***
Поездки в карете всегда утомляли Джерарда до слёз. Он не мог делать наброски, так как тряска не позволяла рисовать хоть сколько-нибудь красиво, не мог читать — стоило открыть книгу, как ему становилось дурно. Присутствие супруга не сильно улучшало ситуацию — тот сидел напротив и крепко спал, сняв предварительно туфли и положив ноги на колени Джерарда. Но принц не мог на него злиться: Фрэнк спал как ангелочек, и невозможность зарисовать его в таком виде лишь раздражала ещё сильнее. Джерард провёл рукой по затянутой в чулок ноге Фрэнка, подушечками пальцев ощущая мягкость материала. Король, поёрзав на месте, сполз ниже по спинке сиденья. Тишину нарушил тихий храп. В глубине души Джерард понимал, что причина столь явного упадка сил — он сам: именно он измотал короля минувшей ночью, а потом ещё и утром. Однако взять на себя ответственность за произошедшее Джерард не мог. Не его вина, что он не может не прикасаться к супругу. Тело Фрэнка реагировало на знаки внимания до безумия красиво, — чуть ли не пело в ответ на касания рук и губ — и наблюдать за тем, как мучительно сладко он распадается на осколки, было настолько захватывающе, что принц впал в настоящую зависимость. Перебирая события утра, Джерард вздрогнул, как только в мыслях вспыхнуло неповторимое выражение, застывшее на лице короля, когда тот излился в его руку. А это тело, скользкое от воды и пота… В тот момент Фрэнк поцеловал принца, они сгорали в пламени страсти, связующая нить между ними пульсировала в лучах наслаждения… Правда, Джерард не совсем понимал, что делать с болью в груди, возникающей при мыслях о Фрэнке. Ему нравилось общество короля, нравились все те удовольствия, которые они познавали вдвоём, но ему хотелось гораздо большего. Он всегда был эгоистом. У спящего напротив юноши предостаточно забот и без запутанных желаний мужа, брак с которым был заключён не по любви. Фрэнк стал королем, личностью исключительной важности… Джерард понимал, что Фрэнк неравнодушен к нему настолько, насколько это возможно в принципе, но он жаждал добиться его любви. Судя по всему, он в некотором смысле нуждался во Фрэнке с тех пор, как получил известие о смерти Майкла. Они всегда были как-то связаны, но эта боль внутри открыто давала понять, что его чувства куда глубже банальной похоти. Но всё, что он мог сделать сейчас, — удовлетворить страсть к супругу, и пока этого ему было вполне достаточно. Фрэнк заворочался, вздрогнул и вырвался из объятий сна, глядя перед собой дикими глазами. — Джерард? — Да, дорогой? — он продолжал поглаживать супруга по ноге. — Что-то случилось? Фрэнк откинулся на спинку сиденья и тяжело вздохнул. — Просто сон, — король старался не смотреть Джерарду в глаза, боясь выдать свои секреты. Он раздвинул занавески и с удивлением обнаружил, что наступила ночь. — Хочешь, я посижу с тобой? Джерард долго сомневался, уместно ли задавать подобный вопрос. Он знал, что Фрэнк непривычен к прикосновениям и ласке и столь недвусмысленный жест любви может его оттолкнуть. Возможно, их связывала лишь похоть; возможно, Фрэнк и вовсе потеряет всякий интерес к его чувствам, когда исследует свою сексуальность… Не наскучит ли он королю?.. К его великому облегчению, Фрэнк подсел к нему. Он зевнул и устроился рядом, прижимаясь к супругу. Джерард осторожно обнял его за плечи, притянул ещё ближе и принялся рисовать круги на его руке. — Хочешь поговорить о своём сне? — спросил он, прижимаясь губами к волосам Фрэнка. Он чувствовал, как тот колеблется, не шевелясь, боясь и вздохнуть. — Пожалуйста, не думай, что я тебя заставляю. — Нет-нет… всё в порядке. Я не против, — король вздохнул и выпрямился, поднимая глаза на супруга. Ему всегда было трудно говорить о своих переживаниях в открытую, но что-то в Джерарде побуждало довериться ему. — Я видел твоего брата в тот самый день, когда судьба свела нас. Этот сон скорее воспоминание, чем игра фантазии. Просто… мне трудно об этом думать. — Он отвёл глаза, не в силах понять, насколько правильно говорить о Майкле с