***
В тот момент, когда Инквизитор ушёл через Зета-трубу, Марсианский Охотник посмотрел на Бэтмена и сказал: - Я знаю, что ты собираешься сказать, Бэтмен, и я все еще думаю, что Инквизитор имеет какое-то отношение к тому, что случилось с моей племянницей. Марсианский Охотник знал, что такой вывод, вероятно, был глупым и больше основывался на его желании обезопасить свою племянницу. Но с тех пор, как М'Ганн встретила Инквизитора, она начала меняться. Сначала изменения были незаметны, но Джонн легко мог сказать, что они начались вскоре после того, как эти двое встретились. Затем произошел инцидент в пограничном районе между Кураком и Биалией. Его племянница всегда была доброй и нежной душой, до инцидента в Биалии она никогда бы никому не причинила такого жестокого вреда и, конечно, никогда не убила бы живое существо. Теперь, однако, Джонн был почти поглощен беспокойством за свою племянницу. Беспокойство о том, что она медленно становилась тем, кем не была. Именно тогда Бэтмен наконец заговорил: - Я понимаю твои подозрения, и хотя в некоторых отношениях я их разделяю, Инквизитор не вышел за рамки своих полномочий в отношении руководства Командой. Правда, некоторые из его тренировочных режимов немного более интенсивны, чем то, к чему привыкла большая часть команды, но все равно не было ничего, что привело бы к тому, что произошло с Мисс Марсианкой. Джонн знал, что Бэтмен был прав в этом отношении, и было более чем вероятно, что опыт М'ганн с Оборотнем и зоной боевых действий, в которую он всех бросил, повлиял на нее гораздо больше, чем она показывала. Было несправедливо просто обвинять самую легкую цель, когда в этом могло быть виновато что-то другое. Когда Бэтмен затем заявил, что М'Ганн будет временно отстранена от активной службы –если, конечно, не будет другой альтернативы в случае действительно опасного кризиса– а также проведет больше сеансов с Черной Канарейкой, Марсианский Охотник почувствовал явное облегчение. Фосетт-Сити, несколько часов спустя Капитан Марвел, он же Билли Бэтсон, летел над своим родным городом, улыбаясь, наблюдая за городскими огнями внизу. Он знал, что ему давно пора спать и что дядя, вероятно, отругает его за то, что он так поздно вернулся домой, но ему просто очень нравилось летать над городом ночью. Свет, звуки, все это было так невероятно видеть сверху! Конечно, хотя он не сможет делать это очень долго, уже становилось слишком поздно, и ему нужно было скоро вернуться домой. Особенно если он хотел вовремя лечь спать. Капитан Марвел тихо вздохнул, желая еще несколько мгновений насладиться видом, он бросил последний взгляд на великолепный вид своего родного города, прежде чем вернуться в дом, который он делил со своим единственным оставшимся родственником. Мальчику потребовалось самое большее несколько минут, чтобы незаметно добраться до дома в пригороде Фосетт-Сити, и, войдя, он увидел, что его ждет дядя с выражением лица, которое пыталось выглядеть строгим, но на самом деле выглядело скорее любящим и с чувством облегчения. - Дядя Дадли, ты никогда не догадаешься, что сегодня произошло! - он почти радостно воскликнул. Дядя Билли Бэтсона приподнял бровь и криво улыбнулся племяннику: - Ты можешь рассказать мне все утром, но прямо сейчас тебе нужно лечь спать, завтра школа, и ты не будешь спать половину уроков. Билли Бэтсон выглядел так, как будто собирался поспорить со своим опекуном, но быстро согласился: - Хорошо, дядя, - он почти разочарованно вздохнул, но даже он мог подождать немного дольше. Тем не менее, супермощный ребенок улыбнулся, прежде чем направиться в свою комнату: - Спокойной ночи, дядя, увидимся утром. - Крепких снов, малыш. Капитан Марвел вернулся в свою комнату и крикнул: - ШАЗААМ! - Свет на долю секунды заполнил комнату, и как только он погас, фигура защитника Фосетт-Сити сменилась фигурой десятилетнего мальчика в джинсах и красной футболке. Билли Бэтсон зевнул и начал готовиться ко сну. Завтра ему предстоял долгий учебный день, и ему нужно было выспаться. Мальчик чувствовал себя в такой безопасности в своем окружении, что даже не заметил человека наблюдавшего за ним из-за сетчатого забора, который был частично загорожен парой мусорных баков.***
