Тысяча осеней

Глава 13: «Каков же он, вкус экстаза?» На следующий день они с утра поспешно похоронили тела настоятеля и двух монахов, прежде чем войти в город. После события, произошедшего прошлой ночью, Чэнь Гун был похож на птицу, которая тряслась от каждого мимолетного звука натянутой тетивы лука. Он не желал больше оставаться в городе. Даже когда он издалека увидел городской герб филиала клана Люхэ, он не хотел идти вперед и был готов потянуть Шэнь Цяо за собой, чтобы тот шел быстрее. Шэнь Цяо, не зная смеяться или плакать, сказал ему: — Никто нас не заметит. Они даже не знают наших имен и поэтому не пойдут за нами. Тебе не нужно так сильно волноваться. Как только он закончил, они услышали чей-то голос со стороны стены рядом с ними: — Могу сказать, что он беспокоится не зря. Но вот ведь, свет был настолько тусклым вчера вечером, что я не заметила, насколько у этого господина очаровательное лицо. Чуть не упустила красоту! Голос был сладок и мил. Самое главное, что он прозвучал очень знакомо. Чэнь Гун догадывался, чей это голос. Подняв голову, он увидел сладко улыбающуюся молодую девушку, сидящую на стене. На ней было красное платье, ее черные волосы были собраны в два хвостика золотыми кольцами[1]. Кроме голоса, на ней не осталось ни единого следа от облика монаха с прошлой ночи. Если бы в прошлом такая красивая девушка шла по улице, Чэнь Гун определенно бы засмотрелся на нее. Однако теперь, когда он вспоминал об ужасных смертях трех монахов в монастыре, он только почувствовал, как по его спине пробежали мурашки, он даже не набрался смелости взглянуть на нее еще раз. Бай Жун улыбнулась: — Почему ты так напуган? Разве ты не должен быть счастлив, что снова встретил старого друга? Я пришла сюда лишь ради вас двоих! Шэнь Цяо не мог видеть, поэтому он только поднес руки к источнику голоса. — Могу ли я знать, почему леди ищет нас? Бай Жун надулась: — Что вы подразумеваете под «леди»? Похоже, мы еще незнакомы. Моя фамилия Бай, Бай Жун. Пишется как «пион», поэтому вы можете называть меня Сяо Мудань[2]! так, если я правильно поняла, ты предлагаешь то, что в скобках? Во время разговора она зашевелилась и внезапно появилась перед ними. Бай Жун, похоже, больше интересовал Шэнь Цяо, она даже пыталась коснуться его лица. Как только ее палец собирался погладить его лицо, Шэнь Цяо, вероятно, заметил ее движение и сделал пару шагов назад. Бай Жун хихикнула и прямо сказала: — Прошлой ночью один из вас читал книгу, а другой слышал содержимое, так что я полагаю, что вы оба запомнили достаточно. Сейчас я собираюсь записать все по памяти, но есть некоторые места, которые я не могу вспомнить, поэтому мне нужна ваша помощь. Что касается награды... после того как мы закончим, независимо от того, чего вы хотите — красоты или богатства, — вы получите все что вашей душе угодно. ~ Она протянула последние слова. В ее кокетливом голосе скрывался соблазн, этого было достаточно, чтобы смягчить сердце любого мужчины. Уши Чэнь Гуна заалели, и он уже собирался согласиться, но внезапно почувствовал, как кто-то сжал его плечо. Он очнулся от запутанного состояния и сразу же покачал головой так быстро, словно гремучий барабан. — Но я не умею читать! Шэнь Цяо также сказал: — Вы ищете не тех людей. Он безграмотен, а я слеп. Все, что я мог прошлой ночью, это читать слово за словом. Я сразу же все забыл, после того как прочёл, и, боюсь, мы не сможем предложить никакой помощи. Бай Жун улыбнулась: — Конечно, сейчас, когда нервничаешь и тревожишься, ты не можешь вспомнить. Обдумай все после того, как пойдёшь со мной, уверена, ты сможешь многое вспомнить к тому времени. Ты действительно хочешь