Время покажет

— Тони, Тони, эй. Успокойся, дружище. Что случилось? — просил Роуди, одной рукой хватая Тони за рубашку, а другой уверенно сжимая его плечо, чтобы не дать ему упасть. Сказать, что гений был в ужасе — это ничего не сказать. Казалось, Тони уже и не пытался удержаться на ногах, вместо этого неуклюже плюхаясь на колени и дрожащей рукой начиная яростно протирать глаза. Несколько раз судорожно втянул воздух, позволяя Роуди все это время оставаться рядом с ним, пытаясь перевести дыхание, до тех пор, пока, в конце концов, не отмахнулся от него, предлагая ему вместо этого проверить Питера. Поначалу Роуди был не в восторге от этой идеи, не желая оставлять своего лучшего друга одного хватать ртом воздух, корчась на ковре, но стоило ему увидеть стонущего, мечущегося из стороны в сторону подростка, он поспешил к нему, пытаясь успокоить его мягким словом и ласковой рукой в волосах. И Тони оставалось лишь беспомощно сидеть на полу, наблюдая за тем, как его лучший друг утешает его ребенка. В голове все плыло, а те короткие глотки воздуха, что ему удалось втянуть, привели лишь к появлению новых пятен перед глазами. Как же он жалок. Он даже не может взять себя в руки, чтобы успокоить своего собственного ребенка. Это он должен сидеть сейчас рядом с Питером, помогая ему вырваться из плена кошмара, но вот он тут, пытается вытащить себя из панической атаки на полу в комнате своего псевдо-сына. Но этот сон... как так вышло, что всего пара слов способны вновь вызвать эти ужасающие образы, что, словно воспоминания, вспыхивают у него перед глазами, как чудовищное пророчество, являющее ему неизбежное будущее. Чем сильнее он пытался подавить их, тем сложнее ему было избавиться от пост-эффектов. Он ощущал, как сердце бешено клокочет у него в груди, а легкие сжимаются слишком сильно, чтобы можно было считать это нормальным. Он был слишком хорошо знаком с этим ощущением беспомощности, но это был просто какой-то новый уровень. И в данную минуту он так сильно переживает потерю своего ребенка, что даже не может пересилить себя и собственные страхи, чтобы защитить Питера когда тот больше всего нуждается в этом. Какой чудесный из него получился отец. Потерялся в собственных кошмарах только потому, что ребенок произнес пару глупых слов, ставших причиной этих пугающих образов. Тони медленно отодвинулся от кровати, прижимаясь спиной к дальней стене. Не должен этот ребенок увидеть, как он впадает в панику из-за подобной глупости. Это же просто сон. Просто сон. Сон, который он увидел несколько ночей назад. Ему просто необходимо вспомнить, что это всего лишь сон. Это не правда. Питер не хотел сказать ничего такого. Он ничего не говорил. Вот он, прямо здесь, рядом с Роуди. Он никуда не делся. И на этот раз он не исчезнет, потому что это НЕ правда. Но все это больше не помогало, потому что Тони больше не мог сделать вдох, он больше не чувствовал свою левую руку, зато он чувствовал, как его горло сжимается, а ребра со всех сторон сдавливают его легкие. Перед глазами все потемнело, и все, что осталось, это те жуткие воспоминания о том, как Питер рассыпается пеплом у него на руках. Он слышал лишь собственные судорожные вздохи и отчаянные мольбы своего сына, который просил Тони — единственного человека, в которого этот бедный ребенок так отчаянно верил, — спасти его. Это все было похоже на воспоминания. Но почему они так похожи на воспоминания? Почему он видит все так отчетливо? Почему оно кажется таким реальным? Ведь этого не происходило. Это просто кошмар. Питер в порядке. Питер. Питер в порядке, с ним все хорошо. Питер. А где Питер? Он больше не мог рассуждать, он ничего не видел, ничего не слышал. Все его чувства заглушились, вращаясь вокруг одного единственного, наполненного ужасом воспоминания, отрезая его последние связи с реальностью. Все его мысли были только о Питере. Где Питер? — Пит? *** Питер проснулся внезапно, и поначалу