Время покажет

— Привет, Пеппер, не знаешь, где Тони? — спросил Роуди, приближаясь к светловолосой женщине на кухне и не упуская возможности бросить через плечо настороженный взгляд в сторону гостиной, где велась нешуточная борьба. Боже, кто же знал, что супергерои могут быть так одержимы видеоиграми? Услышав его, Пеппер подняла голову, и ее глаза широко распахнулись, когда она едва не подавилась яблоком, которое в данный момент жевала. — Роуди! — кое-как выговорила она. Громко закашлявшись, она несколько раз ударила себя по груди, пока, наконец, не задышала нормально. Пару секунд спустя, ее кашель трансформировался в истерический смех, и Роуди вынужден был выгнуть брови, наблюдая за тем, как она продолжает радостно хохотать. Он не понимал, что случилось, но в последний раз, когда он видел Пеппер такой, все закончилось не очень хорошо. — Роуди, дорогой. Ты выбрал самое удачное время, чтобы заскочить к нам. Погоди, сейчас я расскажу тебе о том, что натворили Тони с Питером. Судя по ее искреннему веселью, вряд ли это что-то ужасное, так что Роуди просто не смог сдержать улыбку, что начала расползаться по его лицу. Что бы ни произошло, это, должно быть, что-то суперсмешное, потому что он не видел Пеппер такой веселой с тех пор, как голова Тони застряла между прутьев, когда он потянулся за своим новым гаечным ключом. Они до сих пор так и не выяснили, как именно это произошло, но, очевидно, это было как-то связано с несколькими раскиданными по полу бутылками виски и «невинно» выглядящем Дубине, скромно ютящемся где-то в углу. — О, нет, — рассмеялся он, — это как-то связано с ними? — уточнил он, тыча большим пальцем через плечо в сторону героев, оккупировавших диван Тони. — Именно так, — Пеппер поджала губы, пытаясь сдержать улыбку, и откусила кусочек яблока. — Хотя, это не самая блестящая его идея… но Тони, можно сказать, заявил перед всеми, что он — отец Питера. Ребята жутко не хотели, чтобы кто-то узнал о Человеке-пауке и… Роуди, это просто очаровательно! Я так давно не видела, чтобы он вел себя так зрело! Я сама уже начинаю верить в то, что они действительно отец и сын. У Роуди буквально отвисла челюсть. — Не. Возможно. А что сделал Питер? — Он подкинул Тони идею, — она значительно понизила голос и наклонилась чуть ближе. — Случайно, разумеется. Назвал Тони «папой» до того, как Тони представил его остальным. Но все услышали это и сделали свои выводы, а Тони решил просто подыграть им, — она рассмеялась. — С тех пор они и притворяются. Тони даже потащил Питера с собой на собрание, и ты бы видел их, Роуди! Это было так очаровательно. Не уверена, заметили ли они, но на них даже галстуки сегодня одинаковые! И Питер был так возбужден. Мне жутко хотелось сфотографировать их, но я боялась, что Пит смутится и пойдет на попятный. Роуди еле-еле сдержался, чтобы не заворковать — он же взрослый мужчина, в конце-то концов! И все же он не смог избавиться от этого приятного чувства, поселившегося в животе от мысли, что его лучший друг и замечательный племянник наконец-то приняли свои довольно очевидные роли отца и сына. — Знаешь… — прошептал он с озорным блеском в глазах, — это ведь не первый раз, когда пацан назвал Тони «папой». На прошлых выходных мы играли тут в видеоигры, пока Тони был занят делами на базе. Мы заговорили о нем, и ребенок сказал «мой папа», даже не заметив этого. Он ничего не понял, пока я не начал дразнить его из-за этого. Я клянусь, он стал таким красным, что я боялся, что он расплавится и превратится в кучку кетчупа прямо там на диване. — Роуди, — посетовала Пеппер, неигриво шлепнув его по плечу, — почему ты ничего не сказал мне?! — Потому что я пообещал пацану, что ничего никому не расскажу. Он даже заставил меня дать честное слово, — на последних словах Роуди хихикнул. — Тони — ЕДИНСТВЕННЫЙ человек старше пяти лет, кто когда-либо заставлял меня давать честное слово. Я совершенно точно уверен, что Пит каким-то образом является ребенком Тони. Уж не знаю как, но это слишком большое совпадение, чтобы можно было просто отмахнуться от этого. — Меня это тоже немного напрягает. Вскоре Тони поймет что происходит, и попытается усыновить его, и я не представляю, как на это отреагирует Мэй, — сказала Пеппер, после чего сделала паузу, чтобы доесть свое яблоко. Роуди лишь согласно кивнул, потому что, да, это вполне вероятно. — Эй, Роудс! — воскликнул Клинт, на мгновение отвлекаясь от экрана, чтобы взглянуть на него. — Ты когда успел приехать? Я даже не заметил. Роуди коротко улыбнулся Пеппер, прежде чем развернуться на пятках, встречаясь лицом к лицу с группой героев. — Незадолго до Ванды и Вижна, — ответил он, кивком головы указывая на пару, что как раз устраивалась на уютном диванчике. Клинт, казалось, тотчас же потерял интерес к беседе и торопливо вернулся к игре. Стив же, с другой стороны, не собирался отпускать его так быстро. Однажды солдат — всегда солдат. — Так, Роуди… — он слегка замялся, и Роуди уже отлично представлял, куда ведет эта беседа. Это было нетрудно, учитывая, что все их разговоры сводились к обсуждению глупых поступков Тони. Так что было нетрудно догадаться, о чем именно Стив хотел поговорить сейчас. — Как давно ты знаешь о Питере? Роуди пожал плечами и, едва сдерживая улыбку, ответил: — Давненько. А