***
Гермионе не нравились девушки. Она была натуралкой. И была влюблена в Рона. Рыжие волосы, что она видела во снах, были совершенно точно его, а не Джинни. Неприятное чувство в желудке, появлявшееся, когда она видела Джинни и Дина вместе, было всего лишь ежедневным беспокойством за счастье подруги. Всё это было бы просто идеально… …если бы хоть что-нибудь из этого было правдой. Но не было. И Гермиона терпеть не могла лгать себе так же, как и всем остальным. Так что она постаралась принять это, как смогла, и двигаться дальше. И всё шло вполне хорошо, пока не пришлось искать пару на рождественскую вечеринку. Слизнортовские мероприятия, провоцирующие её на опасные мысли о самой близкой подруге и вынуждающие её проводить время с МакЛаггеном, были смертью для неё. Сейчас Гермиона не могла перестать воображать мягкий изгиб талии Джинни в своих руках, пока они танцуют, или то, как её покрытые розовым блеском губы усмехнулись бы нахально, перед тем как потянуться за поцелуем. Эти фантазии тоже не были бы большим делом. Разве что Рон только что выиграл квиддичный матч, а Гермионе было искренне всё равно, и это совсем не помогало держать её прикрытие. Рон в этот момент обжимался с Лавандой, так что Гермиона пошла искать Гарри, надеясь, что он будет более расположен к разговору. Она заметила его, как раз когда он проскочил через портрет, и, не задумываясь, последовала за ним. В коридоре ночью было прохладно, но здесь ещё отдавался слабым гулом звук из Гриффиндорской общей гостиной. Несколько портретов жаловались на шум, а некоторые и вообще покинули свои места. Гермиона задумалась, была ли в замке специальная рама в качестве убежища для изгнанных персонажей портретов. В «Истории Хогвартса» ничего об этом сказано не было, но за годы в замке она поняла, что книга была всего лишь беглым обзором. Потребовалось бы ещё несколько тысяч страниц, чтобы рассказать обо всех секретах замка. Гермиона шла по следу Гарри, огибая угол, как раз когда они остановились. Гриффиндорец сидел на ступеньках, остекленевшими глазами разглядывая кинжалы на стене. Гермиона обняла его за плечи, подойдя к нему и сев рядом. — Гарри, что случилось? — Рождественская вечеринка — несусветная глупость. — Ты из-за этого расстроен? — Гермиона издала вздох облегчения. — Гарри, мы уже говорили об этом. Если ты попросишь кого угодно пойти с тобой, я уверена, они с радостью согласятся. — Гермиона… — Гарри вздохнул, — я знаю, ты пытаешься помочь, и я благодарен, правда, но это не работает. Так что не могла бы ты просто оставить меня одного ненадолго? Гермиона не послушалась и положила ему голову на плечо, наслаждаясь моментом тишины. Только несколько радостных возгласов здесь и там доносилось с вечеринки вниз по коридору, и бледный лунный свет лился на пол из готических окон. — Кто бы это ни был, он, должно быть, очень особенный, — наконец сказала она. Это, скорее всего, Джинни, но часть её не могла признать вслух, что она была влюблена в девушку, которая нравилась её другу. Гарри сглотнул и выдавил из себя: — Так и есть. Гермиона какое-то время изучала камни на стене, перед тем как заговорить. — Раз уж никто из нас не может пойти с тем, с кем хочет, что, если мы пойдем вместе? Как друзья? Гарри удивленно на неё посмотрел. — Это замечательная идея, Гермиона. Но Рон бы точно пошел с тобой, если бы ты его позвала. Она опустила взгляд в пол — правда угрожала вырваться наружу. Вместо этого, она сказала: — Конечно, пошел бы. Как только он прекратит обжиматься с Лавандой, я уверена, он придет ко мне, — она фыркнула. — Если честно, она просто ужасна. Гарри сжал челюсть. — И не