Love songs

Бэкхён очередной раз поклонился и пригладил волосы, которые могли взлохматиться от такого движения. Всё время думать о внешнем виде утомляло, но это всё же лучше, чем созерцать потом тонну своих неприглядных фото в интернете. Благо день выдался на редкость солнечным и без сильного ветра. Тогда их волосы наверняка были бы залиты литрами лака. Пока на сцене происходила невнятная активность, Бён стоял чуть в стороне и наблюдал за девчонками, которые пришли на них посмотреть. Это было невероятно! Он всё ещё не мог поверить, что их кто-то так поддерживает. Происходящее было похоже на невероятно счастливый сон. Он слышал, как выкрикивают его имя, даже видел какие-то плакаты со своим изображением. Всё это заставляло испытывать щемящее сердце чувство благодарности. Из счастливых размышлений его вырвало ощущение чужого прикосновения к шее у затылка. Касание пробирало буквально до мозга костей. Мучительная смесь щекотки, мурашек и тепла чьих-то пальцев, вынуждала вздрогнуть всем телом, но выдавать своей реакции было нельзя. Вокруг было слишком много камер. — Что-то ты совсем на меня не смотришь, — с наигранной обидой пробасил Чанёль тихо, чтобы его больше никто не услышал. — Мы же договорились: кидаем якобы незаметные взгляды друг на друга. — Зато это будет выглядеть естественно, — так же тихо отозвался Бён и мельком осмотрел друга с улыбкой. — Убери руку. Со стороны фанаток послышались негромкие повизгивания и звуки щелчков фотокамер. Улыбка и мимолётный взгляд в глаза? Как же мало им надо. Чанёль, довольно усмехнувшись, убрал руку с его шеи и опустил голову, пряча глаза за длинной чёлкой. Развлекаться с Бэкхёном, испытывая крепость сердец маленьких извращенок, было ужасно весело. Поначалу они пошли по совету менеджера, который предназначался хунханам: просто показательно дружили, просто соврали о совместном проживании в одной комнате и просто время от времени невинно касались друг друга. Именно благодаря этому Пак и узнал, что у Бэкхёна не просто боязнь щекотки, как он изначально думал, а чересчур чувствительная шея. От любого прикосновения к ней, Бён вздрагивал и сжимался всем телом. Потом уже пошли более продуманные тактики ведения фансервиса. Они стали договариваться заранее или в процессе какого-либо действия. Чанёлю эта игра давалась особенно хорошо. Пользуясь своим ростом, он мог просто взять зонтик с довольным «я просто оберегаю Бэкки от дождя, такого маленького и хрупкого», а на следующий день шипперы радостно ликовали, подвергая сомнению их ориентацию. Бэкхёну пришлось смириться с тем, что его считают слабаком и пассивной тряпочкой. В конце концов, Пак действительно был значительно выше него, более активным и пылким. Огонь стал его стихией не просто так. А то, что Бён способен всего в два движения завалить ушастого на лопатки, знать фанаткам было не обязательно. И это была не просто бравада. Чанёль действительно однажды вызвал Бэкхёна на спарринг, явно недооценив его слова о том, что он десять лет провёл в тренировочном зале по хапкидо. И сколько бы Пак не стонал и не пыхтел, одолеть «смурфа» у него так и не удалось. Тогда он выставил вместо себя Цзитао. Это должно было быть великое противостояние боевых стилей, но китаец самоустранился после первой же заломленной руки, что-то бормоча про миролюбивую философию ушу и невозможность применения его в бою. — Я тут подумал, у нас с тобой должен быть какой-то тайный знак. Что-то типа сигнала, звука или жеста, не знаю, — почти не двигая губами, проговорил Чанёль, встав чуть позади Бэкхёна. Тот, не произнося и слова, только склонил голову на бок, выражая свою готовность слушать. Например, хотелось понять, для чего всё это надо. — Никто не будет знать, что он значит и для чего мы его показываем. Типа такой муждусобойчик на двоих. Они, конечно же, придумают что-нибудь романтичное, а мы сможем этим пользоваться, например, для передачи какой-нибудь инфы. Подходит