Love songs

Отрабатывать движения снова и снова до полного автоматизма, чтобы и во сне станцевать без единой ошибки – обычное дело. Всё это длится часами, пока майка не пропитается потом, пока ноги не ослабнут настолько, чтобы подкашиваться при любом движении. Когда очередная прогонка хореографии прервалась на разбор ошибок, Чанёль устало прикрыл глаза и зачесал влажные волосы назад. Он почти выпал из реальности на пару секунд, но его вернул в мир громкий возглас Бэкхёна: — Всё, закончили, ничего не знаю! Направившись куда-то в сторону раздевалки, Бён без намёка на стеснение стал стягивать с себя треники. Этот акт непослушания всегда значил только одно – тренировка окончена. Кто бы что ни предпринял, все попытки разобьются о скверное поведение вокалиста, его нарочито кретинские шутки и раздражающую манеру общения, который тот включал в такие моменты. — Но хён, мы могли бы ещё пару раз, — тяжело дыша, попытался образумить его Чонин, но Бён на его слова лишь обернулся и демонстративно стянул кроссовки, чтобы снять штаны окончательно. Пока ребята выясняли отношения, Чанёль поспешил принять полностью лежачее положение на полу. Сколько бы лет ни прошло, хореография всё ещё оставалась для него очень тяжёлой задачей. Руки и ноги начали гудеть ещё в середине их тренировки, но он самоотверженно игнорировал усталость. Он молчал, а Бэкхён молчать не привык. — Ладно, я, честно говоря, тоже устал, — вмешался Сухо. — Второй час ночи. Давайте уже утром. — Домой! — звонко объявил Бэкхён, собрал свои штаны с обувью и уже хотел направиться в раздевалку, но остановился, когда понял, что Чанёль даже не планировал двигаться. — Чанёлли, ты живой? — певуче обратился он к парню, изображающему паркет. — Нет, — только и буркнул Пак. — Вы не идёте? — уточнил Чонин, стоя уже у самых дверей. Вид его был чуть растерянный. — Видимо, мы вас догоним чуть позже, — улыбчиво отозвался Бён и скинул вещи из своих рук обратно на пол. Ответ этот заставил Чонина ненадолго замяться. Расценив его как-то совсем по-своему, парень криво улыбнулся и смерил пару всезнающим взглядом. Он знал этих двоих уже достаточно долго, чтобы понять, к чему всё идёт. При том понял это он гораздо раньше самих бигглей. — Ладно, не задерживайтесь тут слишком долго. Я закрою дверь, если что, ключи потом знаете где искать, — махнув рукой на прощание, Кай аккуратно выскользнул из зала и, как и обещал, щёлкнул ключом с другой стороны. В зале воцарилась тишина, которую нарушал лишь шум флуоресцентных ламп и гудение кондиционера. — Погоди, а зачем он нас закрыл? — заторможено соображая, задался вопросом гигант. Бэкхён на такое лишь усмехнулся. Медленно подойдя к своему парню, он отвлёкся на отражение в зеркале. Наконец-то его ноги не казались ему сочными окорочками, как раньше. Пусть в желудке уже долгое время покоились лишь растительные продукты с минимумом мяса, изнурительные тренировки в зале и диета дали свои сомнительные результаты. Чуть приподняв светлую мешковатую футболку, Бён оценил свой плоский живот. Предстояло ещё хорошенько поработать, посушиться и подкачаться, чтобы явить миру рельеф, который ждут фанатки. — Хочется тебя накормить, — тихо прокомментировал Чан с пола. Сам он в зеркале выглядел как длинный коврик, что не мешало ему оценить форму парня. — Так и должно быть, — фыркнул Бён. — Думаю, ещё килограмм пять можно убрать. — Ты и так красив, зачем тебе это? — Ты знаешь, чего я хочу. — Тот режим, который ты взял, приведёт тебя к дефициту энергии. У тебя уже меньше сил скакать по сцене, я же вижу твою одышку, — недовольно буркнул Чан, глядя в потолок. Бэкхён не сразу отозвался, Чанёль даже перестал ждать какого-то ответа, решив, что тот его проигнорировал. В конце концов, только Бэкхёну решать, как ему выглядеть и как идти к мечте о прессе. Пак мог лишь молча переживать. Однако Бён внезапным образом возник над ним, переступив парня одной ногой. Чан даже сообразить не успел, как тот совершенно бесцеремонным образом уселся на него сверху и довольно