***
27 ноября 18:44, Хогвартс — Привет, Гермиона, как дела? — непринуждённо поинтересовалась Джинни, сев рядом со мной в мягкое кресло в субботу около семи часов вечера, в то время как я старательно писала эссе по Зельеварению. — Эм… вроде всё по-прежнему, — задумчиво ответила я, тщательно вчитываясь в текст учебника, и Джинни, согнув ноги в коленях и полностью устроившись в кресле, продолжала интересоваться моей жизнью, ведь как-то так получилось, что в последнюю неделю мы с ней почти и не виделись, хотя и учились на одном факультете. — Как у вас… с Роном? — осторожно задала она вопрос, и я даже оторвалась от пожелтевших страниц учебника, чтобы с крайним недоумением посмотреть на неё. — С Роном? — удивлённо повторила я, поскольку с ним не разговаривала уже, наверное, месяца два, не меньше. — Мы с ним не общаемся. — Как, совсем? — потрясённо уточнила Джинни, и я снова озадаченно уставилась на неё. — Прости, просто… вы раньше были не разлей вода, а теперь… мне почему-то казалось, что вы немного подуетесь друг на друга, а потом помиритесь, и всё будет как прежде… — Хм, думаю, вряд ли Бон-Бон будет таким же, каким был раньше, — усмехнулась я, вновь взяв в руки книгу. — Ну… может, он ещё одумается и бросит эту приставалу? — протянула она, смотря как жёлто-красные языки пламени в камине пожирали одно полено за другим. — Даже такой идиот, как мой брат, должен будет когда-нибудь понять, что же он потерял… — К тому времени мои правнуки будут приезжать ко мне на виллу на берегу моря на всё лето, — язвительно заметила я, выписав несколько предложений в свой пергамент, а затем снова сосредоточилась на чтении. Джинни же громко рассмеялась и весело сказала: — А я раньше и не замечала, какой у тебя острый язык, Гермиона. Ладно-ладно не смотри на меня так, я прекрасно понимаю, почему ты на него сердишься. То есть я правильно тебя поняла, ты… сдаёшься? — Да, можно и так сказать, — просто ответила я, даже не посмотрев на подругу. — По крайней мере ждать у моря погоды мне точно надоело. — А у тебя никто не появился? — немного пододвинувшись ко мне, прошептала она, и я, тяжело вздохнув оттого, что не могла сказать Джинни правду, как бы мне того ни хотелось, тихо произнесла: — Нет, не появился. Мне просто надоело ждать, вот и всё. А тебе ещё не надоело ждать Гарри? — Нет, не надоело, — намеренно безразлично ответила она, откинувшись на спинку кресла, а я вдруг осознала, что сама в этот момент занимаюсь этим же. Широко улыбнувшись неожиданному каламбуру, я продолжила чтение, но Джинни всё же заметила резкую смену моего настроения. — Что тебя так рассмешило, если не секрет? — поинтересовалась она, а в её голосе засквозило даже некоторое подобие обиды, но я, опять отложив учебник в сторону, улыбнулась ей и пояснила: — Просто Гарри хотел сегодня поговорить со мной, сразу после своих дополнительных занятий, вот я его и жду здесь. — Ясно, — Джинни тоже поняла наконец, что в моём смехе не было ничего личного, так что искренне улыбнулась в ответ и непринуждённо поинтересовалась: — А ты не знаешь, во сколько он вернётся? — Часов в девять, наверное, может, позже, — неуверенно ответила я, внимательно всмотревшись в её лицо и поэтому смогла заметить, что та непринуждённость была немного напускной, а на самом деле Гарри интересовал её куда сильнее, чем она хотела это показать. Джинни сразу заметила мой изучающий взгляд, так что невозмутимо перевела свой на языки пламени в камине, а я, решив, что будет крайне подло лезть сейчас к ней в душу, когда сама не собиралась делиться с ней своими переживаниями, продолжила делать домашнее задание, искренне надеясь, что я всё-таки закончу его