говори. Гермиона не поняла его реакцию, но её собственные эмоции отвлекли девушку от этой загадки. Её сердце забилось в груди, когда она добавила: — В любом случае, я и не хотела идти с Роном. Если бы её спросили, она знала, что поделилась бы секретом сейчас. Её стены уже пали. Прятаться больше не было нужды. Гарри взглянул на неё в замешательстве. — Но на четвертом курсе на Святочном балу… — Гарри, это было годы назад, — сказала Гермиона, закатив глаза. — Я была наивной и ещё не приняла себя. Ты был влюблен в Чжоу, так что Рон был единственным доступным парнем. Гарри перебирал в руках волшебную палочку. — Я не был влюблен в неё. Я думаю… Думаю, это было так же, как у тебя с Роном. — Ты поцеловал её, — напомнила ему Гермиона. Гарри усмехнулся: — Я отзывался об этом потом не самым лучшим образом, не так ли? Гермиона издала короткий смешок: — Полагаю, что нет. А затем, собрав всю свою смелость, спросила: — И так про всех девушек? Или только с Чжоу тебе не понравилось? Гарри казался удивленным вопросом. Он открыл рот, чтобы ответить, но вместо этого его репликой был новый вопрос: — Гермиона, с кем ты хочешь пойти на рождественскую вечеринку? Ком встал у неё в горле. — Ты первый, — прошептала она. Гарри взял ее ладонь в свою, крепко сжав. — Давай вместе. На счёт три. Гермиона кивнула, и тревога у неё внутри возросла. — Один. Она задумалась, убьет ли её то, что она произнесет имя вслух. — Два. Наверное, убьет. Может, это и к лучшему. — Три. — Джинни, — прошептала Гермиона в то же время, как Гарри произнес «Рон». Они уставились друг на друга широкими глазами. Даже витавшие в воздухе пылинки казались застывшими в лунном свете в эти безмолвные секунды. И тогда оба гриффиндорца взорвались смехом. — Прости, что не заметила это раньше, — сказала Гермиона спустя какое-то время. Гарри фыркнул: — Не то чтобы и я ожидал то, что ты скажешь… Я месяцами чувствовал вину за то, что мне нравится Рон, думая, что ты влюблена в него. — Я чувствовала себя так же из-за Джинни. Ты собираешься позвать его? — Думаю, да. Я боялся потерять вас обоих, но теперь скрывать свои чувства — это просто трусость. — Думаю, я скажу Джинни, что чувствую. Она собирается на вечер с Дином, но, может, после этого вся эта неразбериха будет кончена. Гарри кивнул. — Если Рон убьет меня, когда я приглашу его, ты будешь ответственна за мои похороны. Гермиона усмехнулась. — Мы собрались сегодня здесь, чтобы почтить память Гарри Поттера, парня с волосами как у недовольного ежа. У него было множество недостатков, но его роковой ошибкой было влюбиться в неправильного Уизли. Гарри улыбнулся в ответ: — Видишь, вот почему я оставляю это на тебе. Не хочу никакой сентиментальной чепухи. Расскажешь всё как есть. — Он сделал паузу. — С моими волосами все действительно настолько плохо? — Хуже, — засмеялась она, толкнув его в сторону. Он толкнул её в ответ, перед тем как обнять за плечи. — Я рад, что мы влюблены не в тех Уизли вместе. Гермиона улыбнулась, склонив голову ему на плечо. — Я тоже. Так они и сидели друг у друга в объятиях, пока звуки вечеринки не стихли совсем.***