к тебе оператор, а ты не видишь и ковыряешься в носу. А я такой – хоба! – показываю тебе знак, и ты уже в курсе палива. Бэкхён заметно усмехнулся и как бы невзначай на пару мгновений развернулся к Чанёлю, чтобы быстро озвучить своё мнение. — Хорошо, надо подумать, что это может быть. Лучше всего знак рукой. Так что думаем. Торопиться с решением они не стали. Да и времени на «подумать» практически не было. Промоушен отнимал все силы без остатка. Их хватало лишь на то, чтобы дойти до машины, сесть в неё и уснуть, или доехать до дома, лечь в кровать и уснуть. Это был сложный период. В какой-то момент их даже перестали рассаживать по разные машины, позволяя кататься вместе. Шума от них стало в половину меньше, чем в предебютное время. Менеджеров это невероятно радовало. Так и однажды подъехав ко входу в здание аэропорта, чтобы лететь на запланированное мероприятие, парочке бигглей пришлось здорово постараться, чтобы проснуться и выглядеть более менее живо. У аэропорта их уже ждала немаленькая толпа фанаток, которая заликовала, как только из машин вышел первый мембер. Стоило девчонкам увидеть, как Пак и Бён вышли из одной машины, крики усилились. Тогда-то Бэкхён и вспомнил об их старом разговоре. — Короче, смотри. Помнишь, что делал Паркер, когда выпускал паутину? — негромко он обратился к Чанёлю, который всё ещё не мог нормально проснуться и сонно смотрел куда-то сквозь толпу. Буквально пару дней назад, когда им пришлось съездить на фотосессию в другой город, чтобы скоротать время, они пересмотрели пару частей Человека-паука. Инициатором этому был Пак – он обожает супер-геройскую тему. Поэтому, несмотря на безумную сонливость, он достаточно быстро понял, о каком Паркере идёт речь. Вместо ответа Чанёль просто изобразил пальцами козу ладонью вверх и зыркнул на Бёна, ожидая подтверждения своей догадки. Несмотря на длинный рукав, который скрывал кисть Пака почти на половину, Бэкхён довольно кивнул и повторил за ним жест. — Это не подойдёт? — заговорщицки улыбнулся он, глянув на Чанёля, и тут же опустил голову, чтобы скрыть лицо за козырьком кепки. Чанёль пару мгновений вообще никак не реагировал, силясь понять всё, что тот ему сказал, но очень скоро на лице его расползлась такая же хитрая улыбка. Он поспешил натянуть маску на лицо, чтобы не выдавать своего веселья, и по-братски приобнял Бёна за плечи, когда они пошли в сторону терминала. Идеи этого коротышки всегда были до смешного простыми, но в то же время гениальными. От восторга походка Чанёля стала более прыгучей и расхлябанной, чем обычно. Этого было достаточно для привлечения внимания Сухо, который возник возле них словно из ниоткуда. — Чего задумали? — будто между делом поинтересовался он и с любопытством наклонил голову, скрытую светлой панамой. — Почему ты всегда думаешь, что мы что-то замышляем, хён? — нарочито обижено протянул Чанёль, а Бэкхён его активно поддержал. — Ты совсем нам не доверяешь, хён. Это грустно. А мы ведь просто шли, болтали о Человеке-пауке. Да мы даже не проснулись ещё толком, — зарядил Бён, изображая разочарование и обиду. — Ладно-ладно, если нет, то хорошо. Ведите себя нормально, — Чунмён быстро выставил руки в примирительном жесте. Выслушивать бесконечный поток слов от бигглей – последнее, что ему нужно в этот день. Посчитав свою задачу чуткого и строгого лидера выполненной, он ускорился, догоняя Исина и оставляя парочку наедине. На том и порешили. Однако использовать этот знак поначалу никто не решался. Бывали моменты, когда они оба просто стояли и долго переглядывались, неуверенно потряхивая руками. Почему-то именно этот жест давался слишком сложно. По факту, этим жестом они должны были создать легенду о тайной романтической связи. Слишком уж интимно и таинственно всё это выглядело. А когда ты просто очень здорово дружишь с человеком, ощущая с ним потрясающее единение во всех сферах жизни, это казалось не совсем правильным. Вместо