сегодня, ведь времени на неделе было совсем мало. Так мы и сидели в тишине минут пятнадцать или, может, полчаса, но гнетущей или напряжённой эту тишину назвать было трудно. Скорее мы просто не мешали друг другу, погружённые каждая в свои мысли и заботы, и Джинни прекрасно знала, что если что, то я всегда помогу ей разобраться со всеми проблемами, а я прекрасно знала, что так же могу рассчитывать на подобную помощь, но в тот конкретный момент мы вежливо старались не тревожить друг друга. Наконец, спустя обозначенное мной время Джинни вдруг тихо обратилась ко мне, вырвав тем самым из теории Зельеварения: — Думаешь, у меня есть шанс? Я озадаченно посмотрела на неё, а потом до меня дошёл глубинный смысл её вопроса, и я, помолчав немного, ответила: — Да, конечно, почему нет? — Но ты же сдалась, — поджав губы, пояснила Джинни, и я, осознав, какое, оказывается, влияние имела на окружающих, попыталась как-то сгладить её… тревогу: — Джинни, мы… разные, понимаешь? И Гарри и Рон — тоже разные. Я просто вдруг поняла, что объект моей влюблённости… мягко говоря, не стоит моих переживаний, вот и всё. И сейчас мне кажется, что не такая уж сильная и влюблённость была, раз я таки смогла смириться. Но если ты чувствуешь, что твои чувства к Гарри… настоящие, если ты думаешь, что он действительно сто́ит того, то мне кажется, тебе стоит немного подождать. И я абсолютно точно уверена, что тебе не стоит смотреть на других в подобных вопросах, даже на меня. Делай так, как считаешь нужным, твоя же жизнь. После такого пространного монолога мне пришлось сделать небольшую паузу, а Джинни, тепло улыбнувшись, тихо сказала: — Спасибо, Гермиона. Я не сомневалась, что ты именно тот человек, который поможет мне разобраться в себе. Думаю, я всё же ещё немного подожду… или не немного. Не знаю, — в этот момент она звонко рассмеялась, а потом продолжила говорить: — И надеюсь, ты его сегодня будешь ждать намного меньше, чем я. Сказав это, моя подруга встала из своего кресла, и я вопросительно посмотрела на неё, так как мне казалось, что она посидит со мной подольше. — Завтра важный матч, ты же помнишь? Так что мне нужно отдохнуть как следует, — потянувшись, пояснила мне Джинни, и я, действительно вспомнив, что завтра будет матч по квиддичу, причём на нём будут и мои друзья, и мой парень, и играть они будут, к сожалению, не вместе, что меня не очень радовало, так как я теперь даже и не знала, за кого мне болеть. И теперь была очередь Джинни озадаченно смотреть на меня, видимо, она всё-таки заметила промелькнувшую на моём лице буквально на секунду растерянность и спросила: — Всё в порядке? Ты же придёшь завтра на игру? Или… неужели ты пропустишь матч только из-за этого придурка Бон-Бона?! Эй, я ведь тоже там буду, как и Гарри! — Я приду, приду, — усмехнувшись её искреннему негодованию, сразу пообещала я, и настроение Джинни снова вернулось к прежней непринуждённости. — Смотри, если я тебя завтра не увижу, то… — пригрозила она с широкой улыбкой на лице, но я, рассмеявшись, сразу заверила её: — Увидишь, честное слово, я буду завтра на игре. — Чудесно! Мы точно сделаем этих слизеринцев! — довольно воскликнула Джинни, направившись в сторону спален для девочек. — Передавай Гарри «привет», я его сегодня не видела. — Хорошо, передам, — снова пообещала я, и она, помахав мне на прощание рукой, поднялась по лестнице и скрылась из виду. А я с удивлением отметила про себя, что народу в гостиной было не так уж и много, особенно для субботы. Но, посмотрев на стрелки часов, я заметила, что было уже начало десятого, и все, наверное, хотели выспаться перед предстоявшим матчем, так что ничего удивительного, в