— Хей, Рон, — сказал Гарри на удивление будничным тоном. — Где ты был? Это был вечер четверга, как раз за день до рождественской вечеринки. Гарри не оставил себе времени, чтобы найти другую пару, на случай, если сейчас всё прошло бы плохо, но он только к данному моменту смог набраться смелости на приглашение. Рон упал на кровать с довольным вздохом. — С Лав. Мы были на Астрономической башне. Гарри протер свои очки — не потому, что они были грязными, ему просто нужно было занять руки. — Опять? — спросил он. Нотка раздражения проскользнула в его голосе до того, как он смог её остановить. Рон взглянул на него. — Гарри, у тебя всё в порядке? — У меня всё хорошо, Рон. — Он не мог позволить своим чувствам помешать их дружбе. Это было бы нечестно по отношению к Рону. Это не он был настолько глупым, чтобы влюбиться в лучшего друга. Мысленные упрёки не улучшили настроение Гарри. — Я сделал что-то не так? — голос Рона был полон беспокойства. — Дело в Лав? — Всё в порядке, Рон. Гарри знал, что его злость была несправедлива, но он не мог ничего с этим поделать. Только от звука этого мерзкого прозвища ему хотелось выколоть кому-нибудь глаза. Рону же было невдомёк. Он присел на кровать Гарри и положил руку на плечо своего лучшего друга. — Гарри, пожалуйста, скажи мне. Темноволосый гриффиндорец попытался проигнорировать то, как его кожу покалывало от прикосновения Рона. Он вздохнул, надевая свои очки обратно на переносицу. — Ты слишком хорош для неё, — наконец сказал он. Рон фыркнул. — Ну конечно. Ты так думаешь. Но только то, что каждая девушка умирает, чтобы пойти на рождественскую вечеринку с тобой, не значит, что остальные из нас так удачливы. Некоторые даже не получили приглашение. Гарри повернулся к Рону раздражённо. — В этом проблема? Ты встречаешься с ней, чтобы почувствовать себя лучше, потому что тебя не пригласили на вечеринку какого-то глупого профессора? Рон встал, его лицо пылало от ярости. — Ну, некоторые из нас не имеют такой роскоши, чтобы все вокруг их превозносили, просто когда они входят в дверь. Возможно, на этот раз мне захотелось, чтобы кто-то заботился обо мне, думал обо мне, даже любил меня! — Я люблю тебя! — закричал Гарри, тоже поднимаясь на ноги. Рон минуту смотрел на него, а потом закатил глаза. Его злость немного ослабла. — Ты не считаешься. Гарри вскипел. — Я не считаюсь? Что, черт возьми, это должно значить? — Гарри издал безумный смешок. — Видимо, Золотому Мальчику только навязывают эмоции. Все девушки любят Гарри — с какой стати он не может выбрать одну? Рон глядел на него, потеряв дар речи. — Может быть, — продолжил Гарри, — это потому, что ему, чёрт возьми, не нравятся девушки! Кто-нибудь думал об этом? Рон нахмурился и нервно облизнул губы. — Гарри, о чём ты? — Я гей, Рон. — Видя пустое выражение лица Рона, он махнул руками, бессмысленно указывая на себя. — Квир. Гомосексуалист. Увлекаюсь мужчинами. Рон сглотнул, глядя на Гарри словно новыми глазами. — Гарри, друг… — Плевать, Рон. Очевидно, мои чувства не считаются, так почему бы тебе не поговорить с кем-то, кто имеет значение? С Лавандой, например. Мне это надоело. Гарри задернул полог и наложил запечатывающее заклинание. Глупо было думать, что у него когда-то был шанс.***
Когда Гарри проснулся, он заметил, что его очки погнулись от того, что он в них спал. Почему он их не снял?.. А потом вспомнил. Чёрт. Часть его хотела остаться в кровати до скончания вечности. Через день или сколько-нибудь они бы, наверное, отправили профессора проверить его, и пропуск уроков бы явно навредил его успеваемости, но это стоило того, если бы ему не пришлось видеть Рона, так скоро бросившего его. Как раз когда он раздумывал о том, чтобы сказаться больным, кто-то прочистил горло прямо у его полога. Может, если он не будет ничего делать, этот некто уйдет? — Кхэ-кхэм, — в этот раз звук был более громкий и настойчивый. Гарри испустил тяжкий вздох в подушку. — Кто там? — Э-э, это я, приятель, — ответил Рон. — Чего ты хочешь? — Гарри зарылся головой под покрывало. Может, хоть оно защитит его от позора. — Поговорить. О прошлой ночи? Ты даже не дал мне и шанса сказать хоть что-то. Гарри