: — Совершенно очевидно, что ты расстался с Чэнь Гуном, потому что не хотел его вмешивать. Но твоя сердечная доброта в следующую же секунду была погашена предательством. Этот парень из Чэнь сам не хотел быть игрушкой Му Типо, поэтому он сразу же сдал тебя. Ну, и каково это, быть таким хорошим? Шэнь Цяо почувствовал сильную тошноту в груди. Он прикрыл рот, желая выплюнуть еще пару сгустков крови, чтобы почувствовать себя лучше. — То, что вы сказали, в корне неверно. Я был тем, кто читал книгу той ночью в монастыре «Чуюнь», и я единственный, кто был грамотным среди нас двоих. Даже если бы Чэнь Гун обладал выдающейся памятью и мог запомнить несколько предложений, он все равно не знал их значения. Если люди из Люхэ позже решат разыскать нас, они должны будут пойти за мной. Поэтому я решил, что мы должны разделиться, поскольку я не хочу втягивать его в свои неприятности. Моей совести будет неспокойно, если он пострадает из-за меня. У него не было достаточно сил, чтобы закончить, поэтому ему пришлось на секунду остановиться и перевести дух, прежде чем продолжить: — Но я не пророк. Я не знал, что он столкнется с Му Типо, и более того, я и не мог подумать, что он приведет его ко мне ради спасения себя самого. Но даже если и так, я не мог бы использовать его в качестве козла отпущения, не чувствуя себя виноватым, лишь из-за того, что он мог бы сделать в будущем что-то, что низвергнет на меня неприятности.