Инквизитор наблюдал за грязным колдовством, разыгрывающимся перед ним, с выражением отвращения на лице. Так вот почему лицо Капитана Марвела так и не было опознано, когда мужчина-ребенок был без формы. Он мог буквально изменить свою внешность с детской на взрослую. Как бы Данте ни было неприятно это признавать, это была, мягко говоря, искусная маскировка. И все же это было, пожалуй, единственное, что было разумного в еретике, стоявшем перед ним. Когда Капитан Марвел снял устройство слежения на обратном пути из Биалии, глупец даже не потрудился проверить, не было ли к его персоне прикреплено больше одного. В результате Данте удалось отследить его до Фосетт-Сити, предварительно убедившись, что его не обнаружат. Это было нелегко, но маловероятно, что Лига Справедливости догадается об этой маленькой...разведывательной операции. Он месяцами ждал, пока члены Лиги ослабят свою бдительность настолько, чтобы он мог сделать свой ход, и теперь он был вознагражден. Подтверждение секретной личности одного из их наиболее влиятельных членов Лиги. Это было прекрасно, и это было то, что окажется неизмеримо полезным в будущем. С тех пор как он подвергся унижению, работая бок о бок с Лигой Справедливости – хотя, как бы ему ни было неприятно это признавать, помощники оказались относительно более компетентными со времен Биалии,– он пытался собрать как можно больше информации об их секретных личностях, насколько это было возможно. Хотя они были некомпетентны почти во всех аспектах своей войны с преступностью, они были удивительно хитры –по крайней мере, по сравнению с тем, что касалось их секретных личностей, и ему потребовалось больше времени, чтобы собрать эту информацию, чем он первоначально ожидал. Бэтмен был одним из тех, кого Данте было легче всего вычислить. Нужно было только сделать вывод, кто будет достаточно богат, чтобы позволить себе хотябы половину вещей, которыми Бэтмен пользовался регулярно. Это в сочетании с полным презрением некоего богатого плейбоя ко всему преступному миру после убийства его родителей было относительно очевидно, что он хотел бы добиться справедливости не только за их смерть, но и за тех, кто также потерял близких. Конечно, существовала также вероятность того, что Брюс Уэйн не был Крестоносцем в Плаще и вместо этого только финансировал его, но Данте счел это очень маловероятным. Мало того, что ему было бы гораздо труднее подтвердить это, как это было с Капитаном Марвелом, у Бэтмена, несомненно, было бы множество непредвиденных сюрпризов, если бы он даже попытался сделать что-то подобное. Затем возникла аналогичная проблема с ксеносом, известным как Супермен. Этот конкретный случай был немного сложнее для Инквизитора, чтобы определить все обстоятельства. Ему пришлось сопоставить первое появление Человека из Стали с теми, кто прибыл в город в течение месяца или двух. Непростая задача, и на ее решение ушла бы целая вечность, если бы не одна простая вещь. "Дейли Плэнет". Учитывая, насколько близок Супермен, казалось, был с определенной женщиной-репортером из этой новостной организации, казалось бы, существовала вероятность, хотя и маловероятная, что он может быть нанят в ту же компанию. Когда Данте сверил даты, соответствующие всем новым сотрудникам, с датой дебюта Супермена, только один человек действительно подходил. Кларк Кент. Мужчина, которого усыновили Кенты, жившие в городке под названием Смолвиль, расположенном примерно в пятидесяти милях к западу от Метрополиса. Кларк