общем-то, не было. Только вот Гарри всё ещё не пришёл, и мне не оставалось ничего другого, как доделывать домашнее задание, тем более что осталось не так уж и много. Последний человек покинул гостиную в пять минут двенадцатого, и я уж было расстроилась, что мы с Гарри сегодня так и не увидимся, как портрет, закрывавший главный вход, отодвинулся, и в комнату вошёл мой долгожданный друг. — Ого, как поздно! — воскликнул Гарри, удивлённо осмотревшись по сторонам, а затем посмотрел и на стрелки часов. — Прости, Гермиона, я не думал, что настолько задержусь… — Ничего страшного, — зевнув, ответила я и убрала все книжки и пергаменты в свою сумку, чтобы ничего не отвлекало нас от беседы, и сразу поинтересовалась: — Что тебе сегодня показал профессор Дамблдор? — Эм… — протянул он, сев в кресло, в котором до этого сидела Джинни, и неуверенно ответил: — Слушай, Гермиона, на самом деле, мне нужна твоя помощь… Я заинтересованно посмотрела на него, как бы говоря: «Я к твоим услугам, если, конечно, это не будет касаться слежки за Малфоем», и Гарри, немного помолчав, начал вводить меня в курс дела: — Дамблдор показал мне сегодня несколько воспоминаний, одно из них было про то, как дядя Волан-де-Морта издевался над работником Министерства, когда тот пришёл к ним в хижину. Как я понял, его отец взял вину за смерть отца-магла Волан-де-Морта, Тома Реддла, и его семьи на себя, хотя у Дамблдора есть доказательства, что их убил сам Волан-де-Морт… — Подожди-подожди, что ты сейчас сказал? — ошеломлённо выдохнула я, услышав знакомое имя, но отказываясь воспринимать полученную информацию. — Кем приходился Том Реддл… Волан-де-Морту? — Это его отец, — повторил Гарри, немало озадаченный моей реакцией на его слова. — Гермиона, что с тобой? Неужели ты забыла, как на втором курсе я уничтожил дневник Тома Реддла? Мы же именно тогда узнали его настоящее имя, мать назвала его так как раз в честь отца, красавца-магла… «Точно, вот я дура! — сокрушённо подумала я, получив последний кусочек головоломки, который, оказывается, всё это время был у меня под носом, а я его в упор не замечала. — Господи, как же…» — Гермиона?! — снова громко обратился ко мне Гарри и даже потряс меня за плечо, чтобы получить хоть какую-то реакцию на свои слова. — Гермиона, что с тобой? Ты меня слышишь? — Да-да, слышу, — словно в трансе ответила я, невидящим взглядом смотря прямо перед собой, а потом вдруг осознала, что сейчас не самое лучшее время, чтобы анализировать полученную информацию, ведь именно в таком состоянии я легко могла выдать себя. Так что, поморгав пару раз, я сфокусировала взгляд на Гарри и как ни в чём не бывало сказала: — Всё в порядке просто я… как-то не ожидала, что могу забыть такую важную деталь. Прости, я, наверное, всего лишь очень устала… — Может, тогда поговорим завтра вечером? — внимательно вглядевшись в моё лицо, осторожно предложил он, но я сразу возразила: — Нет-нет, всё в порядке. Так, а в чём тебе нужна помощь? — Помощь… — озадаченно повторил Гарри, а потом воскликнул: — Ах да, это было лишь одно воспоминание. А второе — воспоминание профессора Слизнорта, когда Том Реддл пришёл к нему в кабинет и спросил про крестражи. Только вот Дамблдор сказал мне, что это ненастоящее воспоминание, точнее, Слизнорт его изменил, и теперь я должен как-то получить то самое, истинное воспоминание. Но я даже не представляю как… — Ясно, — протянула я, думая в этот момент не о проблеме своего друга. — Да, я тоже, если честно, не представляю, как тебе его раздобыть… Вряд ли Слизнорт отдаст тебе его при первой просьбе… тут надо хорошо подумать… Давай подумаем над этой проблемой ещё раз завтра или на следующей