О вредных писателях и буйных читателях

Июль Пятница выдалась дьявольски тяжелой. Напарник заболел и не вышел на смену, поэтому с самого утра пришлось пахать за двоих, чтобы успеть отремонтировать чертовы амортизаторы. Затем Гэвин около часа убеждал пожилую пару, что “еще больше починить” их видавший виды пикап попросту невозможно (“Молодой человек, вы точно уверены? Я слышу какой-то свист!”). Потерпев сокрушительное поражение, он с кряхтением полез под капот и еще минут двадцать имитировал бурную деятельность, пока Фрэнк и Мэри рассказывали о предстоящем путешествии в Филадельфию. В итоге они все-таки остались довольны проделанной работой и даже пригласили Рида отведать “лучший яблочный пирог во всем Мичигане”. Когда Гэвин наконец попрощался с ними, он направился прямиком на небольшую кухню, чтобы перевести дух и заварить себе кофе. “Эх, жалко Фаулер не видел”, — подумал он, выскребая последние гранулы из большой жестяной банки. Капитан бы уж точно оценил его выдержку и терпение. Дальше была изматывающая душу и тело процедура избавления от ржавчины шевроле, по бумагам значившегося как “оливково-зеленый” (“Его что, в бочке солили?”) и отчаянные попытки понять, почему барахлит печка у форда F-150. На то, чтобы перебрать вожделенный корвет семьдесят третьего, времени, разумеется, так и не нашлось. В половине восьмого Рид понял, что пора валить, или он начнет кидаться на людей и отрывать им головы. Он переоделся, забросил обувь и кое-какие личные инструменты в шкафчик, на ходу затолкал промасленный синий комбинезон в сумку, кивнул сонному администратору и был таков. На самом деле, работа в мастерской ему даже нравилась. В детстве он обожал помогать отцу приводить в чувство постоянно ломающийся додж, который тот выиграл в лотерею во времена своей молодости. Рид-старший считал времяпрепровождение в гараже лучшим из возможных видов досуга и покупать машину поновее не собирался, постигая ремонтную науку методом проб и ошибок. Гэвин разбирался вместе с ним. Когда он подрос, детская страсть к ковырянию в железяках ничуть не ослабела: стоило у кого-нибудь из соседей сломаться бьюику, шевроле или, на худой конец, "Веспе", рядом с местом поломки загадочным образом материализовалась его угловатая фигура. В общем, за свою насыщенную ремонтами жизнь Гэвин неплохо поднаторел в обращении с тачками. Когда одним июньским вечером, возвращаясь из магазина, он увидел бумажку с надписью “Требуется автомеханик”, по старинке прилепленную на столб, то подумал, что это, с учетом обстоятельств, не такой уж плохой вариант. В новой работе были свои плюсы. Никто не срывал в четыре утра на срочный вызов, не орал в стеклянном аквариуме на глазах у всего отделения и не пытался вывернуть его жопу наизнанку за неуставный вид. Никакого подъема по карьерной лестнице в его случае произойти не могло, так что Рид с легкой душой засунул свои амбиции поглубже. Впервые за долгое время ему удалось расслабиться, и это, кажется, сделало его на порядок терпимее и приятнее в общении. Во всяком случае он быстро наладил контакт с новым коллективом, состоящим из нескольких работяг и юморного шефа, увлекающегося ставками на спорт. Один раз Гэвин даже задумался о том, вернется ли в Департамент, когда срок временной ссылки подойдет к концу, но быстро отбросил эту мысль: он просто не мог сдаться и вот так закончить свою полицейскую карьеру. Работа в мастерской не особенно нагружала мозг и позволяла поразмыслить о жизни. О том, что если бы он действительно хорошенько постарался, то мог бы получить сержанта — в конце концов, в этом не было ничего сверхъестественного. Даже после всего произошедшего у него оставался шанс. Рид снова и снова возвращался к этой мысли. Но до визита к Фаулеру оставалось еще больше трех недель, поэтому приходилось