перед глазами была лишь темнота. Его тело словно онемело и, по какой-то причине, его сердце стучало быстрее, чем когда-либо. В горле пересохло, и даже попытка сглотнуть или сделать вдох причиняла боль. Что-то было не так. Совсем не так. Он не может дышать! Почему он не может дышать? Он судорожно втянул воздух, или, по крайней мере, попытался. Что-то тяжело давило ему на грудь, не позволяя вдохнуть. Ему нужен воздух! Его легкие ныли, и не важно, как много раз он пытался вздохнуть, он просто не мог притупить это ощущение, что он медленно задыхается под весом чего-то тяжелого, что давит на него. И только в этот момент он почувствовал руку в волосах. И несмотря на это давящее ощущение в груди, эта рука отрезвляла его. Кто-то здесь, кто-то рядом с ним. С ним все будет хорошо. Все будет хорошо. Знакомое ощущение немного взбодрило его, и он смог заставить себя прекратить свои попытки сделать нормальный вдох. Это помогло, но все еще оставалось непонятно, что происходит вокруг него и почему он больше ничего не видит. Он не понимал, что стало причиной подобной паники, и почему его паучьи чувства сошли с ума без видимой угрозы. Почему его сердце готово вот-вот вырваться из груди? Почему он не может дышать? Почему ему так тяжело на груди, ведь очевидно, что там ничего нет. Он не мог вспомнить. В голове был лишь туман. Чья-то рука неловко погладила его по волосам, и на мгновение он подумал, что это мог быть мистер Старк, но нет, это не его рука. В этом он был уверен, ведь большую часть прошлой ночи мужчина точно так же трепал его по волосам, и тогда это ощущалось совсем по-другому. Нет, мистер Старк не делал это так же мягко и неуверенно. Его движения не были столь же выверенными и ритмичными. Нет, это был кто-то другой, и Питер не понимал, насколько он готов смириться с тем, что кто-то неизвестный находится сейчас рядом с ним, пока его силы и органы чувств сходят с ума. Где же мистер Старк? Он медленно приоткрыл глаза, что потребовало от него намного больше сил, чем следовало (не удивительно, что до этого момента вокруг была лишь темнота). Потребовалось некоторое время, но в конце концов, применив чудовищную концентрацию и сделав несколько особенно глубоких вдохов, ему удалось вернуть контроль над собственным телом и, наконец-то разглядеть обстановку. И в этот момент ему захотелось разрыдаться от облегчения, потому что он отлично знал, где он. Он все еще находился в Башне, а точнее в своей собственной постели. И почти тут же он различил голос, принадлежавшей хозяину ласкающей его руки. Этот голос нельзя было ни с чем перепутать, но почему он не расслышал его раньше? — Эй, пацан. Ты меня слышишь? — спросил Роуди. С губ Питера сорвался облегченный вздох. Слава богу это не какой-то маньяк с фетишем на чужие волосы или типа того. Это было бы очень плохо. Он кивнул, насколько ему позволяло его состояние, но по какой-то причине ему все еще не удавалось сделать нормальный вздох, из-за чего в голове начинало стучать уже особенно неприятно. Словно какой-то идиот неустанно пытался пробить его череп тупым ножичком, прямо промеж глаз. Боже, как же больно. Он поспешил закрыть глаза и откинуться на подушки, изо всех сил пытаясь вернуть хоть немного контроля над собственным телом. По крайней мере он снова начал ощущать хоть что-то, пусть его органы чувств и оставались слегка притуплены. А затем он расслышал какой-то слабый звук в противоположном конце комнаты. Что-то похожее на резкий, задушенный вздох, вот только источником был совсем не он сам. Он бы понял, если бы этот звук издал он, и это было не так. В комнате вместе с ними был кто-то еще. Он вновь распахнул глаза и судорожно обвел взглядом комнату, несмотря на тупую, пульсирующую боль, тут же пронзившую его голову. И тогда он увидел его. Мистер Старк? Питер буквально сорвался с кровати, едва не приземлившись при этом лицом на пол. К счастью, Роуди успел вовремя схватить его