что? Тони, наконец-то, решился вам рассказать? — Решение подыграть казалось самым очевидным в этой ситуации. Если он раскроет их махинации слишком рано, ему не удастся лицезреть все эти милые семейные моменты между отцом и сыном, которые Тони, очевидно, уже успел заготовить в своей голове. Нет, это определенно не то, что он хотел бы пропустить. Стив казался… озадаченным. Наверное, только так можно было обозвать это состояние. — Эм, ага… Да. Я-я все еще не знаю, что об этом думать. — Кэп, — раздраженно вздохнул Клинт, яростно размахивая своим контроллером, словно это поможет ему маневрировать на этой разноцветной дороге. — Просто прими уже это. У Тони нет ни единой причины лгать нам. У него есть ребенок, ну и что с того? Это ничем не отличается от того, как ты познакомился с моими детьми. — Да-да, я понимаю. Но что-то тут не так. Это не похоже на Тони: держать что-то настолько важное в секрете. — А Альтрон? — вставила Ванда, видимо, уже каким-то образом прознавшая про последние события. — Это друго… — Стив осекся, когда его перебила Наташа. — Стив прав. Что-то тут не так. Тони и пяти минут не в состоянии держать свой рот на замке. Он бы давно уже проговорился. К тому же ребенок слишком уж нервничает рядом с нами. — А кто бы не нервничал. Мы же Мстители, — фыркнул Сэм, в следующее мгновение разразившись серией проклятий, когда Клинт, нахально хихикая, скинул его с дороги. Роуди оглянулся на Пеппер, которая откровенно игнорировала весь разговор, пока остальные продолжали выдвигать свои теории. Они, должно быть, все утро обсуждали это, и Пеппер уже отлично отточила навык не обращать на это внимания. Хотя, надо признать, что в этом у нее было немало практики, за последние восемнадцать лет, что она провела рядом с Тони. Однако был один вопрос, который заставил Пеппер и Роуди испуганно переглянуться, потому что, черт возьми! Это НЕ хорошо. Ну все, он может попрощаться с этим милым и заботливым Тони. Потому что прямо сейчас все пойдет прахом. — Просто спросите об этом у леди из потолка, — заметил Баки, тыча пальцем в потолок и раздраженно закатывая глаза. Казалось, его, как и Пеппер, уже порядком достала эта ситуация. — Отличная идея, — улыбнулся Клинт. — Пятница? Питер действительно сын Тони? У Роуди кровь застыла в жилах и, судя по взгляду, который бросила на него Пеппер, у него на это были все основания. В последнее время Тони частенько жаловался на странное поведение Пятницы и ее попытки подставить его. Так что и в этот раз другого ждать от нее не стоит. — Да. Питер действительно сын мистера Старка. Ну… иногда хорошо ошибаться. Роуди выгнул брови со странной смесью изумления и облегчения, когда Стив лишь что-то проворчал себе под нос, возвращаясь к своей книге. К счастью, подтверждения Пятницы было достаточно, чтобы прекратить этот разговор, хотя Роуди был уверен, что у Стива и Наташи еще были некоторые сомнения. Но они всегда были самыми наблюдательными в их команде, так что в этом не было ничего удивительного. Не прошло и двух минут, прежде чем лифт звякнул, и Тони и Питер вышли в гостиную. Тони обнимал подростка за плечи и с нежной улыбкой смотрел на него, слушая его восхищенный лепет. Стоило ему заметить, что в комнате все еще полно народа, рука его обмякла, а улыбка превратилась в раздраженную гримасу, когда Питер прервал свой рассказ и круглыми глазами уставился на остальных, разинув рот. И Пеппер была совершенно права! На них были одинаковые галстуки! И это, кстати, было просто жутко очаровательно. Оправившись от их появления, Роуди поспешил воспользоваться возможностью и подыграть им. Потому что он ЛИЧНО хотел увидеть все то, о чем рассказывала Пеппер. К тому же, учитывая обстоятельства, каким бы дядюшкой он был, если бы время от времени не дразнил своего племянника? — А вот и мой любимый племянник! Роуди ухмыльнулся, заметив выражения лица Питера. Он был просто в ужасе. Боже, это будут веселые выходные, не так ли? — Любимый племянник? — уточнил Тони, с подозрением вскидывая брови. — Не уверен, что маленький Томми будет рад услышать это. Питер резко перевел взгляд своих огромных глаз на Тони, в то время как Стив изумленно распахнул рот. — У тебя есть еще один сын?! — Что?! Нет! — воскликнул Тони. — Я говорю о ребенке его сестры. Боже! Я с одним-то едва справляюсь, что уж говорить о двух, — он закатил глаза и прошел мимо Роуди и Питера, оставляя бедного ребенка наедине с его «дядей». Но Роуди не пропустил сердитый взгляд, что тот бросил в сторону оккупированного остальными дивана. И он не мог винить его за это. Даже если в свое время этот этаж использовался в качестве зоны отдыха, это все же был его личный этаж, а Тони никогда не любил делиться своими вещами. — Ну, я не нравлюсь Томми. А поскольку я — любимый дядюшка Питера, я решил ответить взаимностью, — он подмигнул Питеру, наблюдая за тем, как лицо последнего покрывается всеми оттенками алого. Тони на это только фыркнул и прошел на кухню, приветствуя Пеппер целомудренным поцелуем в щеку. — Да? Я думаю, что у Хэппи найдется на это парочка слов. — Глаза Питера мультяшно округлились, и он торопливо бросился вслед за Тони. — Так я действительно нравлюсь ему? Он всегда такой ворчливый, так что мне трудно сказать наверняка. Тони отвернулся от холодильника, одаривая мальчишку ухмылкой. — Конечно