ждать, погрузившись в каждодневные задачи по ремонту той или иной жестянки. Не все в его новой жизни шло гладко, и конкретно в этот день его достали все и вся. Последние несколько часов Гэвин держался на чистом упрямстве, больше всего на свете желая добраться до дома, отмыться от запахов гаража и следов машинного масла, а потом завалиться на диван с ноутом и провести вечер… несколько более приятным образом, чем обычно. Впереди были выходные, и он наконец-то мог позволить себе не спать подольше, немного расслабиться и отвлечься. По дороге домой Гэвин сделал небольшой крюк, подцепив жареную курочку в мексиканской лавке на углу Грейтон-стрит и Белфур-роуд. Зевая, он поднялся на свой этаж, по счастью не встретив никого из соседей. Чтобы не отвлекаться потом на мелочи вроде уборки, он сразу аккуратно расставил обувь и забросил в стирку грязный комбинезон. Душ все же пришлось отложить: есть хотелось немилосердно. Вытащив из холодильника банку пива, он устроился за кухонным столом в компании своих лучших друзей этим вечером – куриных крылышек со специями и ноутбука. Неспешно объедая первое крылышко, Гэвин щелкнул на иконку любимого сайта, торжественно обещая себе не залипать прямо сейчас и до ночи, проверить наличие обновлений и вернуться к чтению уже позже, в постели. В правом верхнем углу загрузившейся страницы призывно мерцало оповещение, сулящее новые публикации среди его подписок. Обновлений было сразу два – в сборниках и в публикациях избранных авторов. Ничего особо необычного в этом не было, все-таки на работе Гэвин сайт не проверял, но почему-то ему сразу подумалось, что это одна из тех самых работ, за которыми он следил особенно пристально… во всяком случае, до недавнего времени. Щелчок по первой иконке тут же подтвердил его догадку. Новая глава от rk900. Жанр – слэш, рейтинг – NC-17, статус – закончен. Чувство дежавю, захлестнувшее Рида с головой, было таким сильным, что у него разом пропали и аппетит, и настроение. Если что и не нравилось ему в этой размеренной жизни, так это то, каким образом она началась… Двумя месяцами ранее Гэвин с тоской посмотрел на циферблат олдскульных настенных часов, изученный им до последней щербинки. 19:06. Вздохнув, он заставил себя перевести взгляд на сидящего напротив человека. Лео Манфреду было на вид лет двадцать семь. Из-под шапки — какой дебил носит шапку в мае — торчала патлатая челка, под глазами залегли темные тени. Гэвин пощелкал мышкой и открыл форму заявления. — Итак, мистер Манфред. Что у вас стряслось? Манфред, до этого нетерпеливо ерзавший на стуле, подался вперед: — Меня обворовали! У меня украли книгу. Я прошу… Нет, я требую, чтобы дело было заведено немедленно. Слышите, немедленно! Я хочу, чтобы вы сейчас же его арестовали. Нельзя просто так взять и спустить это ему с рук! — Лео всплеснул руками, ударившись о стол, но даже не обратил на это внимания. Его глаза все время перебегали с Гэвина на монитор, затем на кулер сбоку и снова на Гэвина… — Так, давайте не будем бежать впереди паровоза, — попытался урезонить его Гэвин. — По порядку. Что за книга пропала? Что-то ценное? Антикварка? Манфред поджал губы и дернул плечом. — Нет, это была не печатная книга, а электронная. Гэвин поднял брови: — Э-э? Типа... планшета? Манфред наконец сфокусировался на детективе. Можно было бы подумать, что он под кайфом. Несмотря на то, что зрачки были в норме, какой-то подозрительный блеск в них присутствовал. — Детектив, ну я же вам объясняю. Я писатель, написал книгу. Очень хорошую книгу, между прочим. А Ричард Найнс у меня ее украл. Арестуйте его как можно скорее! Гэвин прищурился. Вообще-то это была не его работа — принимать заявления всяких шизоидов — но Питер, который сегодня дежурил, чуть ли не на коленях умолял подменить его на часик. Рид, в общем-то, никуда