его безутешным братом. Джерард подцепил пальцем подбородок супруга, вынуждая посмотреть на него. Печаль, застывшая в ореховых глазах, отозвалась болью в груди. — Спасибо, что не оставил его в последние минуты. Я твой вечный должник, — он нежно поцеловал Фрэнка в губы, вбирая в себя его тонкий аромат. — Поспи ещё, Фрэнк. Уже утром мы доберёмся до дворца. Король молча повиновался ему. Он опустил голову на грудь Джерарда и снова провалился в прерывистый сон. Каждый раз, когда он выныривал из тёмных вод, Джерард оказывался рядом, готовый снабдить супруга объятиями покрепче. И даже несмотря на то, что Джерард всю ночь не сомкнул глаз, когда занялся рассвет, он чувствовал себя умиротворённым и счастливым. Глядя на спящего у него на руках юношу, он тихонько заговорил с ними. Тот ведь всё равно ничего не услышит… — Каждое слово моей клятвы было чистейшей правдой, — прошептал Джерард, прижавшись губами к макушке Фрэнка. — Я буду любить и защищать тебя до конца своих дней. — Принц запечатлел нежный поцелуй на его лбу, а после откинулся на спинку и прикрыл глаза. Как же он так быстро влюбился?.. Карета остановилась. Фрэнк пробудился ото сна и обнаружил себя в объятиях Джерарда. Занавески всё ещё были задёрнуты, но сквозь тяжёлую ткань пробился проворный лучик утреннего солнца. Король лениво потянулся и, зевнув, снова вернулся в тёплые объятия. — Мы на месте, дорогой, — мягко сказал Джерард, гладя его по волосам. — Пора просыпаться. Фрэнк раздражённо фыркнул. — А мы можем удалиться в твои покои и снова лечь спать? — его голос, едва слышный, был хриплым после сна. Это вызвало у Джерарда улыбку. И как можно быть таким очаровательным? — Конечно, — ласково ответил он, помогая Фрэнку подняться и сесть. На голове у короля был полный беспорядок: кое-где волосы лежали ровно, а кое-где торчали в разные стороны. — Сегодня утром ты тот ещё неряха, — усмехнулся принц, принявшись приводить причёску супруга в порядок. — Пойдём, я уложу тебя в постель. Роберт открыл дверцу кареты и, стоило им двоим выбраться наружу, как тишину пронзили звуки труб. Фрэнк чуть не подпрыгнул на месте, а Джерард издал крайне недостойный визг, когда трубы приблизились чуть ли не вплотную. На ступенях дворца их встретила целая группа танцовщиц, одетых в яркие шарфы и юбки, которые кружились вокруг ног, когда девушки отплясывали под громкую музыку. Остальная часть конвоя, казалось, осталась равнодушной к излишне приветливым сопровождающим, но юный король не мог скрыть изумления. Танцовщицы накинули на плечи молодожёнов цветные шелка, — тёмно-красные и глубоко-зелёные — поздравляя таким символическим образом новую пару. Фрэнк окинул Джерарда любопытным взглядом, когда они начали своё восхождение. — А это для чего? — пройдя в Большой зал, он пропустил тонкую ткань сквозь пальцы и сладко зевнул. — Нас только что поздравили со вступлением в брак, — объяснил Джерард, взяв его под руку. — Зелёный символизирует уважение и взаимопонимание — это цвет исцеления и равновесия, — он притянул супруга к себе, голос стал на тон ниже, — а красный — цвет страсти, романтической любви, плотских желаний… возбуждения, если угодно. Румянец Фрэнка почти сливался с обвитым вокруг шеи шёлком, и Джерард не сдержал усмешки, когда они продолжили путь наверх. — Это символ баланса в нашем браке, желания уважать, понимать друг друга, ну и… желать. — Целомудренно поцеловав мужа в щёку, он провёл его через лабиринт коридоров в их покои. Оставшись наедине, они сняли с себя шелка, и Фрэнк резко рухнул на возвышавшуюся в центре комнаты кровать. Веки его были тяжёлыми, а тело всё ещё ныло от усталости, однако он не без удивления обнаружил, что группе приветствия, встретившей их возле главного входа, удалось прогнать сонливость. Его тело расслабилось и погрузилось в матрас. Джерард стянул с него туфли и принялся массировать стопы. — Если бы я знал, что ты так умело работаешь руками, то вышел бы за тебя много лет назад, — он улыбнулся Джерарду, а тот ответил звонким смехом. — Иди ко мне, — он