ты ему нравишься, малыш. Зачем, по-твоему, он постоянно возит тебя в кафе-мороженое после школы всякий раз, когда Роуди приезжает в гости? Его так легко заставить ревновать, так что тебе стоит быть поаккуратнее с его чувствительным сердечком. Роуди бессовестно расхохотался, глядя на растерянное личико ребенка, потому что это была правда. Абсолютная правда. А он-то думал, почему Хэппи все время бросает на него эти едкие взгляды, когда высаживает Питера у Башни после школы, в то время как Питер довольно слизывает остатки шоколадного мороженого с губ. И Питер, похоже, тоже понял это, потому что на лице у него расплылась широченная улыбка, и он перевел взгляд на Пеппер, словно в надежде получить от нее подтверждение. Умный ребенок понимал, что Пеппер — единственная, кто скажет ему правду. И Пеппер просто улыбнулась и кивнула ему. — Он на всех ворчит. Не принимай это близко к сердцу, милый. Я думаю, он бы не знал, куда себя деть, если бы не ты. — Я знал, что нравлюсь ему! Он постоянно это отрицает! — торжествующе подпрыгнул Питер, от возбуждения пару раз стукнув Тони кулаком по спине. На что Тони только крякнул и, вытащив из холодильника кувшин апельсинового сока, передал ему через плечо. — Не слишком обнадеживайся, малыш, ты все еще сводишь его с ума, — заметил Тони, когда Питер торопливо схватил кувшин и щедро налил себе сока в огромную чашку, которую Роуди достал для него. — Стоп-стоп-стоп. Тони, я совершенно запутался, — сказал Стив, поднимаясь с дивана. — Сначала я хотел подыграть, чтобы порадовать тебя, но все это уже не смешно. Это правда твой ребенок? — Стив, — простонал Клинт, не вставая с дивана, — отстань ты уже! Это не наше дело. — Прислушайся к нашему птичнику, Кэп, — предупреждающе процедил Тони, занимая оборонительную позицию между Стивом и Питером, стоило солдату двинуться в сторону кухни. Между ними до сих пор была некоторая напряженность, в основном из-за того, что у них так и не было возможности обсудить все, что произошло. Не то чтобы Тони вообще хотел это обсуждать, но им нужно было как-то преодолеть свои разногласия и идти дальше, потому что именно так и поступают в команде. Еще и Росс с Пятницей постоянно изводят его, так что пришло время вытащить голову из песка и начать вести себя по-взрослому. — Не вздумай унижать меня на глазах моего ребенка. Этого я не потерплю. Стив прищурился. — Тони. Я думал, что мы договорились не хранить секретов друг от друга. А это, — он указал на Питера, — довольно большой секрет. — Так значит эта тема с секретами касается только меня, да?! Или Бартон у нас единственный, кому можно иметь секретную семью?! А что насчет тебя, о великий и могучий Роджерс?! Когда ты собрался рассказать мне о моих родителях?! — взорвался Тони, делая несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, потому что ему совершенно не хотелось устраивать очередную драку. Особенно на глазах его «не его», но все же вроде как его ребенка. — Нет, Тони, — упрекнул его Стив, — просто ты должен был рассказ… — Не смей читать мне лекции о секретах, Роджерс! Ты не имеешь права! — прорычал Тони, делая несколько угрожающих шагов вперед, чтобы ткнуть собеседника пальцем в грудь. — Питер — мой сын, веришь ты в это или нет! И я имею право скрывать это от кого захочу! Это мое право, как его отца! — Папа… — Питер шагнул за ним и, обхватив его за руку руками, потянул его прочь от Стива. Роуди даже слегка растерялся от столь резкой перемены темы. Он понимал, что в каком-то смысле Тони прав. У него было полное право держать свою семью и своего сына в тайне. Вот только проблема в том, что, ну… Питер, на самом деле, совсем не его сын. Даже видеоигра в гостиной была поставлена на паузу, когда большая часть команды поспешили на кухню. — Стив, оставь его в покое. Он прав. Он не обязан рассказывать нам о своей семье, и особенно о своем ребенке. Это его обязанность — следить за тем, чтобы его ребенок был в безопасности, и ты не должен злиться на него из-за этого, — сказал Клинт, опуская руку на плечо Стива. Тони фыркнул, отталкивая Питера себе за спину, когда плечи Стива понуро обмякли. — Ты прав. Я просто… не привык ко всему этому. Прошу прощения, Тони. Питер. — Он кивнул каждому из них, прежде чем опустить взгляд. — Я не должен был… вмешиваться. Вы оба кажитесь счастливыми. Я приношу свои извинения. И к огромному огорчению Тони, уже в следующую секунду Питер выпрыгнул у него из-за спины и подошел к Стиву. — Все в порядке, мистер Роджерс, сэр. Я, вроде как, все понимаю. Я всегда обижался на папу за то, что он не разрешает мне познакомиться с вами, но сейчас я понимаю его мотивы. Он просто хотел защитить и вас, и меня, так что я, наверное, прощаю вас. Простите, что появился как черт из табакерки и все усложнил. Я знаю, что вам еще многое необходимо обсудить, — он робко поводил носочком по полу, выглядя при этом совершенно несчастным. Из глотки Тони вырвался какой-то недовольный звук. — Не смей извиняться, ребенок! Ты не сделал ничего плохого, — он схватил Питера за руку, вновь притягивая его к своей груди. Он положил руку ему на макушку, прижимая его лицо к своему плечу, словно пытаясь заслонить его собой от взглядов остальных. Стив воспринял это как намек, что им пора уходить, и, ни на кого не глядя, буквально выбежал из