Whatever it takes

      Парни вернулись в жилой блок в районе одиннадцати часов вечера. Баки было до странности спокойно после того, что случилось на набережной. Да и Клинт, кстати, тоже остался хладнокровным. Словно это признание случилось, как что-то само собой разумеющееся.       – Клинт, я… – Баки хотелось так много сказать, но он просто не знал, с чего начать и что именно говорить.       – Не нужно ничего говорить, Бак, – спокойно ответил Бартон. – Тебе нужно не обо мне думать, а о себе. Ты столько времени думал о других, напрочь забывая о себе, что просто нелепо. Побудь чуточку эгоистом, сделай то, что принесёт пользу тебе и ни о чём не думай. Остальное – это мои проблемы.       – Это и мои проблемы тоже.       – Твоя проблема – мозги и Стив. С Гидрой, законом, да даже со своей женой… Бак, я со всем разберусь, чтобы потом у нас не было ничего, что могло бы помешать. Боже, Джеймс… – Клинт подался вперёд, прижимаясь лбом ко лбу Баки. – Вроде взрослый мужчина, а такой наивный…       – Я застрял в двадцати восьми годах, о чём ты, – с улыбкой парировал Баки. Он прикрыл глаза, потому что не мог выдержать. Клинт был так близко, что на мгновение увидел своё отражение в его глазах. Кажется, он пропал.       – Ладно, времени уже много, пора идти спать, – прошептал Клинт. – У тебя сегодня был тяжёлый день.       – Клинт…       – Всё хорошо, Джеймс.       Клинт отстранился и легко поцеловал Баки в лоб. Не поцелуй, прикосновение, невесомое, но такое значимое. Баки на мгновение подумал, что если Клинт сейчас отойдёт, то он рухнет на пол.       – До завтра, – Бартон коротко вздохнул. – Ни о чём не думай, не забивай голову. Поверь, так будет лучше.       – Спасибо, Клинт. До завтра, – Баки ответил шёпотом, боясь, что громким голосом разрушит хрупкость момента.       Уже в комнате Барнс понял, что случилось в коридоре. Лоб словно горел от прикосновения губ. Баки коснулся пальцами до лба, словно пытаясь поймать это ощущение. Потом скользнул вниз, скользя по спинке носа, к губам, пока не остановил пальцы на нижней губе. Всё тело у Баки дрожало мелкой дрожью предвкушения.       На удивление Джеймса, он быстро уснул, несмотря на духоту, доносящуюся из окна и произошедшее между ним и Клинтом. Ещё бы чуть-чуть, ещё бы несколько секунд...       Баки снился тревожный сон. Два неизменных образа, синий и фиолетовый, вновь стояли друг перед другом. Джеймс хотел было рвануть к ним, поскольку понимал, что они сейчас начнут драться, но оказалось, что он не мог пошевелиться. Тело словно стало свинцовым, даже пальцем было невозможно пошевелить. И вдруг образы резко рванули друг к другу, разлетаясь на ошмётки при столкновении. Образы разлетались в стороны, пытаясь разогнаться посильнее. А Баки с ужасом смотрел на это и понимал, что ничего не может поделать. Через нечеловеческое усилие Барнс смог сдвинуться с места, но его отгородила стена огня. Огонь разгорался всё сильнее, становясь выше и жарче. Последнее, что видел Баки, пока огонь не стал выше неба, это то, что фиолетовый образ держал синий цвет за подобие шеи. Баки зажмурился, приготовясь к предсмертному хрипу...       Джеймс, оказывается, ворочался во сне. Простынь сбилась в ноги, одеяло упало на пол. Но Баки было всё равно на это. Он не на шутку перепугался. Эти сны становились тревожнее и тревожнее. И Джеймс не понимал, что ему с этим всем делать. Он решил, что оставит этот вопрос открытым и разберётся со временем, когда будет готов. Сейчас надо решать другие проблемы.       Очередной сеанс прошёл спокойно. Баки, наконец-то, понял, что ему ничего не угрожает. Да, электротерапия не была приятна, но он знал, на что шёл. Да и помощь Ванды была вовсе не лишней. Джеймс даже не ожидал, что всё не так уж и плохо. Из кабинета Барнс выходил в приподнятом настроении. Он решил немного прогуляться, раз погода позволяла, но у выхода встретил Клинта. Тот выглядел не очень – синяки под глазами, сами глаза покрасневшие. Хоукай будто всю ночь не спал.       – Клинт? – Баки подошёл к Бартону, касаясь рукой плеча. – Ты чего?       – А? – Клинт поднял взгляд на Баки. – О, прости, не заметил тебя. Как дела?       – Я хотел задать тот же вопрос. Выглядишь отстойно.       – Не спал всю ночь. Всё думал и думал... В общем, я решил подать на развод.       – Что? – Баки опешил, неудомевающе уставился на Клинта.       – Ничего такого не думай, это не из-за вчерашнего признания, – Бартон покачал головой. – Просто... Слишком много случилось. Я уже не тот, кого они любят и знают. Им будет лучше без меня. Я даже не буду зол или расстроен, если узнаю, что Лора нашла себе мужчину. Более того, я буду за неё рад. Она заслуживает лучшего.       – А что дети? – осторожно спросил Баки.       – Ох, лучше молчи... – Клинт бессильно закрыл лицо ладонями на пару секунд, а потом запрокинул голову. – Даже не представляю, что с ними будет.       – Так может, не стоит это делать?       – Стоит. Так продолжаться больше не может. Я не могу их обманывать.       – Ты поедешь к ней?       – Придётся. Я даже не знаю, что ей сказать... Господь, лишь бы она разрешила мне видеть детей, – Баки физически ощущал всё смутение и страх, исходящий от Клинта.       – Скажи, как есть, – Барнс пожал плечами. Он не знал, как вести себя в такой ситуации, поэтому говорил очевидные вещи, которые вряд ли помогут Клинту.       – Придётся. Ладно, я поехал, – Бартон положил ладонь на плечо Баки, легко сжимая. – Словами делу не поможешь, надо действовать.       Клинт постоял ещё пару секунд, стараясь не смотреть на тревожный взгляд Баки и пошёл на выход. Баки сперва хотел рвануть за ним, в качестве поддержки, но понял, что только помешает. Да и потом, Клинт обещал, что со всеми прочими проблемами сам разберётся. А не верить Бартону не было оснований. Поэтому, отбросив какие-либо тревожные мысли, Баки направился в лабораторию Беннера. Брюс разрешил ему приходить, но с условием, что не будет громко разговаривать. В лаборатории уже сидела Ванда, видимо, после сеанса она сразу пошла сюда.       Баки тихонько прошёл в лабораторию, стараясь не шуметь. Барнс быстро пробежал к столу, на котором сидела ведьма и, кивнув головой, приветствуя, сел рядом. Баки поймал себя на мысли, что здесь довольно медитативно. Было любопытно наблюдать за Беннером и его полётом мыслей. Это немного забавляло и... успокаивало.       – Тебя что-то тревожит? – осторожно спросила Максимофф, стараясь не повышать голоса, чтобы не мешать Брюсу.       – Клинт, – коротко ответил Баки. Раз Ванда ему помогает, надо ей рассказывать всё.       – О чём ты?       – Мы вчера сознались друг другу в симпатии, а сегодня он мне сказал, что собирается разводиться с женой.       – Вот оно как… – Ванда закусила нижнюю губу в раздумьях. – Значит, всё-таки, решился?       – На что?       – За те пять лет, что была распылена его семья, он многое понял. Он их отпустил и смирился с их потерей. Ты не думай, Клинт не из тех, кто быстро отпускает. Он очень преданный. Ты же сам видел, что с ним было после гибели Наташи. Когда мы были на похоронах Старка, он мне всё рассказал. За те пять лет он научился жить без них. И вернуться обратно он не может, ну вот такой человек. Он всегда движется вперёд, даже если впереди будет хуже. Он неумолим.       – Он считает себя виноватым.       – Да. Он хочет дать семье больше и лучше, но не может. Его… принципы, что ли, убеждения, они не дают Клинту этого спокойствия в голове. У него мятежный дух, его несёт вперёд всё время. До распыления он был лучшим отцом и мужем – заботливым, храбрым, любящим до безумия. А потом смысл всей его жизни пропал. Он это принял и начал жизнь заново. Сам понимаешь, что с таким упрямым и принципиальным человеком, как Клинт, просто быть не может. И даже когда семья вернулась, он не вернулся. Это уже не тот Клинт, которого знала его семья. Он это понимает, отсюда такие переживания. Поэтому, как бы ни было тяжело, ему надо развестись с Лорой. Дело не в том, что вы друг другу нравитесь, дело в его голове.       