похлопал по пустому месту рядом с собой. — Я не хочу быть один. Джерард вздохнул, встав и наклонившись над супругом. — Боюсь, я не могу остаться. Мне нужно утвердить план сегодняшнего торжества. Фрэнк заскулил. — Они ведь наверняка смогут обойтись без тебя! Лучше полежи со мной. Наклонившись ещё ниже, Джерард нежно поцеловал его. Фрэнк воспользовался моментом и притянул мужа ближе, чтобы углубить поцелуй и тем самым вынудить его остаться. Ему не хотелось размышлять над мотивами своего поведения, но он явно тосковал по принцу каждый раз, когда им приходилось разлучаться. Неужели так и должно быть? — Я скоро вернусь, — пробился шёпот сквозь губы Фрэнка. — Клянусь. Я велю принести обед в наши покои, и мы проведём час-другой лишь вдвоём. Хорошо звучит? — Идеально, — улыбнулся король, едва ощутимо касаясь губ супруга в целомудренном поцелуе, а после отстранился и указал Джерарду на дверь. — Оставь меня, мне нужно отдохнуть, чтобы вернуть былую красоту, — драматично вздохнул он, не в силах скрыть улыбку. — Конечно, Ваше Величество, — Джерард низко поклонился, в глазах промелькнул насмешливый огонёк. — Сладких снов, мой король. Фрэнк изо всех сил старался избавиться от мыслей о своём супруге, но тот никак не хотел выходить из его головы. Как же быстро сформировалась привязанность… Он чувствовал себя так, будто у него в животе и груди поселились бабочки. Улыбающееся лицо впечаталось в подушку. К огромному удовольствию короля, постель пахла его мужем. Фрэнк заснул с блаженной улыбкой на устах.***
Большой зал кишел гостями, встретившими наследного принца и его новоиспечённого супруга возбуждённым гулом. Король и королева с нескрываемой гордостью наблюдали за тем, как их сын и его муж обходят комнату, принимая дары своих подданных. — Джерард выглядит счастливым, — заметила королева-мать. От её зорких глаз не ускользнуло, как крепко её сын держит Фрэнка за руку и как лучезарно улыбается. — М-м-м, — кивнул король, — и правда. В последний раз я видел его таким счастливым ещё до гибели Майкла, — он внимательно изучал поведение молодых людей: Фрэнк смотрел на Джерарда широко распахнутыми, светящимися изнутри глазами, всё теснее прижимаясь к нему, когда они переходили к следующему гостю. — А что насчёт мальчишки Айеро? Похоже, он и сам сражён в самое сердце. Королева кивнула, и на лице её появилась довольная улыбка. — Да, наш Джерард просто вскружил Фрэнку голову. Король нахмурился, замолкнув на мгновение, чтобы отпить вина. — Так быстро? Они едва знают друг друга. Донна лишь отмахнулась от мужа. — Неужели забыл нашу первую встречу? — она улыбнулась королю, вспомнив, как тот признался ей в любви после двух дней настойчивых ухаживаний. — Дорогой, наш сын весь в тебя: он влюбляется мгновенно и безумно. Несмотря на возникшие разногласия, несмотря на все препятствия, с которыми им пришлось столкнуться, несмотря на все те, которые ждут их впереди… — Донна откинулась на спинку стула, — твой сын влюблён. Любовь действительно способна преодолеть любые преграды. — Так и есть. — Король взял руку королевы и коснулся поцелуем костяшек пальцев. Пробравшись сквозь толпу, молодожёны сели во главе стола рядом с королём и королевой. Мать Фрэнка, Линда, осталась у себя во дворце: её физическое и моральное состояние после коронации и празднеств оставляло желать лучшего, в то время как семья Уэев и их подданные, казалось, лишь распалялись всё сильнее, крича и улюлюкая вокруг пары, безуспешно пытавшейся приступить к ужину. Непристойные комментарии в их адрес заставили Фрэнка густо покраснеть. — У вас так принято? — явно поражённый поведением толпы, шепнул он Джерарду. Джерард лишь пожал плечами. — Это очень забавно, — он опустил руку на колено супруга, — но, если тебе неловко… я могу приказать им остановиться. — Фрэнк едва заметно покачал головой, понимая, что ему придётся привыкнуть к обычаям своего будущего народа. В любом случае ему не помешало бы немного расслабиться. Джеймс, страж Фрэнка, стоял позади них, неодобрительно глядя на