этого они словно начали испытывать друга на смелость, соревноваться, кто создаст более неловкую ситуацию. Чанёль мог запросто заключить Бёна в объятиях, пока они ждали свой рейс, зажать Бэкхёна в углу, лишая всякой возможности сбежать. Драться им было нельзя, поэтому Бэкхён просто всё стойко терпел. Благо ещё не всё из того, что они творили попадало под объективы фотокамер. Сам он не мог действовать так смело, хоть и очень старался. Однажды он изобразил нечто напоминающее попытку поцелуя, неловко потянувшись к щеке Чанёля губами, когда они ждали начала мероприятия в Тайланде. Оборвав собственное действие на полпути, он довольно улыбнулся Чанёлю, с гордостью произнося тому на ухо: — После этого они сойдут с ума. Чанёль легонько стукнул его в грудь, отталкивая, а глаза его едва заметно расширились и стали тревожными. Стараясь сохранять приемлемое расстояние между собой, они несколько мгновений просто переглядывались: Бён ждал какого-либо замечания, а Пак не спешил что-то говорить. Тогда-то Бэкхён и почувствовал себя до глупого неловко и стал судорожно соображать, что же он сделал не так. Чанёль видя, как начинают алеть под слоем тональной основы щёки «коротышки», только весело улыбнулся и всё же объяснил свою тревогу. — Осторожно. Микрофон мог быть включен, — он оттянул петличку у себя на груди и направил в сторону Бэкхёна, веселясь. — Не хочешь ли ты рассказать всем вокруг, что чанбеки вовсе не риал, нет? Сердце у Бэкхёна сделало кульбит. Запаниковав и в то же мгновение испытав невероятное облегчение, он тяжело выдохнул и постарался улыбнуться как можно более непринуждённо. Где-то в груди стал зарождаться тихий, но всё же истеричный смех. Адреналин застучал в висках, заглушая смех Пака, которого явно эта ситуация здорово развеселила. Он едва их не выдал! «Только бы это никто не услышал» — стоило подумать Бэкхёну, как краем глаза он заметил стоящего точно напротив них Чунмёна. Тот наблюдал за ними с дежурной улыбкой, не выражая своего неодобрения. В его взгляде ясно читалось снисхождение, с которым обычно смотрят на неразумных детей. Бэкхён переглянулся с Чанёлем и по глазам понял, что тот подумал о том же самом – дома их ждут подзатыльники от корейского лидера, и смачные пинки от китайского лидера, когда тот вернётся в общежитие. В вопросах «воспитания» мемберов оба лидера были удивительно единодушны. — Вы невыносимы. Слов нет, — коротко бросил Сухо и обратился к Сехуну, демонстрируя своё нежелание разбираться в произошедшем. Последнее время он испытывал слишком сильное предчувствие того, что когда-нибудь эти идиоты нарвутся на неприятности. Лучше было об этом не думать. Чанёль с Бэкхёном, стараясь не смотреть в его сторону, с облегчением выдохнули и вернулись в реальность. Такое стало происходить чаще. В моменты своих экспериментов и проказ, они словно отключались от всего остального мира. Они видели реакцию фанатов, игнорировали удивление остальных мемберов, но всё это было словно через вакуум, большой прозрачный пузырь с толстой стенкой. Возможно, это происходило из-за адреналина и страха, который они испытывали во время каждого взаимодействия. Всё же тесно прижиматься, обнимать и недвусмысленно касаться рук своего друга было неловко. Очень странно. Но даже в этот момент, игнорируя свою нервозность, Чанёль снова приобнял Бэкхёна за плечи и продолжил улыбаться, когда увидел, как тот сжался под его рукой. Кажется, он чересчур заигрался – Бён стал бояться его прикосновений. Уж слишком часто он последнее время пользовался чувствительностью его шеи. Он делал это, даже когда того не требовалось, хоть и не мог даже для себя решить, ради чего всё это было. Думал, что дело в реакции – Бэкхён реагировал всегда очень забавно, это интриговало фанаток. Но Чанёль просто не сразу заметил, что ему и самому стало нравиться чувствовать под своей ладонью тепло гладкой кожи Бэкхёна и чуть выпирающие позвонки у основания шеи.