кухни. — Мне очень жаль, Тони. Я все понимаю, — сказал Клинт искренне. Он улыбнулся, прежде чем броситься вслед за Стивом, после чего остальные так же поторопились уйти. — Тони, — протянул Питер тихо, аккуратно толкая мужчину в попытке освободиться из захвата. Но Тони лишь улыбнулся, расслышав нотки смущения в его голосе. Он мягко рассмеялся, прежде чем отпустить ребенка. — Что, малыш? Стесняешься обнять своего старика? — пошутил он. Питер закатил глаза и вернулся к своему соку, пробормотав что-то об «унижении на глазах у чертовых Мстителей». — Тони, — пожурила его Пеппер, — оставь его в покое. Атмосфера разрядилась, и широкая улыбка скользнула по лицу Тони. Питер изо всех сил пытался принять равнодушный вид, продолжая пить свой сок, но, разумеется, Роуди отлично видел, как уголки его губ дрогнули в веселой улыбке. Не успел он опомниться, как Роуди уже толкал его в выжидающе раскинутые руки Тони. Он неловко споткнулся, когда мужчина заключил его в очередное медвежье объятие. — Оууу, ты только погляди на этого медвежонка. Он все еще любит меня, — проворковал Тони, взъерошив ему волосы и игриво зарычав, еще крепче прижимая Питера к себе. И Питер охотно обхватил его в ответ руками, потому что он жил ради объятий, особенно — объятий с Тони. Наверное, это их первое настоящее объятие, и, хотя, скорее всего, все это часть игры, он все равно с радостью воспользовался этим, притворяясь, что Тони обнимает его просто так. Поэтому он лишь ближе прижался к своему псевдо-отцу, утыкаясь носом ему в плечо. И как он вообще дожил до этого момента, ни разу не испытав на себе объятий этого человека? Это же просто потрясающе. — Боже, Тони! Как тебе удалось заполучить такого обнимательного ребенка? — пошутил Сэм, закатывая глаза и разворачиваясь, чтобы вернуться в гостиную. Тони почувствовал, как Питер напрягся в его руках, и поспешил успокаивающе погладить его по спине. — Оставь моего ребенка в покое, Уилсон! Он может обниматься со мной столько, сколько захочет. Питер украдкой улыбнулся. Не важно, сколько раз Тони уже повторял это, но каждый раз, когда он слышит, как тот называет его своим ребенком, что-то теплое начинает клубиться у него в груди. Ему, наверное, даже нравилось притворяться сыном Тони, и эти объятия были совершенно крышесносны. — Похоже, что не только Пит тут любит обнимашки, — раздался со стороны дивана смешок Клинта. — Каков отец — таков и сын. Тони даже не пытался возразить на это, но Питер все же слышал, как он что-то недовольно пробухтел себе под нос. Однако вскоре Роуди это надоело, и он потянул Питера на себя, заставляя Тони ослабить хватку. — Ну ладно, чувак. Я до сих пор не получил своих приветственных обнимашек. Отпусти его, меня тут три недели не было, дай ему обнять меня. На это Тони ответил сердитым взглядом, еще крепче прижимая Питера к себе. — Нет! Это мой ребенок. Вот заведи себе своего и обнимайся с ним сколько захочешь. Роуди впился в него пристальным взглядом, но Тони не уступал. И им обоим было до лампочки, что Питер и Пеппер уже откровенно ржут над ними. Роуди вновь направил свое внимание на Питера. Было так забавно бесить Тони, не говоря уж о том, каким очаровательным он становился, когда дело касалось обнимашек. Еще до Питера, да даже еще до Пеппер, он отлично помнил с какой ненавистью этот человек относился ко всему, что хоть отдаленно было связано с привязанностью. Роуди мог на пальцах одной руки, черт, да на одном пальце посчитать, сколько раз они по-настоящему обнимались. Тони Старк всегда был известен своей нелюбовью к чужим прикосновениям, но, очевидно, есть еще немало тайн, которые Роуди предстоит узнать о своем эксцентричном лучшем друге. — Да ладно, малыш, иди, обними дядюшку Роуди, — уговаривал он, призывно раскинув руки. Ну нет, он это так просто не оставит, не побесив этого парня еще немного. Считайте это расплатой за двадцать с лишним лет дружбы, которые ему пришлось вытерпеть. Тони почувствовал, как хватка Питера слегка ослабла, и запаниковал. Он понимал, что ребенок задумался над этим приглашением. Но ведь он же бросит его ради того, чтобы обнять его лучшего друга, верно? Прямо у него на глазах? Ну нет, это неприемлемо. Это ЕГО ребенок, а значит только ему достанутся ВСЕ обнимашки. Боже, неужели он теперь всегда будет думать в таком ключе? Вау… да он прямо вжился в эту роль заботливого папаши, не так ли? Вероятно, это не очень хорошо скажется на его имидже. — Отвянь, Роудс, это мой ребенок. — Ну ладно, детишки, — вмешалась Пеппер, отрывая Тони от Питера, — хватит спорить. Почему бы нам не заняться чем-нибудь всем вместе? У нас редко совпадают выходные. Пит, иди переоденься во что-нибудь удобное, — отослала его Пеппер, заметив, как он несколько раз неловко подергал свой воротник. Тони обиженно надулся, и Роуди, глядя на это, заливисто расхохотался. — А вы не против, если мы присоединимся? Я думаю, что было бы здорово узнать Питера немного поближе, — раздался из гостиной осторожный голос Стива. И прежде, чем Тони успел бы возразить, Пеппер поспешила ответить за него: — Конечно вы можете присоединиться, Питер будет в восторге… Любите карточные игры? *** — Роджерс! Клянусь богом: сломаешь этот стол — и я прикажу своему костюму швырнуть тебя в стену, — угрожающе прорычал Тони, когда Стив стащил со стола