шутников. Нахмурившись, он накрыл ладонью плечо короля. Заметив это, Джерард смерил стража мрачным взглядом. Он не сомневался, что Джеймс руководствуется самыми что ни на есть благими намерениями, но его смущало то, насколько фамильярно тот прикасается к его мужу. Фрэнку ничего не угрожало — к чему принимать оборонительную позицию? — Что-то не так, Джеймс? — спросил Джерард. За всё это время он ни разу не моргнул. Джеймс опустил взгляд на принца и сразу же отвёл глаза, убирая руку. — Нет, Ваше Высочество, — быстро ответил он. — Всё в порядке. Джерард резко схватил супруга за руку. — Не пора ли нам откланяться? Ты выглядишь усталым. Фрэнк кивнул. — Да, мне определённо нравится эта идея. Они поднялись из-за стола, Джерард поблагодарил гостей и настоятельно порекомендовал веселиться до поздней ночи. Молодожёны поспешно покинули зал. Джеймс и Роберт увязались за ними. Когда все четверо благополучно добрались до опочивальни, Джерард развернулся лицом к стражам. — Джеймс, сегодня вечером ты можешь остаться в своей комнате, — поражённый до глубины души, страж собирался уже было возразить, но… — Ничего с нами не случится: у нас есть Роберт и другие мои стражи. Отдохни одну ночь. — Он хлопнул Джеймса по плечу. Тот кивнул, сжав губы в тонкую линию. Джерард знал, что Джеймс хочет как лучше и просто выполняет свою работу, но то, как близко, как непринуждённо он держится рядом с Фрэнком… Принц понимал, что Фрэнк — его муж, но вместе с тем не питал никаких иллюзий: король навряд ли испытывал к нему тёплые чувства. По крайней мере, пока. От Джеймса веяло угрозой, его присутствие заставляло Джерарда чувствовать себя неловко, а ревность принцу явно не к лицу. — Муж, — донёсся до него тихий голос из уборной. — Иду, дорогой. — Спеша навстречу Фрэнку, он выбросил из головы все мысли о Джеймсе и заставил замолкнуть скрутившую живот безобразную ревность. До поры до времени. С Джеймсом он разберётся позже.***
Прошла лишь половина недели торжеств, а Фрэнк уже был измотан. Каждый вечер им с Джерардом приходилось присутствовать на всевозможных церемониях и ужинах, и, хотя к нему все относились по-доброму, он чувствовал, что нуждается в передышке. На четвёртый день празднеств он выбрался в сад, сумев на некоторое время вырваться из-под опеки Джеймса. Король гулял в полном одиночестве. Опрометчивый поступок, ведь опасность порой таится в самых неожиданных местах, но Джерард решил провести время с отцом, а ему нужно было выбраться из толпы и очистить голову от лишних мыслей. Сады Уэев были столь же великолепны, как его собственные. Розовые кусты тянулись к небу, мягкие лепестки поражали безукоризненной белизной. Они напоминали волосы его мужа, и это нелепое сравнение заставило Фрэнка усмехнуться. Поблуждав ещё немного, он набрёл на фонтан, величественно возвышающийся в центре сада. В воде плавали каменные лебеди, компанию им составляли танцующие каменные херувимы. Неподалёку лениво плескались живые лебеди, которых Фрэнк изо всех сил пытался сторониться. Разглядывая фонтан, он вспоминал свою первую брачную ночь: то, как Джерард исполнял ему серенаду в саду, а затем увлёк под воду… Он тосковал по домашнему уюту, но не мог не признать, что ему здесь нравится. Внезапный хруст и чьё-то тяжёлое дыхание за спиной заставили его вздрогнуть. Он обернулся и увидел запыхавшегося Джеймса, упирающегося руками в колени. — Джеймс, в чём дело? — он приблизился к другу и наклонился, чтобы получше его рассмотреть. — Ни в чём, Ваше Величество, — Джеймс провёл рукой по лбу. — Я просто забеспокоился, когда не смог Вас найти. Принц Уэй был занят, и никто не видел, как Вы выходили из дворца. Я волновался. Фрэнк хохотнул, когда его друг выпрямился и перед ним предстало красное от напряжения лицо. — Я в полном порядке, Джеймс, спасибо за заботу. Мне просто нужно было немного побыть одному, — Джеймс кивнул, окидывая взглядом безлюдный сад. — К сожалению, я несколько подавлен. Они присели на край фонтана, ни один из них ни на мгновение не выпускал из вида