Письма из ниоткуда…
Июль 1991г – 6 класс начальной школы Гарри так и не понял, хорошо это или плохо, когда окончил начальную школу, и наступили долгожданные летние каникулы. С одной стороны, ему больше не нужно было придерживаться изнурительного графика учебы и работы по дому. Однако с другой стороны банда Дадли практически ежедневно бесцеремонно вламывалась в дом Дурслей. Поэтому Гарри как можно больше проводил времени вне дома: либо подолгу засиживался в библиотеке в читальном зале, либо гулял по парку. Он любил посидеть в маленькой беседке или на толстой ветке дерева, мечтая о том, чтобы в новом учебном году поступить учиться в Стоунвол Гай. Дадли уедет в старую школу в Смелтингс, которую в свое время заканчивал дядя Вернон. Он постоянно ныл матери, что хочет, чтобы Гарри поехал вместе с ним тоже. Вероятно, только затем, чтобы кузен продолжал писать за него конспекты и делать уроки. Тетя Петуния похвалила Дадли, что он такой внимательный и воспитанный мальчик. Но дядя Вернон спустил сына с небес на землю: это было слишком элитное и дорогое обучение для Гарри. Они не стали тратиться на племянника, поэтому ему предстояло идти в городскую муниципальную школу. Из-за этого Дадли дулся на родителей несколько недель, а Гарри тихо радовался своему счастью, боясь спугнуть его. Теперь он, если захочет, сможет получать более высокие оценки, и больше не будет нужды сравнивать их каждое полугодие с кузеном. Хотя реакцию родственников на баллы не стоило сбрасывать со счетов. Он был полностью готов к их аргументам, что в Смелтингсе более высокие образовательные стандарты и требования, чем в простой городской школе, таким образом, Дадлины «D» вполне логично будут соответствовать его «В». Но самым замечательным было то, что Дадли будет проживать в школьном пансионе, поэтому большую часть года некому будет запугивать Гарри, заставляя делать за него домашнюю работу. Лучший момент в его жизни. Потрясающе! Конечно, Гарри шел на определенный риск, постепенно повысив в шестом классе свою оценку по математике до «В». На это было две причины. Во-первых, он хотел порадовать свою учительницу миссис Митчелл, которая все время хвалила его, когда он делал какое-нибудь задание лучше других, тем самым мотивируя мальчика на успех, словно нутром чувствовала - не смотря на посредственные результаты тестов, в математике Гарри способен на большее. Наверно, он слегка ослабил бдительность, ответив на большинство вопросов, когда его вызвали к доске, - думалось Гарри. А во-вторых, он пристально наблюдал за одноклассниками, у которых проявлялись всевозможные способности, не желая на их фоне чувствовать себя полным неучем. Кроме того, было неплохо проверить, как поведут себя родственнички, когда обнаружат, что его оценки намного выше, чем у их отпрыска. Учительница Гарри была довольна, а на родню это не произвело особого впечатления. Да и Дадли особо не волновали оценки кузена. Хотя позднее толстяк предупредил: если Гарри не хочет лишиться пары зубов, ему не стоит особо усердствовать на физкультуре, рисовании и технологии. Гарри клятвенно пообещал не делать этого, и все. Видимо, по мнению Дадли, по таким предметам, как математика могли преуспевать только такие размазни, как Гарри. Как-то в июле тетя Петуния отвезла Дадли в Лондон, чтобы купить для него новую школьную форму. Гарри же пришлось довольствоваться визитом к мисс Фигг и давиться там сухим безвкусным бисквитом. Дадли так гордился своим темно-бордовым фраком и оранжевыми бриджами, хвастаясь ими перед родителями, что Гарри едва сдерживал порывы смеха и, стараясь не произнести ни слова, отчаянно пытаясь отогнать от себя образ красно-оранжевого пляжного мяча, на который так был похож Дадли. В конце концов, ему удалось успокоиться и присоединиться к общему хору восхвалений, заметив, что в этой одежде Дадли выглядит «настоящим юным джентльменом». Дадли с подозрением посмотрел на кузена маленькими поросячьими глазками, но тетя и дядя комплиментом остались довольны. На следующее утро Гарри увидел тетю Петунию в гостиной с корзиной для шитья, штопающей дырки на том, что должно было стать его новой школьной формой. Одежда выглядела довольно серой и непривлекательной. Еще ему показалось, что он приметил на ней несколько пятен краски. Ну, по