последнюю ложечку*, оставляя гения лишь с веером карт в руках. — Разве ты не противоречишь сам себе, пап? — уточнил Питер невинно. Тони резво повернул голову налево, кидая на него сердитый взгляд, и пацан имел наглость лишь ухмыльнуться в ответ. — Да, пап, — поддразнил его Клинт. — Перестань капризничать всякий раз, когда проигрываешь, — вставил Роуди, повертев ложку в руках, прежде чем швырнуть ее обратно на середину стола, одарив Тони лукавой улыбкой. — Ты знал, что Питер начинает «огрызаться» только когда ты приезжаешь в гости? Это ты виноват в его дерзости, — ухмыльнулся Тони. — Оу? Значит ты винишь во всем Дядю, а не Отца, который, кстати, в совершенстве владеет языком дерзости? Я думаю, что ты намного сильнее влияешь на него, чем Роуди, дорогой, — заметила Пеппер, перемешивая карты с такой лёгкостью, что Тони даже засомневался в том, что она не подрабатывала крупье в каком-нибудь казино Вегаса. Он бы с радостью заплатил за то, чтобы увидеть это. И немало. — Пеп, милая. Ты же должна быть на моей стороне. — Нет, милый, — ответила ему Пеппер с приторно-слащавой улыбкой. — Я должна быть на стороне победителя. Тони возмущенно разинул рот, и Роуди заливисто расхохотался. Почти сразу же к нему присоединились Клинт и Сэм, и даже Наташа не смогла сдержать улыбку. — В любви и на войне все средства хороши, пап, — ухмыльнулся ему Питер. Тони шутливо отвесил ему подзатыльник, потому что он не собирался просто мирится с этим. Он уже даже немного скучал по этому «поклонению» и «безропотному подчинению», которое они практиковали уже какое-то время. Он тихонько поворчал себе под нос, получая от Пеппер новые карты. Подняв глаза на остальных, он смерил каждого за столом выразительным взглядом. — Я серьёзно. Кто сломает мой стол — кино вечером с нами смотреть не будет. *** — Роуди, кончай уже! Еще хоть раз засунешь мне свой палец в ухо, и я тебя ударю! — закричал Тони, отталкивая руку Роуди, что тайком прокралась за спиной Питера в попытке дотянуться до его головы. — Шшш! Фильм! — шикнул Питер, чей взгляд был прикован к экрану. Это был лучший фильм из серии Трансформеров — ну, по его скромному мнению. И остальные, казалось, ну никак не могли заткнуться. Стив и Баки постоянно задавали кучу вопросов, Роуди и Тони бесили друг друга, Клинт кричал на телевизор, разбрасывая повсюду попкорн, а Сэм комментировал каждую сцену, не в состоянии оставить свое мнение при себе. Это отвлекало. Единственными, кто, казалось, так же наслаждались просмотром, были Вижн, Ванда, Наташа и Пеппер. В обычное время Тони тоже был довольно смирным, но сейчас, рядом с остальными и Роуди, который никак не мог отстать от него, он просто НЕ ЗАТЫКАЛСЯ. Нет, ну ему теперь точно придется пересмотреть этот фильм в другой раз: вместе с Тони, Пеппер и, возможно, Роуди — если тот пообещает хорошо себя вести. Потому что он не мог позволить себе испортить просмотр дважды. Этот фильм особенно значим для него, и из-за этой болтовни он постоянно пропускал важные диалоги. Но в остальном, это был самый классный, самый протрясающейший день в его жизни. Буквально. Это было просто потрясающе, и он не мог сдержаться и не начать мечтать о том, чтобы Тони на самом деле был его отцом. Как круто было бы, будь это на самом деле так. Каждый его день был бы таким же как этот. Ему не терпелось поскорее рассказать об этом Неду и Мэй. Однако стоило этой мысли промелькнуть в его голове, и его самоуничижительная совесть тут же поспешила проснутся. Кто дал ему право мечтать о таком? У него уже был один заботливый отец, и то, что он умер уже много лет назад, НЕ дает ему право заменять его человеком, которого он знает меньше года. А как же Бен? Это человек фактически вырастил его. Научил его различать хорошее и плохое, научил его быть хорошим человеком и как заботиться о других. Это его он должен был называть «папой», потому что именно им он и был для него. Бен тоже был его отцом, так почему же теперь он пытается заменить его? Почему он такой эгоист? Он уже потерял двух отцов; есть ли у него право мечтать о третьем? Нет. Есть ли у него право заменить их? Нет. Так почему же его глупый разум пытается вцепится в первого же взрослого мужчину, который проявил к нему хоть какое-то сочувствие или покровительство? Почему его подсознание позволило ему, как беспомощному утенку запечатлеться на единственном человеке на планете, которого он боготворил с пяти лет? И, боже, ну почему так вышло, что этот человек тоже заботится о нем? Это делает все в тысячу раз сложнее. Какое же он эгоистичное существо. Сидит тут и мечтает об очередном отце, когда даже первых двух он не заслуживал. Он понуро опустил глаза, подтягивая колени к груди и упираясь в них взглядом. Как смеет он сидеть тут и наслаждаться своей жизнью, когда он — единственная причина, по которой его дядя не может наслаждаться своей. Он почувствовал, как Тони опустил руку ему на плечи и мягко сжал, при этом не делая никаких попыток притянуть его к себе. Единственное, что он сделал — это наклонился чуть ниже и прошептал, так тихо, чтобы только Питер мог его услышать: — Эй, малыш, ты в порядке? Питер не хотел разговаривать об этом, потому что как только Тони узнает, он поймет, что, да, Питер — маленький эгоистичный говнюк. И что тогда ему останется? — Пит? Ну что