лебедей. — Не возражаете, если я спрошу почему? — Джеймс внимательно посмотрел на него. — Как друг, конечно. — Ну, — Фрэнк широко взмахнул в воздухе рукой, охватывая окружающую обстановку. — Из-за всего этого. Свадьба, коронация, празднества… — он потёр лоб. — Я устал, мне нужно личное пространство, но вместе с тем я хочу с кем-то поговорить… Странная двойственность. — Я всегда свободен, Ваше Величество, — пожал плечами страж. Фрэнк тепло улыбнулся. — Спасибо, Джеймс, но… — он осёкся, поскольку в глубине души понимал, что этим «кем-то» может стать для него только Джерард. Ему было неловко оттого, что он так быстро впал в зависимость от этого человека. -…но Вам нужен Джерард, — ухмыльнулся Джеймс, глядя на Фрэнка сверху вниз. Тот поспешно отвёл глаза. — Здесь нечего стыдиться, Ваше Величество. Искренне надеюсь, что не переступаю никаких границ, но нужно быть абсолютно слепым и глухим, чтобы отрицать, что Вы питаете слабость к своему супругу, — Фрэнк возмущённо залепетал, рассыпая одно за другим слова протеста, однако стоило Джеймсу поднять руку, как он мгновенно замолк. — Повторяю: Вам нечего стыдиться. — Спасибо, друг мой. Остаётся только надеяться, что он чувствует то же самое. Король со стражем и не подозревали, что всё это время за ними наблюдала пара пытливых глаз. Джерард сидел у окна своей гостиной, откуда открывался прекрасный вид на садовый фонтан. Наблюдая за их воркованием, принц чувствовал, как уродливая спираль ревности закручивается в животе, извивается, подобно змее. Крепко стиснув зубы, он встал, задёрнул шторы и в гневе выскочил из комнаты. По дороге к возмездию он чуть не сбил в коридоре мать. — Надеюсь, у тебя есть веская причина чуть не столкнуть мать с лестницы, — задумчиво произнесла она, вжавшись спиной в каменную стену. Джерард провёл дрожащей рукой по волосам. — Сейчас не время, матушка. Прошу прощения за свои действия, но я безумно зол на мужа. Его мать только рассмеялась, хватаясь за грудь, чтобы унять лёгкую дрожь. — Ах, дорогой, ещё слишком рано для любовной ссоры! Что за беспочвенные подозрения пустили корни в твоей хорошенькой головке? Он уставился на мать, разинув рот от возмущения, а она лишь продолжала заливаться смехом. Беспочвенные подозрения? Фрэнк флиртовал со своим стражем прямо у него под носом. Как он должен был себя чувствовать? Скрестив руки на груди, Джерард прислонился спиной к противоположной стене. — Фрэнк… Он… У него что-то со стражем, Джеймсом, — он чувствовал себя глупо, произнося это вслух. — Что-то? — Донна вскинула бровь. — Возможно… Быть может, дружба? — Нет, матушка, он откровенно флиртует с этим мужчиной прямо у меня под носом! В самом что ни на есть прямом смысле! — королева-мать нахмурилась. — Смотрите сами, вот они, в саду, пока мы с Вами разговариваем! — она цыкнула на сына и раздражённо махнула рукой. — Что? Ужель я не имею права сердиться на своего супруга, который в открытую путается со своим низкородным стражем прямо передо мной, в моём дворце, когда ещё не отгремела наша свадьба? — Ну что ты, Джерард, конечно, ты имел бы полное право сердиться, — согласилась королева, — если бы твои слова отражали действительность. — О, умоляю! Откуда Вы можете знать? Она неопределённо повела плечами. — Ниоткуда, полагаю. Но что я действительно знаю, так это то, что он смотрит на тебя совершенно по-особенному, — на её губах заиграла мягкая улыбка, и она потянулась к сыну, раскрывая ему объятия. — Подними глаза на меня, сын мой. Твой супруг смотрит только на тебя, прошу, поверь мне, — гнев Джерарда поутих, прикосновение матери расслабило напряжённое тело. — Возможно, ты не видишь этого, поскольку ослеплён своей симпатией к мальчику, но, Джерард… что ты там Фрэнк ни чувствовал, он испытывает это только по отношению к тебе, — она выделила последнее слово, ткнув указательным пальцем чуть выше сердца принца. — Не наказывай его за то, что у него есть друг. Иначе я сама тебя отшлёпаю. — Королева лукаво улыбнулась. — Матушка, хватит, я ведь уже взрослый, помните? Она рассмеялась, возобновив прерванный путь. — Я всё ещё твоя мать, а ты по-прежнему не король. Принц фыркнул, закатив глаза. — Зачем всё время напоминать мне о том, что я не король? Я замужем за одним из них, разве этого недостаточно? — Хорошая попытка, но всё ещё не король! — смех матери эхом разнёсся по лестнице, и Джерарду стало несказанно легче.***