Кент не только был физически похож на Супермена, но и его явно моральное воспитание объяснило бы многие из его отвратительно наивных убеждений (или, по крайней мере, отвратительно наивные убеждения, от которых ксенос откажется, когда выяснится его истинная природа). Конечно, как и в случае с Бэтменом, Данте не мог подтвердить это наверняка. Человек из Стали, без сомнения, обнаружил бы Инквизитора задолго до того, как он смог бы даже попытаться подтвердить, кем притворялся ксенос. В какой-то момент ему придется использовать Уоллер, чтобы подтвердить свои подозрения по этому поводу, но он должен быть в состоянии извлечь что-то ценное из раскрытия такого рода информации. Конечно, Уоллер, возможно, была союзником в то время, но было ясно, что они были союзниками по расчету. Данте не мог быть уверен, отвернется ли она от него, если он станет обузой в ее глазах. Были и другие, чьи личности ему нужно было только подтвердить, в том числе Зеленая Стрела и его любовница Черная Канарейка, которых, как он был уверен, звали Оливер Куин и Дайна Лэнс соответственно. Робин, который был приемным сыном Брюса Уэйна, Диком Грейсоном, Флэш – Данте получил довольно ясный намек на его личность после того, как этот имбецил Уолли Уэст раскрыл свое настоящее имя вскоре после того, как была сформирована Команда, – который был специалистом-криминалистом, работавшим в полицейском управлении Кистоун-Сити по имени Барри Аллен. Однако с некоторыми из них ему все еще нужно было подтвердить, кто они такие, и, как ни странно, у него все еще были некоторые трудности с раскрытием того, кем была Артемида под этой маской, хотя рано или поздно он это выяснит. Потому что, хотя она заявила, что она племянница Зеленой Стрелы, Данте знал, что она явно лжет, это было видно по всему языку ее тела. Единственными, кого ему действительно не нужно было раскрывать, были Чудо-женщина и Троя, обе женщины, похоже, не пытались скрыть, кем они были, учитывая, что первая была послом в ООН от своего собственного жалкого народа, в то время как последняя, казалось, только проводила свободное время на базе. Отбросив на время эти мысли, Данте направился обратно в Сиэтл, там были вещи, которыми ему нужно было заняться. Более конкретно, преступники, которые считали хорошей идеей попытаться захватить там старые операции Кингмана. Казалось, что пощадить Графтона оказалось правильным решением. Хнычущий адвокат оказался ценным источником информации, но Данте не мог забыть, как этот трус предал своих работодателей и легко предаст его, если появится лучший вариант. Тем не менее, хотя сейчас он сосредоточится на преступных главарях, которые сочли хорошей идеей попытаться заполнить вакуум в Сиэтле. Несколько Лет Назад Стены помещения, в которой снова оказался мальчик, были покрыты пятнами крови и другими формами внутренностей. Всего в нескольких футах от него на операционном подносе лежало множество хирургических инструментов, и все они были практически залиты кровью. В этот момент почти повсюду слышались крики, других пленников пытали либо для получения информации, либо просто от скуки, которую мальчик не знал. Единственная причина, по которой он был одним из немногих, кто не кричал, заключалась в том, что он сам кричал до хрипоты давным-давно, и теперь почти ничего не могло вырваться у него изо рта без боли. Раны на его теле теперь были еще хуже. Несколько участков его кожи были содраны с помощью ножа для снятия кожи, там были пятна обожженной кожи от электрического оборудования, а также порезы от ножа, которые были сделаны не для снятия кожи, а скорее просто для того, чтобы сделать надрезы на коже. Мальчику было интересно, как долго он пробыл в этом месте, так как не было ничего, что можно было бы использовать, чтобы сказать, сколько времени прошло с тех пор, как его бросили сюда. Конечно, в его