неделе, хорошо? Завтра важный матч, тебе нужно отдохнуть. — Да, наверное, ты права, — согласился он и уже собрался подняться, как я схватила его за руку, вспомнив об одном своём обещании. Гарри удивлённо посмотрел на меня, и я, набрав в лёгкие побольше воздуха, пояснила: — Слушай… я хотела поговорить с тобой по поводу… Малфоя… — Гермиона, почему ты тогда не помогла мне?! — обиженно воскликнул он, тоже вспомнив, что было вчера вечером, и я немного возмущённо ответила: — Гарри, я же предупреждала тебя, что он сразу узнает о твоём присутствии! — Да, но ты могла бы помочь мне оглушить его! — не сдавался Гарри, и мной понемногу начинало завладевать всё большее возмущение, так как вся эта ситуация меня довольно сильно раздражала. — И что бы я потом сказала профессору Снейпу, если бы он увидел обездвиженное тело своего любимчика? И ты не подумал, что мне с Малфоем ещё месяц сидеть в одной комнате несколько часов минимум, и что, ты весь этот месяц будешь благородно меня защищать?! — Ладно, прости, может, я и погорячился, — он немного остыл, и я тоже решила сменить гнев на милость: — Гарри, честное слово, так ты ничего не добьёшься. Может, оставишь пока это всё? Ты говорил по этому поводу с профессором Дамблдором? — Он сказал то же самое, что и ты, — поджав губы, ответил Гарри, и я выразительно посмотрела на него, говоря: «Так, может, так и стоит поступить?» — Ладно-ладно, я подумаю над этим всем… после Рождества, я тоже как-то уже устал, если честно. Интересно, как всё-таки этот недоумок узнал про то заклятие?! Я даже и не думал, что можно как-то обнаружить человека, скрытого мантией-невидимкой… — Я тоже, — осторожно сказала я, стараясь, чтобы в моём голосе не было никаких эмоций. — Может, за этим он тогда и ходил в библиотеку? — Да, точно, — задумчиво протянул он, ведь объект его слежки на самом деле довольно много времени проводил в библиотеке. — Вот уж не думал, что Малфой вдруг так резко поумнеет… — Да, это неожиданно, — философски заметила я, хотя само́й было даже смешно, поскольку мне были прекрасно известны истинные причины такой резкой прибавки ума у гордого слизеринца. — Ладно, Гарри, это всё, что я тебе хотела сказать. Иди отдыхай, завтра важный матч, неужели ты упустишь возможность отыграться у Малфоя за вчерашнее? — Ха, ты как всегда права, Гермиона! — рассмеялся Гарри, встав со своего места. — И я, пожалуй, последую твоему совету. Спокойной ночи! — Спокойной ночи… — улыбнулась я, но вдруг вспомнила ещё об одном своём недавнем обещании и громко окрикнула: — Гарри? — Да? — он удивлённо посмотрел на меня, и я, ещё шире улыбнувшись, сказала: — Джинни просила меня передать тебе «привет». — Джинни? — придя в некоторое замешательство, повторил Гарри, как будто впервые услышал это имя, и я, продолжая улыбаться, кивнула ему. — Хорошо, спасибо. Было видно, что мои слова немало удивили его, и я, смотря, как он поднимался по лестнице в свою спальню, с улыбкой подумала: «Эх, мальчики, как же вы долго думаете… но вроде дело сдвинулось с мёртвой точки…» А потом улыбка на моём лице угасла, так как я вспомнила начало нашей с ним беседы. «Как же так всё могло получиться? — снова и снова спрашивала я себя, невидящим взглядом глядя на догоравшие поленья в камине. — Как так могло получиться, что моя мама лично знала Волан-де-Морта? Как так могло получиться, что она не просто его знала, она ещё и тесно с ним общалась? Он же не мой?..» Но продолжить эту мысль у меня не хватило духу. Я просто отказывалась верить, что мой биологический отец лишил моего друга родителей. И что сейчас он опять начинал терроризировать магический мир. Я просто отказывалась в это верить. «В