Наконец-то близился к завершению последний вечер недели торжеств, который, к слову, пришёлся Фрэнку по душе более всех прочих. Танцовщицы, шуты, менестрели… Впрочем, к чему лукавить?.. На самом деле его воодушевляло то, что период суеты подходит к концу. Сделать его ещё счастливее могла только беседа тет-а-тет с мужем. Последние пару дней Джерард вёл себя странно: сторонился Фрэнка, прикасался к нему только на людях; когда же они оставались наедине, замыкался в себе, казалось, теряясь в собственных мыслях. Возможно, его тоже вымотала вся эта шумиха — Фрэнк не мог знать наверняка. Каждый раз, когда он пытался заговорить с принцем, тот находил предлог избавиться от его общества. Подобные выходки задевали Фрэнка, и, хотя вечер выдался на редкость приятным, король держался тише и скованнее, чем обычно. После ужина Фрэнк пригласил на танец Донну — таков был обычай. Заиграла лёгкая, воздушная клавесинная мелодия; Фрэнка поразило то, как ловко двигается женщина в летах. Она усмехнулась, подметив неуклюжесть партнёра, и грациозно повела его по залу. — Что беспокоит тебя, дитя? И как можно было не проникнуться к королеве уважением? Она всегда добиралась до сути проблемы за считаные секунды. Фрэнку оставалось лишь дивиться той лёгкости, с которой Донна уловила его настроение. — Что же… начнём с того, что я отвратительно танцую, — смущённо признался он. — В те времена, когда я получал образование, родители не особо хотели, чтобы я разобрался в этом предмете. Танцы у нас всегда считались слишком… интимными. — Король сморщил нос, понимая, как глупо всё это звучит. — О, танцы могут быть очень интимными. Всё зависит от выбранной манеры. Как видишь, танец, который мы исполняем в настоящий момент, — Донна очертила жестом пространство между ними, — совершенно невинный, уместный для пожилой дамы и её юного зятя, — она улыбнулась Фрэнку и получила улыбку в ответ. — Но у меня такое чувство, что тебя тревожит что-то ещё, Фрэнк, и я готова поспорить, что это «что-то» так или иначе связано с моим сыном. Он вздохнул, бегло оглядывая комнату в поисках мужа; тот также танцевал, но с женщиной, которую он никогда прежде не видел. Она была гораздо старше, — примерно ровесница Донны — но в сравнении с королевой-матерью выглядела более плотно сбитой; волосы по цвету совпадали с шевелюрой Джерарда — очевидно, её с принцем связывали родственные узы. — Боюсь, Ваш сын не разговаривает со мной, — тихо сказал он, снова обратив взор на Донну. — И я не понимаю, во мне ли дело или он просто весь в переживаниях, как и я. Донна с обречённым вздохом возвела глаза к потолку. — Прошу прощения за своего сына, он становится чудовищно драматичным, когда чувствует себя не в своей тарелке. Поверь мне, ты ни в чём не виноват, мой мальчик. — Вы, наверное, знаете, что случилось? — они скользили по полу, музыка ускорялась, темп нарастал… — Этот твой страж, Джеймс, — королева кивнула в его сторону, отметив про себя, что всё внимание Джеймса поглощено прехорошенькой служанкой. — Мой сын ужасно ревнует тебя к нему. — Ревнует? — Фрэнк не смог сдержать смеха. — К Джеймсу? Но почему? Донна расплылась в улыбке. — Он считает, что ты находишь его привлекательным. Скоро ты поймёшь, насколько у моего сына живое воображение. Но, мой мальчик, это не повод печалиться, — она взяла Фрэнка за подбородок и заставила заглянуть ей в глаза. — Мой сын — хороший человек, Фрэнк, он будет ласков и нежен с тобой. Однако ему нужно быть уверенным в том, что и ты к нему не безразличен. Джерард задушил бы меня во сне, если бы узнал, что я намереваюсь это сказать, но… он сильно увлечён тобой, — лицо Фрэнка залилось краской. — И, если