камере тоже было очень трудно определить течение времени. Это могло быть больше, чем просто дни, это могли быть недели или даже больше, насколько он знал. Перед мальчиком стоял тот же монстр, который мучил его в течение нескольких дней. Он был зол, но в этом не было ничего нового. Каждый раз, когда мальчик не кричал так громко или отказывался от своих предложений пощады в обмен на клятву верности "истинным богам", он делал это более болезненным, но всегда останавливался, прежде чем причинить какой-либо постоянный вред. Вместо этого он выходил из комнаты и переходил в другую, соседнюю, и из камеры доносились крики, пока, в конце концов, они внезапно не прекращались. Мальчик был молод, но не глуп, он знал, что эти люди, скорее всего, мертвы. Они были счастливчиками. Тех, кому повезло меньше, все еще мучили в других частях огромного склада. Их крики постоянно отдавались эхом почти со всех сторон, которые лишь частично заглушались гулким звуком его похитителя, расхаживающего перед ним. Он был там в течение последних нескольких минут и каждые несколько мгновений рычал через свое покрытое шрамами лицо. В конце концов бронированный гигант издал гортанное рычание, чтобы показать, насколько он раздражен тем, что его нынешняя жертва все еще не сломлена. Даже после многократных пыток, как умственных, так и физических, в течение нескольких часов подряд, мальчик просто не сломался. Они содрали с него кожу и влили в его организм различные обезболивающие препараты. Хотя мальчик постоянно кричал, он никогда не умолял их остановиться. В конце концов мучитель сменил тактику и использовал коктейль из наркотиков, чтобы вызвать ужасные галлюцинации. Как и раньше, мальчик, казалось, все еще не сломался, по крайней мере, пока. Мальчик все еще смотрел на них скорее с ненавистью, чем со страхом. Когда гигант заговорил снова, он все еще говорил тем же гортанным тоном: - Должен признать, у меня редко была такая жертва, которую было так трудно сломать. На самом деле большинство смертных просто начинают молить о пощаде в течение нескольких минут. Это довольно впечатляюще. - Он издал глубокий, хриплый смех: - Когда ты получишь надлежащее...образование, у тебя будет потенциал стать одним из величайших слуг Хаоса. Смех начался снова, когда мальчик услышал гулкие звуки шагов, приближающихся к двери. Однако это были не топоты великанов или служивших им культистов. Это было больше похоже на то, как будто кто-то шел босиком по пермакритовому полу. - И похоже, что инструмент, который избавит тебя от твоей печальной преданности Императору-Трупу, наконец-то прибыл. Через несколько мгновений металлическая дверь позади гиганта открылась с пронзительным скрежетом, когда металл заскрежетал о металл. Великан повернулся и отступил в сторону, позволяя мальчику самому увидеть новоприбывшего. Там был человек нормального роста, одетый с головы до ног в рваный плащ с капюшоном, который полностью скрывал черты лица женщины. - Теперь он ваш, миледи. - Великан потопал прочь и закрыл за собой дверь. В тот момент, когда дверь полностью закрылась, фигура стоявшая перед связанным мальчиком, начала пробираться к нему. Когда она заговорила, у неё был явно женский голос, но он был искажен, как будто кто-то говорил, в то время как что-то другое говорило то же самое одновременно. Несмотря на то, как изменился голос, он был слишком хорошо знаком мальчику. В конце концов, именно она родила его. - Мой мальчик, мой драгоценный мальчик. - Она заговорила, откидывая капюшон, полностью опуская его, чтобы открыть свое лицо. Глаза мальчика расширились от ужаса при виде того, во что превратилась его мать. Ее лицо было смертельно бледным, глаза темными, темнее, чем все, что он видел раньше, и на ее лбу был выбит странный символ. Это была странная смесь символов, используемых для мужчин и женщин. Мальчик