попытался убедить себя, что ему плевать на то, что сказал Рон. Он провалился. — Ну, давай, я слушаю. — Эм, ты можешь открыть полог? — Ты можешь сказать всё, что захочешь, оттуда, — упрямо ответил Гарри. Открытие занавески значило бы выбраться из его логова покрывал. Это было бы холодно. А ещё Рон бы увидел его лицо, когда его последние надежды были разрушены. Конечно, предыдущее было главной причиной. Последнее было всего лишь побочным фактором. — Ладно, так вот, то, что ты сказал… — начал Рон. — Дин и Симус здесь? — Э, нет. Они на завтраке. — Хорошо. Просто… я не готов им рассказать о том, что я, э-э-э… — Да, я понял. — Хорошо. Рон снова прочистил горло. — Я просто хотел сказать… Чёрт, это неловко, приятель. Может, всё-таки откроешь полог? — Ладно, — проворчал Гарри, доставая палочку из-под подушки. Терять нечего. Шторы раздвинулись, являя его взору Рона, стоящего перед ним в пижамных штанах и чешущего голову. — Так лучше, я думаю. Так вот, я пытался сказать, что не против того, что ты… — Гей? — предложил Гарри. Рон покраснел. — Э-э, да, и это тоже. Я хотел сказать «влюблён в меня». — О. — Да, — сказал Рон, придвигаясь ближе. Он сел на кровать. — Я, э-э-э… Ну, я… — Рон, ты хочешь пойти со мной на рождественскую вечеринку? — Что? — воскликнул рыжий. Он выглядел потерянным, каким бы ни был его предыдущий ход мыслей. — Я знаю, ты сказал, что это глупо, но я подумал, может быть, это потому, что ты злился, что тебя не пригласили, так что сейчас я приглашаю тебя, и, может, это не будет таким глупым, если ты будешь там… — Гарри осознал, что говорил несвязно, и закрыл рот. Рон пялился на него какое-то время, а потом медленно кивнул: — Да. Да, я бы, э-э-э… Я бы хотел пойти с тобой. Гарри расплылся в усмешке. — В самом деле? Замечательно. Блестяще, на самом деле. Я волновался, что ты собираешься сказать мне, что я сошел с ума и что ты никогда больше не заговоришь со мной… А потом Рон поцеловал его. Гарри немного умер. Возможно, ему стоит тараторить почаще, если это было решением для Рона.***
В ночь рождественской вечеринки Гермиона присоединилась к Рону и Гарри. Они были одеты в одинаковые мантии (Гермиона нашла заклинание копирования, а потом внесла небольшие доработки) и шли рука об руку. Гермиона старалась быть просто счастлива за них, но не могла сдержать свою зависть. Когда они зашли в главный зал, Гарри и Рон расцепили руки. Гермиона закатила глаза: — Я думала, вы двое решили, что вам плевать, увидит ли кто. У Рона покраснели уши. — Э-э-э, решили. Но сейчас мы на самом деле здесь… Ну, это намного тяжелее лично. Здесь ведь профессора. Гарри яро кивнул, соглашаясь. Гермиона удивлённо покачала головой. — Вы оба невыносимы. И как я раньше не заметила связь? — Отстань, Гермиона, — сказал Рон, но не смог спрятать улыбку. — А что, ты хотел бы быть здесь с Лавандой? — издевалась она. — Ну… — Рон сдался, усмехнувшись. — Хей! — пихнул его Гарри. Троица взорвалась смехом. Несколько прохожих скосили взгляды на них, возможно, не понимая, как кто-то мог так веселиться на мероприятии Клуба Слизней. Гермиона склонила голову на бок. — Что ты сказал Лаванде? — Я сказал ей, что она замечательная, правда, но не в моем вкусе, — Рон хмыкнул, насмешливо изображая из себя сочувствующее выражение. Гермиона улыбнулась, но её внимание быстро отвлекла другая Уизли. Джинни только что зашла вместе с Дином, на её прекрасном лице играл гнев. — Тебе стоит пойти за ней, — тихо сказал Гарри, пока Рон брал им троим напитки. Гермиона покачала головой. — Очевидно, что она только что поссорилась с Дином. Я не хочу быть вовлечена в это. — Это прекрасное время, чтобы