улыбнулся. — Главное, что на тебе скакать есть силы, — мурлыкнул Бэкхён, огладив грудь Чанёля. Порой Пак злился на себя за чрезмерную реакцию в отношении возлюбленного. Не нормально заводиться от простой улыбки, будничного касания или щекотки. Но когда Бён так откровенно его провоцировал, он злился на себя ещё сильнее. Потому что вёлся как малолетний спермотоксикозник. Едва он почувствовал на себе вес соблазнительного тела, низ живота обдало жаром. Руки сами собой сжали крепкие бедра, плавно перемещаясь к ягодицам, а глаза желали одной силой мысли разорвать майку, скрывающую худое тело. — Бэкхёни, я слишком уставший, — громко сглотнув, тихо признался Чан. — Почему? У тебя же правильная диета, — съязвил Бён. — Да и к тому же нас могут, — Пак не закончил, запоздало поняв, что благодаря Чонину, никто в зал зайти не сможет. Вот зачем он закрыл дверь на ключ! — Теперь понял? — хохотнул Бэкхён, видя понимание, расцветающее в его глазах. — Изнутри дверь без ключа открыть можно, а снаружи – нет. — Ты всё спланировал, так? — Я? Нет, просто достало всё. А на меня у тебя всегда есть силы, не прикидывайся, — Бён недвусмысленно двинул бёдрами, чувствуя под собой твердеющее доказательство своих слов, но Чан его жёстко остановил. Бэкхён из-за этого заглянул ему в глаза внимательно. Для Пака такая реакция на предложение близости была немного странной. Обычно именно он и выступал инициатором. Однако поймав тёмный взгляд из-под влажных волос, скрывающих лоб Чанёля, Бён ласково коснулся его щеки и аккуратно огладил. — Слишком устал? — Ног не чувствую, — почти шёпотом поведал Пак. — Отдыхай, — выдохнул Бэкхён ему в губы. — Я сам. Накрыв губы Чана своими, Бэкхён изучающе прошёлся ладонями по его груди и тут же нырнул ими под влажную майку. По-хорошему, им стоило как можно скорее отправиться в душ, чтобы смыть с себя последствия многочасовой тренировки, но отвлекаться уже никто был не намерен. Пусть так, потные и уставшие, но их тела тянулись друг к другу, распаляясь со скоростью света. Бэкхён прошёлся поцелуями по влажной шее Чанёля, укусил за судорожно дёрнувшийся кадык и сковал губами сосок, открывшийся из-под задранной майки. Пак испустил дрожащий вздох. Нетерпеливо схватившись за мешковатую футболку, Чанёль резко потянул её с парня, заставив того недовольно выругаться. Откинув ненавистную ткань в сторону, Бён выпрямился, величественно восседая на парне в одних боксерах. Его взлохмаченные волосы красиво спадали на глаза, пряча разгорячённый взгляд, а влажные губы сложились в загадочную улыбку. — Нравится вид? — тихо поинтересовался Бэкхён, но едва Чан открыл рот для ответа, как тот двинул бёдрами, проезжаясь по твёрдой части парня под собой. Несмотря на шумную реакцию Пака, ему показалось этого мало, и он продолжил имитирующие движения, доводя Чана до исступления. Лишь когда Чан звонко шлёпнул его по заднице и притянул за волосы к себе, впиваясь в губы, Бэкхён наконец-то остановил пытку. — Либо ты их снимаешь, либо я их рву, — угрожающе выдохнул ему в губы Чанёль. Бэкхён точно знал – он может. Поэтому, не желая расставаться с брендовым бельём навсегда, Бён чуть скатился вбок и стянул раздражающую деталь гардероба. Сам Чанёль раздеваться не спешил, посчитав, что лежать голым телом на полу – не лучшая идея. Практически не отводя взгляда от своего парня, он лишь чуть приспустил шорты с трусами и невесомо провёл рукой по члену, сгоняя зашкаливающее напряжение. — Даже не сдвинешься? — уточнил Бён. — Ты говорил, что у тебя есть силы скакать на мне. — Вот значит как. Будешь должен, — капризно надув губы, Бён снова сел на парня и поёрзал. Лишь когда горячая большая рука накрыла его собственное возбуждение, он растерял всю свою спесь и уязвимо припал к груди Чана, испустив тихий стон. Подарив последний влажный поцелуй, Бэкхён снова выпрямился, прошёлся смоченными слюной пальцами меж ягодиц и направил член Чанёля прямиком в себя. Медленно насаживаясь до самого упора, он закусил свою губу, но так и не сдержал