отвергнуть такую ​​симпатичную девушку, как я? Она не дождалась ответа, и ее рука устремилась прямо к ним. В голове Чэнь Гуна сработал тревожный сигнал. Его тело хотело двигаться, чтобы сбежать, но, когда он увидел, как тонкая белоснежная рука приближается к нему, он потерял все силы и мог лишь наблюдать, как кисть касается его плеча. Его ноги становятся ватными, и все его тело падает на землю, полностью парализованное. — Шимэй[3], у тебя такое хорошее настроение. Ты снова планируешь кого-то убить? В этот же момент появляется чрезвычайно красивое лицо, но с довольно старым голосом. Человек спрыгнул со стены и приземлился на землю, как перышко. Лицо Бай Жун побледнело, когда он улыбнулся ей. — Мы не так часто встречаемся. Разве шимэй не рада меня видеть? Бай Жун пришлось пока отложить поимку Чэнь Гуна и Шэнь Цяо в сторону и сосредоточиться на деле с нежеланным гостем пред ее глазами. — О чем говорит шисюн? Я не смогла отреагировать сразу, потому что была слишком счастлива от удивления. Мы так долго не виделись. Хо Сицзин посмотрел на нее со слабой улыбкой. Рассмотрев Чэнь Гуна, он повернулся и остановил свой взгляд на Шэнь Цяо. Выражение его лица изменилось, выражая интерес к последнему. — Такой милый господин. Раз шимэй все равно собирается его убить, почему бы сначала не отдать мне его лицо, а убить уже после? Бай Жун незаметно шагнула вперед между Шэнь Цяо и Хо Сицзином. — Шисюн так любит пошутить, я никогда не думала об их убийстве. Кстати говоря, почему шисюн здесь? Только не говори мне, что ты прошел тысячи миль, чтобы просто поболтать со мной о старых добрых временах? Хо Сицзин ответил: — Я слышал, что шимэй прошлой ночью выпала чрезвычайно большая удача. Я случайно проходил мимо, поэтому решил зайти и посмотреть. Бай Жун ответила: — О какой загадке говорит шисюн? Кажется, я не понимаю.~ Хо Сицзин слегка фыркнул: — Прошлой ночью в монастыре на окраине города появился клан Люхэ с одной из оставшихся частей книги «Стратегия Багрового Ян», но она была разрушена Янь Уши в твоем присутствии. Я слышал, что до того, как книга была уничтожена, Янь Уши попросил кого-то прочитать ее вслух. Учитывая, насколько умна шимэй, полагаю, что ты уже написала копию и готова передать ее учителю, я прав? Бай Жун показала язык, прямо как маленькая девочка, что кокетливо показывает свой гнев. — Учитывая то, насколько я уважаю учителя, конечно, я должна передать запись напрямую и позволить ему решать, что с ней делать. Не может же быть, чтобы шисюн захотел присвоить мои заслуги себе, услышав эту новость, верно? Потому что я, конечно же, этого не допущу.~ Хо Сицзин сказал: — У твоего шисюна есть действительно хорошая идея. Почему бы тебе не оставить копию мне на хранение? Затем мы можем вернуться и доложить обо всем учителю вместе. Таким образом, тебе не придется переживать о сохранности книги. Бай Жун засмеялась: — Шисюн, ты правда думаешь, что я настолько глупа? Хо Сицзин также рассмеялся: — Мне больно от того, насколько сильно ты не доверяешь своему шисюну! Эта пара — шисюна и шимэй — смеялись и разговаривали, улыбаясь друг другу, но правда заключалась в том, что за каждым их произнесенным словом прятались острые клинки. Во время разговора оба смотрели на незащищенные слабые места другого. Бай Жун не смела расслабиться даже на долю секунды. Она знала, что Шэнь Цяо и Чэнь Гун уже сбежали, но она была слишком занята, чтобы о них беспокоиться. Ей пришлось сосредоточить все свое внимание на Хо Сицзине, опасаясь, что она попадется в одну из его ловушек, не успев осознать этого. Хо Сицзин приподнял брови: — Они ушли. Разве шимэй не будет преследовать их? Бай Жун улыбнулася: — Я думаю, что шисюн сейчас важнее. Разговор казался довольно любящим и сентиментальным, но оба знали, что это совсем не так. ... Чэнь Гун не знал, как Шэнь Цяо смог поднять его, потащить за собой и сбежать. Шэнь Цяо не мог видеть и даже с помощью своей палки, пока бежал, он спотыкался и сталкивался то с тем, то с этим. У Чэнь Гуна не было никаких сил, и он мог лишь давать подсказки Шэнь Цяо за его спиной. Они бежали более часа, прежде чем Чэнь Гун, наконец, запыхался: — С-стоп, я не могу больше бежать... Шэнь Цяо замедлился, но выражение его лица не стало менее достойным, когда он направился к ближайшей гостинице. Чэнь Гун поспешно спросил: — Разве мы не покидаем город? Давай поторопимся и уйдем, чтобы та дьявольская женщина не могла нас догнать! Шэнь Цяо объяснил: — Тем больше у нас причин остаться здесь. Они определенно думают, что мы покинем город. В городе больше людей, поэтому им будет не так легко нас найти. Давай сначала остановимся в гостинице на ночь и выждем шанс покинуть город завтра. Она не сможет уделить нам внимание какое-то время из-за того человека. Они вошли в гостиницу и попросили комнату. Чэнь Гун заметил, что, несмотря на то, что сейчас Шэнь Цяо шел довольно быстро, он выглядел совершенно истощенным. Он вспомнил, что тело Шэнь Цяо было намного слабее, чем его, и тот каждый раз останавливался, чтобы отдышаться, когда они шли дальше обычного. Жалея его, Чэнь Гун предложил: — Сегодня я буду спать на полу, ты можешь спать на кровати. Шэнь Цяо не отклонил предложение из-за скромности как обычно, потому что он действительно не мог продержаться дольше в таком состоянии. С тех пор как Янь Уши влил внутреннюю Ци в его тело и заставил перенапрячь глаза прошлой ночью, он чувствовал слабость с головы до ног. До этого он держался из-за напряжения, но теперь, когда он смог расслабиться, у него сразу закружилась голова, и он был готов рухнуть прямо на месте. Чэнь Гуну стало любопытно: — Они шисюн и шимэй, но почему они ведут себя так, будто враги? Этот парень тоже немного странный. Его голос звучит как старческий, но лицо так молодо! Потирая свои виски, Шэнь Цяо ответил: — Потому что он практикует «Солнечную схему»[4]. Чэнь Гун спросил: — Что такое «солнечная схема»? «Такое название звучит довольно внушительно», — подумал он. Шэнь Цяо объяснил: — Это искусство смены лица. Снимать кожу с других людей и надевать ее, используя какое-то секретное искусство, чтобы навсегда оставаться молодым и красивым. С ними обоими было бы довольно сложно иметь дело. Если бы они ладили друг с другом, нам бы не удалось сегодня сбежать. Слушая это, Чэнь Гун почувствовал, как у него кровь застыла в жилах, и не смог сдержать крик: — Как настолько злой навык может существовать?! Шэнь Цяо не мог заставить себя больше не спать и лег прямо в одежде. Он повернулся на бок, его тело слегка согнулось и брови нахмурились на бледном лице — он выглядел так, словно это были его последние дни. Когда Чэнь Гун впервые начал путешествовать с Шэнь Цяо, он беспокоился о том, что тот рухнет в любой момент, но потом привык к этому, видя, что Шэнь Цяо всегда так выглядел. Он вдруг задумался и спросил: — Разве ты не говорил, что ничего не помнишь? Откуда ты знаешь, что он практикует искусство смены лица? — О, я иногда вспоминаю некоторые вещи. Рот Чэнь Гуна дернулся. — Давай спать. Нам все еще нужно завтра рано вставать. Шэнь Цяо явно не хотел больше об этом говорить. Он повернулся спиной к Чэнь Гуну. Чэнь Гуну не оставалось ничего другого, кроме как тоже лечь спать. Той ночью ему снился кошмар. В нем его лицо было снято и заменено морщинистым лицом старика. Он даже не мог узнать себя в зеркале. Он был в ужасе и в конце концов проснулся от шока. Время близилось к полудню, и кровать была уже пуста. Шэнь Цяо ушел. Это испугало Чэнь Гуна.