ХОББИтТУР

      Окружающий мир резко вторгся в уютную темноту в момент, когда ледяная вода получила меня в свои объятия. Сознание, подобно удару в колокол, встало на место, и также вибрируя, отказавшись от работы, попыталось опять уплыть в небытие. Тело же кто-то рывком достал из воды прежде, чем я пошла ко дну. Открыв один глаз, чтобы верчение мира было не столь стремительным, наткнулась на бородатую морду наставника.       — Пришла в себя?       — Нет. Я все еще не в себе. Вокруг меня бегают маленькие бородатые гномики.       Наставник, проигнорировав шутку, макнул мою тушку в воду еще раз, то ли для профилактики, то ли для закрепления достигнутого результата. К моему сожалению, на головную боль, готовую вот-вот расколоть мою черепушку, купание в студеной водице подействовало не столь качественно как хотелось бы. Повернувшись к воину, простонала:       — Двалин, убей меня, отсеки мою дурную голову, чтоб все это наконец-то закончилось. Я не хочу так дальше жить...       Надежды на гнома не оправдались. Двалин не собирался повторять свой прошлый подвиг, зато взялся за воспитание нерадивого ученика. Резко встряхнул, как нашкодившего котенка, запустил в организме карусель непередаваемых ощущений от похмелья, заодно ударив по больным мозгам еще и звуком.       — Опять начинаешь? Тебе есть для чего жить. И есть те, кто хотят чтобы ты жила. Так что прекращай свои попытки уйти в чертоги раньше времени. — отчеканил воин и сунул в руки кружку, приказав: — Пей!       Реакция организма на последнее слово была однозначно отрицательная: желудок сделал кульбит вверх и перекрыл к себе доступ. Да, меня мучила невероятная жажда, но пить что-либо организм категорически отказывался. Жалобно глянула на воина, заранее зная, что это его не проймет. Весь вид наставника сообщал, что-либо я осушаю тару сама, либо он заливает содержимое кружки сам, и никакое «не могу» мне сейчас не поможет. Поднесла кружку к носу, принюхалась, давая понять организму, что за жидкость в ней находится. Пахло травами и еще какой-то незнакомой фигней. Попробовала жидкость на язык, продолжая уговаривать организм принять его внутрь, и покатав во рту горькую соленую гадость, отправила ее дальше путешествовать по пищеводу. Желудок, не имея вкусовых рецепторов, разобрал выпитое на химические составляющие и дал разовый допуск для потребления жидкого лекарства.       — Вот и хорошо. Скоро полегчает. Сам этой гадостью иногда лечусь, если ноги после побудки не держат. — Подобрев, воин поделился моментом своей слабости. Отобрав у меня кружку, гном плотно закутал мое вялое тело в теплый плащ, понес в неизвестном направлении. Куда именно, не знаю, потому как успела уснуть, стоило мне немного согреться.       Легкая тряска и настойчивый голос заставил вынырнуть из спокойствия сна.       — Что? — прохрипела я. Приоткрыв один глаз, повторно наткнувшись на физиономию Двалина. Гном перестал меня трясти и встал с колена, скрылся из зоны обзора. Вслед за первым со скрипом разлепила второй глаз. Эффекта ‘верчения в пространстве’ не было, что позволило мне медленно ощупать незнакомое пространство. — Где это мы?       — В покоях госпожи Дис. — донесся ответ откуда-то со со спины. — Точнее, в ее старых детских покоях. Торин предоставил их тебе, как младшей сестре.       — Торин? — непонимающе переспросила я, и только потом вспомнила одного из своих собутыльников, лидера нашей чесной компании и пробудившегося разумного. — Как он там?       — Отходит от вашего праздника у себя в покоях. Как впрочем, и узбад Даин с его «подарочком». У тебя теперь поистине драконья выносливость, перепить всех, и пойти за добавкой. — усмехнулся наставник, откровенно веселясь. — Так, переоденься в сухое. Не знаю, могут ли драконы болеть, но по себе знаю: спать в мокром не особо-то удобно. Одежду на сменку я сложил на стул. Все на парней, сухое и чистое. Переоденешься, позовешь. Отнесу твои вещи на просушку. Основные печи еще не скоро запустят, так что тепла здесь долго не будет. Творец подсобит, к зиме починим.       Оттарабанив тираду, воин скрылся за дверью, а я к этому времени завершила поверхностный осмотр предложенной жилплощади. Родной сестре Торина, как истинной принцессе, были отведены достойные ее статусу квадратные метры. По крайней мере, то место, куда меня принес Двалин, отличалось богатым убранством. Имелись тут и шкафы с книгами, и массивный стол для разных нужд, а диванчик, на который меня положили, мог вместить лежащую меня и еще троих гномов объемов Пончика. Несколько разного размера сундуков подпирали собой стены, в картины, висящие сверху, заменяли собой окна, а роспись по камню текстуру обоев. Одинокий огонек фонаря разгонял густые тени по дальним углам. В общем, тут было довольно уютно по меркам современности.       Доползя разбитой старушкой до стула забитого тряпками, стала возле него раздеваться, морщась каждый раз, когда капельки воды ручейком сбегали по коже. Но прежде чем одеваться, отжала и вытерла предоставленным тряпкой-полотенцем мокрую гриву, на сколько на сколько это было возможно. Из предложенной одежды, удостоила своим вниманием свободную рубаху и столь же простые штаны, сверху же накинула меховую жилетку, дабы прогреть спину и высушить гриву.       — Все! Переоделась. — негромко обозначила свой подвиг, надеясь, что гном услышит, и вернувшись на диванчик, легла с другой стороны дивана на сухое. Двалин расслышал, вошел, оценил обстановку и вновь засуетился. После некоторого копошения у сундуков на меня упало толстое шерстяное одеяло, и только потом воин покинул комнату унося с собой мокрое.       Сонливость накатила раньше чем наступила тишина поглотившая шаги удаляющегося гнома. Сны нынче не посещали меня, я просто погрузилась в темное ничто, не ощущая при этом ничего, ни одной эмоции, ни одной мысли не возникало. Было хорошо. А потом это ничто выплеснуло меня на берег бытия, а жажда с голодом, с нетерпением ожидавшие именно этого момента, немедленно накинулись на такую доступную жертву. Пришлось просыпаться.       Радар услужливо подсказал о наличие живого тела в шаговой доступности от моего лежбища, и судя по звукам, занятое своим делом. Пару минут боролась собой и своими нуждами, но организм настаивал на своем и терпеть больше не собирался. Пришлось сдаться.       — Пить. — проскрипела и удивилась, не узнав собственный голос. Горло запершило, и я зашлась в кашле. Тут же подскочила сиделка, функции которой сейчас исполнял Бофур, глянул на кряхчащюю меня, да и поспешил к месту, где был стол, зазвенев там посудой. Я еще не успела толком сесть, как он примчался обратно с кружкой.       Вот ведь несчастье свалилось на голову. Не он, а я. Злости на парня уже не осталось, всю выплакала на собутыльников, вместе с остальными рвущими меня на кусочки чувствами. Но сделанного уже не воротишь, как и я не могу обратить собственную гибель. Теперь эта мысль воспринималась куда как легче, будто неудачная игровая сессия, и жизнь продолжилась дальше, только место декорации сменились. Реальность и игра для меня поменялись местами.       