судить по этому румянцу, ты чувствуешь то же самое. Он кивнул, едва Донна разжала пальцы. — Так и есть. Мне пока сложно свыкнуться с этим, но так и есть. Они вместе направились к столу, когда танец подошёл к концу. Донна сцепила их руки. — Тебе нужно знать одно: между вами есть нечто особенное. Не растеряй эти чувства, Фрэнк. Она оставила короля наедине с самим собой, чтобы тот обдумал её слова. Именно этим он и занялся. Донна, видимо, была абсолютно уверена в том, что Джерард разделяет его чувства. Сердце Фрэнка заливалось соловьём — быть может, то, что связывает их, однажды станет любовью? Он отгонял от себя эти странные мысли, и всё же на губах его заиграла глупая улыбка. В тот самый момент король принял решение: этим вечером он поговорит с Джерардом и расскажет ему о своих чувствах, хотя и сам ещё не разобрался в них до конца. Уверенность захлестнула его с головой, когда он, потягивая вино, метнул взгляд на стоявшего в противоположном конце зала принца. Фрэнк улыбнулся ему. Несколько удивлённый, Джерард отплатил супругу той же монетой. Наполнявшая комнату музыка резко сменилась со сладкой, медленно-тягучей на стремительную, экзотическую. Улыбка принца стала шире, и он перехватил одну из танцовщиц, приветствовавших молодожёнов, когда они только прибыли во дворец. Фрэнк с благоговейным трепетом наблюдал за тем, как его супруг в такт ускоряющейся музыке сбрасывает мантию и передаёт слуге. Он встал напротив танцовщицы, опустил руку на её обнажённую поясницу, притянул к себе. Желудок Фрэнка сжался от этого зрелища: его муж танцевал с молодой красивой женщиной, и танец их был отнюдь не невинным, а одним из тех, — интимных — о которых говорила Донна. Их бёдра ритмично покачивались, глаза были прикрыты. Дерзкая усмешка не сходила с красивого лица Джерарда, когда он вёл девушку по комнате. Он полностью контролировал её, доминировал над ней; она вертелась вокруг него, цеплялась за руки и плечи, по её лицу можно было в мельчайших деталях изучать состояние исступления. Фрэнк в ужасе пожирал глазами супруга: в его уверенных руках танцовщица выгнулась чуть ли не под неестественным углом; он склонился над ней, проведя носом по обнажённой шее, будто эта девушка была самым будоражащим существом, которое он когда-либо встречал. Именно в это мгновение внутри Фрэнка всколыхнулись те же чувства, которые поднимал в душе принца Джеймс. Он нисколько не сомневался, что придушит плясунью, если ему представится такая возможность. Танец продлился недолго, к большому облегчению Фрэнка. Джерард и его партнёрша поклонились присутствующим. Зал захлестнул шквал аплодисментов. Как Фрэнк ни старался, разделить всеобщий восторг он так и не смог. Стоило Джерарду перевести взгляд на него, как самодовольная улыбка растворилась в безудержном ликовании. Он отстранился от девицы и направился к супругу, но толпа была слишком плотной, и тот успел выскользнуть из зала, прежде чем Джерард изловчился до него добраться.***
Как бы сказал Майкл (с безграничной любовью к брату, конечно же), Джерард сплоховал. Он мчался вслед за Фрэнком по всему дворцу, всюду высматривал молодого короля, но нигде не мог его найти. В первую очередь он заглянул в их покои, однако комнаты были зловеще пусты. Зная, что Фрэнк любит проводить свободное время за книгами, забежал в библиотеку, но его не было и там. Совсем отчаявшись, Джерард решил наведаться в комнату Джеймса, в глубине души надеясь, что не найдёт супруга в обители стража. Облегчение захлестнуло его, когда за дверью никого не оказалось. Удручённый, он бесцельно бродил по территории дворца — по ощущениям, несколько бесконечно долгих часов. Солнце давно уже скрылось за линией горизонта, и всё же одна странная мысль не желала покидать голову принца: что, если Фрэнк направился в сад, чтобы побыть наедине с собой возле фонтана? Петляя по лабиринту роз, он в конце концов набрёл на своего супруга. Фрэнк сидел спиной к нему на краю впечатляющих размеров фонтана. Его пальцы скользили по водной глади — туда-сюда, туда-сюда… Он