Love songs

Заселение Бэкхёна в общежитие сопровождалось криками и грохотом. Всё вокруг практически ходило ходуном. Вопрос комнаты решился очень быстро – Бэкхёна подселили в комнату Чанёля и Сехуна, предварительно подготовив там место. Чтобы отпраздновать, все трое соседей отправились за продуктами для ужина и накупили целый пакет различных вредностей, которые обычно им есть не позволено. Дата съёмки клипов и дебюта известна, всех их уже перекрасили и постригли, оставалось лишь держать себя в форме и заучивать свои роли в концепте. В первую совместную ночь никто из них практически не спал. Чанёль без устали травил байки из жизни о жизни в общежитии, а Сехун ему активно поддакивал, со смехом уточняя некоторые детали. В какой-то момент, было принято устроить состязание – кто досидит до рассвета. Первым сдался макне, которого после плотного ужина сморило ближе к двум часам ночи. Чанёль и Бэкхён же сидели почти до пяти утра. Выключив весь свет, чтобы тот не мешал сну младшего, они сидели на полу, оперевшись на кровать Бэкхёна, и тихо делились мыслями обо всём, что приходило в голову. — Как думаешь, мы выстрелим? — Бэкхён склонил голову к поджатым ногам, практически укладывая её на колени. В общежитии уже было по-ночному тихо. Лишь отдалённый звук чьего-то храпа и сопения Сехуна, нарушали практически звенящую тишину. Бён и сам уже засыпал на ходу, но прежде хотелось спросить. — Даже если нет, в аутсайдерах не останемся. Это же СМ, у нас все лидеры в большей или меньшей степени. Но я думаю, что всё получится. Ваши голоса поднимут нас в топ, это точно, — голос Чанёля звучал ещё ниже, чем обычно, и окутывал своим звучанием с ног до головы. Бён встряхнул головой и поёжился, этот голос странно на него действовал, пуская по спине мурашки. Наградила же природа, не каждый день такое услышишь. — Твой как-то выгоднее смотрится. Таких мало, — усмехнулся Бэкхён и порадовался, что в темноте не видно его улыбки. Это было бы неловко. — До Ёнгука из B.A.P. далеко будет. — Ну это вообще другой уровень. На мой взгляд, он уже чересчур, — признался Бэкхён и чуть позже добавил. — Но вы можете с ним посоревноваться. — Спать хочешь? Ложись. Завтра мы с тобой будем знатно страдать, — Чанёль бездумно положил руку на шею Бэкхёну у основания затылка и почувствовал, как тот едва ощутимо вздрогнул. Видимо, тот совсем не ожидал физического контакта и чуть испугался. Поэтому Пак поспешил убрать ладонь, чтобы не смущать друга, и встал с пола. Без лишних слов он подцепил протянутую руку Бэкхёна и поднял его за собой. — Да, ложимся, — промямлил Бэкхён, и уже падая на свою кровать, глядя в темноту, где лишь немного виднелся силуэт Пака, едва слышно добавил. — Спокойной ночи. Совместное проживание в одной комнате продлилось недолго. Сначала из комнаты поближе к лидеру съехал Сехун, который каким-то образом смог договорится об обмене кроватями с Исином. Очевидно, воспользовался паталогическим добродушием китайца и своим положением младшего. Однако и тот очень скоро от них сбежал, обменявшись местами с Чонде. И с этого момента началась вакханалия. Терпели тройку не больше недели. Засыпали они всегда поздно, без конца шумно о чём-то болтали, кричали и матерились, играя в приставку, или просто дрались, устраивая целые забеги по комнате и всему общежитию. Когда напряжение от их поведения стало зашкаливать, провоцируя ежедневные конфликты с остальными мемберами, на общем собрании было принято решение их расселить. Чанёля это очень расстроило, к нему в комнату подселили Чонина и Ифаня – Сехун возвращаться в свою «родную» комнату отказался, решив остаться с лидером. Бэкхёна, в качестве наказания, заселили к Кёнсу и Тао. А Чонде перебрался к паре хёнов – Лухану и Сюмину. Как ни странно, такая расстановка оказалась очень удачной. Первое, что удивило Чанёля: Кёнсу очень мило общался с Бэкхёном. Он даже позволял ему иногда над собой