Принятая забота успокоила нервничающего парня, а увидев, что кружку я держу уверенно, расслабился, усевшись прямо на ковер около диванчика. Хотя жажда была нестерпима, пить я стараюсь понемногу, маленькими глотками смачивая пересохший рот и горло. Жидкость оказалась не водой, а травяным настоем, больше похожим на зеленый чай.       После выпитого еще раз опробовала свои голосовые связки на работоспособность.       — Скучали?       — Нет. — качнул шапкой Бофур. — Некогда нам было. Убирали последствия буйства, оставшиеся от одного пьяного хоббита и двух его родственников. — Улыбаясь, он коротко обрисовал ситуацию. Забрав пустую кружку, глянул в нее в поисках чего-то. — Принести еще или мне сразу за едой бежать?       — Беги. Только для начала мне бы простого супчика похлебать, — определила я свое лечебное меню, — куриного, если можно, с сухарями.       Парень, довольный как стадо слонов, ломанулся на выход, а мне оставалось облегченно выдохнуть — хоть на время наш разговор будет отложен.       Копаться в памяти в поисках воспоминаний о своих поминках мне даже не пришлось, все мгновенно всплыло, стоило только мысленно обратиться к тем событиям. Вот кстати еще одна странность, которую я сразу не заметила, а обнаружила только сейчас: в интерфейсе отсутствовала иконка внутриигровой википедии, заменившись идеальной памятью. Это являлось первым признаком оцифрованного. Со временем весь интерфейс должен исчезнуть, адаптируясь в мои возможности и игровой мир окончательно станет неотличим от реальности. А ведь я, когда надиктовывала для Ори текст книги, совершенно не задумывалась над тем, что не вычитываю ее с вики. Знание пришло само, когда Балин указал, какой именно том желает получить. Но мне тогда это не показалось странным, да и мозги были заняты совсем другими мыслями, вот и прохлопала я первый звоночек своего перерождения.       Пробежалась глазами по всему доступному мне интерфейсу, залезла даже, туда куда обычно не заглядываю, а именно техническую документацию и мануалы, давая возможность запомнить все, и не важно, нужна ли прямо сейчас эта информация. На прокрутке километрового листа логов распахнулась дверь и в комнату бочком вошел Бофур с небольшим подносом в руках.       — Я предупредил Торина, что ты проснулась, — стал выкладывать новости гном в обычной своей манере. — Он заглянет к тебе, как только освободится. Дел в горе действительно полно, не знаешь за что хвататься, чтобы успеть к приходу зимы. Хорошо узбад Даин помогает, без его ребят вряд ли бы сдюжили. — болтал парень, попутно ища, как бы применить поднос со съестным поближе дивану. — Бэль, скажи, а зачем ты лося притащила?       — Чтобы Фунтику, кабану кузена, скучно не было. — не задумываясь ответила я и шлепком накрыла лицо ладонью, вспомнив безумные события пьяного угара. Эльфы, не успевшие оправиться от первого моего визита, были шокированы вторым вероломным нападением наглого дракона, выкравшим вслед за правителем и его питомца.       Рядом с диванчиком усилиями Бофура примостился мелкий сундук с плоской крышкой, на него и был водружен поднос. Не отвлекаясь от суеты, он продолжал выкладывать новости:       — Остроухие опять приходили, правда малым числом. После переговоров забрали своего короля вместе с его зверюгой. Дивились их состоянию — упитые в дым, но живые.       — Сколько я спала? — спросила я, оторвавшись от тарелки с супом. Вот интересно, Спящая Красавица чувствовала себя также паршиво после пробуждения, или заклятие усыпившее ее не имеет побочных эффектов?       — Немного, день от силы. — ответил парень. Достал трубку, задумчиво покрутил ее в руке и убрал обратно. — Недавно Таркун приехал, какой-то потрепанный на вид, о чем-то говорить с тобой хочет. Торин велел не сообщать ему, что ты проснулась, пока сам с тобой не пообщается. — Бофур вновь замялся, не зная куда себя деть, поерзав на месте он все-таки выпустил на волю терзавшие его мысли. — Бэль, прости дурака, я... я не ожидал увидеть тебя такой. Беорн. Зачем этот медведь проклял тебя? Или это стало платой за его помощь нам?       Отставив тарелку, повернулась к парню.       — Бофур, скажи, ты также бы себя вел, будь моей второй шкурой лошадь или птица, навроде Великих орлов? Угнетало ли бы тебя общение с такими зверями? — Спросила я его. Накрыв свободной рукой его прошлась по сухой грубой коже пальцев. Парень раздумывал спрятавшись за выбившейся из под шапки челкой. Не дождавшись быстрого ответа, продолжила: — Я думаю, нет. Так что, не надо говорить, что это проклятие, не изворачивай дар нашего общего друга и моего побратима. У Беорна были свои причины передать его мне. А если ты хочешь кого-то обвинять, то обвиняй меня, ведь мое, и только мое желание послужило выбору второй шкуры.       — Если таков твой выбор, то я не смею обвинять тебя. — дернул он плечом, как бы отгоняя своих демонов. — Но почему дракон?       — А тебя больше бы устроил паук или орел?       — Меня устраиваешь ты. И не важно за какой шкурой ты прячешься. — сказал он грустно улыбаясь, забавные усы, сейчас лишь подчеркивали его грусть. — Хотя, я наверное хотел бы видеть грифона вместо дракона, но если тебе нравится быть печ...       Договорить мысль парню я так не дала. Бофур был таким милым в это мгновение, и я не смогла себя сдержать, во всяком случае убедилась, что сейчас мое общество ему не претит.       Насладившись десертом, мозг таки дошел до одной, едва не упущенной мной детали, а именно — в мире Арды отродясь не существовало грифонов. Гном просто не мог о них знать.       — Грифоны? Что ты они них знаешь?       — Байки про них многие наши слышали. — начал он, облокотившись на диван, подперев одной рукой щеку. Безмерно счастливый парень готов был выложить все в эту секунду особо не задумываясь. — Их принесли собой кланы, пришедшие с востока во время Войны Мести. Жаль твари извели этих зверей под корень. Говорят, красивые были: помесь орла с котом. Хотел бы я на них взглянуть, особенно после того, как сам покатался в когтях гигантского орла.       — С востока, говоришь? — Я нахмурила извилины, прикидывая возможные варианты первоисточника. — Подскажи мне, а как называются те земли?       — Тадас. Кажется... — неуверенно озвучил ответ Бофур.       Извилины прогнулись еще больше, ища ответ в закромах памяти. Тадас, Тадас. Довольно знакомое сочетание звуков, но что-то в них было неправильное. А потом я расплылась в довольстве, подобрав знакомое название. Раскрыла снова письмо от Макса и до меня дошло, откуда пришли к гному знания о мифических зверях. Макс не особо заморачивался в какое место помещает спасенную сферу мира, и, по видимому просто впаял ее поверх тестовой модели над которой он экспериментировал.       — Надо будет слетать, поискать скрытую кладку, если ее еще не нашли. — озвучила я безумный план, выплыв из своих раздумий. Непонимающе хлопнув ресницами парень переспросил:       — Кого?       — Грифонов. — с улыбкой ответила я. С каждой секундой финт ушами Пикселя нравился мне все больше и больше. — Не все они умерли, одну кладку спасли. Если я права, возможно, мы сможем создать гномью авиацию. Как бы узнать, какой на востоке год. У них вроде, по другому ведется летосчисление. — Вопросительно вглянув на Бофура, добавила чуточку воли, заставив, шевелиться и его извилины тоже.       — Я знаю, что люди везде считают по разному, но у нас сейчас идет второй год шестьсот девяносто седьмого десятка от первого восхождения солнца.       Настало время уже мне удивленно хлопать глазами, изучала лицо собеседника. И действительно, мне еще ни разу не приходила в голову мысль, каким образом гномы Средиземья ведут счет. Только возня с картой дала общее представление. А ведь на сколько мне было известно, общество гномов и их традиции, в отличии от тех же эльфов, лишь немногим отличались других кланов или родов одного мира. Значит и календарь у них должен быть единым для всех.       — Так. Мне нужна точка опоры. Скажи дату финальной битве за Азанулбизар и последнее значимое событие, что пришло с востока, желательно случившееся с людьми или эльфами. Умер там кто-то или очередной поход они устроили...       — Битва в долине была ровно в шестьсот восемьдесят третьем десятке. Значимое событие у людей... — парень поскреб в затылке, сместив шапку на глаза. — Я даже не знаю. Дядьку не особо интересовали их дела. Живут, воюют, в наши дела не лезут, товары покупают — вот и ладно.       Пришлось самостоятельно морщить мозг, напрягая память в поиске важных событий, происходящих у гномов на которые можно опереться и свести календари воедино. Но вместо четких воспоминаний, сознание мгновенно затопил бурный поток информации, которую я не смогла разобрать из-за жуткой боли, пришедшей следом. Голову скрутило тугим раскаленным обручем с насаженными на него шипами. Взвыв в голос, повалилась на бок, беспомощно хватаясь за голову, машинально ища причину боли и не находя ее.       Годы спустя, в мир моих мучений ворвался запах табака, а нечто иное укрыло от наступающей боли, остужая раскаленный венец в моей голове, ломая его на куски. Приятная прохлада стекала вместе с каплями воды, развязывая тугой узел мыслей до вполне нормального понимания окружения.       — ... все, все, мышонок, скоро все пройдет, — утешая укачивал знакомый голос, — боль уже уходит... Бэль, любимая моя, все будет хорошо, холод помогает, ты чувствуешь, скоро боль отступит, тихо, тихо... — покачиваясь из стороны в сторону, он продолжал бормотать слова утешения предназначенные не только для меня, но и для него самого, пока поток слез не иссяк, а я окончательно не расслабилась, и не забылась.              Очередное пробуждение больше походило на дежавю: паршивое состояние и мужчина рядом. Нащупав неповрежденную черепную коробку, укрытую мокрыми волосами, криво улыбнулась, копируя эмоции своего спасителя.       — Ох. Это самое отвратительное похмелье в моей жизни.       — Не стоило напрягаться, ты ведь только проснулась.       — Да, ты прав, не стоило. — кисло улыбнулась я. — Теперь мне некуда торопиться, впереди у меня вечность. А грифоны никуда не денутся. — Напомнила я самой себе о немаловажном факте, хотя здесь и сейчас меня волновали гораздо больше, чем далекое туманное будущее. И еще ближе находилась одна соблазнительная личность, что совсем недавно дал понять насколько он серьезен. Вот только я не достойна и толики этих чувств, пусть и принудительно навязанных ему системой. В своих же эмоциях мне еще долго придется разбираться, больно много всего перемешалось. Мои же эгоистические желания сейчас бились с бок-обок с драконьими инстинктами против сухой логики и безмерной честной совестью хоббита.       Пока в сражениях побеждали первые.       — Бофур, полежи рядом немного. — поманила я к себе парня, и он охотно откликнулся на мою просьбу. Скинув камзол, лег с краю предоставив себя для обнимашек. Мои руки остановили, едва они забрались под нательную рубаху.       — Бэль, ты что делаешь?       — А разве не очевидно?       — Не стоит. Бэль, ты и так уставшая, да и твой брат не одобрит нам этого поступка.       — Какой ты нынче скучный. — обиженно надулась я.       — Ты же сама сказала, что не стоит торопиться, вот и не забегай вперед. Отдыхай, ты и так переутомилась, а если что-то понадобится, говори мне, я сделаю все, что будет в моих силах.       — Скучный, но чертовски милый. — подвела я итог, и поудобнее устроилась в коконе между спинкой дивана и парнем, постаравшись обнять его всеми своими конечностями. Тепло внутри и снаружи, приятные мерные поглаживания по спине сделали свое дело — я опять задремала.              Из дремы вывела меня попытка Бофура вырваться из моих цепких ручонок.       — Ты куда?       — Не бойся, я никуда не ухожу, буду тут, в комнате. — Поцеловав в висок, парень мягко отстранил меня. — Мне очень приятно быть рядом с тобой, но я не хочу злоупотреблять доверием узбада. Он и так со скрипом согласился доверить мне уход за тобой, да и то, по причине отсутствия женщин в тейге.       — Зараза бородатая. — буркнула я, обняв нагретую Бофуром диванную подушку, пока он сам суетился, убирая грязную посуду.       Раз уж я все равно проснулась, прикинула свои дальнейшие планы хотя бы на ближайшее будущее. В стартовом задании новой цепочки, Макс советовал как можно быстрее добраться до сотого уровня и пройти эволюцию в высшую драконицу, что оградит меня от множества мелких по его мнению неприятностей. На примете был один данж, жителям которого я обещала неприятности, вот и послужат они на благо роста юного дракона. Но прежде, прежде нужно было обзавестись новым оружием.       Ледяная пустота вновь дала о себе знать дыхнув холодом на грудь. Вот еще одно мое горе — близнецы покинули меня. Их не уничтожило, как я думала, они стали частью лика дракона, точнее его когтями, если судить по записям логов. Но куда делись сути Рава и Лева я не могла предположить. Пустота, образовавшаяся с их уходом, угнетала душу, а попытки закрыть брешь оставались безуспешными. Придется ждать, когда она сама затянется, а мне привыкать к их потери. Новую же привязку я создать не смогу — обновленный статус не позволит сделать мне этого. Такими полномочиями может обладать только один разумный. Значит, придется обходиться простым оружием, улучшив его по максимуму.       Еще у меня был квест с орлами, удачно совпавший по месту расположения с городом гоблинов, только в свете последних событий встречаться с птичками не было никакого желания, их много — я одна, заклюют дружно, бедного маленького дракончика забыв о добрых отношениях. Нужно как-то упрочнить эти отношения хотя бы до нейтралитета.       Посовещавшись с телом, уговорила Бофура сгонять еще за порцией, уже более существенной, заодно и Ори позвать, если тот не занят. Кому, как не хронику знать о временах, датах и событиях, да и самой нужно заполнить по глупости упущенный информационный пласт. Об остальном поговорю с «братиком». Мда. Вот же повернул Рэндом рулетку, определив родственников... Ну хоть не девять братьев единовременно образовалось, и столько же сестер, а всего двое. Всякие там рыжие кузены не в счет.       