не спешил и согласился помочь: никогда не знаешь, когда может пригодиться ответная услуга. Оговоренный "часик" истек шесть минут назад. Гэвин снова посмотрел на часы. Поправка: одиннадцать минут назад. “Ладно, похуй”, — подумал он. — “Сейчас по-быстрому оформим этого аутиста, а дальше пусть Питер ебется как хочет”. Курсор мигал в графе “Причина обращения”. — Так, давайте поконкретней. Название книги? Где она была? Когда вы обнаружили… гм... пропажу? Манфреда будто прорвало: — Моя книга называется “Шерлок Холмс и код носового платка”. Неделю назад я разместил ее на сайте, где всегда публикую свои работы. Вы представляете себе мой шок, когда я обнаружил, что новый рассказ Ричарда Найнса списан с моего буквально слово в слово?! Заметьте, Найнс опубликовал его только сегодня утром, все ведь зафиксировано системой. Я был первым, а он просто присвоил себе мою книгу и теперь собирает восторженные комментарии… Теперь понимаете? — Манфред подался вперед. О да, Гэвин понимал. В конце-то концов, упоротые довольно часто приходят в полицию. Может, все дело в каком-то странном гештальте, возникающем в расплывающихся мозгах и требующем закрытия в беседе по душам с сотрудником департамента. Или виновата национальная культура, при которой к копам принято обращаться при любом чихе. Так или иначе, по правилам дело завести было нужно, а кто и как с ним потом будет разбираться, не его ума дело. — Кхем.. я вот хоть и не спец по литературе, но уж Конан Дойля-то читал. И, по-моему, Шерлок Холмс — его персонаж. Как книгу про него можно было украсть у вас? Или в вашей речь идет об однофамильце? — ситуация начинала откровенно забавлять Рида. — Нет, у меня именно оригинальный Шерлок Холмс. Может, изначально он и был упомянут у Конан Дойля, здесь я спорить не берусь, но я... Я вдохнул в него новую жизнь! Это совершенно другой и конкретный образ. Это мое собственное видение, и каждый, кто прочитал “Код носового платка”, мог легко в этом убедиться, — Манфред гордо вздернул подбородок. Гэвин закусил губу, чтобы не заржать на весь этаж. Хорошо, что он не успел сходить за кофе, а то бы уже заплевал Питеру всю клавиатуру. — Так может и у этого, как его там, Найнса, “собственное видение”? Почему сразу “украл”? — Ничего собственного у него нет! Он все украл у меня, все... Вот смотрите: у меня Шерлок и Ватсон расследуют загадочные сигналы, которые члены одного лондонского тайного общества передают друг другу с помощью разноцветных носовых платков, так? Гэвину нечего было на это сказать, но он кивнул, чтобы стимулировать Манфреда закончить рассказ. — А у него они уже состоят в отношениях! — Так и что? — искренне изумился Рид. — В чем сходство-то? — Да как это в чем, как это в чем?! Так называемый “код носового платка” используется представителями гей-сообщества. У меня Шерлок и Ватсон так и познакомились. А Найнс… Найнс мало того, что все украл, так ведь он еще все извратил! Если у меня получилась проникновенная история любви двух одиноких сердец, то у него — препохабнейший пасквиль об омерзительных педерастах! Гэвину стало ясно, что искать какую-либо логику в рассуждениях этого поехавшего абсолютно бесполезно. После того, как Манфред был спроважен, Рид с мстительным удовольствием записал его бредни во всех подробностях и отправил запрос на расследование Фаулеру. Он издал тихий смешок, а потом еще и еще один. Это ж надо чем люди занимаются! Рид решил пройтись до кухни и выпить кофе. Сидя за столом и прихлебывая горячий напиток, детектив от нечего делать принялся шарить по сайту, о котором рассказал давешний посетитель. Когда стаканчик опустел, Гэвин вынес неутешительный вердикт: “Какие-то пидоры пишут про пидоров и для пидоров”. Вот она, специфика работы в полиции — каждый день узнаешь о новых извращениях. И смех и грех!