Все еще сонный, он подпрыгнул и коснулся кровати, которая уже успела охладеть.Как раз когда он пытался решить, должен ли пойти искать Шэнь Цяо, он увидел, как тот открывает дверь и заходит. Он вздохнул с облегчением: — Где ты был? После всех этих дней совместного путешествия, даже несмотря на то, что Чэнь Гун ничего не говорил, он, сам того не замечая, в глубине души уже привык к тому, что Шэнь Цяо был рядом. В глазах других Шэнь Цяо был слепым с плохим здоровьем, его повседневная жизнь полна неудобств, которые требовали помощи Чэнь Гуна. Однако правда в том, что Чэнь Гун всегда слушал Шэнь Цяо. Благодаря ему они избежали многих неверных путей. Шэнь Цяо закрыл дверь и тихо сказал: — Давай сегодня разделимся. Чэнь Гун на мгновение растерялся, затем вскочил. — Почему?! Шэнь Цяо объяснил: — После того как Бай Жун закончит переговоры со своим шисюном, она может снова отправится на наши поиски. Что касается клана Люхэ, хотя мне и удалось отказаться от их предложения прошлой ночью, когда они предложили поехать вместе с ними, нет гарантий, что они не пожалеют об этом позже. Он остановился на секунду и вздохнул: — Кроме того, Мужун Цинь должен быть мастером из императорского двора. Если он отправит людей из правительства на поиски, поймать нас будет для него проще пареной репы. Это правда, что один из нас слеп, а другой безграмотен, но соблазн «Стратегии Багрового Ян» слишком велик. Мы слышали содержание того, о чем так сильно мечтают многие люди всю свою жизнь, того, что является практически недостижимым для них. По сравнению с другими людьми, из присутствующих, мы были самыми слабыми — любой мастер боевых искусств способен лишить нас жизни. Чэнь Гун заикался: — Т-тогда что нам делать? Мы не слушали ее намеренно. Она такая запутанная, кто захочет ее слушать! — Это вина не человека, а богатства, которое он на себе несет. Мы были там той ночью, и это уже произвело впечатление на остальных. Единственный выход сейчас для нас — расстаться и идти своим путем. После минутной паники Чэнь Гун понял, что это действительно единственно возможный выход. Если они действительно были вовлечены в конфликт, другие люди, вероятно, могли бы решить все одним ударом, всего лишь одним ударом. Это чувство беспомощности вспыхнуло в нем и стало еще большим чувством отчаяния — Чэнь Гун ненавидел себя за свою слабость, но ничего не мог с этим поделать. — …Ну, ладно. Неохотно соглашаясь, он посмотрел на Шэнь Цяо. — Но ты точно будешь в порядке? Шэнь Цяо засмеялся: — Почему бы и нет? Тогда, когда мы были в округе Фунин, ты видел, как хорошо я справляюсь сам. Чэнь Гун согласился, но он не мог чувствовать себя счастливым, несмотря ни на что. — Сможем ли мы встретиться снова после того, как покинем город? — Все будет зависеть от судьбы. Ты все еще собираешься в клан Люхэ? Чэнь Гун покачал головой. Он не был уверен в этом. — Их заместитель уже знает меня в лицо. Это все равно, что идти прямиком в ловушку, если я пойду туда снова. Все знают, что я слышал эту глупую книгу, и они наверняка попытаются вытащить из меня информацию. — Куда тогда ты планируешь пойти? Чэнь Гун был в унынии. — Я подумаю по дороге. Возможно, однажды у меня закончатся деньги, тогда я могу просто поселиться там, где и остановлюсь. В любом случае, люди должны есть. — Клан Люхэ является большим кланом и поэтому имеет высокий порог вступления. С тобой могут плохо обращаться, даже если ты сможешь вступить в их ряды. Лучше найти маленький клан, который имеет высокие моральные стандарты, и