Останься со мной

7 ноября 2038 г. 1:19:05

      Программный сбой.       «Мне было так страшно».       Эта фраза плотно засела в сознание Коннора. Он не мог думать ни о чем другом. К тому же, ему это сказала андроид с синими волосами, Трейси, которая сбежала из клуба вместе со своей возлюбленной. Такой же девушкой-андроидом.       Эти машины, роботы, не должны чувствовать никаких эмоций. Но эта Трейси так уверенно это говорила, словно она действительно впервые ощутила в своей жизни настоящий, неподдельный страх и ужас.       «Я не хотела убивать его. Я просто сама хотела жить».       — Хотела жить, — тихо повторил Коннор, оглянувшись по сторонам.       Он одиноко ждал в машине лейтенанта, пока Хэнк сидел на одной из скамеек напротив моста. Это место было чем-то вроде сквера: деревья, скамейки, детские качели, природа.       Коннор все еще вспоминал, как Хэнк неотрывно смотрел на него, когда тот просто опустил свой пистолет и не выстрелил в потенциального девианта, позволив в конечном итоге ей сбежать. Внимание лейтенанта тогда привлек диод в виске напарника, который, не переставая, светился желтым цветом, словно тысячи мыслей пролетают и кружатся в голове этой бездушной машины. Словно он сам пытается проникнуться словами девушки-девианта, ощутить те же эмоции, чтобы понять ее.       — Может так даже лучше! — сказал тогда Хэнк напарнику и ушел прочь, не произнеся больше ни единого слова.       Сидя в этой старой, небольшой машине лейтенанта, Коннор только сейчас обратил внимание, что на передней панели автомобиля стоит маленькая статуэтка девушки в гавайской юбке, которая качается при каждом движении машины. Смятый лист бумаги, пустая коробка из-под сока – все это отчасти составляло портрет владельца этой машины. Вся его жизнь, как этот смятый лист бумаги, была поломана, искалечена и брошена на произвол судьбы, и он, словно нарочно, не замечал всего этого.       Коннор поднял взгляд, смотря как лейтенант Андерсон одиноко сидит на скамейке. Он наслаждался видом ночного города, смотря на подсвеченный мост, находившийся перед его взором.       Андроид открыл дверь и вышел из машины. Свежий поток воздуха тут же проникал в нечто, служившее ему легкими, заставляя Коннора невольно задуматься. А что бы было, если бы он был человеком, а не просто машиной. Что было бы, если бы он сам стал девиантом?       Андроид медленным шагом подошел лейтенанту, бросая грустный взгляд на опустевшую детскую площадку и тишину здешних мест. Коннор уверенно шел по этой безжизненно спящей улице. Темная ночь словно захватила собой все вокруг.       Небольшой ветер гнал старые сухие листья по замерзшей зимней улице. Все замерло здесь вокруг, словно в каком-то оцепенении. Казалось люди забыли о существовании этого парка, из которого открывался прекрасный вид на мост. Или просто было слишком поздно для прогулок. Видимо лейтенант придерживался иного мнения.       Хэнк сидел на спинке скамейки, поставив ноги на ее сидение, как делают невоспитанные подростки. Андроид осторожно поравнялся с мужчиной.       Хэнк бросил взгляд на возникшего возле него напарника, но промолчал. В одной руке у мужчины была бутылка с пивом, в другой – телефон, который все еще вибрировал из-за входящего звонка. Коннору не нужно было быть детективом, чтобы угадать кто может звонить напарнику в такое позднее время. Хэнк посмотрел на экран мобильного и, отхлебнув из своей бутылки, засунул телефон в один из карманов своей куртки.       — Красиво тут, — просто произнес Коннор, не зная с чего начать разговор.       — Я сюда часто приходил, до того как… — Хэнк снова отхлебнул из бутылки, явно не собираясь договаривать. На улице было достаточно холодно, и мужчина несколько поежился при резком порыве ледяного ветра.       — Уже поздно. Вам лучше пойти домой…       — Я не устал, — мужчина перевел взгляд на собеседника. — Да и ты навряд ли.       Коннор медленным шагом подошел к ограждению моста и взглянул на темные и холодные воды Детройта.       — Расследование застряло в мертвой точке, — произнес андроид, полуобернувшись к лейтенанту.       Коннор сложил руки на груди, словно холодный зимний ветер доставляет ему некий дискомфорт. Как-будто он мог чувствовать холод.       Так или иначе им нужно было продолжить расследование. Это основная цель существования андроида. Его основная миссия.       — У девиантов нет ничего общего. Это разные модели, произведены в разное время в разных местах, — словно сам себе сообщил Коннор.       Тусклый свет от фонаря, находившегося позади лейтенанта, едва освещал его лицо, на которое легкая темная тень. Она словно застилала ему глаза, не давая увидеть настоящего Коннора и разглядеть в нем-что иное. Кого-то другого.       — Ну, должна же быть связь, — Хэнк неожиданно подумал о своей дочери. Как быстро ей удалось догадаться о второй девушке? Ему иногда ужасно не хватает присутствия Рози, но дать ей смотреть на то, как он собственными руками убивает свою жизнь, лейтенант просто не мог. Пусть девочка живет как можно дальше от него и не имеет ничего общего с ним или с этими сраными девиантами.       — Они все говорили о неком rА9. Это что-то вроде культа. Может быть, это их объединяет?       — Собственный бог андроидов... Дожили! — пробормотал лейтенант, снова отхлебнув из бутылки. Мужчина опустил взгляд, а в его голове вновь закрутились тысячи мыслей. И не одна их них не давала ему покоя.       — Вы чем-то обеспокоены, лейтенант? Это связано с тем, что произошло в клубе "Рай"? — неожиданно поинтересовался андроид заботливым голосом.       Хэнк задумался: способен ли сам Коннор на все эти чувства? Может ли это ведро с болтами однажды стать девиантом?       Он вспомнил как его дочь мило болтала с его напарником, и как тот, словно завороженный, смотрел на нее. Может быть, это была просто игра больного воображения лейтенанта, не более, и ему все это просто показалось.       — Эти девчонки, — начал Хэнк издалека, не трогая самую суть его внутренних терзаний, — просто хотели быть вместе. И не имело никакой разницы: люди они или машины. Они прям были… влюблены.       «Влюблены».       Коннор старался не отводить взгляд с лейтенанта, но все его мысли тут заполнялись воспоминаниями о Розалин. Он судорожно вспоминал, как девушка, без тени смущения, коснулась его груди, поправила ему галстук и посмотрела глубоко в глаза, словно пыталась найти там живую душу. А может быть, ей уже удалось это сделать?       — Девианты могут симулировать эмоции, — тут же ответил ему заученную фразу Коннор, насильно выдернув себя из собственных мыслей. Андроид теперь и сам не верил, что говорил. Он впервые за все это время начал сомневаться в том, что он сам не становится девиантом. — Они машины, а машины ничего не чувствуют!       — Но, а сам-то ты, Коннор? — мужчина медленно поднялся на ноги. Бережно поставив свою бутылку на край скамьи, лейтенант подошел к собеседнику. — Ты у нас на вид человек, а на самом-то деле что?       — Я не понимаю, — тут же проговорил андроид, зачарованно наблюдая за тем, как его напарник медленно приближается к нему. — Какое отношение это имеет к расследованию?       Хэнк хмыкнул. Кажется эти слова не убедили его.       — Ты мог бы пристрелить тех девчонок из клуба, но не стал. А почему не стал, Коннор? — Хэнк слегка толкнул андроида в плечо. Коннор был настолько удивлен этим, что даже отошел на один шаг назад. — Что, совесть внезапно проснулась в программе?       Программный сбой.       «Солги ему. Иначе он поймет, что что-то не так».       Но Коннор не собирался лгать.       — Нет, я просто решил не стрелять, и все!       Хэнк резко выдернул свое оружие из кобуры. Лейтенант приставил к голове андроида револьвер. Мужчина, как и всегда, был настроен решительно. Один неверный ответ – и он пристрелит своего напарника без всякого сожаления, словно Коннор ничего не значит для него. Словно он просто машина, просто бездушная консервная банка, валяющаяся под его ногами.       — Но ты же боишься смерти, Коннор?!       — Досадно, если мое существование будет… прервано. Прежде, чем я завершу расследование, — он повторил эти слова, которые были четко прописаны в его программе. Андроид не понимал, как разговор об их расследовании смог зайти так далеко. Всего этого не должно было быть.       — А что будет, если я спущу курок? Ничего? Рай для роботов?       «Ты очень опечалишь этим фактом свою дочь! Или ты и вправду ничего не замечаешь?»       Коннор не понимал, откуда в этом человеке столько отчаяния, столько негативных эмоций, столько агрессии. Неужели он настолько несчастлив?!       — Откуда в Вас столько злости, лейтенант? — неожиданно вопросил андроид, даже не подумав ответить как-то иначе. Этот вопрос не давал ему покоя с первого их дня знакомства. Хэнк внимательно посмотрел на собеседника. Его глаза сверкнули в темноте ночи. — У Вас есть дочь, а Вы игнорируете самое ее существование в Вашей жизни. А ведь однажды, она может перестать звонить Вам. И что тогда?       Желваки заиграли на лице Хэнка. Ему не понравились эти слова. Волна ярости и неприкрытой неприязни захлестнули его. Он даже, казалось, не сразу нашелся, что ответить.       — Что-то ты часто стал интересоваться моей дочерью, Коннор. Я видел как вы с ней мило беседовали в клубе. А ты, часом, сам не становишься девиантом, мм?       — Я регулярно себя тестирую… — слишком быстро ответил андроид, и это не ускользнуло от внимания Хэнка. Кажется не один Коннор стал сомневаться в своей возможной девиации. — … и точно знаю, кто я такой!       Андроид и сам не верил сейчас своим словам, и он сильно сомневался, что лейтенант поверит в них. В их головы закралась одна и та же мысль, и это не было на руку Коннору. Хэнк не должен видеть в напарнике какую-то угрозу, ни единого намека на то, что тот станет девиантом.       «Тебе нравится его дочь! Признайся в этом лейтенанту и прямо сейчас получи пулю в лоб».       Программный сбой.       «Красивая у меня дочь, Коннор? — снова и снова возникает в его голове этот простой, казалось бы, вопрос. В него не был вложен какой-то особый смысл, Хэнк просто спросил андроида об этом, чтобы тот вернул фотографию на место, и не более. Тогда напарник хотел смутить его, застать врасплох.       Но эти слова начали приобретать совершенно иной смысл для Коннора. Андроид каждый гребаный раз, с замиранием сердца, все так же отвечает ему в своих мыслях: — Несомненно, лейтенант».       Хэнк все еще держал пистолет у виска напарника, даже не подозревая какие мысли и переживания бушуют сейчас в этой самой голове. О чем думает этот андроид? О чем вообще может переживать бездушная машина?       Лейтенант внезапно опустил руку. Мужчина развернулся от напарника и медленным шагом подошел к скамейке, взяв бутылку в свою свободную руку.        Хэнк, пошатываясь, побрел прочь из этого места, словно желал забыть об их только что состоявшемся разговоре.       — Куда Вы идете? — бросил ему вслед андроид, ни на что конкретно не рассчитывая. Он знал, что лейтенант не пойдет сейчас домой.       — Пить дальше! Мне надо подумать… — пробормотал тот, словно слова Коннора могли оказать на него какое-то влияние.