Жажда крови

*** Та дата, которую боялись до дрожи все, кто знал о ней, безжалостно приближалась. Календарь показывал всего за неделю от неё, а это могло значить, что у противника всё готово. Осталось подождать, немного. Всё будет хорошо, главное верить. — Мы, — весело заявила Эми, и покружилась на месте в зеленом платьице, — идём сейчас в лес! Полумна закивала одобрительно сразу же, а Чжоу покосилась с недоверием на подругу. — Зачем?.. Эмилия искренне удивилась и прекратила кружиться, а вскинула ресницы вверх и свела брови. — Мы больше никогда не увидим Хогвартс. Осталась неделя на счету… Ты проучилась тут семь лет, и неужели, напоследок ты не хочешь провести время с животными на территории школы волшебства и чародейства? По Чанг пробежала тень осознания реальности, и она медленно кивнула. — А запрещенный лес, разве не запрещенный? Полумна улыбнулась и сделала лицо, что твердило всё и без слов: ты действительно сейчас это сказала? — Во-первых, за семь лет мы натворили тут столько ахинеи, что поход неглубоко в лес ничего не значит. Правило «не заходить на территорию Запретного леса» действует на первый, максимум второй месяц первого курса, а дальше — всем плевать. Во-вторых, даже если нас поймает Снейп в худшем из всех его настроений, то снизить баллы уже нельзя. Победитель факультетов — Слизерин, и это, к сожалению — факт. Да и когда выиграл его факультет впервые за шесть лет, то уловить его в плохом настроении нереально. — Ну, Слизерин заслужил…- протянула тихо Эмилия, из-подо лба поглядывая на Луну. — Так вы с Драко…пара? — уточнила Чжоу, имея в голове уже готовый ответ на свой же вопрос. Эмилия быстро закивала и расплылась в непроизвольной улыбке. Как же она была счастлива сейчас. У неё есть две настоящих подруги, наконец, она обрела семью и братья сами приходят к ней в гостиную поговорить по душам, а человек, который заставляет её жить — Драко. Он находится рядом. Морально или физически — неважно. Важно то, что её мечта осуществилась. Эми действительно хотела этого больше всего на свете. Почему? Да потому что любила, любит и будет любить всегда. — Я рада за вас, — Чжоу подошла к девушке и искренне обняла её. Полумна недолго стоя в сторонке, стиснула их обоих и они в таком крепком составе поволоклись на улицу — встречать последнюю беззаботность. * — Нет, я здесь не последний раз, — уверенно проговорила Чжоу. — Тут будут учиться мои дети, и меня точно вызовут в школу разбираться за их пакости, я уверяю вас. — Ты так недооцениваешь свои воспитательные способности, — улыбнулась Эмилия. Она, сама не заметив, провалилась в мечты, где она, как и сказал Драко — миссис Малфой. — Я не недооцениваю, я бы сказала, что я здраво их принимаю. Буду рада любой возможности быть тут, даже если мой сын будет наказан за то, что разбил нос кентавру в недрах леса. Полумна и Эми засмеялись, проходя мимо домика Хагрида. У него около хаты стояло большое растение, которое выглядело весьма странно: высокое, футов шесть вверх, с огромным широким ртом, дюймов в пять. Голова этого дива была белая, а вот туловище темно-зеленое. Луна с восхищением уставилась на него, затем смело подошла, выкрикивая его название. Оно было настолько длинным и много составляющим, что Эми запомнила только пару первых букв. — Девочки, вы идите без меня, я хочу обсудить с Хагридом это растение. Просто мне надо такое же, — сказала Луна, настойчиво стуча в дубовые двери хижины. — О, Полумна, я си такоськи рад тебя видеть! Моя рослинка заинтересовала? — вышел из неё Хагрид, удерживая за собой Икланя. — Да, это…ой, проходи, чего же ты си будешь стояти тута? Через секунду Луна с огромным энтузиазмом скрылась под рукой Хагрида и прошла в хату. Эмилия и Чжоу переглянулись и, улыбнувшись, махнули рукой: мол, ничего, пускай