крайней мере, ему не придется ждать до Рождества, чтобы получить надлежащую школьную форму. Петуния никогда не разрешала ему помогать с починкой одежды, и Гарри поблагодарил ее так, как тетя любила больше всего. - Тетя Петуния, поскольку этим утром вы заняты починкой моей одежды, хотите, я приготовлю вам завтрак? – поинтересовался мальчик. Он как раз ставил тосты на стол, когда вошел дядя Вернон со своей газетой, а следом и Дадли с тростью, которой постоянно колотил по всему, что попадало на пути с тех самых пор, как заполучил ее в нагрузку к своей школьной форме. Гарри быстро отошел в сторону, чтобы не столкнуться с кузеном, заметив у того ехидную ухмылку. В этот момент раздался характерный щелчок почтового ящика и на коврик шлепнулись газеты. - Принеси почту, Дадли, - пробурчал Вернон из-за газеты. - Пусть Гарри принесет, - огрызнулся сынок. Вздохнув, Гарри направился за почтой. Кроме обычной почты из газет, счетов и рекламных буклетов Гарри обнаружил письмо на свое имя – желтый конверт из плотной бумаги с изумрудно-зелеными чернилами. За всю свою жизнь у него никогда не было ни одного письма, даже записки из библиотеки о задолжности (ему разрешали бывать там, но запрещали брать книги на дом, чтобы в случае потери у Дурслей не потребовали их замены). Тут не было никакой ошибки - письмо определенно было адресовано именно Гарри.Мистеру Г. Поттеру Самая маленькая спальня Тисовая аллея, д.4 Литтл Уингинг графство Суррей
Письмо побывало у него в руках всего несколько мгновений. Он едва успел открыть его и увидеть более тяжелый пергамент, как любопытный дядя Вернон вырвал его из рук племянника. Следующие несколько дней были явно странными. Гарри хотел понять, что происходит, и они с Дадли приложили немало усилий, пытаясь подслушать разговор взрослых, но потерпели неудачу. Гарри не на шутку испугался. Ему не хотелось получать письма в таком виде, где вместо желтка и белка под скорлупой скрывалось послание. Это просто неправильно. Их кто-то пытался напугать? Вскоре он заметил в происходящем математическую схему. После нескольких дней стало ясно: количество писем удваивалось с каждыми последующими сутками. В четверг их было шесть. Двенадцать – в пятницу – просунули под дверь и кинули в открытое окно туалета на первом этаже, так как почтовый ящик Вернон собственноручно забил досками. Двадцать четыре письма, спрятанные в яйцах в субботу, убедили Гарри прекратить попытки заполучить хотя бы одно. В воскресенье около сорока штук (хотя Гарри подозревал, что их было сорок восемь) со свистом влетели через дымоход и вылетели из камина, словно пули. Пригибаясь, Гарри на всех парах выбежал из комнаты следом за улепетывающим семейством Дурслей. Последней каплей стала ужасная поездка (без перекуса по пути!) в мрачный на вид отель в Кокворте. Когда за завтраком владелец отеля доставил для Гарри «около ста» («девяносто шесть» - мрачно подумал Гарри) писем, дядя Вернон объявил, что собирается еще раз отправиться в дальнюю поездку в неизвестном направлении. Гарри больше не собирался это терпеть. Завтра будет почти двести писем. И через несколько дней они будут просто погребены под огромными грудами толстых конвертов, если прогрессия их увеличения останется неизменной. По этому поводу он решил обратиться к тете Петунии, поскольку она казалась более вменяемой, чем дядя. Гарри подождал, пока дядя Вернон не отправился за покупкой дорожной карты и пополнением кое-каких «припасов», чтобы поговорить с тетей в ее номере, пока она собирала вещи. - Э-э-э… тетя Петуния, нерешительно начал мальчик. – Я не… я знаю, что это не мое дело, но думаю, кем бы ни были эти сумасшедшие, посылающие все эти письма, они не остановятся. Я полагаю, на самом деле эти письма ежедневно увеличиваются с геометрической прогрессией. Через несколько дней нас заживо похоронят под тонной писем. Не проще бы было прочитать хотя бы одно и дать ответ? Возможно, это заставит их остановиться? Или мы могли бы обратиться в полицию? Ведь это просто смешно. Мы должны положить конец этому безобразию. Петуния с обреченным видом уселась на кровать, покрытую видавшим виды, когда-то бежевым в цветочек покрывалом. - Они просто так не успокоятся, - скорее себе, чем Гарри, прошептала женщина. - Им придется, если мы