рассказать, что ты к ней чувствуешь. Даже если ты ей не нравишься, ты будешь выглядеть замечательно по сравнению с ним. Гермиона закатила глаза. — Спасибо, ты добавил мне уверенности. Я предвкушаю возможность быть чуть более привлекательной, чем парень, которого она ненавидит. — Это не то, что я сказал, — указал Гарри. — Это было близко. Он по-доброму толкнул её локтем. — Давай, Миона. Ты вдохновила меня позвать Рона, и это сработало для меня. Гермиона вздохнула: — Но смотри, в этом и проблема. Статистически, это делает менее вероятным то, что это сработает для меня. Гарри поднял руки вверх: — Я не собираюсь спорить с тобой по поводу статистики, но поверь мне, ты почувствуешь себя лучше, если позволишь себе выговориться. Гермиона тяжело выдохнула, но потом кивнула: — Я сделаю это. — Она слабо улыбнулась. — Спасибо, Гарри. Рон вернулся с напитками. Гермиона взяла два из трех, несмотря на его протесты, и пробормотала: — Пожелай мне удачи. — Удачи! — прокричал Рон ей вслед. Он повернулся к Гарри. — Зачем мы желаем ей удачи? — На приглашение того, в кого она влюблена, — уклончиво ответил Гарри. — Оу, это круто. У Гарри было чувство, что если всё сработает в пользу Гермионы, у Рона будет немного другая реакция. Он ухмыльнулся этой мысли. Это должно быть весело.***
Гермиона старалась делать глубокие вдохи, пока шла к Джинни, которая разговаривала со Слизнортом вместе с Дином, подавлено стоящим в нескольких шагах от неё. Она наблюдала, как рыжая улыбнулась слишком широко и, извинившись, ушла от собеседника, направив требовательное внимание Слизнорта к ничего не подозревавшему Томасу. Гермиона знала, что это был её шанс. Она выпрямила спину и пошла по направлению к Джинни… …и была быстро перехвачена Кормаком Маклаггеном. — Грейнджер, я надеялся на шанс поговорить с тобой, — сказал он с тем, что выглядело как попытка соблазнительно улыбнуться. Гермиона внутренне застонала. — Не сейчас, Маклагген. Извини. Она попыталась его обойти, но парень с лёгкостью снова встал перед ней. — Значит, позже? Она закатила глаза: — Да, как хочешь. — Это свидание, — прокричал он, когда девушка начала уходить. Гермиона резко повернулась к нему; нервы, раздражение и отвращение заставили ее потерять остатки терпения. — Нет, это не свидание. Ты высокомерный и назойливый, и ты не понимаешь намеков. Честно, ведёшь себя так, будто ты мой единственный выбор. Так дай я тебе кое-что скажу: это не так. Я не отчаялась достаточно, чтобы встречаться с первым парнем, который выказал ко мне интерес. — Смешок вырвался из неё. — На самом деле, я не отчаялась достаточно для того, чтобы встречаться вообще с парнем. Так что отвали, хорошо? Гермиона унеслась, не дожидаясь ответа. Его ошеломленного выражения лица было достаточно. По ней пробежала дрожь. Это было… волнующе. Никакого притворства. Просто её честное мнение. И… она случайно открылась кому-то. Пока Грейнджер искала Джинни и шла к ней, она чувствовала, как её уверенность удвоилась. Она могла сделать это. У девушки перехватило дыхание, когда она увидела Джинни в поразительном изумрудном платье. Оно было сужено к талии, подчеркивало её подтянутую фигуру. Ох, как же Гермиона хотела почувствовать изгибы этих бедер… Джинни повернулась и улыбнулась, когда заметила Гермиону. — Хочешь выпить? — предложила старшая, протягивая один из напитков, что она взяла у Рона. — Спасибо. — Джинни опустошила бокал в один глоток. — Как тебе вечеринка? — Неплохо. Я подумала, что стоит оставить Гарри и Рона наедине на какое-то время. Джинни подняла брови. — Не так влюблена в моего брата, как ты думала? Гермиона уставилась на неё в