идет. На входе в лес Чжоу заметила Майкла Корнера и несколько раз, не очень искренне раскаявшись, уклонилась в качестве извинения, а после удалилась к нему, сразу набрасываясь на плечи парня. Эмилия осталась одна посреди уютных деревьев и уже хотела вернуться в комнату, как её оголенных плеч дотронулись чьи-то холодные руки. Касание было нежным и непринужденным, но таким неожиданным и по сравнению с нормальным человеком — ледяным, что девушка ощутимо дернулась. — Эй, ты чего так дрожишь? — спросил шепотом Драко, слегка обнимая её за талию со спины. Он был выше на голову, поэтому легко поцеловал в макушку Эми и развернул к себе. Эмилия обернулась в кольце рук и почувствовала себя намного лучше. Вот, Драко опять рядом и ничего, абсолютно ничего не помешает им. — Я люблю тебя, — он тихо проговорил три слова. Эмилия мечтала это услышать. Слова исчезли. Всё, она могла только смотреть на него и улыбаться. — Я люблю тебя, Эмилия Криви. Девушка улыбнулась ему, а из её глаз покатились слезы. Сами по себе, неконтролируемо. Эти слова значат самые сильные чувства. Ты готов отдать жизнь за человека, которого любишь. Сейчас она могла. Могла просто взять и сделать всё, чтобы Драко был счастлив, чтобы он жил. Она любила его больше жизни. — Я люблю тебя, Драко Малфой, — Эмилия встала на носочки, и они растворились в поцелуе. — Идём к озеру, посмотрим на большого осьминога. — А… я, кстати, так и не узнал из домашней литературы, есть ли он здесь. Прости, я помню-помню, что обещал. Эмилия театрально охнула и покачала головой, следуя за парнем. — Как ты мог! — воскликнула она. — Да ну вас, мужчин, нельзя и на минуту положиться, кто бы сомневался. — Мы можем поехать с Кинг-Кросса ко мне домой, сходим в библиотеку и там я найду тебе про осьминога, обещаю. — Твоего отца, — начала Эмилия, усаживаясь на траву платьем, подгибая ноги под себя, — синдром чистоты крови не схватит? По лицу Драко прошлась еле заметная улыбка, что обозначалась скорее, ели поднятыми уголками губ. Он сел около Эми, и согнул ноги в коленях. Эмоции поменялись слегка: брови медленно сошлись у переносицы, глаза прикрылись, а улыбка стала менее воодушевленной. Какой-то грустной, хоть он умело скрывал это. Тень осознания реальности прошла уверенно, не жалея нервной системы. — Посмотрим, где он будет после битвы… — Прости, — она коснулась его руки сразу же, как он начал говорить. Эми поняла, что сказала лишнюю горсть. — Ничего. А моя мама будет только рада увидеть тебя вновь, — бодро сказал Драко. Так наигранно, как только смог. — А Беллатриса разве не живет у вас во дворце? — Нет, — пожал плечами Драко. — Она часто бывает у нас, на правах сестры мамы, но так она живет с Родольфусом Лестрейнджем. Эмилия жадно вдохнула воздух — пахло поздней весной и пока, всё было хорошо. *** Гарри не общался с Роном уже приличное количество времени. Четырнадцатое было завтра, но они напоследок даже в шахматы не сыграли. Гермиона заразила Гарри книгами: он мог вместе с ней просидеть в библиотеке просто за художественной литературой, или же покопаться в учебниках ЗОТи на всякий случай. Этот опыт книжного червя не мог стать бесполезной тратой времени, безусловно. Но друга не хватало, как бы Гермиона не старалась помочь или закрыть собой часть пустоты. С Джинни тоже всё было хорошо. Они теперь стали чаще проводить время, и она вытягивала его из мимолетных грустных мыслей. Как всегда впрочем. Эта девушка когда-то так удачно влилась в их троицу, что теперь стала почти её целым. Отговорить её от сражения так и не получилось, да и психолог Гермиона объяснила ему, что Гарри не имеет права ей что-либо запрещать. Понять и смириться — единственное, что оставалось. * Гарри рассекал коридоры с подругой, идя ускоренным шагом в сторону