сумеем их заставить. Мы не можем позволить каким-то сумасшедшим ежедневно посылать нам лавину писем, - попытался подбодрить ее Гарри. – Я мог бы написать им ответ и попросить больше не докучать нам и остановиться, если вы посчитаете, что это поможет. Подняв голову, Петуния задумчиво посмотрела на племянника. Это было крайне странно. Обычно, глядя на Гарри, она не замечала его. Она просто смотрела в его сторону, чтобы привлечь внимание ребенка, или отводила взгляд, но никогда не смотрела так прямо, как сейчас. Словно пыталась понять его. - Я поговорю с Верноном, - медленно сказала Петуния, о чем-то задумавшись. – Если он согласится, мы позволим тебе прочесть одно из писем. Ты тоже сможешь… Думаю… возможно, ты достаточно умен, чтобы суметь правильно ответить на него. Из своего похода по магазинам Вернон вернулся ближе к полудню с картой в руках и планами в голове (которыми он ни в коей мере не собирался делиться со своим семейством). Он порывался сорваться с места в карьер, но Петуния отозвала его в сторону, чтобы поговорить с супругом тет-а-тет. Дадли с Гарри перепало немного карманных денег, чтобы мальчики купили себе немного вкусняшек в торговом автомате, стоящем в холле гостиницы. Дадли отдал Гарри ароматный арахис, который, по его мнению, был слишком острым, потратив все оставшиеся деньги исключительно на себя. Гарри это слегка расстроило, но, поразмыслив, он решил – не стоит поднимать шум из-за такого пустяка. Дадли и так был рассержен, что накануне пропустил не только завтрак, но и обед. И теперь искал хоть какое-то утешение от своего разочарования в жизни. И Гарри не хотелось оказаться мальчиком для битья. Когда они вернулись, тетя Петуния аккуратно взяла с регистрационной стойки пару экземпляров писем, намекнув Гарри, что им стоит поговорить наедине. Дядя Вернон проводил его тяжелым взглядом, когда они проходили мимо. - Советую подумать хорошенько, мальчик, - мрачно произнес он. – Послушай свою тетю. Гарри пообещал, что так и будет. Он понятия не имел, что скажет ему Петуния, но прекрасно понимал, не стоило задавать дяде Вернону лишних вопросов, когда он говорил таким тоном. Петуния остановилась, вновь посмотрев на Вернона. - Не стоит продлевать номер на еще одну ночь, дорогой, - сказала она. – Независимо от того, сработает это или нет, сегодня мы сможем вернуться домой. Или, по крайней мере, в более удобном месте, чем эта ужасная гостиница. Клерк за стойкой регистрации картинно закатил глаза, но тетя Петуния этого даже не заметила. Оказавшись в гостиничном номере, Гарри, под пристальным взглядом тетки, наконец, распечатал письмо. - Это не шутка, - нервно молвила она, когда он сломал странную сургучную печать на обороте конверта, адресованного ему в номер 17, отеля «Railview», Коукворд. – Хоть звучит немного дико, но это правда. Гарри с недоумением прочитал о приглашении в Хогвартс - Школу Чародейства и Волшебства, и быстро пробежался взглядом по списку предметов, которые необходимо приобрести к началу учебного года. У него на кончике языка отчаянно вертелся вопрос: не шутка ли это? Но тетя Петуния уже дала на него ответ. Так что Гарри впервые не знал, что сказать. - Значит… на свете есть люди, которые всерьез считают, что магия существует. И они хотят, чтобы я поступил в магическую школу? – рискнул спросить он. Тете Петунии этот разговор был явно неприятен. - Ты никогда не задумывался, почему вокруг тебя происходит так много странных вещей? Магия… существует. Она ужасна, бесполезна, и приносит только горе и разочарование. К сожалению, она реальна. Она украла у меня сестру. Разрушила нашу семью. И погубила мою карьеру. Убила твоих родителей. Не стоит думать, что магия - это хорошая штука. Она ничего не принесет тебе, кроме неприятностей. – Петуния наклонилась к Гарри, пристально посмотрев ему в глаза. – У тебя есть мечта? Может быть, ты хочешь стать адвокатом? Врачом? Быть программистом? Если ты выберешь магию, то можешь позабыть об этом навсегда. Их мир – отсталый фанатичный мир – поглотит тебя навсегда. Ты никогда не сможешь вырваться из его цепких когтей. У них нет таких профессий. - Откуда вы знаете, что я хочу стать врачом? – удивился Гарри. Он никогда ни словом не обмолвился тете о своих планах на будущее. Это был более безопасный