будет честным и справедливым. С твоей смекалкой и талантом, я думаю, ты быстро выделишься. — Без разницы. Я не хочу больше идти на юг. Я хочу отправиться на север, вплоть до города И. Я слышал, что жизнь там процветает, так что, возможно, у меня будет больше возможностей оставить свой след. Чэнь Гун был не очень воодушевлен, когда произнес это. У него не было слишком много вещей, чтобы все упаковать, — только два комплекта одежды, которые он мог просто завязать в сверток, и уйти. Перед уходом он оглянулся и увидел, что Шэнь Цяо тихо сидит там, держа бамбуковую палку перед собой. Несмотря на то, что его глаза не были сфокусированы, он смотрел на него так, словно провожал Чэнь Гуна. Чэнь Гун не мог сказать, почему, но он почувствовал, как у него засвербил нос, и его голос застрял у него в горле, когда он сказал: — Т-ты, береги себя. Шэнь Цяо кивнул: — Ты тоже. Они были двумя незнакомцами, которые случайно встретились, случайно путешествовали вместе, и по какой-то причине разделились, и в конце концов пошли своими путями. Это было что-то, что можно увидеть каждый день, но Чэнь Гун, который являлся всего лишь подростком, еще не научился относиться к этому спокойно. Вскоре после того как Чэнь Гун уехал, Шэнь Цяо также начал собирать свою одежду, готовясь покинуть город. Он собирался идти от южных ворот, чтобы не столкнуться с Чэнь Гуном. Это правда, что если идти раздельно охотясь за двумя разными целями враги будут рассеяны, но у него еще была другая причина. ... Чэнь Гун был настороже и сильно взволнован, когда выходил из города. Только увидев, что никто не следовал за ним и не попытался остановить, он, наконец, почувствовал облегчение. Префектура Хуай находилась недалеко от династии Чжоу. Здесь часто проезжали торговцы, а в дневное время даже за городскими воротами люди несли продавать товары. Тут и там можно было услышать возгласы клиентов, что создавало шумную атмосферу. Чэнь Гун не успел присмотреться, потому что он старался избегать могущественных людей. Теперь, когда он был на процветающей ярмарке, к нему вернулось настроение подростка, который любил шумные места. Однако он не осмеливался тратить слишком много времени на прогулку. Бегло осмотревшись на ярмарке, он купил по дороге два свежеиспеченных горячих блинчика и направился на север по главной дороге. Пройдя около ста шагов от ярмарки, юноша услышал грохочущие звуки копыт лошадей за спиной, в которых смешались крики и вопли. Чэнь Гун поспешно обернулся и увидел несколько человек, бегущих из города в его сторону, за которыми следовал большой отряд всадников на лошадях с луками в руках. Он не знал, что происходит, и стоял на одном месте, но вид этих приближающихся бегущих и преследующих их людей, которые начали готовиться к выстрелу, напугал его до чертиков. Он начал подсознательно бежать вместе с ними, хотя его голова все еще была в замешательстве, и он не мог понять, почему такая сцена внезапно разразилась из ниоткуда. Не только он, но все простолюдины вокруг городских ворот были в беспорядке, непрерывно крича, когда они разбегались во все стороны. Чэнь Гун не смел оборачиваться. Он бежал вперед так быстро, как только мог, думая, что его удача не может быть хуже. Такие случаи происходили везде, куда бы он ни пошел. После того как он некоторое время бежал, Чэнь Гун внезапно услышал звук рассекающей воздух стрелы, которая просвистела у него над ухом и исчезла в кустах перед ним. Его ноги обмякли, и он чуть не упал. Из-за него послышались звуки криков и падения на землю. Смех людей, едущих на лошадях, доносился издалека, они казались вполне довольными собой. Кто-то польстил: — Навык стрельбы