замешательстве. А потом до шатенки дошло. — Я не приглашала Рона. Это Гарри. Джинни медленно расплылась в усмешке. — Так держать, Рон. Не знала, что он в той команде. Гермиона улыбнулась. Джинни была не против гомосексуальности, что было хорошим знаком. Даже если она не разделяла чувств Гермионы, она хотя бы не оттолкнет её. — А ты как проводишь время? Вижу, ты не с Дином. Джинни застонала. — Он сводит меня с ума. Настолько, на самом деле, что я могла бы попытаться усовершенствовать свой Летучемышиный сглаз*. — Кажется, вы двое постоянно ссоритесь, но вы всё ещё вместе, — подметила Гермиона. — Почему ты миришься с этим? Джинни пожала плечами: — Он неплохой парень, и он рядом. Пойти с ним было проще, чем набраться смелости пригласить того человека, которого я очень хотела. Гермиона отпила из своего бокала. Глотать было тяжело. — Я уверена, она сказала бы «да». Джинни, сузив глаза, посмотрела на Гермиону; озорная улыбка играла на её губах. — Я не говорила, что это девушка. Как ты догадалась? — Ну, ты использовала гендерно-нейтральное «человек» вместо «парень», что намекает на то, что это девушка, которая тебе нравится. — Гермиона снова глотнула своего напитка. Терять нечего. — И, я думаю, что просто замечталась. Глаза Джинни загорелись радостным удивлением. — Это то, почему ты одна сегодня? Всего лишь из-за мечты? Гермиона улыбнулась; нервы внутри плавились. — Да, я полагаю. Джинни подошла поближе, забирая напиток Гермионы и ставя его на эльфовскую тележку для еды. Она придвигалась ближе, пока её губы чуть не коснулись уха Гермионы. — Если ты закроешь глаза, — прошептала она, — твоё желание может воплотиться в жизнь. Гермиона закрыла их. И, Мерлин, её желание действительно сбылось. Губы Джинни не были в блеске, как она представляла, но мягкое давление на свои собственные губы было даже лучше, чем в её фантазиях. Гермиона осознала, что кто угодно мог увидеть их двоих, но, с другой стороны, она поняла, что ей плевать. Дрожь снова пробежала по ней, такая же, как когда она отшила Кормака. Радость и удовлетворение оттого, что она была искренне и полностью честна. С собой. С друзьями. С миром. Компанией этой открытости был разъяренный крик Рона: — Это мою сестру она хотела пригласить?! Гарри быстро позаботился об этом, тем не менее, способом довольно похожим на способ Джинни. Вокруг пронеслось несколько вздохов и шепотков, больше, чем когда Гермиона и Джинни поцеловались, из-за того, что крики Рона привлекли всеобщее внимание к этой сцене. Дикое выражение лица Слизнорта было бесценно. Гермиона повернулась к Джинни с улыбкой. — Он принял это лучше, чем ожидалось. Джинни кивнула, соглашаясь: — О да. Даже ни одного проклятия на нас не наслал. — Он бы не проклял меня. Я слишком сильно ему нравлюсь. Джинни ухмыльнулась. — Не так сильно, как ему нравится Гарри. Гермиона притянула Джинни к себе за талию, наслаждаясь изгибами, о которых могла только мечтать незадолго до этого. — Ну, поэтому у меня есть ты, не так ли? — Ммм, да, — пробормотала Джинни, придвигаясь дразняще близко к губам Гермионы. — Ты держишь меня при себе как замена влечению к моему брату. — Точно. Не ожидай от меня, что я разовью какую-то эмоциональную привязанность к тебе. Любовь — это слабость. Джинни засмеялась. — Но пока я всё ещё могу делать это, — прошептала она и поцеловала Гермиону. — О, это неотъемлемая часть соглашения, — сказала Гермиона с усмешкой. Рождественская вечеринка не могла пройти лучше, и Гермиона задумалась, как могла ситуация, которая началась с двух людей, влюбившихся не в тех Уизли, закончиться так правильно. «Всего лишь мечта», — предположила она.