Пока дожидалась второго завтрака после пробуждения, обследовала дарованную Торином жилплощадь разминая затекшее мышцы. В гостиной, где я сейчас обитала, можно было поместить всю мою квартиру и добавить еще соседнюю, тогда осталось бы совсем немного свободного места, а ведь соседней комнате была еще спальня, ничуть не уступающего размером этой. Туда я заглянула лишь мельком, и наткнувшись на пушистый слой нетронутой пыли, поспешила вернуться в свой уютный уголок. Непривычно, чересчур много свободного пространства для меня одной. Игровые территории и замки не в счет, я там не жила, а пребывала, как в музее, становясь одной из его экспонатов. Тут же мне придется именно жить, и необходимо озаботиться комфортом, как телесным, так и моральным, благо мастера на все руки обитали под боком, да и финансовая проблема меня нынче не затрагивает, пару тонн золота я уже точно отработала. В крайнем случае буду расплачиваться сброшенной чешуей.              Ори застал меня за разглядыванием игрушек маленькой Дис, что лежали в том маленьком сундучке, который приволок к дивану Бофур. Ничуть не смутившись своего занятия, пригласила летописца пройти.       — Дори бы уже поучал меня за не соответствующие возрасту забавы. — заговорил парнишка, проходя внутрь и скромно присев на стул, положил свою ношу на стол.       — И зря, по ним можно узнать как хозяина, так и мир, где он живет. Тем более, мы никогда не вырастаем, просто наши игрушки меняют свою внешность, например, обмен деревянного меча на сделанный из стали.       Почти все сокровища, собранные маленькой принцессой являлись деревянными изделиями, сделанными искусной рукой, блистали цветной краской, а некоторые были даже полумеханическими. Принцесса любила их и берегла, ни одна из игрушек не была сломана, хоть многие потеряли свой первоначальный лоск, щеголяя потертыми боками.       Сокровища маленькой девочки вернулись в свой ларец, а я всем вниманием обратилась к юному летописцу. Ори уже успел облазить по запросам Торина и Балина по хранилищу знаний в поисках информации о Железнобоких и их родах, но пока его копошение не принесло должного результата. Только общие сведения, да и те отрывочны, и потребуется время, чтобы свести все в приличный удобоваримый вид.       Итак... Время для гномов всегда росло только вперед, не сменяясь, как у эльфов на эпохи, а для удобства группировалось в десятки и сотни. Еще Ори объяснил, как ведется летосчисление и почему именно повелось именно так. Вначале, на заре времен, род Долгобородов вел Хроники от дня основания Кхазад-Дума, и записывались только значимые события, такие как великие свершения каких-либо гномов, достигших совершенства в своих ремеслах. Но позже, точкой отсчета стало иное событие — Первый Восход солнца над сумрачными землями Арды. На вопрос почему, летописец ответил просто — мир в глазах детей Творца изменился, став чуждым им, и они ушли глубже в недра земли, унеся с собой частичку старого мира. Не став дальше углубляться в историю, вернулась к расспросам о событиях не столь отдаленных от нынешних времен, найдя таки свою точку опоры для сведения календарей. С мысли меня едва не сбил нагруженный, как ишак, Бофур вломившийся в комнату. Удостоив его взглядом, я продолжила свои измышления, попутно записывая их на бумаге. Битва за Азанулбизар прошла в 6830 году Солнца, Барран, наследник рода Эдукана Железнорукого, отправил тогда в помощь Траину часть своих войск. Второй великий тейг, тоже отправивший бойцов, но он не имел единого правителя, городом правил совет и опираться на него я не стала, да этого и не требовалось, имя Баррана Эдукана мне было прекрасно знакомо. Его правление, насколько я помнила, составляло весь восьмой Благословенный век по церковному летосчислению Тедаса. Меня же интересовал следующий век, что стал именоваться Веком Дракона. Собственно, в нем мы сейчас и жили.       — Спасибо Ори, ты мне очень помог. С меня должок.       Летописец оживился.       — А что тебя вдруг заинтересовало в восточных землях?       — Многое. Очень многое. Но туда мне соваться пока нельзя, у меня и тут еще дел полно. — ответила я, довольно улыбаясь своим планам выстраивающимся в длинную очередь прямиком до интересующей меня земли. — Ладно, давайте есть, на голодный желудок мозги, как и тело, работают плохо.       Перекусив с нами, летописец ушел, возвращаясь к своим обязанностям, книги же, что он принес, оказывается предназначались для меня, дабы они хоть ненадолго развеяли мою скуку от пребывания в четырех стенах. Но скучать мне больше не придется, список необходимых дел увеличивался с каждой минутой, и нужно было начать их решать, пока они не погребли меня. И первая на очереди стояла встреча с лидером всей этой бородатой шайки.       — Бофур, ты случаем не знаешь, где сейчас Торин?       — С печами они возятся вот уже который день. Ты что, к нему пойти хочешь? Может не надо, он сейчас злой, что голодный варг.       — Надо, — отсекла я протесты парня, и накинув на плечи меховую жилетку, подвязала ее ремнем, жестко приказала. — Веди.       Неизученные коридоры, переходы, лестницы и уровни напомнили об одном обещании. Возможно, следующим пунктом станет общением с Балином, чтобы перестать блуждать по тейгу, и не попросить проводить до незнакомых мест. Вон даже Бофур спокойно ориентируются по меткам, а для меня это просто цветные линии с вкраплением рун.       Не успели мы спуститься на минусовой уровень, как нас поглотили звуки, исходящие от бурной деятельности, что разворачивалась внизу. В какофонию шума вплетались разномастные ритмичные удары молотов, голоса с витиеватыми оборотами, грохотало и скрипело, казалось буквально отовсюду давя на мозг. Наше шествие трудяги игнорировали, продолжив свою деятельность по восстановлению механизмов гигантского мегазавода.       Торин обнаружился в двенадцатом цехе, как пояснил Бофур, тут расположились одни из главных печей дававших тепло трети всего тейга.       — Пламенем нужно резать. Там все запеклось в один сплошной кусок. Хорошо хоть доступ к основным котлом перекрыть успели, иначе все менять бы пришлось.       — Так режь! Ролн, не мне же тебя учить, как детей делать надо.       — Нету свободных горелок! Закончились еще в первый день. Решайте, где они нужнее всего будут. И так всю зиму корячиться будем, восстанавливая полный цикл работы до должного уровня. Эм... — распаленный разговором блондинистый гном замялся, заметив нашу скромную парочку, и даже как-то попытался привести по-быстрому себя в порядок, отряхнув рабочий комбинезон и поправив бороду с волосами.       Увидав неестественные манипуляции собеседника, Торин обернулся, и едва не швырнул в нас молнии из глаз.       — Бэль? Бофур, я тебе что сказал? Зачем ты ее сюда привел?       — Тихо, братик, успокойся. — вмешалась я, встав барьером между мужчинами. — Это было мое желание. Мне просто необходимо поговорить с тобой прямо сейчас.       — Еще откровения?       — Что? Нет. С тебя и уже сказанного хватит. Но поговорить нам нужно прямо сейчас.       — Женщина, ты не видишь что я занят?! Так будь любезна, покинь ярус, и ступай к себе в комнату. Когда я освобожусь, тогда и поговорим.       Сдержав вспыхнувший внутри себя гнев, обратилась к гному разумом.       — И об этом я тоже хотела поговорить. Торин, я не только прошу помощи и предлагаю ее. Мне нужно новое оружие, амуниция, а что нужно тебе, брат? Свободные руки? Сила? Пламя? Это все есть у меня в избытке, только скажи.       — Это не женское дело, Бэль. — отсек он мое предложение.       В ответ ему уже рявкнул дракон.       — А я и не совсем женщина! Всем отойти! — рявкнула я и гномы резко разбежались в стороны, освобождая рабочее пространство, даже те, что ковырялись в других местах, ушли подальше на всякий случай. В абстрактную конструкцию, плачевность которой только что обсуждали, ударил поток пламени, накаляя спекшийся металл. Для максимального нагрева пришлось держать устойчивый огонь в течение четырех секунд при минимально допустимом расстоянии морды от цели. Потом когтем разрезала подогретый пирог на равные дольки и выковыряла их из углубления, где они находились.       Сев рядом со сложенной мной железной пирамидой, в наставшей после моего спектакля полной тишине, я недовольно фыркнула, глядя на Торина.       — Надеюсь, теперь у тебя появилось хоть немного свободного времени для меня, брат?       Наше противостояние длилось недолго.       — Что встали? — Повысив голос, бородатый изверг запустил процесс производства шума заново. — Решили, что женщины за вас теперь будут работать?       Ему никто не ответил, все зеваки вернулись на свои места, только Бофур остался стоять за спиной своего узбада, и судя по его глазам, он отчаянно боролся с собой пытаясь принять истинное положение вещей. Торин развернулся, положив ему руку на плечо и что-то сказал, отчего парень потупился, уперев взгляд в пол. Следующие слова были обращены уже ко мне:       — Теперь я свободен. Идем.       Шагнув в его сторону, на ходу сменила лик, чтобы меньше бросаться глаза окружающим, и иметь возможность подбодрить Бофура, на секунду сжав его руку в своих, после чего мне пришлось чуть ли не бегом бежать за стремительно уходящим царственным братом.       — Торин, есть место поспокойнее? Желательно подальше от возможных ушей волшебника.       Гном, покосившись, не сбавляя шага, резко повернул на девяносто градусов вправо и только потом ответил:       — Есть. Я хотел показать тебе их позже, перед праздником. Но сейчас думаю это будет единственное спокойное место, Таркуна туда не пустят ни под каким предлогом.       — Ты специально распаляешь во мне любопытство?       — Не одной тебе с корней на вершины горы переворачивать.       — У-у, изверг. Научила плохому.       Снова лестницы и переходы. Грохот ремонтных работ сменился тишиной естественных пещер, в которые мы вошли, миновав массивные стальные ворота с приставленным к ним постом охраны. И это в то время, когда каждые рабочие руки на счету. Торин молчал, как рыба, игнорируя вопросы, радуясь все больше видя, как я извожу себя догадками. Мы шли вперед, в темноту, оставив свет факелов позади за дверьми. Мое зрение давно уже перестроилась, а вот гном шел уже не так уверенно. Сбавив темп, он помогал себе вытянутой в сторону рукой, скользя кончиками пальцев по скальной поверхности. Пред одним из поворотов Торин остановился и пропустил меня вперед.       — Надеюсь, такого ты никогда не видела.       — Еще одна сокровищница? — скептический вопрос сорвался сам собой, едва я отметила тусклое свечение впереди. Нарастающий мерный гул намекал о сокровищах иного рода.       — Что-то вроде. — улыбнулся Торин и мягко подтолкнул вперед. — Иди.       Пройдя последний отрезок зигзагообразного тоннеля, попала на небольшую площадку, сбоку которой начиналась лестница вниз. Трещина, что привела нас сюда, рассекала стену подземной пещеры, таящей в себе нечто невероятное: почти все пространство естественного образования занимали тропические джунгли, так я бы сказала, если бы не одно, ‘но’ — все они светились. Деревья, кусты, трава, мох. Причем, цвета не пестрели ядовитыми неоновыми красками, а переливались нежными, пастельными тонами.       — Не многим доступно видеть собственными глазами Сады Матери, — заговорил подошедший сзади Торин, — и только женщинам позволительно в них ступать.       — Почему?       — Мужчины убивают, мужчины уничтожают. Мы не должны осквернять труды Матери. Отцы наших отцов говорили, что когда-то так выглядела вся поверхность, сейчас же остались лишь крупицы, сохраненные нашим народом, и возможно, лесными эльфами. Именно растениями из этого сада освещаются наши дома, и главная обязанность женщин ухаживать за ними.       — И как же этот сад выжил без ухода?       — Он изначальный, тут все поддерживает друг друга. А вот те, что были в домах, давно погибли без должного присмотра. Новые ростки будут взяты отсюда, когда прибудет караван переселенцев. Садись, тут можно говорить спокойно. Никто нас не потревожит. — Сказал гном и сам последовал своему совету, опустившись на широкую ступеньку.       — Торин, во-первых скажи, сохранилась твоя связь с привязанным к тебе кольцом?       — Да. А должно быть как-то иначе?       — Нет, все так, как должно. — Оторвавшись от феерии красок, присела я рядом, скрестив ноги. — Просто я переживаю из-за потери своих кинжалов. — Торин болезненно нахмурился, несознательно потеребив свой артефакт. Он уже знал, что близнецы были утрачены и вполне мог понять эту боль. — Но это не отменяет того факта, что мне необходимо новое оружие.       — Я могу сделать его для тебя. Нужно лишь набрать сырье.       — Нет, Торин. Я больше не могу воспользоваться темными частицами. Мне нельзя привязать к себе предметы, созданные из частиц. Мой теперешний статус не позволит сделать этого.       Гном подобрался.       — Какой еще статус?       — Не знаю, как тебе это объяснить. — Поскребя подбородок в раздумье, прикинула ближайшую аналогию. — Твой отец был королем, после него, право на корону перешла к тебе. Это твой статус, твои права, и ты не делишь их не с кем. Так и у меня, Макс, дав мне возможность продолжать жить, передал мне свой статус, вот только для того чтобы его подтвердить, мне изрядно придется попотеть. И чует моя задница, дело обойдется не одним безумным драконом.       — Безземельный лорд?       — Именно. Поэтому мне нужно многое впитать, чтобы иметь больший шанс достигнуть своей цели. Не думаю, что будет все так просто, но проблемы можно сократить до минимума, имея колоду козырей в рукаве. Так что мне необходимо обучиться всему, что только возможно. Благо времени у меня теперь предостаточно.       — Мне все еще не верится в твои слова о других мирах и вечной, как у эльфов, жизни. Даже Праотец в конце концов состарился и ушел в чертоги.       — Предполагаю, он просто устал. Устал терпеть боль от утраты, устал видеть, как его любимые раз за разом покидают его, и пошел вслед за ними. Даже у людей потеря ребенка — самое страшное истязание для любящего родителя. А представь, что таких смертей ты видел тысячи и тысячи. Ведь все вы являетесь его детьми.       — Для своих трех десятков ты иногда говоришь мудрые вещи.       — Мудрость не определяется возрастом, а скорее полученным опытом. Ладно, не будем философствовать. Оставим это на спокойное время. Я хотела просить тебя не только о помощи, но и вернуть ее в благодарность. Давай мне поручения, если понадобится усилия «крылатой печки». Если же их не будет, я буду летать на охоту. Будет нам свежее мясо к столу.       — Но тебя могут ранить. Я не могу допустить этого.       — Я могу споткнуться и свернуть себе шею прямо у себя в комнате и ты никак на это не повлияешь. Торин, мне нужно охотится, чтобы быстрее вырасти, тогда даже зачарованные мечи и стрелы не возьмут мою шкуру.       — Только те, что сродни твоим кинжалом? — Я кивнула, и гном, нехотя, согласился. — Хорошо, но не летай на охоту одна, и предупреждай всегда перед выходом. И в места подальше от людей и эльфов.       — И шапку с шарфом одевай, — добавила я от себя, улыбнувшись «мамочкиной» заботе разумного. Гном в ответ усмехнулся. — Так, следующий пункт. Я нашла Аркенстон...       — Где он?! — Торин подобрался как охотничья собака.       — Вот тут состоит загвоздка. Я его поглотила. Не знаю, как это произошло, у меня осталось лишь смутное воспоминание об этом. — взглянула я на свои пустые руки. — Торин, ты знал что он, был белой частицей хаоса?       Торин поднялся, став измерять площадку шагами.       — У меня появились такие догадки после разговора в доме Беорна, и хотел убедиться в этом. Есть еще одни камни сродни ему, но меньше. Я покажу их тебе позже. Только не надо и их поглощать, ладно?       — Да я и его не собиралась, оно само как-то вышло. — невинно хлопнула я глазами. — Что ж, остался еще один немаловажный пункт. Таркун и его фантастические друзья.       — Хорошо, что ты напомнила. Появление этого волшебника никогда не предвещало ничего хорошего, и еще реже он приносил с собой добрые вести. Он хотел с тобой говорить, как только прибыл, но я не дал ему такой возможности. Бэль, ты сама желаешь этого разговора?       — По-видимому, мне от него не отвертеться.       — Тогда только в моем присутствии, я не оставлю вас наедине. Возможно, только Творцу известно что у волшебника на уме.       — Манвэ, — поправила я. — Гэндальфа ведет воля Манве, старшего соратника Творца Ауле, а еще Великие Орлы являются помощниками этого вала. Напомню: их глава, тоже требовал разговора со мной. Полагаю, Макс своим финтом ушами, испортил планы некоторых существ, имевших на мои способности свои виды.       — И что же им понадобилось от тебя?       — Послать на убой естественно! — всплеснула я руками. — Живет тут по соседству один мутный темный парнишка, вот об него мне и предложат самоубиться. Будто я всех этих сюжетов не знаю. Попросят, причем настойчиво, так, что я, возможно, не смогу отказаться. А в свете последних событий, для всех западных жителей это будет двойная выгода, от гнойной занозы избавятся и меня заодно ликвидируют, не дав возродиться. Вот главная на данный момент проблема, и я хочу знать, что ты можешь посоветовать?       — Во-первых, ты теперь принадлежишь к роду Дурина, и как дочь кхазад, людские законы тебя не должны обязывать. Без моего позволения тебя никто не имеет права куда-либо отправлять, тем более на верную смерть. Да и как можно вообще предлагать такое женщине!       — Ну, меня-то ты в поход все-таки взял.       — Я не знал про твою кровь. — Махнув рукой Торин отсек едва зародившийся у меня протест. — И не надо мне сейчас напоминать о прошлой жизни! Теперь это только воспоминание в твоей памяти. Я говорю про настоящее, в нем ты часть нашего рода. — Гном взглядом пытался вбить в меня свою простую истину. — Никто, слышишь, никто не вправе отправить нашу женщину проливать свою кровь за чужие желания и благости. Творец нам лично головы снесет, если мы посмеем дать этому случится. — Взбешенный гном остановился, и глядя на сад, понемногу начал успокаиваться. — Будете говорить завтра в моем присутствии, и только в наших чертогах, что с Таркуном, что с орлами. А если их предводитель не захочет общаться на нашей территории, значит не особо важный разговор у него был.       — Этим ты ставишь себя и остальных под удар.       — Кхазад чтит заветы Творца оставленные нам с Праотцом. И если мы, как его творения, провинились, пусть давший нам возможность жить и творить Всеотец сам покарает нас. У иных сущностей, тем более эльфийским покровителям, нет прав решать нашу судьбу. — Торин смолк, будто прислушиваясь к голосам чудесного сада. Нарушив наступившую тишину лишь минуту спустя. — Бэль... Сестра. В следующий День Дурина я объявлю перед народом о возвращении ‘Топора’ в наши ряды. Тебя же до этого времени прошу подумать, и подумать хорошо. Это не просто передача управления легионом, как ты изволила выразиться, это союз тел и разумов, продолжение рода. К нему нельзя относится так же легкомысленно, как ты поступала до этого момента. Ты уже не маленькая девочка и должна понимать последствия. Закон един для всех. Прощенья не будет ни для королевской крови, ни для крови дракона. Ты меня поняла?       — Да.       — Хорошо. Надеюсь, ты оправдаешь моё доверие к тебе. Теперь давай поговорим о твоем внешнем виде. Как тебя Бофур вообще в таком виде из комнаты выпустил?       — А что не так? — опешила я от смены темы беседы. И уставилась на свою одежду. Вроде обычно одета, ничего вульгарного: грудь прикрыта, задница тоже, а из-за вороха складок остальное тело совершенно не угадывается.       — Во-первых, ты не причесана, во-вторых, твои ноги...       — Их тоже причесать? — пошутила я пошевелив мохнатыми лапками.       — Нет, прикрыть. Я знаю, что для хоббитов нормально ходить не прикрывая ступни и даже иногда колени. У нас же такого поведение считается непотребством. Так что, тебе нужно носить платья, либо обычной длины штаны с сапогами.       — То-о есть, я вам своими лохматыми ногами превратила путешествие в эротическое представление? Ха! Вот это забавно. Вы раньше мне об этом сказать не могли?       — Говорю сейчас. Тогда тот мальчишка, Фин, подарил тебе сапоги, и вопрос был решен. Теперь же вопрос заново открылся, и я предлагаю тебе решения.       — Тогда никаких юбок, только штаны. Платья только по праздникам. Особым! От этого эффект шокирования народа лучше. Что же до волос... Я бы их в хвост собрала, но тут это считается неприличным для женщины, да и чем мне расчесываться? Забыл, что у меня ничего нет? Не Бофура же просить меня чесать, он вроде такого права не имеет.       — Хм, как-то я упустил из виду эти детали. — Гном ненадолго задумался. — Так, составь список необходимых тебе вещей. С одеждой на первое время разберусь я сам, а через месяц придет караван с женщинами из Железных Холмов, думаю, пару рукодельниц по ткани там найдется. Займем их нелегкой задачей. Кстати, как тебе твои комнаты?       — Я к таким размерам не привыкла. Можно мне что-нибудь поменьше?       — Ты сама говорила, что дракону нужно больше пространства для роста, а теперь просишь «поменьше». Хотя, если вспомнить твой дом в Шире, это не удивительно.       — Точно! У меня же есть дом. Там я могу найти все для себя необходимое.       — Даже не думай, там ты жить не останешься.       — И не собиралась. Но расставаться со своей недвижимостью я просто так не намерена. Лучше я ее сдам в аренду на ближайшие лет десять. Помнится мне, Глоин хотел лавку торговую в Шире открыть, вот пусть Бэг Энд ему послужит стартовой точкой. Глядишь, заодно и с хоббитами общение наладите. Цветочки выращивать они любят. — махнула я рукой в сторону сверкающего сада.       — Это не цветочки! — взъерошился гном. — Но в твоей идее что-то есть, я обсужу ее с Глоином, будет неплохо возобновить дружбу между нашими народами, все-таки у нас больше общего с хоббитами, чем с людьми и эльфами. Теперь сядь прямо, приведу твою голову в приличный вид. А ты расскажи, что еще можешь делать в форме дракона. Помощь нам сейчас действительно нужна.       Посидели-потрындели. Я поведала о некоторых полезных возможностях лика чешуйчатой, а Торин собрал бардак, состоящий из белых макаронин, что зовутся волосами, в приличную прическу. Буркнув себе под нос что-то про голую голову, закрепил все своими заколками. Нынче братишка не стал плести косу дальше ворота рубахи, оставив остатки гривы без внимания. Но, как мне показалось, украдкой все же убедился в ее наличии на спине. Я это пропустила мимо. У всех своих причуды, гномы вот помешаны на волосах, вполне безобидный фетиш, если его не развивать до крайности.       Некоторое время мне не давал покоя вид необычного парка, что тихо напевал свою едва уловимую мелодию. Сад колыхал океан моих мыслей, не давая ухватиться ни за одну из них.       Оторвавшись от созерцания деревьев, сев полубоком к гному задала созревший вопрос:       — Торин, а тут есть Глубинные тропы?       — Глубинные Тропы... — задумчиво произнес гном, будто пробуя название, выискивая его значение в памяти. — Странно, мне знакомы эти слова, и я даже знаю что они значат, но никогда не слышал их прежде. Бэль, откуда у меня эти знания?       — Отпечаток после переноса. Плетение, созданное, чтобы сшить разные миры, и они не отторгали друг друга. Для многих это стало лишь частью старых воспоминаний, жители не видят инородности, какими кажутся они тебе. Ответь на вопрос, ты знаешь, это важно.       Торин ответил не скоро, для начала покопавшись в своей памяти в поиске новой поступившей информации.       — Нет, под корнями Одинокой никогда не было никаких Глубинных Троп, как впрочем и Железных Холмах. Северная часть Синих гор не настолько освоена, чтобы возникла потребность создавать такие подземные пути. Нам было достаточно и речных... — Отняв изучающий взгляд от каменной ступени, посмотрел на меня широко открытыми глазами. — Тропы! Они сгубили сиетчи в Серых горах и Кхазад-Дум. Скрыв свои пути от людей с поверхности, мы сами открыли двери Врагу.       — Хотели, как лучше — получилось как всегда. Но то, что тут их нет, очень, очень хорошо. Меньше точек для обороны. А ты, братик, покопайся в памяти, вдруг там отыщется что-нибудь полезное для тебя или для народа.       — Почему ты сказала — Два мира?       — Потому что изначально это было так. Нас переносили в спешке, вот и не успел, или не захотел Макс отчищать место для этого. Я была в том мире когда-то давно, и знаю его историю, он был создан по мотивам этого, можно сказать был порожден им, но про Арду, Средиземье, там слышать не слышали, как собственно и в Средиземье про Тедас.       Взгляд мужчины расфокусировался, услышав знакомое-незнакомое название, после некоторого раздумья брови сошлись на переносице, образовав глубокие складки.       — Рода, что живут в тех землях. Получается, они уже не те, что были раньше? Мы же сражались с ними бок о бок.       — Я не знаю, — качнула я головой. — Те гномы, с кем мне довелось общаться, были разные. Столь же разные, как бывают люди. Некоторые благородные во всех отношениях, другие проходимцы не лучше гоблинов. Наша партия меня приятно удивила, а в некоторых моментах даже порадовала. Род Дурина по праву носит титул Первого. О восточных кланах я такого сказать не могу.       — Благодарю тебя за лестные слова. Надеюсь, ты не забудешь их, как и то, что сама теперь принадлежишь к Первому роду, хоть и не объявлено было это при народе. — Напомнил мне братишка лукаво ухмыльнувшись. — Что до остального... Хм. Подкинула же ты мне пищи для размышлений. Не одним годом обернуться осмысление всех сказанных тобой слов. Самое удивительное наверно то, что в них нет лжи.       Я пожала плечами, отразив ухмылку обратно.       — Моя жизнь изменилась, ложь могла бы разрушать сложившиеся между нами отношения. Да и не хочется копить все в себе, когда есть с кем поделиться, с кем-то разумным, что не будет тыкать острыми вещами в надежде узнать побольше или использовать, как безмозглую игрушку для достижения своих целей. А желающие, я уверенна,обязательно найдутся.       Молчание повисло воздухе, и только пение волшебного сада разбивало тишину.       — Ты проделала долгий путь от простого человека к своему нынешнему состоянию. Слушая твои пьяные байки, я дивился, когда ты упомянула о жизни эльфов, темных и светлых, о жизнях иных, не менее необычных созданий, никогда мне не встречавшихся, в шкурах которых ты побывала. Всего мне не дано было осознать, но многое стало понятно в твоем поведении, беспокойство высших созданий на твой счет. Хаос... Кажется, ты есть его порождение, смесь всех и вся, для тебя нет границ, кроме твоих собственных, установленных тобой лично. Ты искра, что может создать или погубить все, если ее неправильно применяют в работе.       Слушая монолог Торина, силилась понять, каким образом он дошел до столь странных мыслей, или же это было влияния диковиного сада на разум мужчины, сидящего передо мной, уж больно необычно гном себя ведет. Порождением хаоса обозвал. Ну хоть не прикончил, придя к таким выводам. Жить хотелось отчаянно, а жить той личностью, что я являюсь еще больше.       От мыслей отвлекла полная тишина. Молчал не только Торин, но и сад, прервавший свою песнь, будто прислушиваясь к разговору. Мы с гномом почти синхронно повернули головы в сторону покачивающейся ветки невдалеке от нас, колыхание которой никак нельзя списать на внезапный ветерок. Радар же утверждал безумное — все сверкающие деревья в его обзоре были живыми существами, что оказалось совсем уж невероятным открытием для меня, ведь при входе в пещеру тут не наблюдалось никого из живых. Дольше поразмыслить над возникшим вопросом не дал Торин. Резко поднявшись, он увлек меня за собой в расщелину.       — Пойдем. Наше присутствие здесь вышло за рамки дозволенного. Они не любят долгое пребывание мужчин рядом с собой. Могут обидеться, или хуже, разозлится.       — Кто?       — Потом. Не мне раскрывать тебе секреты женщин. Узнаешь от своей наставницы в свое время. Не все дано знать мужчинам, и трудности, приходящие молодой луной, туда не входят.              