Клинт же ехал, стараясь унять дрожь в руках. Неясная тревога нарастала с каждой сотней метров, которую Бартон проезжал, приближаясь к дому. В случае согласия на развод Клинт оставит жене и детям дом, охрану, подготовит, чтобы бо́льшая часть его денег уходила им. Для них ему ничего не было жалко. Пусть забирают что угодно, лишь бы они не держали его. Войти в дом было тяжело. Он знал наверняка, что дома дети. Ему не избежать вопросов, на которые надо будет ответить. Если Лора, в случае развода, разрешит видеться с детьми, это будет самое лучшее.       Сиденье в машине не решит проблемы, поэтому Клинту пришлось выйти. После вчерашнего ему стало ещё тяжелее находиться тут. Силы покинули его, и ему составило больших усилий даже просто поднять руку и постучать. Дверь открыла Лора:       – На тебе лица нет, – вместо приветствия сказала Лора, пуская Клинта внутрь. – Кто-то опять умер?       – Нет, – Клинт сел на стул, пытаясь не выдать своего дикого волнения. – Я вообще хочу с тобой поговорить.       – О чём же? – Лора села рядом.       – Я… – Клинт осёкся и понурил голову. – Чёрт, как же это тяжело сказать.       – Что ты хочешь мне сказать?       – Я хочу подать на развод.       Лора округлила глаза и, не моргая, поднялась на ноги. Прошла к окну, опёрлась плечом о стену. Клинт пошёл за ней:       – Я не могу вам дать того, чего хотел бы дать, – продолжил Клинт. – Вы заслуживаете лучшего во всей вселенной, но никак не человека с больным рассудком, который подвергает вас опасности каждый миг.       – Даже если я люблю этого человека? – тихо спросила Лора.       – Да. Поверь, чем дальше вы являетесь моей семьёй, тем хуже для вас. Настанет тот страшный момент, когда я не смогу защитить вас, потому что либо буду убит, либо буду перебежчиком.       – За столько лет на нас ни разу не напали.       – Ошибаешься, Лора. Вы все были мертвы.       – О чём ты? – женщина не верила в услышанное.       – Ты не поверишь, даже если я расскажу тебе.       – После того, что было в две тысячи двенадцатом, я уже во многое могу поверить.       Клинту пришлось рассказать о том, что случилось после щелчка Таноса. Как семья рассыпалась пеплом, как Клинт сошёл с ума, как он путешествовал во времени, как потерял Наташу взамен на камень, как участвовал в последней битве. Рассказал всё, как на духу.       – Хочешь сказать, что ты нас отпустил? – чуть ли не плача, спросила Лора.       – Вы считались умершими. Я так думал. Все так думали. Даже после путешествия во времени я не верил в успех всей этой авантюры. Мне пришлось так поступить, понимаешь? Мне надо было двигаться дальше.       – И всё, что ты мог делать – это убивать всех налево и направо?       – Я думал, что мщу за вас.       – Ты идиот, Бартон! – крикнула Лора, убегая в середину комнаты. – Круглый болван!       – Я это и так знаю, – спокойно ответил Клинт, хотя внутри он дрожал, словно от дикого холода.       – То есть, ты хочешь развестись?       – Единственное, что я хочу после развода – возможность видеться с детьми. Они не должны пострадать от того, что я тут наделал. Так они хоть будут думать, что я на очередной миссии.       – Ты всегда на миссиях…       – Вот, о чём и речь! Я для детей просто как дядя, который изредка приходит, ночует здесь и снова уходит. Вы привыкли жить без меня.       – Но дети любят тебя!       – И я их люблю всем сердцем, поверь мне. Но так будет лучше. Я сделаю всё возможное, чтобы вы ни в чём не нуждались.       – Мы и так ни в чём не нуждаемся, кроме как в тебе.       – Я уже не тот, кого вы знали. Знаю, звучит пафосно, но так и есть. Тебе кажется, что рядом со мной безопасно, но это не так. Наоборот, вы в большой опасности. Лора, выслушай меня, – Клинт попытался взять женщину за руки, приготовясь к отпору, которого не последовало. – Клянусь, я люблю вас всем сердцем, но так надо. Если ты позволишь, я буду принимать участие в вашей жизни настолько, насколько смогу. Если я хочу развестись с тобой, это не значит, что мне на вас всё равно. Просто так будет лучше, хоть и хочется верить в обратное.       – Ты жесток… – прошептала Лора, обнимая Клинта. Она не сдержала слёз.       – Прости меня. Я хочу вашего счастья, не более. И если будешь искать себе другого мужчину, скажи об этом мне. Я не хочу, чтобы ты связалась с каким-то отморозком. Я должен знать, что вы в безопасности.       