вопрос, чем расспросы о магии. - Я прекрасно вижу, какие предметы в школе ты изучаешь более усердно, - просто ответила Петуния. – Если ты начнешь учиться в их школе, то никогда не вернешься в обычный мир. Это не счастливый мир грез. Это не какой-то другой сказочно-волшебный мир, полный радуг. Это мир странных уродов, которые живут обособленно от всего света, словно в отсталой резервации: они прячутся в наших городах, у них запрещены шариковые ручки, потому что они слишком современные, как следствие, они до сих пор пишут перьями, они никогда не научатся водить машину. Большинство из них понятия не имеет, что на свете существует автомобиль! - Вы сказали, что магия украла мою маму? Она была особенной? Не думаю… Не думаю, что я - волшебник, тетя Петуния. Я не делал ничего необычного, - обеспокоенно пробормотал мальчик. Нехорошо признаваться в чем-то необычном. Но он подумал о змее в зоопарке. И о том дне, когда его волосы отросли сами собой. И «севший» джемпер. Он знал, что, в конце концов, он вполне может быть ненормальным уродом. Несмотря на все усилия, которые он приложил, чтобы быть нормальным. - Мы оба знаем, что это есть в тебе, - фыркнула тетя. – И, да, твоя мама оказалась одной из них. Сначала она получила точно такое же письмо, а потом растворилась в той школе. Все праздники, когда она приезжала домой, ее карманы были полны лягушачьей икрой, а все чашки в доме превращались в крыс. – Петуния глубоко вздохнула, продолжив: - Я думала, что она лучше нас. И родители тоже так считали. После её поступления в школу расходы нашей семьи многократно увеличились, и денег в доме стало не хватать. Эта школа дороже Смелтингса. После оплаты обучения Лили в Хогвартсе, у родителей больше не было денег, чтобы я смогла поступить в университет. Не то, чтобы мне это было нужно, когда я встретила Вернона. Но дело в том, что все наши сбережения ушли на Лили. Изучение ею бесполезных заклинаний и пренебрежительное отношение к окружающим, будто мы все были ниже ее по статусу только потому, что она могла размахивать своей волшебной палочкой. А потом она взорвалась – погибла в их глупой войне. Войне, полной пыток и смертей, в которой волшебники, которые старались жить как нормальные люди, были просто… животными, глупыми маленькими животными, которых нужно было защищать, потому что они не могли сами о себе позаботиться. Или опасными хищниками, которых нужно уничтожать, потому что они отрезаны от реальности, от настоящего мира и не могут думать за себя, решать за себя. На свете не было ничего лучше драгоценной Лили, ее грубого мужа-хулигана и всех других ведьм и волшебников в мире, - тетя Петуния практически кричала в конце своей тирады. Казалось, в течение многих лет она хотела сказать все, что накипело, и теперь поток речи изливался на голову несчастного Гарри, словно прорвавшаяся плотина. У Гарри закружилась голова. Магия была настоящей? Его мать была ведьмой, настоящей волшебницей, и она погибла? - Это всё правда? Мою маму взорвали? На войне? Она не погибла в автокатастрофе? – чуть слышно прошептал Гарри. - Мне жаль, но это действительно так. И да, твои родители погибли, сражаясь в одной из своих нелепых террористических стычек из-за самого ярого фанатика, который считал, что только он вправе править нормальными людьми. И твой отец тоже. Это была не автокатастрофа. Так было проще объяснить тебе и окружающим сложившуюся ситуацию. Мы поклялись, что воспитаем тебя нормальным человеком. Ты хорошо справился – у тебя получилось, - голос тетушки стал спокойнее. – Ты хорошо учишься в школе, работаешь по дому, помогаешь в саду. Ты уже не делаешь столько причудливых вещей, как раньше. Может, во многом ты не так хорош, как Дадли, но ты справляешься… неплохо. Ты хочешь бросить все, к чему стремился столько лет, ради того, чтобы выучить парочку фокусов у старого безумца? Знаешь, а ведь им на тебя наплевать. Однажды ночью они бросили тебя на пороге нашего дома абсолютно без присмотра. Даже не удосужились постучать в дверь и сказать, что моя сестра умерла. Нормальные люди для них словно пыль под ногами – совершенно не имеют значения. Так что слушай меня внимательно. Ты напишешь письмо прямо сейчас. Скажи, что не поедешь к ним, а вернешься домой с нами - к нормальной жизни с нормальными