***

Десять минут спустя Гэвин все еще не был на пути домой. На приступы его дикого хохота подтянулись те, кто коротал вечер в участке. Тина делала кофе, а Крис сидел рядом с Ридом, облокотившись на столик и заинтересованно слушая. — Не, вы только послушайте! — Гэвин откинулся на стуле, держа в руке мобильник. — “Ватсон не зря прошел войну в Афганистане: едва Шерлок прикоснулся к его мужскому естеству, как он пришел в полную боевую готовность”… Ахаха… с-с-сука! Звонкий смех Тины заглушил шкворчание кофемашины. Крис сделал смачный фейспалм, проехавшись рукой по лицу и оттягивая вниз веки. — Или вот еще, — не мог успокоиться Гэвин. Получив благодарную аудиторию, он стал декламировать псевдострастным тоном. — “Они целовались жадно, исступленно, с остервенением, пока у них не закончился воздух и им ни пришлось разорвать сладостный поцелуй”. Чего, блядь? Это со мной что-то не так или что? Как может закончиться воздух? Тина, вот у тебя такое случалось? — Знаешь... — усмехаясь, протянула Тина. — Было дело один раз, давно. Меня тогда мучил ужасный насморк, и я постеснялась об этом сказать. Вот и получилось, что в какой-то момент воздуха реально стало не хватать. Когда я захрипела, мой бойфренд, наверное, подумал, что из меня сейчас чужой полезет. — Во-во! Я один раз вообще чихнул в женщину, было неловко, — поддакнул Крис. Он закрыл глаза и проделал несколько странных пассов губами, видимо, пытаясь смоделировать поцелуй. — Нет, я тоже не знаю, почему бы им не дышать носом, целуясь. Это вроде как само собой разумеется. — Ну чего-то мы с вами, видимо, не понимаем, — глубокомысленно заметила Тина. — А вообще, кроме шуток, фанфикшн — это известная тема. Сейчас популярны истории про разных книжных или киношных героев. Возьмем, например, Гарри Поттера. В каноне Снейп умер, а в миллионе историй в интернете он жив-здоров и после победы женат на Гермионе, Гарри, Люпине, Сириусе Блэке и так далее… — Фу, Тина! — Крис скорчил забавную рожу, — ты сейчас по святому проехалась! Не порти мне впечатление о лучшей книге моего детства. — Поздно, твоя жизнь уже никогда не будет прежней! — высунула язык Тина. — Так вот, фанфики бывают самые разные. И пишут их нормальные авторы… ну, в том числе, — несколько секунд она отрешенно смотрела перед собой, задумавшись. — А фанфики про геев особенно популярны. — Почему это? — удивился Гэвин. — Сложно сказать. Есть мнение, что так получается более искренне описать отношения. И еще так герои как бы на равных… Плюс, два парня — это, ммм, горячо... В общем, я время от времени почитываю что-то в таком духе, — Тина смущенно потупилась, ее щеки зарумянились. Вдруг девушка оживилась: — И, прошу заметить, там не только порево! Есть очень увлекательные сюжеты, хотите, скину почитать? Гэвин хмыкнул. Видимо, вся эта тема действительно сильно увлекала Тину, раз она сама дала столь шикарный повод для дружеских подъебок. Впору задуматься: а чего еще он не знает о дражайших коллегах? Хотя, возможно, в некоторых случаях лучше оставаться в неведении. И Гэвин бы с удовольствием и дальше оставался в неведении относительно гейских фанфиков и, возможно, его жизнь сложилась бы иначе, если бы не судьбоносное стечение обстоятельств: заявление Манфреда, за каким-то лешим скачанное произведение упомянутого ранее Ричарда Найнса, а также длинная очередь к зубному, скучая в которой он решил открыть злополучный текст. Открыл — и пропал.