Клинт уехал в штаб с согласием Лоры на развод. Она, хоть и впала в истерику, всё же согласилась на участие Клинта в их дальнейшей судьбе и сказала, что не будет препятствовать общению с детьми. А Клинту бо́льшего и не надо. Бартон покидал дом с ощущением свободы и грусти. Он не хотел, чтобы Лора плакала, ему не хотелось делать ей больно. Но, как всегда, пришлось. Он всегда делает больно своим близким.       Как только Клинт приехал в Щ.И.Т., ему позвонила Хилл, сказала, что всем нужно срочно прибыть в кабинет Фьюри. Клинт незамедлительно направился туда. Пришёл он туда последним, в кабинете, помимо Марии и самого Фьюри, уже сидели Брюс, Ванда и Баки. Завидев Клинта, Джеймс хотел было рвануть к нему, но Бартон махнул рукой, показывая, чтобы тот сидел на месте, и сел на ближайший к двери стул.       – Все на месте? – начал Фьюри. – Отлично. Только что я получил результаты разведки. База оказалась больше, чем мы думали. И гораздо более технологичнее, чем нам говорили. Проникнуть будет сложно.       – Но говорили, что там используются технологии Щ.И.Т.а, – заметил Брюс.       – Сильно изменённые, – ответила Хилл. – Понадобится некоторое время, чтобы взломать их систему.       – Что на счёт Мстителей? – спросил Клинт.       – К нам везут Паркера, – Фьюри опёрся руками об стол. Он был явно расстроен. – Пацан полез на рожон, был ранен. Брюс, машина готова?       – Готова, но я её не тестировал, – Беннер пожал плечами. – Не на ком.       – Протестируешь на Питере. Ну и да, судя по тому, что мне сказали, нас ждёт довольно много дел. Сэм собирает остальных, скоро надо будет и нам выдвигаться. Будьте готовы отправиться.       – Даже мне? – Баки неуверенно приподнял руку.       – Даже вам, мистер Барнс, – ответил Фьюри. – Нам нужен каждый. Враг хорошо подготовлен и из-за неосторожности Паркера знает, что мы скоро прибудем. Будет готовиться. Нам нужно так же подготовиться. Поэтому я объявляю боевую готовность. С минуты на минуту будем выдвигаться. А пока свободны. Мистер Беннер, будьте добры, доставьте своё оборудование в медблок, чтобы мы могли сразу приступить к лечению мистера Паркера.       Присутствующие встали и вышли из кабинета. Барнс явно забеспокоился. Он не был готов к сражению. Это заметил Клинт:       – Волнуешься? – Бартон подошёл к Баки.       – Немного. Я не уверен, что готов к битве.       – К такому нельзя быть готовым, – Бартон пожал плечами. – Поэтому расслабься. Вдобавок, ты – опытный боец. Как прибудешь на место, инстинкты сработают. Не нервничай.       Через час был доставлен Паркер. Клинт и Ванда встретили группу медиков у входа. Выглядел Питер не очень – бледная кожа, повязка, обёрнутая вокруг талии, пропиталась кровью. И даже в таком состоянии Питер старался держаться так, словно его не ранили.       – Мистер Бартон, я болван, – только завидев обеспокоенного Клинта, Паркер попытался объясниться. – Мне надо было быть внимательнее.       – Молчи, Пит, – Клинт пошёл с медиками в медблок. – Ты молодец.       – Я просто не заметил снайпера. Я прикрывал мистера Уилсона от группы, и меня подстрелили... Я идиот...       – Будет тебе, Пит, расслабься. Ты лучше успокойся, сейчас будет легче.       Паркера сразу повезли в оперблок, куда Бартона не пустили. Ему пришлось остаться снаружи и наблюдать за тем, как печень Питера зашивали, а затем помещали парня в аппарат Беннера. Что-то подобное Клинт раньше видел...       – Мистер Бартон, – вышедший хирург подозвал Клинта к себе. – Мистер Паркер хочет с вами поговорить.       – А он...       – Ему уже лучше. Собственная регенерация и изобретение мистера Беннера делают чудеса.       Клинт накинул халат на плечи и вошёл внутрь. Питер, явно похорошевший, лежал смирно, не без интереса наблюдая за тонким белым лучом, светящим на свежий шов в районе печени.       – Что ты мне хочешь сказать? – Клинт прошёл ближе к Питеру.       – Мне удалось проникнуть на базу, – начал Пит. – Я нашёл там архив, решил проверить, вдруг там что-то важное.       – Да не должно...       – Там были дела Зимних Солдат, – услышав это, Клинт округлил глаза. – И там... там было ваше дело, мистер Бартон. Вы были Зимним Солдатом?       – Да, – Клинт сглотнул. Ему не хотелось, чтобы об этом кто-то знал.       – Я не уверен, что вам будет интересно, но я его забрал с собой, – Питер кивнул в сторону стены. На стуле у стены лежала куча вещей. – Я боюсь, что они начнут проверять наличие.       – Они скорее уничтожат всё, – Клинт прошёл к вещам Питера. Прикрытая окровавленной одеждой, там лежала старая картонная папка, подписанная именем Клинта. – Проще и быстрее.       – Там написано куча всего. Я не стал вчитаться, посчитал, что вам все эти записи будут понятнее. Меня вот только что заинтересовало...       – Что же?       – Там часто упоминалось гамма-излучение. Не знаете, о чём может идти речь?       – Даже если и знал, не сказал бы. Когда меня завербовали в Щ.И.Т., мне промыли мозги. Я знаю только то, что был Зимним Солдатом. И что программа закончилась со смертью последнего из выживших Солдатов.       – Понятно... – Питер явно расстроился от услышанного.       – Так, я пожалуй, заберу его, – Клинт засунул дело под футболку. – Никто не должен знать об этом, понял? Только четыре человека, включая тебя, в курсе, что я был Зимним Солдатом.       – Я понял, – Питер закивал головой. – Мистер Бартон?       – М? – Клинт, уже было выходивший из комнаты, остановился в дверях.       – Если что-то интересное прочитаете, расскажете об этом мне?       – Конечно, – Хоукай улыбнулся. – А теперь отдыхай. И помни – никому не говори.       Клинт решил ознакомиться с делом в своей комнате, подальше от посторонних глаз. И тем более, подальше от Баки. Джеймс не должен узнать, что Бартон был с ним в одной программе. Неизвестно, как он отреагирует, а печальных последствий Клинт не хотел. Всю дорогу до комнаты пресс будто горел от прижимающемуся к нему старому картону. Клинт пытался успокоиться, но самовнушение не помогало.       Придя в свою комнату, Бартон с какой-то параноидальной тревогой запер дверь и швырнул папку на стол. Из неё, по инерции, вылетела мятая тетрадь. Клинт первым делом решил ознакомиться с ней. Записи были сделаны на разных языках, видимо, за ним наблюдало много народу. Последние страницы с записями были забрызганы кровью. Клинт понимал, что это могла быть кровь кого-то из исследователей, которого Бартон и прикончил. Сомнения подтвердились, стоило Хоукаю прочитать запись. Она не была датирована, только результаты наблюдений: "объект нестабилен. Доза транквилизаторов превышена в пять раз. Вызвана группа. Облучение продолжается."       Затем Клинт просмотрел остальные записи на отдельных листах. Один лист с личным досье. Память не изменила Клинту – то, что он помнил о детстве, совпадало с написанным. Затем шли какие-то графики и таблицы. Последним листом было описание предмета, которым, по всей видимости, и облучали Клинта. Даже не описание, а зарисовка. Сердце предательски забилось в аритмии, когда Клинт с ужасом понял, что изображённый предмет был очень похож на тессеракт, из-за которого в своё время случилось много нехорошего. Судьба-злодейка...       Клинт был под влиянием гамма-излучения, как Брюс. Возможно, не в той же мере, но Беннер наверняка сможет почувствовать это излучение, как это случилось с Перчаткой Бесконечности. И если Клинт действительно облучён, почему он ничего не ощущал, даже когда держал артефакт в своих руках? Об этом нужно расспросить Брюса.       Но для начала Клинту нужно было необходимо спрятать дело. Не хотелось бы, чтобы об этом узнал кто-то ещё. Посмотрев по сторонам, Клинт не нашёл ничего лучше, как спрятать папку в матрас. Это настолько очевидное место, что никому и не придёт в голову искать что-то там. Поэтому Клинт схватил со стола нож, вспорол свой матрас и вложил в него дело, стараясь запихать подальше. Затем Бартон поправил постель, маскируя следы вмешательства. Самое главное, чтобы никому не взбрело в голову рыскать в комнате Бартона. А там уж можно будет и уничтожить дело, когда ответы на вопросы будут найдены.       Клинт решил отправиться к Брюсу. Если уж он не сможет дать ответ хоть на что-то, то Клинт сразу уничтожает дело и забывает обо всём этом.