Покинув чудный парк, направили свои стопы по магазинам, то есть, зашли в несколько лавок, которые обжили пришедшие с караваном мастера с учениками. Теперь подмышкой у братишки находился сверток со сменной рабочей одеждой для меня, а мои волосатые ноги прикрывали новые сапоги с обрезанными и подшитыми самим мастером, который остался жутко горд, что смог помочь самому правителю и его сестре. В одной из лавок обнаружили Дори, что вместе с каким-то другим гномом занимались травами. Их товар одним только чаем не обходился: гномы предлагали разнообразные средства обихода как за собой, так и за своими вещами: травы, масла, соли и многое, многое другое.       Быстрая прогулка по нулевому уровню показала, что тейг понемногу стал отходить от своей вынужденной комы, попутно залечивая нанесенные ему раны. Открыты были не только торговые лавки, но и трактиры, из которых пахло весьма аппетитно и доносились веселые голоса отдыхающих рабочих после смены. Самое удивительное — все давалось абсолютно бесплатно. Как объяснил братец, со своих в столь тяжелое время взимать оплату было бы глупо, да и сами подданные понимали нужду, беря предлагаемое разумно, ровно столько, сколько требуется. Единственным оплачиваемым удовольствием стала выпивка. Сию благость из-за временного отсутствия собственного производства пока доставили из озерного города.       Заглянули в сокровищницу. Там под руководством старины Глоина разбирали побрякушки, делая опись поступивших на счет гномов наличных средств. Особо не заморачиваясь, ребята начали работу с края драгоценной пустыни, отсеивая и складывая все в сундуки, некоторые из которых, судя по всему, нашли тут же. Появление венценосного не сбило сосредоточение хмурых банковских рабочих, они все также пересчитывали монеты, укладывая для удобства столбики в специальные пазы мерных досок.       — Ваше Величество. Госпожа. — церемонно склонился Глоин перед Торином. — Боюсь, нам не скоро удастся перенести все хранилище. Но уже подотчетного золота хватит на закупку всех необходимых нам материалов даже по тройной цене.       — Да, я ознакомился с твоим отчетом Глоин, у меня нет нареканий. Мы здесь по другой причине. В ходе работы не попадались ли вам женские украшения? Нехорошо, что сестра Короля ходит совершенно голой головой и руками.       Глоин надулся кивком головы подтверждая сказанные.       — Мы только начали пересчет, но несколько побрякушек, достойных нашей славной соратницы, я все же показать могу. Прошу сюда. — гном указал на неширокий вход, первым направившись к нему.       Увлекаемая братцем, следом в комнату вошли и мы, оказавшись в переоборудованном под временный склад помещении. Все пространство занимали полки с разными по размеру и качеству сундуками. Не успела я толком осмотреться, как Глоин выплыл из-за крайнего ряда, в его руках находился ларец, буквально состоящий из разных самоцветов, повторяющих буйство красок кораллового рифа. Подойдя к Торину, он открыл ларец, выставив на показ драгоценное содержимое. Братец, лениво порывшись в предоставленном, выудил пару сережек-каф белого золота, серебряный гребень, изображавший перо, несколько цепочек с алмазами, которые поочередно прикладывал к волосам, примеряя. В общем, выбор украшений прошел без моего непосредственного участия, мужчины молчали обмениваясь взглядами, когда та или иная побрякушка примерялась к моей откровенно скучающей особе. После окончательного выбора, Торин украсил меня отобранным, как новогоднюю елку. По крайней мере, именно этим праздничным деревом я себя ощущала, постигнув всю суть страданий мужей при прогулке по магазинам с их женами.       Вы наверно задаетесь вопросом — почему я не радуюсь? Да потому что положительной характеристики всех цацек уложенных в ларец было — повышение привлекательности для противоположного пола. Вот мне радости полные штаны бегать от желающих заполучить не только мою голову на блюде, но и руку с сердцем в одной, целой упаковке. Двое соискателей уже имеется, а сколько их прибудет в будущем?       За отвлеченной беседой Торин довел меня до моей нынешней квартиры, попутно пояснив возникший по пути вопрос: ориентирования в тейге. Руны, как я предполагала, оглашали названия и номер кварталов-домов, цветные пластины указывали на этаж уровня. А ярусы, информационной меткой которых являлась форма цветной пластинки, количество граней которых отмечали расположение слоя в этом подземном торте. Припомнила я свой старый адрес, попытавшись переварить полученную информацию, совместив ее с привычной системой, что оказалось достаточно сложно для меня. Проще было найти книгу в настоящей библиотеке, чем искать тут определенный дом. Остается надеяться на свою улучшенную память, заранее ознакомившись с каждым уголком.       Скинув принесенные вещи на диван, братец пошел обследовать спальню и комнату, что скрывалась за расписной ширмой, судя по звуку льющейся воды, то была ванная. Сама я туда не пошла, поднятая гномом пыль раздражала нос и глаза так, что я долго отфыркивалась и чихала. Вернувшись в гостиную, разложила свои ‘покупки’ на удобные для меня места, то есть, кинула все тряпье на свободное кресло, нарекая его шкафом, а всякие масла, мыла и некоторые другие свертки неопределенного назначения, что набрал Торин, запихнула в пустой сундучок, стоявший на столе.       Выходящий из спальни братец застал меня уже изучающей одну из книг, что принес Ори.       — Вода есть, напор, правда, маленький, хватит только для умывания, так что пока в общие бани ходить будешь. Пройдет пересменок, отправлю к тебе ребят, сделают уборку и кое-что заменят, а то одна ты долго возиться будешь. Также вместо Бофура с тобой теперь будут племянники и без них никуда не выходи, особенно за пределы тейга.       — С охраной я соглашусь, но чем тебя Бофур не устраивает?       — Разве не ты на него недавно злилась? — упер в меня вопросительный взгляд братец, и насупленное молчание ему стало ответом. — Все было бы по-старому, пока ты самолично не пришла в цех с ним в таком неподобающем виде. Теперь я вынужден его отправить на другие работы. Не нужно портить нашу и его репутацию. Парень расторопен, но в отличие от племянников, он не принадлежит нашему дому.       Я поникла. Не задумывалась моя голова на тот момент, какие последствия могут за собой повлечь мои действия, а уж про чужую репутацию я и не вспоминала. Теперь придется видимо переосмысливать и этот аспект общения с окружающими.       Согласившись с доводами Торина, чем заметно успокоила его, стала снимать с себя ненужные и откровенно мешающие сейчас украшения. Пожелав приятных снов, братец чмокнул в макушку и быстро скрылся из зоны радара, спеша на очередные работы. Оставшись одна, я попыталась вернуться к изучению книги, но вскоре отложила рукопись, потому как держать концентрацию на смысле текста стало невозможно, мысли постоянно возвращались на прошедшие события, пытаясь увидеть в них то, что я могла упустить по случайности или небрежности.