из лука Цзюнь Вана[5] потрясающий! Я бы сказал, что принц может поразить любую цель на расстоянии ста шагов и никогда не промахнется! Смех внезапно прекратился. Человек повысил голос: — Никому не разрешается трогать самого быстрого впереди. Я собираюсь застрелить его! Кто еще бежал быстрее, чем Чэнь Гун? Никто! Он вдруг понял, что происходит! Большинство высокопоставленных чиновников и знати увлекались охотой, но некоторые из них были крайне извращенными. Они не любили охотиться на животных, но особенно интересовались охотой на живых людей. Они освобождали заключенных и рабов и приказывали им бежать так быстро, как могли, а затем стреляли в них стрелами, и им было все равно, умрет ли их жертва. Это была охота на людей. Чэнь Гун услышал об этом только после того, как покинул округ Фунин. В то время он думал, что это что-то редкое, и щелкал языком вместе с остальными, слушая подобные рассказы. Теперь, когда история стала реальной и происходила именно с ним, это уже было совсем не интересно! Поняв, что происходит, его сердце забилось быстрее, чем удары барабана, настолько, что было готово выпрыгнуть из груди! Чэнь Гун внезапно остановился, повернулся и упал на землю, умоляя громким голосом: — Пожалуйста, пощадите мою жизнь, Ваше Высочество! Молю, пощадите! Я не игрок! Я даже не пленник или раб! Я человек с хорошей репутацией! — Ну и что? Я могу убить тебя, если захочу! Лидер небрежно рассмеялся, но, увидев лицо Чэнь Гуна, издал удивленный звук. — Подними голову и дай мне посмотреть. Чэнь Гун собрался с духом, чтобы поднять голову, его лицо наполнилось тревогой и страхом. Но Му Типо нашел его забавным. — Кожа немного темная, но все еще красивая. Конечности тоже кажутся гибкими. Если я захочу пощадить тебя, как ты думаешь мне отплатить? Чэнь Гун был сбит с толку. — Я бы с радостью сделал все, что угодно по приказу Вашего Высочества Му Типо тихо рассмеялся: — Хорошо. Кто-нибудь заберите и вымойте его! Чэнь Гун ушел из дома с раннего возраста, и не похоже, чтобы он ничего не понимал в обществе. Видя, что все со стороны смотрели на него со странным выражением лица, наряду со словами, которые только что сказал этот человек, он внезапно понял, что этот человек ему понравился как мальчик для игр[6]! В стране Ци, в частности среди знати высшего сословия, мальчики для игр не были редкостью. В течение нескольких поколений императоры Ци интересовались обоими полами. Поскольку подчиненные, как правило, следовали примеру своих начальников, гомосексуализм практиковался в больших масштабах и на более низких сословиях. Чэнь Гун не знал, что он встретил самого известного из привилегированных чиновников императора, но это не помешало ему испугаться до безумия после осознания того, что только что произошло. Он закричал: — Пожалуйста, пощадите мою жизнь, Ваше Высочество! Я, я, не выгляжу хорошо. Я не хочу идти с вами! Лицо Му Типо потемнело. Сердце Чэнь Гуна билось как бешеное. Он узнал несколько движений руками и ногами от Шэнь Цяо, но он был против вооруженной группы людей, у каждого из которых сверкали глаза. Те несколько трюков боевого искусства, которые он выучил, оказались бы абсолютно бесполезными против них. Прежде чем он успел приблизиться к дворянину, его сердце уже было бы пронзено тысячами стрел. Чэнь Гун однажды подумал, что он ничего не боится, но в этот самый момент он наконец осознал, насколько был наивен и глуп. Он не боялся раньше, потому что он был в состоянии справиться со всеми невзгодами, но он боялся сейчас, потому что ему даже не нужно было выяснять, кто эти дворяне, чтобы понять, что они явно не те, кого он мог бы себе позволить оскорбить. Слуга на