за ворот футболки и вернуть его в вертикальное положение, одновременно пытаясь мягко уложить его на кровать. — Эй-эй, спокойнее. Ляг в кровать, ребенок, тебе необходимо немного успокоиться. Но Питер проигнорировал его и на шатких ногах рванул через всю комнату, пытаясь подавить стон, когда в ответ на движение его голова взорвалась чудовищной болью. Он чувствовал руку Роуди на своей футболке, то, как тот пытался затащить его обратно на кровать, но продолжал упрямо сопротивляться. Что-то подсказывало ему, что ему необходимо как можно скорее добраться до мистера Старка. Прямо сейчас. Словно какой-то первородный инстинкт внутри него буквально вопил о том, что только мистер Старк сможет исправить все это. Ему нужен его мистер Старк. В конце концов Роуди отпустил его, и Питер буквально рухнул на колени рядом с Тони, который сидел у стены, сжимая голову руками. Он выглядел не лучше, чем Питер ощущал себя в этот момент. — Мистер Старк? Что случилось? — прошептал он, протягивая к мужчине руку, но Роуди успел схватить его за запястье до того, как он успел бы коснуться него. — Шкет. Это не самая лучшая идея. Дай ему секунду прийти в себя, идет? Питер неуверенно оглянулся на него, и, хотя больше всего на свете ему хотелось обнять мистера Старка, он все же послушался Роуди и не стал сокращать дистанцию. Нет, нельзя сейчас проявлять свой эгоизм, когда мистер Старк определенно не в порядке. Почему он всегда думает только о себе и своем собственном комфорте? Какой же он идиот! В эту минуту мистеру Старку нужно, чтобы он держался от него подальше, а он тут пытается выпросить у него обнимашки, когда тому, очевидно, совсем не до этого. — Пит? — раздался шаткий голос, и Тони приподнял голову, испуганно глядя на него, ощущая, как все в груди сжимается из-за неровного дыхания. Питер не знал, что делать дальше, и поспешил оглянуться на Роуди. Тот лишь пожал плечами, рассматривая обоих полными любопытства — и беспокойства — глазами. Так что Питер решил рискнуть и неуверенно протянул руку, опуская ее на плечо Тони. Он не хотел слишком явно нарушать чужие границы. Он просто хотел, чтобы мистер Старк почувствовал себя лучше, поскольку ему совсем не нравилось видеть этот полный паники взгляд на его лице. В этот момент Тони встретился с ним взглядом, и в его глазах Питер разглядел ужас: чистый, первобытный. Он определенно не хотел бы когда-либо еще раз видеть что-то подобное в его глазах. Ему отчаянно захотелось свернуться калачиком и закричать, потому что Тони Старк не боится никого и ничего. А если напуган он, то значит и Питер должен бояться тоже, верно? Верно?! Что же не так? Что происходит? Но прежде, чем он успел окончательно замкнуться в себе, Тони обхватил его сильными руками, одаривая его теплым, успокаивающим объятием. А Питеру только это и надо было: он тут же почувствовал, как паника покидает его тело, а сердце, наконец-то, начинает замедлять свой ход. Лицо Питера оказалось прижато к груди Тони, пока последний водил пальцами по волосам на затылке Питера, одновременно поглаживая его по спине. Питер почувствовал, как мужчина уткнулся лицом в его макушку и несколько раз глубоко вздохнул, услышал тихие слова, которые Тони, как мантру, продолжал нашептывать ему на ухо между судорожными вздохами. — Я держу тебя. Все хорошо. В любой другой ситуации Питер буквально запрыгал бы от восторга, наслаждаясь столь открытым проявлением привязанности. Но с Тони что-то было не так, и он не понимал, что именно. Так что вместо этого Питер лишь сильнее прижался к мужчине, утыкаясь носом в изгиб его шеи и сминая в кулаках подол его рубашки. Тони нужна его помощь, и он сделает все, что в его силах, чтобы помочь ему. К тому же это не мешало и ему справиться с его собственной паникой. У Тони была способность в любой ситуации сделать так, чтобы Питер почувствовал себя в безопасности, и Питер хотел ответить ему взаимностью. Питер не знал, как