людьми. Затем ты усердно учишься, получаешь стипендию и поступаешь в университет. Или же бросаешь всё, чтобы жить с кучкой сумасшедших фанатиков-культистов. Если выбираешь последнее, то навсегда забываешь о нормальной жизни, а мы умываем руки. Ты будешь жить в школе-интернате круглый год. Если они заплатят за тебя. Возможно, у них есть стипендия для детей-сирот, я не знаю. Гарри иногда мечтал, чтобы случилось что-нибудь чудесное, что поможет ему покинуть семейство Дурслей. Что, возможно, его родители все еще живы или потерянные родственники заявят на него свои права. Сейчас у него был шанс уйти, навсегда покинув этот дом. Но он не знал, приведет ли его раскинувшаяся перед ним дорога в более лучшее место, чем сейчас. Он задал Петунии еще несколько вопросов о школе и о том, что на самом деле случилось с его родителями. Она не знала, как они умерли, за исключением того, что они «сыграли важную роль в поражении Темного Лорда Волдеморта», о котором она знала только потому, что получила письмо о награждении четы Поттеров «Орденом Мерлина»… посмертно. Как ближайшая родственница. Школой управлял сумасшедший старик и куча призраков. Половина предметов были далеки от волшебства и требовали обязательного изучения. Но нормальным людям было запрещено изучать их тайные магические дела, с горечью в голосе объяснила она. Гарри еще немного подумал об этом: в конце концов, перед ним был распахнут путь к долгожданной свободе. Он написал письмо, которое Петуния забрала, не скрывая кислого выражения на своем лице. Она обещала доставить его в Хогвартс как можно скорее, но наотрез отказалась объяснять, какую роль в этом играют совы. Гарри был передан на попечение дяди, которое состояло в том, чтобы отвести двух мальчиков в ближайшее кафе за горячим картофелем-фри. Или просто пропустить парочку стаканчиков лимонада. Тетя Петуния вернулась во второй половине дня, коротко кивнув Гарри, тем самым давая понять, что «неприятное дело с письмом» закончено. Они споро упаковали вещи в машину, чтобы вернуться домой. Гарри посмотрел на хмурые лица своей семьи, их подавленное настроение и понял – он сделал правильный выбор. *** В кабинете Дамблдора в Хогвартсе Хагрид внимательно слушал разъяснения директора о ситуации в семье Гарри. И о том, как ему хотелось бы, чтобы Хагрид вытащил юного Поттера из сверхцепких защитных когтей его тети и дяди немедля, чтобы уже завтра отправиться с ним за покупками. Хагрид сиял и болтал о своих планах испечь прекрасный праздничный торт ко дню рождения Гарри. Дамблдор взглянул на дверь как раз в тот момент, когда она распахнулась, и на пороге в вихре темных одежд появился мрачно ухмыляющийся Снейп. - Похоже, меня назначили на августейшую должность совы-посыльного для удобства одного из самых испорченных и избалованных мальчишек, когда-либо посещавших сие заведение, - проскрипел зельевар, бросая на стол перед директором довольно обычный конверт, адресованный Альбусу Дамблдору, Хогвартс, Шотландия. Дамблдор с нескрываемым восхищением посмотрел на обратную сторону письма, обнаружив, что отправителем числился Гарри Поттер. - Ну, Северус, - весело сказал он, - я полагаю, нам следовало бы подумать, что этому милому мальчику пришлось сильно постараться, чтобы найти магическую сову и отправить его. Это, конечно, объясняет, почему мы до сих пор не получили ответ. – Директор кончиком пальцев провел по чуть шероховатой бумаге. – Как предприимчиво с их стороны - отправить корреспонденцию именно к тебе. Я и понятия не имел, что ты поддерживаешь с ними связь. Я думал, мы обговорили это давным-давно: все во благо безопасности Гарри. - Я вообще не общаюсь ни с ребенком, ни с его семьей, - криво усмехнулся Снейп. – Это исключительно банальное стечение обстоятельств, не более. Дамблдор вскрыл конверт костяным ножом с серебряной ручкой для бумаг. По мере прочтения письма блеск в его глазах заметно поутих, став каким-то обидчиво-рассеянным, когда он до конца прочел ответ Гарри. - Гарри Поттер не едет в Хогвартс, - произнес он, не скрывая удивления в голосе, недоверчиво кладя письмо на стол, отодвигая от себя кончиком пальца… ______________________________________________________________________________ П/А: и это последняя глава!!! П/П: гы-гы-гы… но я-то знаю!!!