конце концов то, что она его знала и то, что они общались, ещё не говорит о том, что я его дочь. Я почти ничего не знаю о своей матери… может… был кто-то ещё? А Волан-де-Морт, узнав об измене… что?» Последняя мысль привела меня в ещё большее оцепенение. Последнее, что было известно о Джейн Доусон — как она зашла в тот самый прокля́тый дом, а потом исчезла в компании… Волан-де-Морта. Больше ничего. И шанс, что он оставил её в живых был просто… ничтожным. Все ниточки, которые были у меня в руках на тот момент, вдруг оборвались. И я внезапно с удивлением отметила про себя, что больше не хотела искать новые. Сейчас у меня была ещё какая-то неизвестность, была надежда, что это всё неправда, что я много чего не знаю. Но мать мне было уже не найти, а она была единственной, кто мог окончательно пролить свет на эту тайну. И в принципе, с учётом всех открывшихся обстоятельств неизвестность не пугала меня, как раньше, а давала… покой. Спокойствие. Так что я, немного приведя мысли в какой-нибудь, но порядок, встала из кресла, потянулась, а потом направилась к себе в спальню, благо уже было начало первого, и проспать завтрашнюю игру очень бы не хотелось, потому как столько людей теперь меня на ней ждало. А загадку, которая последние полгода мучила меня, я убрала в самый дальний ящик своего сознания, чтобы больше его не трогать. Только вот часто так бывает, что у судьбы на всё свои планы. И на тот дальний ящик тоже.***
28 ноября 12:49, Хогвартс Да, игра, которую так все ждали, была зрелищной, по-другому просто не скажешь. И та вражда, что в последнее время только усиливалась между Гарри и Драко, в то солнечное воскресное утро, казалось, достигла своего апогея. Два ловца, два капитана так яростно носились по полю, что зрители даже порой и не понимали, что вообще происходит. И мальчики не были бы мальчиками, если бы не было нескольких грязных приёмов, причём с обеих сторон. А я сидела и с замиранием сердца следила за ходом матча, только вот меня немного беспокоила мысль, что теперь я даже и не знала, чьей же победы жду. Вроде я как всегда желала победы своего факультета, но теперь и за Драко (только за него) мне было как-то тоже боязно. Так что я была даже обрадована исходом конкретно того матча, который закончился ничьей, ведь ловцы коснулись снитча одновременно, а потом опять столкнулись в воздухе. Но это был хоть и важный, но не решающий матч, так что гриффиндорцы обрадовались, что хотя бы не проигрыш, а слизеринцы скрипели зубами, что их вдруг мог кто-то пододвинуть в общем счёте. Как бы то ни было, но я вполне искренне радовалась вместе со всеми, минут десять обнимала сиявшую от счастья Джинни, Гарри, настроение которого немного улучшилось, как только объект его ненависти исчез из поля зрения, и даже Рон попытался как-то заговорить со мной в нейтральном ключе, но тут сразу в раздевалку вбежала Лаванда и бросилась обнимать своего Бон-Бона, а я, обрадовавшись, что у меня появился отличный повод ускользнуть, незамедлительно им воспользовалась. Как же хорошо было на улице! Ясный морозный день, иней на пожелтевшей траве, голые деревья, уже лишившиеся своего пёстрого покрова… Не спеша идя по безлюдной тропинке, так как все зрители уже успели разойтись по своим гостиным, чтобы отпраздновать очередную игру, тем более что уже была вторая половина дня, я как раз размышляла, как бы мне встретиться со своим парнем, чтобы… поздравить его, ну или утешить, я так и не поняла, как он отнёсся к исходу матча. И вдруг чья-то сильная рука схватила меня за запястье, и я, немало испугавшись, обернулась и сразу встретилась со знакомым взглядом серых глаз. — Что ты?.. — еле-еле произнесла