Только мой

- Кисэ, стой! - после школы меня догнал Юкио. - Сегодня опять на тренировку не пойдёшь? - Нет, я сейчас просто не могу играть!.. - А модельное агенство ты тоже забросил? - У меня отпуск... - Понятно. Как Куроко поживает? - Врачи говорят, что на поправку идёт. - Ты сегодня опять к нему? - Нет, сегодня к нему Кагами с Аомине пойдут, я... Я просто не могу смотреть на них! - Ревнуешь? Ну так если врачи говорят, что всё хорошо, зачем ты так убиваешься?! Ел-то последний раз когда? - Не помню... Да, возможно я ревную... Юкио, мне Курокушка сказал недавно, что жить не хочет! Понимаешь? Я... Боюсь, просто боюсь! Если, когда его выпишут, он... - Успокойся! - перебил меня Касамацу. - Ничего с ним не будет, тем более вы живёте вместе, и после того, как его выпишут, вы будете вдвоём! И вообще, признайся ты ему наконец! - Как? Он... Он может вообще перестать общаться со мной! Юки, я не знаю, что делать... - Иди домой, чаю горячего выпей, поешь в конце концов! Я обещаю, всё будет хорошо! - Я скорее кухню спалю, чем приготовлю что-то... - Блять, Кисэ, в кафе зайди! Ладно, всё-таки я не собираюсь тренировку пропускать! Бывай! - Юкио хлопнул меня по плечу и ушёл. Ему-то от куда знать, что всё хорошо будет?! Да, мне очень хочется в это верить, но у меня странное предчувствие... Блин, я последнее время на взводе, готов просто взять и накричать на случайного прохожего!.. Еле доехал до дома Куроко. В лифте я просто не выдержал. Из глаз полились слёзы. От чего? От безысходности? Да, я понимаю, что врачи говорят, что с Курокушкой всё хорошо, но блин, не так это, неужели они не видят?! На пороге меня встретил шестнадцатый... Он выглядел таким счастливым, беззаботно тявкал и вилял хвостом! Похоже, он принимает меня за Куроко. - Прости малыш, но я не он... Из глаз у меня текли слёзы, я просто прошёл в спальню, упал на двухспальную кровать и, обняв подушку Курокушки, начал реветь в неё... Вот если бы он это увидел, я бы сгорел от стыда... Какой же я всё-таки слабый и жалкий! А на подушке ещё остался его запах... Я начал вдыхать его, тем временем мне в руку уткнулся чей-то влажный нос. - Ты меня не понимаешь, малыш... - я, приняв сидячее положение, погладил пса по голове. - Переживаю я за твоего хозяина. Малыш, как же я завидую тебе. Ты такой беззаботный, счастливый... Знаешь, может мне надо было влюбиться в тебя? Блин, я не просто люблю, я безумно хочу твоего хозяина... Что же мне делать? Я, высказывая свои мысли собаке, потихоньку начал успокаиваться. Шестнадцатый тявкнув, выбежал из комнаты. «И даже тебе я не нужен», - Подумал я, как собачка вернулась в комнату с поводком в зубах. Я кинул взгляд на часы. Да уж, вот гулять мне сейчас вообще не хочется! Я умылся, нацепил поводок с ошейником на шестнадцатого, и мы пошли гулять. Мы пришли в парк. Я сел на скамейку, отпустив щенка. Он бегал возле скамейки, а дети, проходящие мимо, гладили и тискали его. И как звери всё это терпят!? Я улыбнулся, глядя на это чудо. Через некоторое время я заметил двух старых знакомых. Мои глаза сразу же приняли форму круга. Нет, ладно бы, если я просто увидел Аомине с Кагами, но... То, что я увидел вообще, ну никак невозможно, а именно: на качелях сидел довольный(!) Аомине, и на его коленях, как на мягком кресле, восседал гордый Кагами! Я, моргнув несколько раз и убедившись, что это не глюки, решил покинуть это место. Подозвав к себе шестнадцатого, я направился к выходу из парка, мельком замечая их поцелуй! Ну хоть кто-то счастлив в этом мире... А может я зря ревную?