стороне снова начал смеяться: — Цзюнь Ван, я никогда не видел настолько бесчувственного человека, как он! Другой повторил: — Это верно. Не то, чтобы он был очень красив. Его счастье, что принц заинтересовался им. Как он мог отважиться отказаться! Лучше просто застрелить его здесь! Му Типо прищурился. Он медленно поднял лук в руке. — Ваше высочество! Пожалуйста, позвольте этому скромному человеку объясниться! Голова Чэнь Гуна опустела от гудения. У него не было времени, чтобы все обдумать, прежде чем он выпалил: — Этот скромный человек не имеет привлекательной внешности и потому не достоин благосклонности Вашего Высочества, но этот скромный человек знает, знает достойного человека! Он намного красивее меня... Нет! Он даже красивее всех этих людей, которых вы привели с собой! Все люди, следующие за Му Типо, были красивыми и ухоженными мужчинами. Услышав слова Чэнь Гуна, они все рассмеялись, высмеивая то, как мало Чэнь Гун знал о мире. — Посмотрите, такой простак, но говорит, что видел людей красивее нас! Му Типо промолчал. Его рука вытащила стрелу, украшенную белыми перьями, и казалось, что он собирался натянуть тетиву и выстрелить. Чэнь Гун покрылся холодным потом. В ситуации на грани жизни и смерти он не мог думать ни о чем другом, прежде чем крикнуть: — Этот человек прямо в городе. Мы только что расстались. Если Ваше Высочество не верит мне, я могу отвести вас туда. У него хорошая внешность, только его глаза плохи. Я, я, просто б-боюсь, что Вашему Высочеству он не понравится, потому что он слепой! Услышав слово «слепой», Му Типо наконец заинтересовался. — Надо же, я никогда раньше не играл со слепым человеком. Я полагаю, что ему не нужно будет завязывать глаза, когда я свяжу его в постели? Его легкомысленный тон вызвал взрыв грязного смеха. Чэнь Гун, наконец, стал свидетелем того, что у этих чиновников не было абсолютно никаких моральных принципов. Но его слова уже прозвучали, и было слишком поздно сожалеть о них. Он говорил себе, что мастерство Шэнь Цяо куда лучше, чем его, возможно, он мог бы отбить атаку этих людей. Или, может быть, к тому времени, когда они приедут, Шэнь Цяо уже там не будет. Все виды мыслей мелькали в его голове в отвратительном беспорядке, когда он безучастно сидел на земле, не двигаясь. Слуга подьехал к Чэнь Гуну на лошади, высокомерно задрав подбородок, и сказал: — Поспеши и отведи нас на место! Чэнь Гун стиснул зубы: — Ваше Высочество. На самом деле... на самом деле здоровье этого человека очень слабое. Хоть он и симпатичный, боюсь, вы будете разочарованы... Му Типо высмеял: — Слаб здоровьем... так даже лучше. Игра с ним вызовет совершенно новые чувства. Даже если он умрет в процессе, это будет лишь его собственной проблемой, и никто не сможет обвинить меня в этом! Хорошо, если ты не хочешь показывать нам путь, почему бы нам не заменить его на тебя? Твое тело сильное, поэтому, по-видимому, проблем не будет, однако не я буду играть с тобой. Как насчет того, чтобы заставить тебя снять одежду и поиграть вместе с моими волкодавами? Они сейчас в жару, и я беспокоился, что не смогу найти им кого-нибудь для спаривания! Глаза Чэнь Гуна расширились. Он даже не мог представить, что в этом мире есть такие безжалостные и дикие люди. Услышав слова Му Типо, он дрожал всем телом и не мог больше сопротивляться. «Не вини меня, Шэнь Цяо. У меня не было другого выбора», — подумал он про себя. ... Чэнь Гун повел большой отряд в город и прибыл в гостиницу, в которой они остановились. С тех пор как он ушел, прошло всего полдня. Хозяин все еще помнил его. Видя, что он вернулся с целым отрядом позади, трактирщик не посмел относиться к нему с пренебрежением. Он