нетерпеливого стона. Он редко себе позволял действовать вот так, без подготовки и нормальной смазки, но иногда настроение требовало терпкой боли с острым ощущением заполненности. Чан в такие моменты казался ещё больше, чем на самом деле. Аккуратно двигаясь на парне вверх-вниз, Бён чуть отклонился, упираясь руками в бёдра Чанёля. Такое положение открывало Чану совершенно немыслимый вид, и Бэкхён этим не постеснялся воспользоваться. Каждое движение высекало искры из глаз, плотное кольцо мышц никак не хотело привыкать к чужеродному проникновению и крепко удерживало его, обостряя все ощущения. — Сидеть не сможешь, — тихо предупредил Пак и впервые сам подался вверх, заставив парня вздрогнуть всем телом. — Может, именно этого я и хочу? — дерзко отозвался с улыбкой Бён и впился голодным поцелуем в его губы. После уже никто себя не сдерживал. Бэкхён из последних сил насаживался до упора, а Чанёль, вопреки своим же словам об усталости, стал помогать ему, хлёстко двигаясь навстречу. Звуки шлепков влажных тел друг о друга наполнили весь зал, превращая его в обитель страсти. Даже воздух вокруг потяжелел. В какой-то момент Бэкхён стал задыхаться от переполняющих его ощущений и усталости. Двигаясь всё более вяло, он всего на секунду заметил себя в зеркале на стене, а после мир перевернулся. Навалившись на него сверху, Чанёль продолжил размашистые движения, размещая его ноги у себя на плечах. Он не видел ничего, кроме идеального тела парня, полностью открывшегося ему. А Бэкхён не мог отвести взгляда от зеркала сбоку от них. Вид их слившихся в любви тел настолько будоражил сознание, что всего через пару минут острое удовольствие накрыло его с головой. С протяжным громким стоном Бён излился себе на живот. Чанёль же продолжал движения, но и сам заинтересовался зеркалом, которое так помогло Бэкхёну. Увидев себя в отражении, Пак довольно улыбнулся и вернул взгляд к Бэкхёну. — Теперь ты понял, что я вижу? Как тут не кончить? — пылко выдохнул Чан, ускоряя движения. — Только не внутрь, — едва двигая губами попытался предупредить Бён, но было уже поздно. Сделав последние жёсткие толчки, Пак навалился на него всем телом, утробно рыкнув на ухо. Бэкхён почувствовал, как его тело наполняется горячим семенем. — Что ж ты за мудак, — беззлобно выдохнул Бён, уже зная, как он замучается вытираться, когда всё это станет вытекать наружу. Аккуратно покинув тело парня, Чанёль завалился на пол рядом с ним и тихо выдохнул «прости». Повернувшись полубоком друг другу, они стали медленно приходить в себя. Сонливость потихоньку захватывала их тела, но они не спешили возвращаться в общежитие. Медленно огладив тело Бэкхёна, Пак разместил руку на его бедре. Сердце тонуло в нежности к этому парню, хотелось накрыть его собой и спрятать от всего мира. Жаль, сил не было. — Люблю тебя, — тихо признался Чан. — Я чувствую! — недовольно усмехнулся Бён, но серьёзней добавил. — Я тебя тоже. — А ты всё ещё не хочешь рассказать об этом своей семье? — О том, что я трахаюсь в общественных местах? Нет, они этого не переживут, — отшутился Бэкхён, не желая продолжать поднятую тему. Но Чан был настойчив. — Обо мне. О том, что в твоём сердце есть я, — с надеждой продолжил Пак, глядя ему прямо в глаза. Бэкхён знал, как тому было важно его признание. Он радовался любому публичному действию в свою сторону, каждой своей фотографии в инстаграме Бэкхёна, всему совместному контенту. Для него было важно знать, что Бён его не стесняется. Но сам Бэкхён его этим не баловал. У них был слишком разный взгляд на эту часть отношений. Бэкхён публичности избегал, но ещё больше он избегал откровенности со своей семьёй. Даже думать о признании своей ориентации перед семьёй ему было страшно. Всего за пару мгновений всё его настроение сошло на нет. — Когда-нибудь расскажу. Куда я денусь, — устало выдохнул Бён и приподнялся, чтобы начать приводить себя в порядок. Под тяжестью повисшего в воздухе напряжения Чанёль больше ничего не спрашивал. Одевались они почти в полном молчании.