я, поскольку мы сейчас были на открытой местности, и любой случайный прохожий мог нас увидеть, но прохожих пока не было, а Драко, всё ещё одетый в спортивную форму, загадочно улыбнулся мне и потащил меня в сторону опушки Запретного леса. — Как тебе игра, Грейнджер? — шёпотом спросил он, прижав меня к одному из массивных деревье, так, чтобы никто не мог нас увидеть, а потом жарко поцеловал. — Неплохо, — выдохнула я спустя некоторое время, крепко обняв его за плечи. — По… здравляю?.. — Спасибо, Гермиона, — тепло улыбнулся Драко, и я не смогла сдержать ответной улыбки, искреннее радуясь тому, что настроение у моего парня не было испорчено встречей с… моим другом. — А почему так неуверенно? — Поздравляю, — более твёрдо повторила я, вновь поцеловав его. — Просто я как-то не смогла разобрать твоего настроения на поле… — А сейчас? — выдохнул он, опять жарко меня поцеловав, и я, ответив на поцелуй, прошептала: — Сейчас… оно заметно улучшилось. — У тебя есть планы на вечер? — поинтересовался Драко, продолжая крепко обнимать меня и целовать моё лицо. — Не знаю… — протянула я, наслаждаясь касаниями его губ. — Наши, наверное, будут праздновать… А ваши разве нет? — Хм, мы привыкли праздновать победы, а не… — высокомерно начал он, но, заметив мой выразительный взгляд, сразу поправился: — Ладно-ладно, в общем, не думаю, что наши будут что-то делать. Кстати, ты оценила, как я… благородно старался держать себя в руках? — Старался, — хмыкнула я, так как слово «благородно» совсем не подходило в данной ситуации. — Да, старался, — с улыбкой повторил Драко. — И только ради тебя. И может, мои старания были не очень эффективными, но… могло быть и хуже. И твой дружок тоже хорош! — Ладно, не начинай, я очень ценю твои старания, — примирительно согласилась я, потому как опять обсуждать эту тему мне очень не хотелось. — Так что там насчёт вечера? У тебя есть какие-то предложения? — А ты сможешь ускользнуть от своих драгоценных друзей, собирающихся отмечать сегодня ничью? — ехидно поинтересовался он, но, заметив мой очередной красноречивый взгляд, рассмеялся и крепко меня поцеловал, а я моя злость от его поцелуев сразу таяла. — Смотря ради чего, — загадочно улыбнувшись, ответила я, уже придумав, что скажу друзьям, если они вдруг заметят моё отсутствие вечером. — Ради свидания со мной, — шёпотом произнёс Драко, коснувшись губами моей щеки. — Мы могли бы полетать с тобой… ты даже не представляешь, как здесь красиво ночью. Только оденься потеплее, уже скоро придут первые морозы… — Заманчивое предложение, — выдохнула я, на минуту закрыв глаза, а мой парень в это время нежно касался губами моего лица. — Я обязательно хорошенько подумаю над этим предложением. — Не «я обязательно подумаю над этим предложением», а «да, Драко, я приду в класс двести три на втором этаже, где ты будешь меня ждать в шесть часов вечера», Гермиона, — твёрдо ответил он, и я, открыв глаза, широко улыбнулась его непомерной самоуверенности, а потом легко поцеловала и сказала: — Да, Драко, я обязательно подумаю над тем, чтобы прийти в класс двести три на втором этаже, где ты будешь меня ждать в шесть часов вечера. — Несносная Грейнджер! — рассмеялся он в ответ, ещё немного прижав меня к стволу дерева. — Я всё равно буду тебя ждать, а ты долго не думай. Неужели тебе до сих пор не нравятся полёты? Сама же сказала, я сегодня был хорош… — Если мне не изменяет память, я сказала «неплохо», — самоуверенно поправила я, абсолютно не понимая, как же меня угораздило влюбиться в самого гордого красавца в школе. Хотя в его неисчерпаемой самоуверенности определённо был особый шарм, который чертовски ему шёл. Но из размышлений