V значит Вендетта

Происходящее в огромном, величественном зале нельзя было сравнить с чем-то, что знала Блум в своей жизни. Для Валтора — девушка была отчего-то уверена в этом — это биение энергии в крови было тоже чем-то особенным, неизведанным. Но, с другой стороны, как он действовал, если не знал, что произойдет? Да и были ли вещи, о которых могло не знать это величественное древнее существо? С самой первой встречи принцессе Домино стало казаться, что Валтор видит ее насквозь. Что каким-то немыслимым образом способен услышать ее мысли и почувствовать ее потаенные страхи, которые девушка пыталась запрятать в глубины подсознания. Маг был существом непонятным — с тех самых лет и до сих пор. В воздухе замелькали магические разряды. Блум уже видела подобное — такое происходило, когда начинало изменяться пространство, прогибаясь под натиском сильной магии. В их случае слово «сильная» было слабым. В их случае следовало говорить о колоссальной магической мощи. Стены зала затрещали, заходила ходуном мебель, оставшаяся в целости после первой магической пульсации. Трещины, начавшие покрывать стены, подобно паутине, теперь разевали уродливые пасти, пропуская в зал рассеянный свет. Простые, казалось бы, слова вызывали как снаружи, так и внутри настоящий пожар. Блум вдруг ощутила себя настолько величественной и огромной, что ей захотелось пробить крышу здания, открыв дорогу для своих крыльев. В спине что-то начинало неприятно покалывать, а тело стало невероятно горячим. В ином случае принцесса подумала бы, что ее лихорадит, и по совету доброй школьной медсестры легла бы в госпиталь, завернувшись в холодную простыню. Но в эту самую минуту девушка точно знала, что эта лихорадка по нраву ей. Да и не лихорадка то вовсе, а животрепещущий огонь, пронзающий все ее естество. Ибо она была Пламенем. Она горела — в прямом и переносном смысле того слова. Живой факел, светоч, она совершенно неосознанно протянула вторую ладонь навстречу раскрывшимся пальцам темного мага. В глазах, окруженных снопом искр в радужке, отразилось изумление. Демон тоже изменился. И он тоже горел. Но Пламя его было не ярким и не светлым, но черным, буйным и таким же горячим, как огонь принцессы Домино. — Теперь видишь? В голосе Валтора с трудом можно было угадать личность. Он не был самим собой, изменился и голос, став лишь отголоском прежней фигуры. Маг казался Блум хрупкой, ничтожной оболочкой, за которой стоит неведомая сила, величайшая во Вселенной. — Лишь те, кто хранят в себе истинное Пламя, способны на это, — голос был повсюду. Заливался расплавленным оловом в уши, прыгал по трещавшим и изнывающим от боли стенам, опускался в потаенные подземелья замка. Разрушал то, во что Блум верила и к чему мысленно возвращалась в особенно тяжелые моменты. Но разве прошлое действительно так важно? Она никогда не чувствовала себя такой сильной. Так что же…ей по силам теперь одолеть величайшее Зло во Вселенной? Нет. Она… — А теперь ударь меня. Невольно принцесса отшатнулась, заслышав многократно усиленный магией голос. — Ударь же. Посильнее, Блум. Сорви на мне свою злобу. «Тут какой-то подвох. Какой-то подвох. Нечестно. Неправильно», — застучало невинное сердечко пойманной в клетку птичкой. «Бей же, бей», — шепчет ей Пламя. И она бьет. Резко, наотмашь, отпуская, наконец, силу, что сдавливала ей виски и томилась в утробе, удерживаемая силой воли и сверкающими звездочками Космикса. Дикое, первозданное волшебство ответило ревущим потоком пламени, рванувшимся в сторону Валтора и желающим пожрать его без остатка. Он смеется. Выставляет вперед ладонь, посылая в ответ собственный смертоносный огонь, цвета обсидиановых глубин. — Смотри! — кричит темный маг, перекрывая рев пламени. — Приглядись получше, Хранительница, и ощути, наконец, свою истинную силу! «Я убью его. Убью. Убью!» Мысль, хоть и бывшая достаточно четкой и ясной, исчезла в глубинах сознаний столь же быстро, сколь возникла между колдующими зияющая пропасть. Когда схлестнулись два огня, когда элементы равновесия пытались перебороть друг друга, взбунтовалась сама реальность. Ветер, приходивший из прорех в стенах, нещадно трепал волосы, заставлял щуриться и глотать накатывающие слезы. — Ничтожество! — воскликнула наследница Дракона. — Я сотру тебя в порошок! Неожиданно для себя она чувствует резкий удар куда-то в живот, а затем и пощечину, разгоревшуюся тотчас же кровавой пятерней на милом личике. Валтор, отлетевший в сторону одновременно с нею, в падении разразился хохотом, способным донельзя напугать и молодого, и старого. Мысль о том, чтобы оборвать этот смех, не давала покоя волшебнице — собрав усилием воли пламенный глоток, она закричала. Изо рта вырвался пламенный поток — едва ли напоминавший дыхание первородного дракона. Не отступать. Только не сейчас! Только не в тот миг, когда победа так близка. Когда с этой злобной морды можно навек стереть наглую ухмылку! Она приземлилась спиной на пол, и резкий выдох выпустил остатки пламени в потолок. — Сильно. Реальность, доселе разрушавшая величественное здание, слегка успокоилась, уйдя отголосками шторма за горизонт. — Что ты сделал? — вопрос улетел эхом в зал. Шаги темного мага раздавались, словно тихие удары стального молоточка. Блум не нашла в себе сил встать и еще что-то сказать, дать отпор. Ей и говорить-то было тяжело, горло было невыносимо сухим, и каждое слово больно царапало его. А после огня закономерно приходит густой дым. Он клубился тяжелыми облаками под полуразрушенным потолком, стелился по полу сероватой дымкой. — Это сделали мы, — в голосе была крохотная капелька торжественности, хорошо читаемая и узнаваемая. — Ты ведь не пробовала ничего такого, когда оставалась одна? — Шшш… Вместо слова из глотки вырвалось сдавленное шипение. Темный маг опустился на колени рядом с лежащей девушкой и огладил овал ее лица. Заправил за ухо огненно-рыжую прядку. — Ты настоящий дракон, моя девочка, — чужое дыхание защекотало уши. Блум отвернулась, подавив желание врезать кулаком по столь близкому лицу. — Хочешь, я объясню? Вновь. Девушка кивнула — что угодно, лишь бы поскорее избавиться от этого гнетущего ощущения чужого превосходства. — Весь секрет в том, что дракон не может убить другого дракона — таковы законы Равновесия, и не нам с тобою уничтожать их, — он слегка тронул ее в ложбинку между грудями. — Убить ты не сможешь. Только, — темный маг расстегнул пуговицы на рубашке, демонстрируя жутковатые на вид рубцы, испещрившие его тело, — покалечить. Насколько сильно — решать тебе. А вот это… Он взял ладошку принцессы в свою ладонь и чуть нажал пальцами на безымянный пальчик. — Это избавит тебя от боли. Позволит колдовать, когда меня нет рядом. «Что?..» — Что… — Тише. Валтор наклонился к ней, прикладывая палец к губам Блум. — Просто помни… — он шептал, а девушке казался, будто голос его звучит слишком громко, отчетливо. — Феи по имени Блум больше нет.