долго они просидели вот так. Все это время Тони медленно раскачивался с ним взад-вперед, но сейчас его головная боль начала стихать, а чувства постепенно приходили в норму. В какой-то момент он различил запах лосьона после бритья, и это помогло ему слегка заглушить страх, все еще яростно грызущий его изнутри. Тони рядом, и ему нет нужды так бояться. Тони всегда защитит его. — Роуди? Что случилось? С ними все в порядке? — это был голос Пеппер, ее тоже было легко узнать. Однако Питер все равно почувствовал, как Тони напрягся. — Пеп? — выдохнул он, ни на мгновение не выпуская Питера из своих рук (не то чтобы последний был против). Он был почти уверен, что стоит Тони сейчас отпустить его, и у него тут же начнется очередной приступ паники. Да, страх был уже не таким сильным, как раньше, но он все еще таился вокруг, ожидая шанса вновь напасть на него, когда он окажется в уязвимом состоянии. Вот только объяснить его природу Питер так и не мог. Почему же он так напуган? — Ох, Тони. Что произошло? — спросила Пеппер, опускаясь рядом с ними на корточки и запуская руку в волосы Тони. Все еще прижимаясь к рубашке Тони, краем глаза Питер с любопытством поглядывал на нее, в то время как Роуди продолжал коршуном наблюдать за ними, охраняя их покой. — Я-я точно не знаю, — начал Тони, слегка ослабляя хватку вокруг Питера, и по какой-то причине это напугало Питера сильнее, чем должно было. Это же просто нелепо. Но какой-то странно знакомый страх снова начал подкрадываться к его сердцу. Он чувствовал, как тот гноится в глубине его сознания, помнил ощущение пустоты и необъяснимого ужаса. Он не знал, что это такое, но оно было рядом с ним. Даже его чувства вновь обострились, стоило Тони продолжить выпутываться из объятий, и возникло внезапное желание закричать от надвигающейся волны страха, расползающейся в его груди и угрожающе поднимающейся к горлу. Еще никогда в своей жизни он не чувствовал ничего подобного. Это было так внезапно и необъяснимо, и он просто не понимал, что ему делать. Он не хотел, чтобы мистер Старк отпустил его. Он не хотел, чтобы мистер Старк оставил его. — Нет, мистер Старк, — отчаянно зашептал он, изо всех сил вцепляясь руками в рубашку мужчины, — пожалуйста, я-я не хочу умирать. Эти слова сорвались с его губ так естественно, он даже не задумался об этом. Он не понимал, откуда они появились, но, казалось, они произвели на Тони тот же эффект, как и его попытка выпутаться из объятий на Питера. Крепкие руки, до этого момента пытающиеся ослабить хватку, сжались вокруг него еще сильнее, чем прежде. Дыхание Тони стало прерывистым, и он яростно зашептал Питеру на ухо, продолжая прижимать подростка к своей груди и утыкаясь лицом в его макушку: — Я здесь, малыш, я обещаю… я тебя не отпущу. Больше никогда. Идет? Питер расслышал дрожь в голосе своего наставника, и в животе тут же появилось это неприятное чувство вины, ведь это он стал причиной этого. Он вновь напугал Тони. Просто потому что он не в состоянии перебороть себя и свои глупые страхи. Какой же он эгоистичный засранец. Эгоист, эгоист, эгоист. Ну почему он такой эгоист? — Простите. — Нет. Пожалуйста, нет, — всхлипнул Тони, отчаянно пряча лицо в волосах Питера. — Не говори так, Питер. Он коснулся губами виска Питера, продолжая все так же прижиматься головой к его голове, словно опасаясь, что в любую секунду тот может испариться. Питер почувствовал, как чужие слезы закапали ему на макушку, а губы Тони все так же касались его виска, пока тот продолжал хватать ртом воздух и шептать свою мантру между судорожными вздохами. Почувствовав это, Питер не смог сдержать собственных слез. — Тони? Что происходит? Позволь мне помочь тебе, — в голосе Пеппер отчетливо было слышно беспокойство, когда она приблизилась к Тони и Питеру. Она прижалась в поцелуе к макушке Тони, одновременно успокаивающе начиная поглаживать Питера по спине. — Я-я не могу, — выдавил Тони, захлебываясь