выхода. Парень рассчитывал поиграть в квиддич любительски, а Гермиона захотела погулять с Полумной и Джинни. Они общались на абсолютно спокойные темы, и лишь где-то внутри их грызло животное, что напоминало о завтра. Обсуждение планов, четких линий и времени так надоело до тошноты, что ни парень, ни девушка не подавали виду, что их это вообще беспокоит. Вернее, что завтра необычный день. Навстречу им с такой же скоростью, что и ребята шел Снейп, а плащ его, верно, следовал за ним по пятам. Увидев Гарри, он скривил губы и уже собирался пройти мимо, как парень окликнул его слегка низким голосом: — Профессор Снейп! Мужчина остановился и, постояв долю секунды спиной к Гарри, видимо, что-то решая для себя — развернулся к ним. Он в своём стиле ничего не сказал, лишь еле заметно изогнул бровь. — Простите, что интересуюсь, сэр, но противоядие на завтра…готово?.. Гарри сказал это, подойдя фута на два ближе и почти шепотом. Нотки дрожи в его голосе могла услышать только Гермиона, которая знала его ярую уверенность лучше, за Снейпа. — Готово, Гарри, — без раздражительности, с таким сентиментальным любопытством ответил Северус. — П…профессор, — замялась Гермиона, — за какую сторону вы будете воевать? Снейп ухмыльнулся. — Мисс Грейнджер, я очень ценю Альбуса Дамблдора, поэтому верю, что ему удастся убить Волдеморта завтра. Ибо, а кто, если не он? Участвую на стороне вас, но поначалу буду вливаться и к Волдеморту, попутно защищая Орден Феникса, чтоб меня не убил он собственноручно. А потом, в разгаре битвы перейду на авроров когда пойму, что особая опасность мне не грозит. — Вы же понимаете, сэр, что если Волдеморт победит, то вас убьет? — уточнил Гарри. — Конечно, — Снейп изогнул губы, а затем сделал фирменное стеклянное лицо и иронично сказал, — но он не победит. И с этими словами Снейп прокрутился на туфлях и ушел прочь в темный коридор и скрылся за числительными статуями. — Какой самоуверенный, — подвела итог Гермиона. — А как верит в Альбуса… никто так не верит, как он. У них там обет, по меньшей мере. — Да уж, не отнять. Нет, его не убьют. Я слишком к нему привязался сейчас, чтобы так легко потерять. Северус выживет, все выживут, разумеется, — Гарри слабо улыбнулся сам себе и вприпрыжку побежал к слегка приоткрытой входной двери. Самообман — его любимое занятие. Это единственное место, где он в своем подсознании может найти оправдание поступкам. Любым. На самообмане счастья не построишь… но это как шоколад. Когда он есть, так хорошо… Временно. А потом он пропадает. И тебя возвращает в суровую реальность. А ведь с этим наркотиком было так хорошо. И сейчас он обманывает. Кого? Какая ирония, себя. Врать не хорошо, Гарри. Что же ты делаешь с собой? Ищешь побег от завтрашнего дня? Ищи, ищи. * Гарри долго наслаждался полетом. Играли с Хаффлпаффом, они ребята хорошие, но слабенькие. Отобрали несильную команду Гриффиндора, как это было возможно и там, наоборот — посильнее. Играла Чжоу, даже Эмилия и пару слизеринцев втянулись. Кто куда. Один змей пошел играть за Гриффиндор — свои оттянули, но он был настроен решительно. Гермиона отлично, по её словам провела время с Луной и Джинни. Краем глаза Гарри высмотрел, что они сидели под деревом и с чего-то смеялись. Погода была теплая, но не жаркая вопреки сезону. На территории Хогвартса всё обросло зеленью, от чего она казалась парком. Ветер приятно обдувал лицо, и Гарри почувствовал ту привычную, теплую атмосферу, которой ему будет так не хватать. Переодевшись, парень подошел к девушкам, которых уже покинула Полумна. Джинни и Гермиона не заметили его до тех пор, пока Гарри не запустил над ними кучу лепестков, что упали им на плечи, руки и колени. — Гарри, — отряхиваясь от роз, сказала Гермиона, — мы подумали, что напоследок нужно отведать