случилось? — спросил он, не дождавшись ответа от Питера. В его голосе звучало искреннее беспокойство, и Питер слабо улыбнулся. Вот откуда у него эти глупые мысли. Если бы Тони не вел себя как отец, то и проблем бы никаких не было. — Я… я просто размышлял о моем дяде Бене и моем… настоящем отце. Ничего такого, — ответил он таким же шепотом, чтобы никто не смог подслушать их. Он почувствовал, как рука Тони потянулась выше, зарываясь пальцами в волосы у него на затылке. И как у него получается исправлять все одним лишь жестом? — Не вини себя, малыш. И Питер не мог не поражаться тому, откуда он все знает, но этого все равно было достаточно, чтобы ему стало легче. — О-откуда вы знаете? — Просто я знаю тебя, ребенок, — улыбнулся Тони, массируя пальцами затылок Питера, чтобы немного успокоить его. Несколько секунд спустя он в последний раз взъерошил ему волосы, прежде чем вернуть руку на плечи Питера и вновь прижать его к себе. Питер почувствовал, как все затрепетало у него в животе, и он окинул взглядом остальных, сидящих на диване и наблюдающих за происходящим на экране. Чувство вины перед дядей Беном медленно отступало, потому что Мэй была права. Он хотел бы, чтобы Питер был счастлив. И Тони тоже прав, он не должен испытывать вину, дядя Бен не хотел бы этого, ведь так? Он был бы рад, что Питер вновь может быть счастливым и оставить позади все ужасное, что случилось с ним. Именно это говорил он после смерти его родителей, так значит, он хотел бы того же, верно? Он может быть счастливым. Повинуясь инстинкту, он фактически рухнул на грудь Тони, сворачиваясь калачиком и ощущая, как его буквально трясет от восторга. И это, кстати, было ну совершенно по-детски. Он спрятал свои ступни под бедра Тони и ткнулся лбом в его плечо, прижимаясь к нему настолько близко, насколько это было возможно. Он заслуживает быть счастливым. Именно этого дядя Бен всегда хотел для него. И именно это Мэй пыталась объяснить ему с той минуты, как узнала обо всей этой «я назвал Тони папой» ситуации. Он был совершенно воодушевлен тем открытием, что, да, ему МОЖНО быть счастливым. Это был момент слабости, момент такого отчаянного желания вновь стать маленьким ребенком, ищущим внимания отца. Один момент, когда он позволил появиться Питеру-обнимашке. И какая же это была ошибка. Этот Питер не хотел принимать во внимание тот факт, что Тони на самом деле не был его отцом, он не был ребенком, а мужчина, должно быть, уже подустал от всех этих «нежностей». Он пожалел об этом сразу же, стоило ему осознать, что именно он сделал. Он судорожно втянул воздух и замер. Он сделал это! О, боже, он снова сделал это! Прямо на глазах у остальных Мстителей! И Роуди! О, боже, он никогда не переживет это! Ну почему он такой прилипчивый идиот?! Почему он не ненавидит проявления привязанности от своих «родителей» как любой нормальный подросток? Так что он был слегка удивлен (хотя к этому моменту уже и не должен был), когда Тони лишь похлопал его по колену, прежде чем вернуться к просмотру, позволяя Питеру и дальше ютиться под его боком. Остальные, правда, отреагировали не так спокойно. Вместо этого они в открытую уставились на пару круглыми глазами. И Питер вынужден был спрятать лицо в пиджаке Тони, потому что все смотрели прямо на него! Они и так уже считали его маленьким, приставучим ребенком, а теперь он фактически подтвердил это. Потрясающе! Просто потрясающе! Теперь они никогда не смогут воспринимать его всерьез. Особенно когда, рано или поздно, они узнают о том, что он — Человек-паук. Он буквально видел эти заголовки. «Человек-паук? В смысле, Малыш-паук? Ведь все, что ему нужно — это обнимашки с его ненастоящим отцом» . Ну все, он труп. — Я хочу обнимашек, — услышал он шепот Клинта, — ты обнимешь меня, Таша? Наташа выгнул бровь, отталкивая его, когда он потянулся к ней. — А что насчет тебя, Сэм? Пообнимаешься со мной? — ухмыльнулся он, обнимая Сэма за шею и прижимаясь носом к его щеке. — Не, чувак! Отстань от меня! — он столкнул Клинта с дивана, на что Клинт широко улыбнулся. Заметив, что Питер смотрит на него, он весело подмигнул ему. В ответ Питер вновь спрятал лицо, еще ближе прижимаясь к Тони, фактически врастая в мужчину, что, наверное, было не самым мудрым поступком, учитывая обстоятельства. Но Тони всегда умело защищал его, так может он сможет защитить его от унижения тоже? Разумнее, наверное, было бы отодвинуться, потому что ну, понимаете, ему осталось три года до того момента, как он официально станет взрослым, он не должен липнуть к людям. Не должен так отчаянно зависть от физического проявления привязанности, чтобы почувствовать себя в безопасности. Но в то же время, все это так напоминало ему о детстве, когда он был маленьким, а дядя Бен держал его на своих коленях или прижимал его к своему боку, пока они вместе смотрели старые фильмы. Он так и не перерос это, и до этого момента ему отчаянно не хватало этого. Разумеется, тетя Мэй постоянно обнимала его, но это совсем не то. — Бартон! Хватит дразнить моего ребенка! Если он хочет обниматься, это его право. Я не хочу, чтобы он мучился угрызениями совести из-за того, что какой-то идиот не умеет держать свой рот на замке. Питер улыбнулся ему в плечо и слегка повернул голову, вновь устремляя свой взор на экран. Он был прав: Тони