собственными словами. — Этот сон. Я не могу. Казалось, Пеппер не требовалось объяснений, поскольку уже в следующую секунду она лишь крепче обхватила руками их обоих. — Все хорошо. Шшш. Просто дыши. *** Никто не знал, как много времени им потребовалось, чтобы взять себя в руки, но Роуди и Пеппер были крайне насторожены сложившейся ситуацией. Казалось, хватит и пары неудачно подобранных слов, чтобы начался очередной раунд судорожных вздохов и сдавленных рыданий. Большую часть времени Роуди провел, шугая охваченных любопытством и беспокойством Мстителей, в то время как Пеппер ни на мгновение не покидала Тони и Питера, оставаясь рядом с ними надежным источником утешения. Тони пришел в себя чуть раньше, чем Питер, но все равно он не рискнул ослаблять хватку. И Питер, конечно, был благодарен за это, но все равно не мог подавить это чувство вины, роящееся у него в животе, из-за того, что он вновь напугал Тони. Он правда не хотел этого. Он не хотел стать причиной паники Тони. — Ты… ты в порядке, шкет? — спросил Тони, чей голос был все еще приглушен из-за того, как крепко он вжимался лицом в волосы Питера. Питер ответил слабым кивком, потому что ему и правда было уже значительно лучше. На самом деле сейчас основной его проблемой было смущение. Оставалось надеяться, что он сможет пережить это ну, может быть, к следующему году. — Это хорошо. Отлично. Эм… ты можешь рассказать мне о своем сне? — в голосе Тони проскальзывала неуверенность, но Пеппер поспешила приободрить его безмолвным кивком. А вот Питер был в полном замешательстве. Какой еще сон? Он не помнил никаких снов, только то, что он засыпал, а еще какие-то размытые горизонты и приглушенные голоса. И не успел он опомниться, как проснулся, а паническая атака уже поджидала его. — Я-я не видел никаких снов, мистер Старк. Тони замер; рука, до этого момента бездумно распутывавшая локоны на макушке Питера, замерла, а затем безвольно повисла. Роуди, в чьих глазах застыло такое же замешательство переглянулся с Тони. — Ты уверен, шкет? — спросил он, в несколько шагов покидая свой пост у двери. — Ты всех жутко напугал. Даже Пятница сказала, что у тебя был кошмар. Питер лишь снова покачал головой и прижался щекой к груди Тони, поднимая на него взгляд. — Я н-ничего не помню. Я просто… я заснул, а потом… все было размыто, и голоса, и-и яркие вспышки, а затем я проснулся. Но, как будто, ну, жутко напуганный, мои органы чувств словно сошли с ума. Я-я как будто испугался чего-то, но я не помню, чего именно. Тони всем телом напрягся, и Питеру совершенно не понравилось, как после его слов выражение лица Роуди из приветливого стало хмурым. — Пятница, запусти сканирование. Убедись, что с моим ребенком все в порядке. Питер знал, что должен быть напуган, учитывая, что все, казалось, были на грани паники, но он лишь глупо улыбнулся, утыкаясь носом в плечо Тони, чтобы остальные не видели этого. Да, он собирается в полной мере воспользоваться этой неожиданной щедростью Тони на обнимашки, которые тот так охотно раздавал последние полтора дня. Не говоря уж о том, как Тони только что назвал его «своим ребенком». Да, это тоже было офигенно круто. И, воу. Это определенно как-то повлияло на его сердце. Его бедное, юное, жадное до ласки сердечко. Ему было уже откровенно все равно, если сегодня он узнает, что он умирает. Потому что этот день станет одним из самых умиротворяющих в его жизни. Даже не смотря на эту странную паническую атаку. — На данный момент никаких аномалий, влияющих на мистера Паркера не обнаружено, — сообщила Пятница спустя пару секунд. Он чувствовал, как тихий бубнеж Тони отозвался вибрацией в его груди, чувствовал, как мужчина под ним начал ерзать. О, нет. Ну почему он вообще начал думать об этом? Теперь вселенная обязательно заметит, что он впервые по-настоящему счастлив, и все испортит. Ну почему весь мир ополчился против него? — Как бы мне ни хотелось и дальше