Хагрида. — Да, это отличная идея. — Я с вами, — поднялась с земли Джинни и подошла к парню обнять его за плечи. — Конечно, — кивнул в плечо Гарри. — Конечно. * Избушка приветливо стояла на опушке леса и вокруг неё были посажены многочисленные растения. Одно из них росло прямо перед дверью лесника, и было не меньше, чем пять-шесть футов вверх! Ребята осмотрели его с любопытством, тут даже Гермиона не поняла, что за творение природы стоит под домом. — Хагрид, открой, пожалуйста, — постукала Джинни, перетаптываясь с ноги на ногу. Из-за двери послышалось громкое шарканье обуви о пол, и уже через пару секунд со скрипом отворилась входная дверь и с неё показалась замученная, пушистая и огромная голова Хагрида. — Оу, вид у тебя не очень, — подвел Гарри, проходя вовнутрь. — Спасибо си дружище, — похлопал его по плечу «дружески» Хагрид, от чего Гарри почти присел, а тело пронзила резкая боль. Он натянул улыбку и умостился на своё заслуженное долгими годами место за чайным столиком. На колени Гарри умостилась голова Икланя, что было вполне очевидно. Он по привычке обслюнявил ему всю мантию, и облизался в конце сделанного. — Вы си тут просто так пришли? Джинни села около Гарри, а Гермиона сразу прошла к своему месту около Хагрида. Он налил им чай, и в этот раз положил более мягкие печенья, о которые зуб сломать было сложно, но возможно. Прогресс, через пару декад тут будет бисквит. — Да, решили зайти, уезжаем всё-таки скоро… Хагрид грустно шмыгнул носом и сел на стул, который способен его выдержать. — Так си жалько… — Хагрид не киснуть! — громко сказал Гарри. — Я обещаю тебе, что мы будем появляться в школе часто, и к тебе заходить станет нашим ритуалом. И пожалуйста, просьба на будущее, забери моих детей в Хогвартс. Я хочу, чтобы они испытали этот испуганный вид большого человека с длиннющей бородой, как это сделал ранее я. — Так они си будуть волшебники, а ты си был маггл почти што. — И что? Да, они будут знать об отправлении в школу, но я хочу, чтоб они увидели тебя преждевременно. Я даже пожертвую входной дверью, дабы ты пришел к нам. — А меня ты спросить не хочешь? — возмутилась Джинни. — Тебе же не жаль нашей будущей входной двери для Хагрида? — Нет. Так-то лучше, — довольно улыбнулась девушка. — Спасибо, Гарри, — Хагрид обнял его и всхлипнул. — Это си так трогательно с твоей стороны. — А! Я забыл си вам сказать, что я нашел дракончика. И он си живет у меня в пещере там-та, наверху, — он указал рукой на гору за Запретным лесом. — Тебе мало Ноберта? — спокойно спросила Гермиона, от чего все обернулись на неё. Казалось, что даже Хагрид настроился на вопль. — Что? — удивилась девушка. — Хагрид натура творческая, я привыкла. — Ну, понимаешь си Гермионо, что я его потом обязательно отдам Чарлику, если Рон свяжет меня с ним или мистер Уизли. — Я надеюсь, что большой дракон, способный убить тебя, не будет взаимодействовать с тобой. — Нет, — махнул рукой Хагрид, буднично, — конечно нет. Я си в безопасности, целостности и сохранности! Слегка си не высыпляюсь, но то таке, пройдет. Он активный, си сами понимаете… Они втроем узнали в этом лесном настоящего, живого, немного скромного, но такого искреннего Хагрида. Его действительно будет не хватать. *** Утром Драко встретился с Эмилией и они так и провели эти часы до самого вечера вместе. Просидели в комнате парня, играли в шахматы, ели, говорили, особенно Драко — у него жизнь интереснее. Экспериментировали с магией, Эми нарисовала парню французские усы и трансформировала пластиковый багет, ибо настоящий нельзя по закону Гэма. Теперь он был похож на француза, только берета не хватало, а так-то — истинный. Про сегодняшний вечер Драко старался не думать. Хотя, если спросить его, к чему эти часы проведенные вместе, то ответ последует: а что, если нас не станет?.. Что было на уме девушки Драко не знал, но и не интересовался — дело личное. Она не пошла к братьям по какой-то своей причине и где-то глубоко в душе Драко был рад этому. Сегодня за обедом ему пришла сова, где мама сообщила о том, что будет выступать за Орден. Трогательно с её стороны, но единственное, что хотел Драко, так это укрыть её от этого. Да, мама и Эмилия самое дорогое, что у него есть. Теперь. Люциус утром — это было единственное время, когда Драко видел его — выглядел встревожено. Руки потирал не единожды, постоянно лез за карманными часами или же постукивал приборами, в то время как в обычной жизни ест беззвучно — это по нормам этикета принято. По всей видимости, сегодня он будет заклинать эльфов и этому перечить трудно. Можно, но у него есть не один план, вернее, у Лорда есть не один план. Какой смысл ломать один, если потом будет безукоризненно второй? Смириться и простить. — Волнуешься? Неожиданно спросила девушка, и Драко передернул плечами. Ранее они просидели в темноте и тишине, каждый думал о чем-то своём. — Да, — признался Драко и сложил руки перед собой на коленях. Они сидели в его комнате, Эми на кровати, а Малфой занял своё любимое место на кресле. Он раздвинул ноги и, наклонив корпус, облокотился на колени локтями, вдумчиво скрестив ладони. — Я тоже, — среагировала девушка, не шевелясь. С виду она даже не дышала. Ей было хуже, в его возможности помочь ей морально. — Иди сюда, — встал парень, подавая Эмилии руку. — Всё будет хорошо, слышишь? Я люблю тебя, и мы со всем справимся. Спасибо, что когда-то ты бросила всё ради меня. Пришла моя очередь, Эми. Он держал её плечи, легко и непринужденно. Все его движения в любом разговоре или взаимодействии с ним были настолько аккуратными и обходными, что иногда девушка их и не замечала. Тут главное обойти её принципы в касаниях, и она сама не поймет, как возьмет за руку. — И я тебя, Драко. Иначе я бы никогда сюда не приехала. — Смотри, — парень развернулся к окну и мечтательно провел рукой по воздуху. — Мы с тобой во дворце как муж и жена Малфои. И у нас будут дети, как мы их назовем? — Я не знаю, — Эмилия смущенно ухмыльнулась и добавила с максимальной серьезностью, что имела на данный момент, — Не хочу дворец. Двухэтажный дом и много уюта, ладно? — Любой каприз, моя леди. Радует хотя бы то, что ты уже согласилась на Малфой. — Не надейся, — фыркнула Эми. Драко посмотрел на неё вызывающе, но та лишь улыбнулась, и умело выкрутилась с его объятий. Видимо, заметила. * Ужин. Зал освещают факелы и звездный потолок. Сотни огней царят возле каждого стола. Все сидят, разговаривают. Ничего не предвещает беды для десятков студентов. Только Драко и члены битвы пересекаются взглядом друг с другом с таким страхом, который читался в глазах мимолетно. От таких странных взглядов студенты начали расспрашивать, что опять между Поттером и Драко, но те в ответ лишь качали головами, мол, забудьте. Как только Большой Зал наполнили привидения и профессора, на столах в ту секунду явилась еда и напитки, на вид безвинные. Не успел Драко посмотреть на Дамблдора, что делать, как к нему сзади подбежал Поттер и прошипел на ухо: — Шрам печет до смерти, он тут, сохраняй спокойствие, понял? Драко медленно кивнул и обернулся на остальных. Гермиона молча, смотрела в одну точку, а Уизли мялся над пудингом. Джинни пыталась ответить какому-то хаффлпаффцу, но в итоге забросила это и он ушел прочь. Малфой следил за отцом: он был, чуть ли не в холодном поту. Поттер подошел к Альбусу и сказал ему о шраме. Дамблдор не изменился в лице: такое же нечитаемое и спокойное. Директор отодвинул Гарри за спину, встал и поправил мантию, будто хотел сказать что-то в честь окончания года. Минерва, Спраут и Флитвик