меня снова вырвал полный ехидства голос, последовавший за полным страсти поцелуем: — Значит, договорились. Кстати, а мы собираемся куда-нибудь?.. — Сам же сказал, что ты хотел немного полетать сегодня вечером? — удивлённо переспросила я, но Драко сразу меня перебил: — Да нет же, не сегодня. Я имел в виду, собираемся ли мы куда-нибудь по твоим делам? Какие у тебя вообще мысли на этот счёт? Где можно найти следующую подсказку? — Подсказку? — обескураженно повторила я, ведь все подсказки уже нашла, и от этих подсказок голова шла кругом. — Ах да… знаешь, я тут подумала… я, наверное, больше не буду ничего искать. — Что? — с крайним недоверием в голосе сказал он, но я невозмутимо повторила: — Я больше не хочу ничего искать. Так что можешь расслабиться, никуда сопровождать меня больше не нужно. — Подожди-подожди, ты… сдаёшься? — потрясённо уточнил Драко, но я с прежней невозмутимостью ответила: — Я не сдаюсь. Я просто не вижу смысла в дальнейших поисках. Сам подумай, где и, главное, что нам искать? Мотт Дарелл — это псевдоним, настоящее имя нам никогда не узнать, то, что он был как-то связан с теми убийствами… наши догадки, и только. Моя мать исчезла семнадцать лет назад, с тех пор её никто не видел, никаких упоминаний не было. И нет никаких гарантий, что она в этой стране или жива… Я просто не представляю, что ещё мы можем найти. Да и надо ли оно? У меня замечательные дядя и тётя, заменившие мне биологических родителей, я… пожалуй, теперь я даже и не хочу, чтобы кто-то претендовал на их место, они подарили мне замечательное детство, так что для меня они навсегда будут мамой и папой. — А как же Гампы? — ещё не придя до конца в себя, спросил он, но и на этот вопрос у меня уже был готов ответ: — Гампы — чистокровные волшебники, их семья довольно большая. Про тех людей известно лишь то, что они умерли при несчастном случае в лаборатории. Как они связаны с Моттом Дареллом или моей мамой?.. Никак. Никакой связи нет. О Мелиссе Гамп ничего не известно, ближайшие родственники её не удочерили, так что она, скорее всего, попала в сиротский приют. Знаешь, Линда, моя… мама, ну ты понял, она говорила, что её сестру тоже удочерили, когда она была совсем маленькой. Но это будет уж совсем фантастическое совпадение, если моя мама и есть Мелисса Гамп, тем более что она не волшебница, это абсолютно точно. Что та вырезка делала на столе в том самом доме? Не знаю, может, тот псих, я имею в виду Мотта, может, тот несчастный случай — его рук дело, и он сохранил вырезку как трофей ещё одного убийства. Ты же помнишь, от Тома Реддла он взял имя… — Ты так думаешь? — медленно уточнил Драко, но по его голосу я сразу догадалась, что спорить со мной в этом вопросе он явно не собирался. Я, как всегда, была права. — Да, — спокойно подтвердила я, продолжая приобнимать его сильные плечи. — Но, может, тебе стоит всё же уточнить у своих бабушки с дедушкой по поводу Мелиссы? Если они её удочерили, то думаю, что они точно знают её настоящее имя… — вдруг предложил он, но я, улыбнувшись его искреннему желанию помочь мне в поисках, покачала головой из стороны в сторону. — Нет, я не буду у них спрашивать. Если я начну у них интересоваться этим, то они сразу догадаются, что я в курсе своего удочерения, и моя семья… всё уже будет не так, как было прежде, понимаешь? Я вдруг осознала, что гналась до этого за какой-то призрачной правдой, но эта призрачная правда абсолютно не сто́ит того, чтобы разрушить то, что я сейчас имею. Как-то так. Неужели тебя всё ещё коробит, что твоя девушка из… обычной семьи? Если так, то мы можем и… Но договорить я не успела, так как Драко жарко поцеловал меня, и мне не оставалось