поспешно подошел, чтобы поприветствовать его: — Хотите… Чэнь Гун не мог не обернуться и посмотреть на Му Типо. Последний прикрыл нос, нахмурившись от вида сырого интерьера гостиницы. Он не хотел входить, поэтому приказал лишь нескольким своим подчиненным войти с Чэнь Гуном для расследования. — Человек, который ранее был со мной, все еще здесь? Чэнь Гун сделал жест рукой. — У него плохое зрение, и он держал бамбуковую палку. Хозяин тут же ответил: — Да, да. Он все еще здесь, в своей комнате. Он еще не спускался. Сердце Чэнь Гуна забилось от радости, но затем изнутри поднялось чувство вины. Однако оно длилось недолго, пока кто-то не прервал его. Подчиненный, который пришел с Му Типо, нахмурился и закричал на Чэнь Гуна: — Чего ты ждешь? Быстрее отведи нас наверх! Лицо покрыто макияжем, а манера слишком неестественна и наигранно цветочная. Чэнь Гун даже не хотел смотреть на него дважды. Однако он не мог не повиноваться словам этого человека, потому у него не было иного выбора, кроме как медленно отвести его к комнате, надеясь, что Шэнь Цяо уже ушел и в то же время надеясь, что Шэнь Цяо все еще находился там. Чэнь Гун привел их наверх и постучал в дверь. После третьего стука он услышал знакомый голос доносящийся изнутри. — Кто там? Чэнь Гун не смог описать чувства в своем сердце в тот самый момент. Он тяжело сглотнул, прежде чем ответить: — Это я. — Чэнь Гун? Почему ты вернулся? Заходи. Шэнь Цяо немного удивился, но его голос был как всегда нежным. Эмоции Чэнь Гуна стали чрезвычайно сложными, и в тот же миг чувство вины нахлынуло на него. — Почему бы тебе не войти? Подчиненный Му Типо стал нетерпеливым и сильно толкнул его. Чэнь Гун пошатнулся и с толчком открыл дверь. Шэнь Цяо сидел у окна, его лицо слегка повернулось наружу, как будто оценивал пейзаж снаружи. Но Чэнь Гун знал, что после этой ночи он полностью потерял зрение. — Эй. Так это тот красавец, о котором ты говорил? Он не очень... Подопечный запнулся на полуслове и не знал, как продолжить, когда Шэнь Цяо обернулся. Глаза Му Типо прояснились, когда он тоже поднялся наверх сам, после того как ожидание внизу превысило его терпение. Он происходил из бедной семьи и начал вести чрезмерно экстравагантную жизнь только после того, как его мать обрела власть, и позже он начал веселиться вместе с императором. Поэтому он уделял особое внимание нарядам людей и не обращал внимания на тех, чья одежда не была достаточно великолепной. Однако одежда Шэнь Цяо не была сделана из хороших материалов, и он достаточно просто завязал свои волосы. Не было даже нефритовой шпильки. Он только собрал волосы в кусок ткани, который имел такой же лазурный цвет, что и его одежда. Однако Му Типо не мог отвести от него взгляд. Материалы одежды не могли скрыть выдающегося качества самого красавца. У него пересохло в горле, даже когда Шэнь Цяо безучастно «смотрел» на него. Он едва сдерживал желание подняться, надавить на него, порвать его одежду и обесчестить его против воли. — Чэнь Гун, кого еще ты привел с собой? Услышав его слегка невежественный голос, Му Типо почувствовал, что становится еще более возбужденным. Каким же будет вкус экстаза, когда этот человек заплачет, сводя брови от боли? Он даже не мог себе представить. Му Типо обдумал даже то, что он сначала оставит человека в префектуре Хуай, пока не закончит играть с ним, а затем отдаст его императору Ци, Гао Вэю. Как и он, Гао Вэй также любил играть с другими вещами. Если бы он мог отправить такого ​​слепого красавца, император определенно был бы рад. — Как тебя зовут? — спросил он Шэнь Цяо. Шэнь Цяо слегка нахмурился, но вместо ответа он просто повторил: — Чэнь Гун?