последовали его же примеру и медленно подняли палочки перед собой. Затем сделали резкое движение, и на Драко вылилось пару стаканов сока. Все стаканы, присутствующие в зале треснули. По помещению пронеслось сразу несколько звуков: ругательства Люциуса, крики и возмущения студентов и поголовные «Репаро» и, пожалуй, самый приятный и звонкий из всех — звук бьющегося стекла. Осколки летели всюду, отворачиваться от них можно было разве что щитом. Люциус, когда понял, что случилось начал метать заклинания во всех и во всё. Отворились окна. Нет, они разбились на мелкие стеклышки, и в них влетело с десяток черных вихрей. Люди в белых масках, не успев приземлиться на пол, начали кидать заклинаниями во всех. Студенты, которые отпили жидкости раньше, начали терять сознание и Снейп вливал им в открытые рты противоядие, но не долго, пока не увидел пожирателей. Драко настроил щит на себя, который спас бы максимум от двух заклинаний, но поставил на бегу такой же и Эмилии, а затем пошел к пожирателям. Люциус надел маску и теперь Драко не мог разобрать где он в той пыли, что там витала. Ближайший к парню пожиратель целился палочкой в Парвати Патил.  — Экспеллиармус! — палочка пожирателя оказалась у Драко в руке, а следом последовало второе заклятие. — Остолбеней! Тело безжизненно грохнулось на пол. Маска отца Кребба слетела с его лица на плечо. Заклятия метали везде. Дамблдор защищал, кого мог. Одной бузинной палочкой директор стрелял, казалось сразу в несколько людей. Северус был в битве, но его фирменной «Сектумспепрой» был ударен пожиратель, а не светлый. Было заметно, что директор нервничает по поводу Ордена и помощи, как здесь… Стену Хогвартса было сломлено «Бомбарда Максимум» и руины посыпались на пожирателей. В Зал ворвалось с десяток авроров, которые на ходу убили два пожирателя и вошли в битву. Драко омертвил одного противника, даже не особо помня как именно. Это первый человек в его жизни, который страдает от его рук. Хотя нет, страдают от «Круциатуса», как Драко, а это мгновенно и безболезненно. Пожирателем оказался Антонин Долохов. Увидев это, гордость пронзила его от головы до ног, пока со спины в него не начал лететь зелёный луч. Профессор Спраут сбила Драко с ног, и он больно ударился о ледяную поверхность кафеля. Она что-то сказала, но всё настолько было заглушено криками и беготней, что парень услышал только отдаленный свист чего-то. Долго разлеживаться не стал, быстро поднялся на ноги, схватил рукой голову, что раскалывалась до смерти болезненно, и стал свидетелем убийства Винки, бывшего эльфа Крауча которая в свою очередь защищала своим тельцем Кричера. Их обоих убили две «Авады» Алекто Керроу. Гарри помчал к своему домовику, но тот уже безжизненно лежал на полу. — Гарри Поттер…- послышался шепот, смешанный со смехом. Смех был не радостный, а безумный. Это был не парселтанг, но уж очень пронзительный голос. Мерзкий, как из тайного мира мертвых… Подойдя ближе, Драко увидел на лице пожирателя со сброшенной в угол маской, сумасшедшие глаза. Они смотрели на Гарри так, словно это было их смыслом жизни. Они были безумными, страшными и неуравновешенными. У Поттера палочка отлетела в сторону и его загнали в угол с мертвым телом Кричера на руках. Не успел Драко пульнуть своим заклятием, как Минерва и Северус единогласно выкрикнули «Авада Кедавра» и оба Керроу повалились на пол, оставив за собой след безумства. Драко передернуло. Это было так страшно. Не столько за себя, сколько за этих людей. А ведь они могли бы жить спокойно, как все чистокровные родить ребенка и через два дня встретить его на вокзале «Кингс-Кросс» и пойти домой пить чай. Вместо этого они и десятки пожирателей служат одному человеку, доводя до убийства собственных детей. Это поистине страшно. А вот и