подшучивать и бил его, не оставляя синяков. Бёна рукоприкладство явно не очень волновало, он продолжал его провоцировать и весело улыбаться. Пак даже почувствовал некоторое подобие зависти. Кёнсу редко когда позволял ему нечто подобное. Они хорошо общались, но тот выстроил почти осязаемую границу в их взаимоотношениях, преодолеть которую Чанёлю никак не удавалось. А ведь Кёнсу так нравился его маме! Второе, что его удивило, произошло одним ранним утром, когда он сонный зашёл на кухню и услышал странный разговор между Тао, Ифанем, Сехуном и Луханом. — Он просто взял и вошёл. Я от неожиданности, чуть не поскользнулся, — жаловался Сехун. — То есть, вы мылись вместе? — уточнил Лухан, откусывая большой кусок сэндвича. — Ну, пришлось. Он не спрашивал позволения, он просто зашёл. Я не закрыл дверь, потому что такого обычно не было. — Кого-то мне это напоминает, — буркнул Ифань и выразительно глянул на Тао. — Но вдвоём принимать душ реально веселее, — парировал Хуан. — Он и ко мне заходил, нормально пообщались. — Пообщались, — усмехнулся Ву и неодобрительно покачал головой, явно испытывая испанский стыд. — Это что, теперь дверь придётся обязательно закрывать на все замки, от греха подальше? — на лице Лухана читалось непонимание и смятение. Всем было известно, как тот не любит подобные совместные «мероприятия». — Я уже, — кивнул Крис и залил в рот остатки чая. Чанёль слушал это, силясь понять, о ком все говорят. Конечно, червь сомнения засел в голове ещё после первой фразы макне, но версия казалось невероятной. Он неторопливо заварил себе кофе и уже после этого, хрипло поинтересовался: — Вы о ком? — О Бэкхёне, — опуская формальности быстро ответил Сехун и тут же получил тычок в бок от Лухана. Чанёль попытался осилить полученную информацию, однако голова ещё не начала работать после пробуждения. Смысл сказанного им доходил с трудом и звучал очень странно. Бэкхён, который казался ему вполне адекватным в плане уважения чужого личного пространства, который никогда не лез к нему больше, чем положено, оказался фриком, который заваливается к другим людям в ванную без спроса. Его «жертвами» уже стали Сехун и Цзитао, но только ли они? — К кому ещё он заходил? — протянул Чанёль, усаживаясь за стол рядом с Ифанем. — К Исин-хёну и Чонде-хёну, насколько я знаю, — с энтузиазмом ответил Сехун, а после хитро улыбнулся и пригнулся к Чанёлю, от которого его отделял обеденный стол. — К тебе, хён, он же поди в первую очередь заходил. Странно, что ты не в курсе. — Я серьёзно первый раз о таком слышу, — возмутился Пак, сонно хмурясь. — Ко мне он не заходил. Да и вообще, странно всё это. Может, он над вами просто прикололся? Он же не мог обойти полгруппы. Кёнсу, вот ты когда-нибудь мылся вместе с Бэкхёном? Кёнсу, зайдя на кухню, хотел остаться незамеченным, но Пак его всё-таки засёк. От звука своего имени он вздрогнул и медленно обернулся к согруппникам, которые с интересом ожидали от него ответ и завтрак, судя по тому, как Цзитао воодушевлённо схватился за тарелку, на которой до того покоился сэндвич. — Да, было разок такое, — тихо признался он и как ни в чём ни бывало вернулся к приготовлению кофе. Признание друга поставило Чанёля в тупик. Он упорно не понимал, что происходит. Появились мысли, что все его разыгрывают. Но в глазах Сехуна и Тао не было ни намёка на шутку, они явно говорили правду. Настроение после такой новости резко упало, но причины тому были неясны. Пак почти целую неделю внимательно наблюдал за Бэкхёном. Тот вёл себя как обычно: без конца шутил, когда не пропадал на тренировках, болтал о всякой ерунде почти без умолку и почти всё время проводил с ним – Чанёлем. Он не избегал его, как можно было бы подумать. Он искренне ему улыбался и смешил, а потом исчезал, и Пак его позже находил с мокрыми волосами после душа. В какой-то момент, парни начали делиться информацией, что Бён пошёл уже по второму