обниматься с маленьким паучком на этом жутко неудобном полу, мне кажется, что нам пора отправляться по кроватям. Ты так не считаешь? — спросил Тони, мягко намекая на то, что им пора расцепиться, но пока не предпринимая никаких попыток сделать это. Очевидно, он пытался избежать повторения того, что произошло во время последней попытки. И не то чтобы Питер винил его за это. Они оба были довольно напуганы случившимся, и Питер был все еще в легком замешательстве, но ВСЕ ЖЕ! Нет уж. Он определенно НЕ считает, что это хорошая идея. Вот совсем нет. — А-а вдруг у меня снова начнется паника? — испугался он. — Я не хочу засыпать, — он лишь сильнее сжал руки вокруг талии Тони, не желая его отпускать. Ему ведь так удобно! Тони лишь мягко улыбнулся ему, и Пеппер помогла ему подвинуть Питера, чтобы они оба смогли медленно подняться с пола на ноги, под хруст коленей Старка. А Питер продолжал цепляться за мужчину, навалившись на него всем весом. Ему было все равно, что он ведет себя как ребенок, что он будет в ужасе, как только придет в себя настолько, что сможет обдумать свои идиотские поступки, ВСЕ РАВНО! Потому что он не хочет, чтобы это заканчивалось! — Дорогой, тебе необходимо поспать. А если тебе вновь приснится кошмар, мы будем рядом. Тебе не о чем переживать, — сказала Пеппер, проводя рукой по волосам Питера и помогая ему встать на ноги, чтобы тот уже не висел на Тони обезьянкой. — Пеппер права, малыш. Тебе нужно отдохнуть, — добавил Тони со слабой улыбкой, — а все проблемы мы решим утром. — Заметив удрученное выражение лица своего протеже, Тони поспешил обхватить Питера за плечи и аккуратно подвести его к кровати. Там он мягко подтолкнул подростка, уговаривая его забраться под одеяло. Питер, разумеется, послушался, но все же не упустил возможности выразить свое недовольство этой идеей. И неважно, как сильно он на самом деле устал. И пока Питер, тихонько ворча себе под нос, забирался под одеяло, Тони присел на край его кровати. — Хочешь Пятница оставит включенным свет? — Тони отлично понимал, что именно чувствует сейчас Питер, черт, да он сам только что прошел через это. И это знание помогло Питеру не испытывать такого уж сильного смущения из-за того, что ему нужен свет. Если уж сам Тони Старк время от времени спит с включенным светом, тогда в этом нет ничего плохого. — У-угу, — ответил Питер чуть слышно, переворачиваясь на бок, чтобы спрятать свое краснеющее лицо. Тони хихикнул, и свет в комнате стал слегка приглушенным, точно следуя протоколам, которые Тони настроил для подобных случаев. — Ну все, ребенок, засыпай, ладно? Если я буду нужен тебе — позовешь, — приказал он строго, погрозив ему пальцем, — ты меня понял? Питер кивнул, и Тони тепло улыбнулся в ответ. Он провел рукой по волосам, откидывая локоны со лба Питера, а затем ласково похлопал его по щеке, на что Питер ответил счастливым смешком. Тони судорожно втянул воздух и улыбнулся. — Спокойной ночи, приятель, — сказал он, поднимаясь на ноги, и Питер тоскливо взглянул на него, наблюдая за тем, как тот уходит. Пеппер и Роуди уже покинули комнату, Тони был последним. Разумеется, если бы он уже окончательно проснулся, он бы ни за что на свете не рискнул сделать то, что он сделал (то же касается и того, что он делал буквально минуты назад), но что поделать. По какой-то причине на этих выходных он был каким-то особенно прилипчивым, и это уже начинало напрягать. В обычной жизни он бы с радостью встал на пути одной из молний Тора, чем вновь произнес это вслух, но он же чертов Питер Паркер и просто не умеет держать свой рот на замке. И что-то частенько он использует свою «усталость» как оправдание, не так ли? — Люблю вас, мистер Старк, — пробормотал он, отлично понимая, что ответа на свое признание он не получит, но в тайне надеясь, что Тони оценит его слова, если только он уже не думает о нем странно. И едва не подавился воздухом, когда Тони без тени сомнения в