объект подоспел. Волдеморт аппарировал прямо перед Дамблдором. Его красные глаза сверкали, а шаги были медленными и спокойными. Он крутил палочку в руках, словно он идет по подиуму, а не в разгаре войны. Впрочем, ему никто и ничто не мешало. При его появлении замерли все: и светлые и темные. Одни смотрели на него с восхищением, другие со смешными эмоциями: страхом, болью, ненавистью. С ненавистью смотрели только самые смелые. Драко не решался. Он отвел глаза через силу и осмотрел зал. Сию секунду, после его появления пожиратели замерли на месте, что было хорошей попыткой для Люпина убить Беллатрису. Но Белла, она сильная, её так просто не погубишь. Реддл выровнялся перед Альбусом и сказал что-то на парселтанге, но не своей змее, что была на шеи, а Поттеру. Гарри стоял перед Драко, крепко сжав палочку. Он прошипел несколько слов в ответ и в парня моментально полетел красный луч. Гермиона выбрела из-за толпы и раскрытыми руками выгородила друга. Луч попал в неё, чуть ниже сердца и она безжизненно упала под ноги Гарри. Вокруг послышались крики и угрозы, но внимание Драко одернуло нечто иное. Он увидел Эмилию, которая билась с самим Лейстренджем в компании… только не это… Нарциссы. Драко пулей пролетел через комнату, и выбежал на улицу сквозь осколки стекал. Он пару раз постарался ударить Родольфуса «Круциатусом», но тот отбил его, как ни в чем не бывало. Нарцисса при виде сына остолбенела на пару секунд, что дало возможность пожирателю нацелиться в неё. Она увидела сына впервые за пару месяцев в численном количестве травм, ран, царапин… Но здесь двое верных детей. — Конъюктивитус! — закричал девушка, но пожиратель отбил его. — Редукто. Эмилия жалко отлетела в сторону заклинанием пожирателя, от чего сердце Драко сжалось, и он метнул в Лейтсренджа: — Авада Кедавра! — закричал Малфой несвоим голосом. Пожиратель завис в воздухе с ухмылкой на лице и вскоре упал камнем на землю. Драко окатил его презрительным взглядом и перевернул тело ногой, как мусор. Не теряя и секунды, Малфой вначале побежал к матери и, осмотрев её состояние, подался к телу Эми. Девушка сильно ударилась головой об остатки Хогвартса и от этого кровь истекала из её головы. Она не шевелилась, но дышала. Драко склонился над ней и, осмотрев рану, позвал мадам Помфри. Та прибежала за считанные секунды и тихо молвила: — Девочка так ударилась, сейчас. Она поколдовала над её телом и спустя три минуты Эмилия более уверенно стояла на ногах. Убедившись и в её позитивном состоянии, он отвел девушку в безопасную часть школы и вернулся в битву. На полу лежало тело Лаванды Браун, Долохова, Кингсли, Амикуса и Алекты Керроу. Они были в центре зала. Несмотря на их тела, битва была в самом разгаре. Сквозь толпы авроров и студентов, что вступили в войну, Волдеморт умело пробирался к Дамблдору. Один с центра убивал всех, второй защищал. Деннис Криви бился с Беллатрисой. Она смеялась и кидала в него смертельные заклятия, а он лишь отворачивался. Противостоять было нечем. — Авада Кедавра! Два жалких слова и Деннис мертв. Парень так и застыл: с испугом на лице. За себя, за свою жизнь, за Эмилию и брата. Белла не веря своему счастью стояла неподвижно, но вскоре рассмеялась. Так пронизывающе, мерзко… Драко издал громкий стон и из его глаз брызнули слезы. Он подбежал к Беллатрисе, но та запустила в него красный луч, и его оттолкнуло от неё на несколько футов. А дальше всё как в картинке… Гермиону выносят на носилках в «Мунго». Эмилия кричит не своим голосом, и рвет на себе одежду и волосы. Она любила его. Как бы к нему не относиться, это была её семья. Колин кричал не меньше. Они склонились над телом умершего брата и оба плакали. Крики победы и слезы скорби. Дамблдор лежал на полу, но живой, а рядом с ним Волдеморт — мертвый.