кругу. Все стали маниакально закрываться в ванной на замок, ибо даже угроз тот не понимал. Лишь к Чанёлю Бён так ни разу и не заглянул. Чанёль не поднимал эту тему до тех пор, пока не обнаружил Бэкхёна у двери в ванную с палочками для еды в руках. На шее его висело чистое полотенце, а сам он, высунув язык от усердия, ковырялся палочкой в замочной скважине. Выглядело это, мягко говоря, странно. Время близилось к ночи, и многие мемберы уже укладывались спать, из-за чего в общежитии везде приглушили свет. В такой полутьме Бён выглядел как неумелый воришка, который решил воспользоваться наступлением ночи, чтобы утащить что-то ценное. Например, нервные клетки кого-то из согруппников. — Бэкхён, что ты делаешь? — подавляя нервную улыбку, негромко уточнил Пак, облокотившись плечом о стену. Отчего-то эта ситуация смешила, хотя головой он понимал, что смешного тут мало. Бён даже не вздрогнул, только шкодливо глянул на него и странно улыбнулся. — Открываю дверь, — не стал вилять Бэкхён и вернулся к своему занятию. — Зачем? — хмыкнул Чанёль, веселясь от нелепости ситуации. — Мыться, — просто ответил Бён и покусал кончик деревянной палочки, видимо придавая ей нужную форму. — Но там же кто-то есть. Кто, кстати? — Чунмён-хён. — Это так странно, Бэкхёна, — тихо посмеиваясь, протянул Пак и стыдливо прикрыл глаза. Всё это было слишком-слишком странно. Услышав ласковое обращение, Бэкхён кинул на друга нечитаемый взгляд и подавил застенчивую улыбку. Теперь он и сам чувствовал себя чудиком, действия которого нельзя было объяснить адекватно. Но он продолжил своё дело, решив всё-таки объяснить свою логику: — Это здорово сближает, на самом деле. Способ придурковатый и рисковый, но действительно эффективный. Я просто хочу, чтобы они перестали на меня так смотреть. Я, да и Чонде, мы всё ещё чужие для них. Нас слишком поздно к вам присоединили. Вписаться в сложившийся коллектив всегда сложно. Ты думаешь, я не знаю, что не нравлюсь Чунмён-хёну? Это была правда. Чунмён был не в восторге от Бёна. Как признавался однажды лидер, за Бэкхёном следить сложнее, чем за тремя макне одновременно. А если тот ещё и с Чанёлем или Чонде объединяется, начинается неразбериха. Бэкхён, по мнению лидера, привнёс с собой в их группу хаос, который в глазах Чанёля был зарядом положительной энергии. В их группе наконец-то стало светло и весело. Но логика поступка Бэкхёна всё равно оставалась сомнительной. — Ко мне ж ты не заходил. Я не вписываюсь в эту концепцию? — раньше, чем осознал неловкость вопроса, спросил Пак и опустил голову, чтобы не видеть чужого взгляда. — Так мы с тобой вроде и так неплохо общаемся. — А, — протянул Чанёль и спрятал руки в карманах домашних штанов. Звучало весьма предвзято и пренебрежительно. Чанёля укололо необъяснимое чувство, отдалённо напоминающее раздражение. Это не было завистью, не было полноценной обидой или злостью. Головой-то он понимал, как это глупо, но его задевало то, что Бэкхён счёл его «недостойным», решил не тратить на него времени. Пак ведь действительно больше других старался ему помогать, даже дал поносить свою худи, которая так приглянулась Бёну. Бэкхён заметил его смятение, но решил промолчать. Какой смысл оправдываться? Он просто не подумал о том, как тот может на такое отреагировать. Да и не предполагал он, что Чанёля это хоть как-то могло задеть. Чтобы прервать повисшую тишину, он шутливо стал пояснять свои действия: — На самом деле, открыть этот замок очень легко. Достаточно, лишь нажать, тут даже ключ не нужен. Он продемонстрировал свои слова на деле, с усилием нажав на замочную скважину палочкой, и замок характерно щёлкнул. Дверь открылась. — Ну, я пойду, — виновато улыбнулся Бён и прошмыгнул в ванную, откуда тут же послышались возмущенные возгласы Чунмёна. Чанёль постоял на месте ещё какое-то время, прислушиваясь к голосам, но после того, как услышал их смех, побрёл в свою комнату.