ничего другого, как крепко обнять его за плечи и ответить на поцелуй. — Мне уже абсолютно наплевать на твою семью, Грейнджер, — выдохнул он спустя пять минут, немного отстранившись от меня, но всё ещё уверенно обнимая за талию. — Теперь я не брошу тебя, будь ты даже сквибом. Ты удивительная, Гермиона. Очень умная. Симпатичная. И… с характером. — Спасибо, — я широко улыбнулась его словам, особенно последнему, а потом вспомнила кое-что, как раз касаемое своих родителей. — Слушай… моя мама… в общем, в одном письме я случайно проговорилась, что… встречаюсь с… мальчиком, и она очень хочет познакомиться с тобой. У тебя были какие-то планы на Рождество? — Твоя мама? — удивлённо повторил Драко, но я красноречиво посмотрела на него, и он сразу воскликнул: — Ах да, я понял. Не знаю, обычно мы отмечаем Рождество в кругу семьи, моя мама всегда ждёт не дождётся, когда я приеду из школы на каникулы… Хотя сейчас вряд ли получится посидеть в непринуждённой домашней обстановке… Теперь мой взгляд был вопросительным, и Драко, поджав губы, пояснил: — Тёмный Лорд… он сейчас часто у нас бывает, проводит собрания, наш дом теперь что-то вроде штаба, да и моя тётя, Беллатриса Лестрейндж… она… тоже… с характером. И отец… в Азкабане… да, я точно могу сказать, что потерял всё, что имел раньше… — Да, я поняла, — я и сама поджала губы от воспоминаний об этой безумной женщине, что убила Сириуса прошлым летом, и Драко мне тоже было искренне жаль. И я уже и не собиралась настаивать на совместных каникулах, но тот вдруг сам опять заговорил на эту тему: — Знаешь, родителям я, конечно, не буду говорить, к кому собираюсь на праздники, сама понимаешь, да? Но я бы мог сказать, что… хочу встретить Рождество здесь, никто не будет проверять, реально ли я нахожусь в школе или нет… — То есть ты согласен? — прекрасно уловив в его словах ответ, уточнила я, и на лице Драко вырисовалась ехидная улыбка. — Я обязательно подумаю над этим предложением, Гермиона. — Паршивец, — выдохнула я, широко улыбаясь, ведь тот смог так изящно использовать мою фразу против меня же. — А ты как думала, Грейнджер? — рассмеялся он и снова меня поцеловал. — И мой ответ будет сильно зависеть от того, придёшь ты сегодня в класс двести три в шесть часов вечера или нет. — Ладно, думаю, мы поняли друг друга, — примирительно заметила я, ответив на поцелуй. — И я думаю, нам уже пора в школу… я как-то… — Замёрзла? — заботливо спросил Драко, и я коротко кивнула в ответ. — Конечно, пошли. Вместе или?.. — Я ещё надоем тебе сегодня вечером, — улыбнулась я, легко поцеловав его в щёку, и освободилась из его крепких объятий. — До встречи! — Буду ждать! — донёсся до меня полный надежды голос, и я поспешила в замок, чтобы отогреться у камина и послушать рассказы друзей о сегодняшней игре, так сказать, от первого лица, перед тем, как сбежать на свидание уже к другому участнику этой же игры. Только вот пока я шла до Хогвартса по безлюдной тропинке, слегка припорошённой первым снегом, в голове крутилась фраза, которую я за последние два дня услышала уже дважды. «Ты сдаёшься?» Несмотря на то что слышала я её от совершенно разных людей и в отношении совершенно разных вопросов, мне было всё-таки не по себе. Но что-то мне подсказывало, что не всегда нужно каждый раз выигрывать. Проигрыши тоже важны, так же как и ничьи. И это был как раз тот случай. Я больше не собиралась ждать, пока одумается Рон, так как теперь я была вполне счастлива с Драко. И я не собиралась больше искать правду о своей настоящей семье, так как вполне была счастлива в той, которая у меня была. Так что это даже и поражением нельзя было назвать, так… разумный компромисс.