голосе ответил ему, одаривая его ласковой улыбкой, прежде чем захлопнуть за собой дверь. — Я тоже люблю тебя, шкет. *** Устало опустившись на диван в гостиной, Тони прижал ладони к лицу, вежливо попросив всех удалиться. Послышалось несколько недовольных возражений, но стоило всем увидеть, каким расстроенным он был, они поспешили разойтись по своим комнатам. Каждый из них понимал, что лучше не спорить с эмоционально нестабильным Тони Старком. Лишь Роуди и Пеппер остались рядом с ним, потому что им многое необходимо было обсудить. То, что только что произошло, было чертовски жутким, вот прямо странно-волшебно жутким. Это определенно было ненормально, и, вероятно, не очень правильно держать все в себе. И сегодня, очевидно, настал вечер признаний. Он просто больше не мог скрывать это от других. Тони был почти уверен, что его бы все равно пытали до тех пор, пока он не расскажет им обо всем, так что лучше всего будет самому сорвать этот пластырь. Когда в помещении кроме них никого не осталось, он со вздохом откинулся на спинку дивана и начал рассказывать о своем кошмаре, который он увидел прошлой ночью. Пеппер и Роуди слушали его, не перебивая, позволяя Тони во всех деталях пересказать события этого странного сна, включая и сопровождавшие его ощущения реальности всего происходящего. Слово в слово он процитировал фразу, которую Питер сказал ему, потому что он точно знал, что ничто на свете не поможет ему забыть это, не после того, как мгновения спустя этот же ребенок рассыпался пеплом у него на руках, умоляя Тони спасти его. Его сердце вновь бешено застучало, пока он пересказывал эту историю, но он отказывался позволить ему вновь взять над ним контроль. Он знал, что все это нереально. Он точно знал это! Вот только его подсознание думало совсем по-другому. Он рассказал им, как слова Питера вновь вернули его в тот кошмар, и он просто не смог не окунуться в этот ужас с головой. Один из недостатков гениальной памяти. Нет бы его мозгам сосредоточиться на чем-то важном, вместо глупого, болезненного кошмара. — Тони… — Роуди на мгновение запнулся, — ты думаешь, что эта непонятная пространственно-временная фигня как-то влияет на ваши с Питером сны? — Я не знаю, — вздохнул Тони. — Я лишь знаю, что этот сон не похож ни на что из того, что я когда-либо испытывал. И надеюсь, что у меня не открылись какие-то стремные способности видеть будущее. Это был бы полный отстой. — Ну, пока мы лишь знаем, что все это может быть просто большим, нереальным совпадением. Питер не помнит ничего из своего сна, так что мы никак не можем провести аналогию с твоим сном. Нам не стоит переживать из-за этого, пока у нас не появится веской причины для этого, — заметила Пеппер, ободряюще сжимая плечо Тони. — Я знаю. Но я не понимаю, что мне делать, Пеп. Что, если мое сознание пытается сказать мне что-то, или предупредить меня о том, что должно произойти? Что, если я не смогу разгадать это послание, пока не станет слишком поздно, и Питер не погибнет из-за этого? Я не могу позволить этому случиться. — Тони, Пеппер права, нам не стоит сейчас так мучиться из-за этого. Что бы это ни было, оно не из нашего мира, и мы никак не можем измерить это или отследить. Твоя наука не может объяснить это. Так что теперь нам остается лишь ждать, пока не появятся новые зацепки. Будем надеяться, что после этого мы сможем что-то выяснить, — сказал Роуди, коротко похлопав его по спине, прежде чем подняться на ноги. — Ты же не хочешь напугать ребенка. Тони торопливо кивнул. — Да, я все понимаю. Я постараюсь найти возможность связаться с Тором и попросить его встретиться со мной. Если эта штука действительно из другого мира, только он сможет помочь нам с этим. — Я горжусь тобой, Тони. Ты поступаешь правильно, — похвалила Пеппер, отмечая тот факт, как спокойно гений отнесся к тому, что чего-то не понимает. — Правда? Ну… на кону жизнь моего ребенка. У меня просто не выбора.