Мир после войны

      Дружок приехал через пятнадцать минут в обычной для него серой поролоновой куртке. Повесив её на крючок, он прошёл в комнату, опустился на кресло и жестом попросил у Мухтара записку. Понюхал её. Посмотрел на свет. Протянул:       — Муха, ты начинаешь оправдывать своё звание худшего сыщика за последние два столетия…       — О чём ты? — Мухтар был, мягко говоря, поражён.       — Во-первых, никакой это не папирус. Хотя да, состав бумаги необычный. Во-вторых, первое, что нужно сделать, когда тебе в руки попала бумажка — это проверить её на наличие водяных знаков. Мне ли тебя этому учить?       Мухтар аккуратно взял записку и направил её на лампу. Поверх чернил проступил чёткий профиль пса с вытянутым лицом.       — Это напоминает мне одного нашего нехорошего знакомого, — Дружок закурил.       — Ловец, — тихо сказал Мухтар, опуская записку.       Карина поперхнулась слюной. В комнате повисла тишина. Наконец Дружок, забычковав сигарету, хмуро сказал:       — Именно. Тварь… Ловец писал на такой бумаге деловые записки, чтобы можно было моментально проверить их подлинность.       — Мы ж его убили! — справилась наконец со слюной Карина. — Причём давно! И шайку его разогнали!       — Видать, не до конца… — Дружок уже нервозно грыз ногти. — Мухтар… будь другом, позвони Мише. Нам нужны псы. Столько, сколько сможем собрать.       — А в чём, собственно, дело? — Карина уже достала мобильник. — Я наберу.       — Видишь ли… Что-то чует моя задница, что тут замешаны силы, с которыми играть опасно.       — Дьявол? — фыркнул Мухтар — он был убеждённым скептиком с уклоном в атеизм.       — Нет… Всё не настолько плохо. Выступи против нас враг рода собачьего, у нас не было бы шансов. А так… скорее всего, объявилась ещё одна бригада. Как бы то ни было, у них есть и деньги, и связи, и оружие, и светлые головы. И убийство Силы — а это уже можно без преувеличения назвать убийством, шансов выкарабкаться у него никаких, — далеко не последнее звено в этой цепи… Сначала тот пёс в пивной, у которого были поддельные баксы. Потом Сила. Теперь эта женщина… она не была замешана в каких-нибудь разборках?       — Вроде нет, — Мухтар тоже закурил. — Не знаю…       — Выясни. От этого во многом зависит ход нашего расследования.       Карина тем временем дозвонилась до Лейтенанта.       — Миша? И тебе привет… можешь приехать? Да, дело есть. Угу, жду. Вино можешь не брать, разрешаю.       — Убью… — пробурчал ревнивый Мухтар. Уловив в его голосе ревность, Карина усмехнулась:       — Расслабься, Мухтарушка. Лейтеха не в моём вкусе.       — Я смотрю, я тебя давно не порол… — сыщик приподнялся было, но Дружок удержал его.       — Не надо, — мягко сказал он. — Не сейчас. Дождись хотя бы ребёнка. Беременных бить нельзя.       — Помню… — пробурчал Мухтар.       В дверях комнаты появился Лейтенант в военной форме и со своим неизменным автоматом на боку.       — Зачем позвали? — грубовато спросил Михаил, ногой пододвигая к себе стул и садясь.       — И тебе гутен таг, — Мухтар приподнял хрустнувшую шляпу. — Дело есть. Слыхал об исчезновении Слониковой? Ты ж вроде ныне в следкомитете…       — Слыхал краем уха. Шума много, а толку, как обычно, чуть. А что? Вы что-то знаете?       — Вряд ли больше тебя, — ответил Дружок, снова закуривая. — Сигаретку?       Михаил покачал головой:       — Мне нельзя. Сердце слабое. Ну так что?       — Дело такое… Мы хотим расследовать исчезновение Слониковой.       Лейтенант усмехнулся:       — Вот оно как… Помочь, боюсь, я не могу. Здоровье пошаливает… Да и просто неохота бегать с автоматом как чокнутому… Максимум, на что вы можете рассчитывать — это информация.       — Так, вот не надо из себя строить инвалида, — Дружок вытянулся в кресле. — Миш, я тебя помню ещё с Пограничной войны. Скольких ты тогда замочил в рукопашной штыком, когда нашу оборону прорвали? Десятерых, кажется?       — Это было давно. С тех пор я заработал рак сердечной мышцы, перенёс несколько операций и уже не тот, что прежде.       Мухтар усмехнулся:       — Тоже мне… Лейтеха, ты нам нужен, пойми. Ты и твой отряд.       — Отряд я распустил. Пусть хоть после такой мясорубки к жёнам вернутся… к жёнам, к домам, к огородам… к нормальной жизни, словом.       Дружок, словно громом поражённый, выпалил:       — Распустил?! Ты чем думал?!       — Мозгом! — отрезал Михаил. — Мне, видишь ли, надоело воевать… Я покоя хочу.       — Покоя ему захотелось… — буркнул Мухтар. — Ты нас подставил, знаешь ли…       — На себя в любой ситуации надо рассчитывать! — одёрнул его Дружок. — Миш, что можешь рассказать о деле?       — Немного. Так вышло, что я встретился со Слониковой за несколько часов до её исчезновения. В том самом ресторане.       — И что тебе удалось узнать?       — Крохи. Слоникова, перед тем как выйти в дамскую комнату, с кем-то говорила. Здоровый лоб, ростом не меньше метра восьмидесяти. Лицо в шрамах. Худой, как жердь. Одет бедно, но не совсем в рванину.       Подлокотники кресла снова заскрипели под пальцами Дружка:       — Какие-нибудь ещё приметы?       — Ну, что ещё сказать?.. Дрищ. Живёт в бедном квартале. Подвал дома номер шестнадцать на Сосновой. Там что-то вроде притона.       — Гастарбайтер? — быстро спросил Дружок.       — Похоже на то. Внешность нерусская.       — Б…ь, — вырвалось у Дружка.       — При дамах не выражаются, — строго заметила Карина.       — При дамах — нет, а при тебе — вполне, — отрезал Дружок, уходя в свои мысли.       Несколько минут висела тишина.       — В общем, дело наше плохо, — заключил Дружок, доставая изо рта догоревшую сигарету. — Кар… позвони Младлею и Толе. Нам нужны псы и оружие.       — Кстати, — Мухтар посмотрел на друга, подозрительно прищурившись, — при чём тут то, что эта псина — гастрабайтер?       — А сам не догадываешься?.. Сам посуди. Одет непрезентабельно, живёт в бедном квартале, регистрации нет… Терять, словом, нечего. Не удивлюсь, если этот отморозок замешан в деле Слониковой. Вот что… Муха, раскочегарь машину. Надо нанести визит этой сволочи и хорошенько его допросить.       — Не рекомендую, — Лейтенант достал бутылочку колы и начал жадно пить. — Поверьте, у него в этой истории роль наверняка не последняя.       — Кто бы он ни был, если этот пёс замешан в деле Слониковой… или в убийстве того пса… или, не дай Бог, покушении на Силу… — Дружок хрустнул суставами пальцев, — я его убью… лично. В конце концов, такие твари недостойны жить. И, может быть, не мне быть судьёй… но отвечать я буду не перед собаками, а перед Богом.       — Ежели он есть, — хмуро вставил Мухтар. — А я лично в этом сомневаюсь.       — Увидим там, — Дружок встал. — Двинули коней, Муха… нам ещё с этой падлой надо разобраться. И я сильно сомневаюсь, что обойдётся без стрельбы. Вероятнее всего, нам придётся его прихлопнуть… разумеется, после того, как он всё расскажет. Лейтеха… раз уж ты не можешь нам помочь в грязных делах, подготовь, пожалуйста, пыточную к приёму гостей.       — А с Киром что делать? Он там уже несколько дней… — Михаил встал. — Благо хоть его там не пытают, а просто держат.       — С Киром я разберусь сам. В конце концов, его предательство не было доказано.       — Тогда зачем его там держать? — Мухтар кинул на друга косой взгляд.       Дружок вздохнул:       — С другой стороны, не доказана и его лояльность. Я не могу замыкать спецслужбы на ненадёжного пса. Да, мы с Киром давно работаем бок о бок, но пока я не получу доказательств его преданности, он останется в пыточной. Для его же безопасности. В компании на него и так смотрят косо.       Лейтенант вышел.       — Если опять пропадёшь на неделю, Мухтарушка, я тебя убью, — буркнула Карина, снова открывая книгу. — Убью…       — Кар, — Дружок усмехнулся, — работать-то надо. Для тебя Муха — жених, а для простых смертных — частный сыщик.       — Помню я, помню… — раздражённо отозвалась девушка. — Чаю сделайте, пока ещё не ушли… пить хочется.       Пока Дружок, никогда не жалующийся на чувство такта, заваривал чай, Карина, отложив книгу, в упор смотрела на Мухтара. Тот сидел в кресле, потупив глаза.       — Ну? — в упор спросила Карина. — Почему ты постоянно где-то пропадаешь? Я хочу видеться с тобой чаще, чем пару раз в неделю…       — Кар, такая ситуация. Каждое чёртово дело может стать последним. Я не знаю, когда всё это кончится… мне самому хочется бывать дома как можно больше… Тем более, что нас скоро ждёт пополнение. Но обещаю тебе, что мы сделаем всё, дабы задушить это дело как можно быстрее.       — Хорошо… — пробурчала Карина, снова углубляясь в женский роман. Она была не особо разборчиво в книгах, хотя откровенно уличную литературу не любила.