оторвал взгляд от воды и посмотрел на луну. Обречённый вздох сорвался с губ, и плечи словно поникли под его тяжестью. Потянувшись за брошью под шеей, он расстегнул мантию, стянул её с плеч и сложил на коленях. Король выглядел восхитительно, несмотря на гложущую его печаль. Чувствуя, как сжимается от жалости сердце, принц приблизился к Фрэнку и заговорил. — Осторожнее, — мягко начал он, ловя взгляд из-за плеча. — Лебеди имеют обыкновение время от времени кусаться, — Джерард действовал медленно, чтобы не спугнуть супруга. — Не против? — Фрэнк кивнул, и принц устроился рядом с ним. — Фрэнк, я… боюсь, я совершил ошибку. — М-м-м, — промычал тот в ответ. Джерард никак не мог взять в толк, выражает ли король таким незамысловатым образом согласие или опровергает сказанное. — Как и я. — Могу поклясться, что ты не сделал ничего дурного. Мне не следовало приглашать кого бы то ни было на такой танец. Я проявил к тебе неуважение, — он потянулся к руке Фрэнка и переплёл их пальцы. Сердце рухнуло в бездну, когда король, вопреки обыкновению, не удостоил его ответного прикосновения. — Мне очень жаль, Фрэнк. Фрэнк обратил взор на сплетённые воедино руки и спустя мгновение повернулся к супругу. — Мне тоже жаль, Джерард, — вздохнул он. — Я не должен был позволить ревности одержать верх над разумом. Бога ради, тебя ведь нисколько не интересуют женщины! — Фрэнк засмеялся над собственной глупостью, по-прежнему избегая, однако, прямого зрительного контакта. — Ты был… ты был невероятно хорош. Мне следовало гордиться тобой, а не убегать, подобно маленькому ребёнку. — Начнём с того, что я зря затеял всё это представление, — Джерард подцепил пальцем подбородок супруга и, приподняв, заглянул прямо в глаза. — По крайней мере, нужно было сначала уведомить тебя о своей затее. Фрэнк пожал плечами. — Да, предупреждение было бы нелишним, — признал он, — и всё же я не хочу лишать тебя возможности танцевать. У тебя настоящий талант, и я не вправе мешать тебе наслаждаться любимым занятием, — Фрэнк покраснел. Как же он ненавидел признавать свои ошибки!.. — Тем более после того, как я заставил тебя усомниться в собственной верности. Джерард вздрогнул и на мгновение отстранился. Как Фрэнку удалось прочитать его мысли? — Нет, я не кручу роман с Джеймсом, — вздохнул король, поднимаясь и беря Джерарда за руку. — Он мой лучший друг с самого детства. Когда я был ребёнком, отец Джеймса состоял начальником королевской стражи, а теперь он занял место своего почтенного родителя. Я готов доверить ему свою жизни, но разделить с ним постель — никогда. Он мне как брат. Джерард чувствовал, как спираль ревности в груди постепенно раскручивается, пока не распрямляется полностью. Он внезапно ощутил себя отвратительно глупым. — Мой король, я глупец, — сообщил он, прервав их прогулку по саду. — Я был так глуп. Вместо счастья и любви позволил пробраться в душу злобе и ревности. Я подвёл тебя. — Не будем об этом, — ответил Фрэнк, поправляя тунику супруга и сокращая расстояние между ними. — Ты меня прощаешь, муж? — Ну, тут нечего прощать… — король строго посмотрел на Джерарда. Тот тяжело вздохнул. — Да, хорошо. Я прощаю тебя. Пожалуйста, Фрэнк, позволь мне попросить… — О, Джерард, этого вполне достаточно, — хохотнул Фрэнк, притягивая его к себе для быстрого поцелуя. — Я прощаю тебя, ты ведь этого хотел? — Джерард кивнул, картинно надув губы. Это зрелище изрядно позабавило короля. О, как же принцу не хватало его смеха! — Я хочу обсудить с тобой кое-что важное, Джерард. Между нами… между нами что-то особенное, — он говорил почти шёпотом, а в глазах читалась такая серьёзность, что Джерарду стало нестерпимо больно. — Мне бы не хотелось сломать наши крылья, прежде чем мы научимся летать. Имеют ли мои слова хоть какой-то смысл? Джерард кивнул. — Не могу с ними не согласиться, — он улыбнулся мужу. — А теперь, прошу, ради всего святого, просто поцелуй меня. Жемчужные зубы Фрэнка сверкнули в темноте, когда он обвил руками шею принца. — Думаю, это можно устроить.