действительно может защитить его от всего. — Да-да, я понял, Старк. Не бесись, — отступил Клинт, закидывая в рот пригоршню попкорна. — Он просто завидует, потому что его сын больше не хочет обниматься с ним. Он вчера весь вечер ныл по этому поводу, — вставила Наташа. — Нат! — проскулил Клинт и, ворча себе под нос, принялся вновь забираться на диван. — Это правда. Он до сих пор не затыкается из-за этого, — сказал Баки, похрустывая попкорном и с изумлением наблюдая за тем, как машины в сотый раз превращаются в роботов. Коротко хохотнув, Тони еще пару раз хлопнул Питера по колену, и в комнате повисла уютная тишина, когда все, наконец-то, вернулись к просмотру. Лениво улыбнувшись, Питер обхватил руками руку Тони, используя ее как импровизированную «подушку». В подобных обстоятельствах не заснуть было действительно непросто; в последнее время он так уставал, а Тони был таким теплым. Нет, он лишь на минутку прикроет глаза, чтобы затем продолжить просмотр фильма, не пытаясь каждую секунду сморгнуть сонливость с глаз. Да. Это сработает. Определенно. *** — Ну ладно, малыш, думаю, тебе пора в кровать, — сказал Тони, выгибая спину, чтобы растянуть затекшие мышцы, пока Питер продолжал крепко цепляться за его левую руку. — Шшш, Тони. Он уснул, — прошептал Роуди, для наглядности потыкав Питера в щеку. — Не трогай его, Роудс. Он и так плохо спит, оставь его, — шикнул Тони, отталкивая руку Роуди. — И что? Будешь сидеть тут с ним всю ночь, пока он не проснется? Он вцепился в тебя как осьминог. — Ну, нет, — пробормотал Тони, — я думал просто позволить ему поспать, пока сам не отправлюсь в кровать. — Он обвел взглядом вокруг дивана, словно пытаясь найти что-то. — Эй, Вижн, не кинешь мне ту подушку? Взяв в руки лежавшую рядом с ним подушку, Вижн хотел уже кинуть ее Тони, но в этот момент вмешалась Ванда и своей магией мягко перенесла ее к паре на диване, сказав что-то о том, что не хотела бы случайно задеть Питера и разбудить его. Да, она уже всем сердцем прикипела к этому мальчику, но все же она не первая и, определенно, не последняя. Тони схватил подушку и положил ее себе на колени, на всякий случай несколько раз взбив ее. — Давай, Роудс, помоги мне с ним. Уложим его поудобнее. Роуди взял Питера за ноги, и Тони аккуратно начал наклонять его, пока его голова не коснулась подушки на его коленях. Одновременно с ним Роуди вытянул ноги Питера, чтобы тому не пришлось ютиться в неудобной позе. Тони готов был поклясться, что слышал тихий скулеж, пока они укладывали Питера. Он пытался действовать осторожно, чтобы не разбудить его. Даже не стал вытаскивать руку, оказавшуюся теперь под неудобным углом, чтобы ребенок мог и дальше цепляться за несчастную конечность. Потребовалось некоторое время, чтобы найти позу, в которой им обоим было бы удобно, и убедится, что Питер не проснется. — Ладно, Тони. Не засиживайся. Питеру необходимо поспать в нормальной кровати, как и тебе, — сказала Пеппер. Она поднялась с дивана и прижалась к губам Тони в сладком поцелуе, прежде чем наклониться ниже и поцеловать Питера в лоб. Пожелав всем спокойной ночи, она покинула гостиную, направляясь в их спальню. — Эй, Сэм, сфоткай нас, — прошептал Роуди, протягивая ему свой телефон. Ноги Питера теперь полностью лежали на его коленях, в то время как голова покоилась на коленях Тони. — Не перестану теперь дразнить его этим. Тони закатил глаза, в то время как Роуди широко улыбнулся в камеру, закинув руку на спинку дивана. Тони же решил не смотреть в камеру и вместо этого полностью сосредоточился на лице Питера, что спокойно спал у него на коленях. Он изо всех сил сопротивлялся желанию провести рукой по его волосам, потому что это сделало бы его похожим на мягкотелого папашу, а он совершенно не хотел, чтобы остальные знали об… подумали! Подумали об этом! — Эй, а почему Роудсу можно дразнить его, а мне — нет? — спросил Клинт, пока Сэм делал фото. — Потому что я — почетный дядюшка, — парировал Роуди, хватая свой телефон и просматривая сделанные снимки. — А можно я тоже буду дядей? «Дядя Клинт» звучит очень круто. — Нет, ты у нас странный кузен, которого никто не любит, но который все равно упрямо продолжает появляться на семейных мероприятиях, — выпалил Тони, одарив его насмешливой ухмылкой. — Уж кто бы говорил, Старк! — воскликнул Клинт, и в следующую секунду все в комнате зашикали на него, когда Питер слегка заерзал. Рука Тони тут же оказалась в волосах Питера, и он принялся поглаживать их, не задумываясь о своих действиях или о последствиях. — Эй, я тут отец. И отношения Питера со всеми вами полностью зависят от моего желания, так что, на твоем месте, я бы не спорил со мной. Он видел взгляд Роуди, которым тот одарил его, и понял, что как только остальные уйдут, его ждет длинный разговор. Им очень многое придется обсудить. — Босс, простите, что прерываю, но, похоже, открылся очередной пространственно-временной разлом. Он излучает ту же частоту, что и предыдущий. Тони перевел сердитый взгляд на потолок. Да, вины Пятницы в этом нет, но все же время было совершенно не подходящим. — Где этот разлом? — спросил он. Остальные заметно оживились, внимательно вслушиваясь в слова Пятницы. Даже счастливая улыбка Роуди тут же растаяла. — Я не могу точно сказать, сэр, но эти разломы, похоже, на одной частоте, которую я не могу идентифицировать. Словно между ними существует какая-то связь. И хотя голос Пятницы был не громче шепота, Тони чувствовал, как тело Питера напряглось, а затем словно небольшой разряд прошел сквозь него. Остальные, казалось, не заметили этого, и лишь перевели свои взгляды на Тони, стоило Пятнице замолчать. — Что это значит, Тони? — спросил Роуди, смерив его хмурым взглядом. — Это означает, что что-то из другого мира, или времени, или реальности, или… чего-то… теперь здесь. Я сам не до конца понимаю, что происходит, Пятница только недавно сообщила мне об этом. — Это может быть шпион? — спросил Баки подобравшись, готовый в любую секунду ринуться в бой. — Я не знаю. Все, что я могу сказать… между ними есть какая-то связь. Не знаю, как объяснить это, — он провел рукой по волосам, усиленно размышляя. Он действительно понятия не имел, что все это значит. До этой минуты он ДУМАЛ о том, чтобы махнуть на это рукой, но теперь, похоже, это не вариант. — Я бы хотела сказать, — вновь заговорила Пятница, — что эту связь можно сравнить с инстинктом. Это аналогично теориям, согласно которым близнецы инстинктивно чувствуют, когда их близнец в беде, или как родители чувствуют необходимость защищать свое дитя. Это скорее абстрактное понятие, в связи с чем я и не могу дать более конкретных данных. На данный момент нет какого-то научного или математического способа объяснить подобную аномалию. Словно по команде, Питер вскрикнул, сжимая рукав Тони в своем кулаке. Тони тотчас же запаниковал — как и всегда, когда с Питером что-то не так, — испуганными глазами глядя на Роуди. А вот и эти чертовы родительские инстинкты! — Пятница, что случилось? — На мгновение из головы вылетели все мысли о каких-то странных инстинктах. Ему было все равно, абсолютно. Он не мог просто думать о этом, когда тут его ребенок цеплялся за него с такой силой, словно он вот-вот должен был провалиться в это другое измерение. Это слишком живо напомнило ему о том сне, что он видел прошлой ночью. Дыхание его стало судорожным, а грудь сдавило. Ну нет, этой ночью этот ребенок никуда не провалится и не развеется пеплом. Не-а. Он этого не допустит. С Питером все хорошо. Все в порядке. Это просто сон. — Похоже у Питера кошмар, — сказал Роуди, поднимая на него взгляд, и Тони шумно выдохнул. Это сон. Всего лишь сон. — Блеск, — простонал он, — все эти разговоры вызвали у него кошмары. Черт, — он провел рукой по волосам Питера, пытаясь его успокоить, — я думаю, стоит отнести его в комнату. — Постой, — сказал вдруг Вижн, когда Тони начал двигать Питера, — как часто Питеру снятся кошмары? Тони замер, потому что, если честно, он и сам не знал ответа на этот вопрос. Пацан никогда не рассказывал ему об этом, но он просто знал, что Питер страдал от них. Да буквально пару ночей назад он признался, что ему постоянно снятся кошмары. — Довольно часто. Я не могу сказать насколько, потому что он редко рассказывает мне об этом, — он решил, что лучше всего сказать правду, как бы смущающе для Питера это ни было. Не то чтобы он сейчас слышал его слова. — Хмм, просто очень странно, что Питер начал ерзать в тот же момент, когда Пятница сообщила нам об этой связи. У Питера в последнее время не было каких-то контактов с инопланетными технологиями? Окей, это совсем не то, что он хотел бы сейчас обсуждать. По правде, он не мог с точностью сказать, был ли у Питера в последнее время контакт с инопланетными технологиями, потому что, а что, если был? Ну нет, этого нам не надо. — Нет, насколько я знаю, — честно ответил он, в тайне гордясь своей способностью скрыть свое беспокойство от остальных. Все, чего ему хотелось сейчас — это поскорее унести Питера в его комнату подальше от любопытных глаз. — Но это не важно. Питер никак не связан с этим. Я забираю его. Это просто сон. Спокойной ночи. Тони взял Питера на руки и, совершенно без усилий поднявшись с дивана, не мешкая направился прямиком в его комнату. Это был так естественно, словно он всю жизнь делал это. Роуди не отставал ни на шаг. Пока Тони укладывал Питера на кровать, тот все продолжал тихонько хныкать. Он откровенно отказывался отпускать Тони, когда тот попытался укрыть его одеялом и отстраниться. Вместо этого он лишь сильнее вцепился в него, и хотя он продолжал спать, выражение его лица стало решительным. — Роудс, поможешь? — пропыхтел Тони. Роуди удалось оторвать руки Питера от шеи Тони, чтобы последний успел вывернуться из хватки и отойти от кровати. Каким-то образом, за тот короткий промежуток времени, что Тони нес его в комнату, он умудрился повиснуть на нем, как коала. Тони даже не пришлось особо напрягать руки, потому что Питер сам держался за него. Хотя это мало помогло его бедной старческой спине. — Мистер Старк! Нет… — залепетал Питер, тихонько всхлипывая. — Пожалуйста, — взмолился он, — только не мистер Старк. Тони тотчас же рванул обратно к кровати. Что-то было не так, он чувствовал это. Этот глупый родительский инстинкт снова поднял свою уродливую голову. Он видел, как Питер продолжал метаться по кровати, но не знал, стоит ли ему трогать его или нет. — Мистер Старк, — стонал Питер снова и снова, пока, наконец… — Мне что-то нехорошо. Пожалуйста… Я не хочу умирать. Кровь застыла в жилах Тони. Вот. Вот это совершенно не хорошо.