был слишком потрясен тем, что он видел, чтобы произнести хоть слово, когда его мать сняла плащ, только чтобы обнаружить, что она была полностью обнажена под ним. Он заметил, что тело его матери было таким же бледным, как и ее лицо. Ее руки теперь больше походили на когти, ногти были намного длиннее и толще. Она неторопливо направилась к нему, ее улыбка напомнила мальчику клинок. - О зачем, мой мальчик, ты сопротивляешься, принц может предложить тебе так много. Каждая мечта, которая у тебя когда-либо была, может стать твоей, если только ты откажешься от Ложного Императора и навеки присягнешь Принцу Хаоса. Связанный ребенок ничего не сказал, и существо, похожее на его мать, продолжало двигаться вперед, пока она почти не нависла над ним. Она вздохнула, проведя пальцем по его связанной правой руке, оставляя за собой длинную, глубокую и кровавую рану. - Мама, зачем ты это делаешь?! Почему ты делаешь мне больно?! - мальчик закричал, ища причину, любую причину, по которой его собственная мать могла бы так мучить его. - О, но я не причиняю тебе вреда, сын мой. Если ты пообещаешь себя Принцу, боль превратится в вечное удовольствие. Не только это, но у тебя даже будет отец, которого ты всегда хотел, принц обеспечивает верующих. Существо, принявшее облик матери мальчика, пробежало языком по ране, которую только что нанесло ему на кожу, слизывая кровь. Мальчик подавил желание закричать от ужаса и отвращения, но вскоре сдался, когда существо сделало еще один порез на его руке и повторило процесс. Это продолжалось в течение нескольких минут, и с каждым ударом существо, маскирующееся под мать мальчика, просило мальчика отречься от Императора и принять Принца Хаоса, только чтобы получить отпор. Монстр даже сдирал часть кожи - не то чтобы его предыдущие мучители уже не делали этого-просто чтобы усилить боль, смеясь каждый раз, когда он это делал. В этот момент существо вздохнуло, казалось бы, разочарованно: - Я не могу сказать, что я не расстроена Данте, ты должен понять, что вся эта боль, все эти страдания, которые ты заставляешь меня причинять тебе, могут стать миром поистине чистого совершенства. Если бы только ты открыл себя для этого. Затем существо наклонило голову и постучало по щеке удлиненным ногтем указательного пальца правой руки. Каждый раз, когда существо постукивало себя по щеке, острый ноготь впивался в кожу, и к третьему удару рана открылась, и кровь теперь текла на палец и стекала со щеки на шею. Однако монстр, казалось, даже не заметил этого, и вместо этого на его лице начала появляться садистская улыбка. - Если боли недостаточно, чтобы склонить тебя на сторону Принца, тогда, возможно, ты будешь более восприимчив к удовольствию! - Затем существо продолжило использовать свои когти, чтобы разорвать и без того изодранную одежду Данте, оставляя при этом кровавые порезы на его коже. В этот момент Данте был почти голым, и его глаза расширились от ужаса, когда он продолжал бороться со своими оковами. Мерзость забралась на стол, и мальчик был привязан к ней, и когда Данте смотрел прямо на существо, его лицо изменилось еще больше. Его глаза стали совершенно черными, а зубы теперь напоминали острые как бритва клыки. Голова существа опустилась, пока не оказалась рядом с головой Данте, и начала покусывать его за ухо, вырывая маленькие кусочки мочки уха мальчика. После того, как это было сделано, он прошептал слова, которые пробрали мальчика до костей: - А теперь, маленький Данте, позволь мне показать тебе мир поистине чистого совершенства. Глаза мальчика расширились в полном ужасе, когда демон начал свою работу, и за пределами комнаты были слышны только крики, исходящие от маленького мальчика, наряду со звуками чего-то еще из совершенно другого источника, чего-то...плотского. Гора Правосудия, Апартаменты Мисс Марсианки М'ганн проснулась в поту, и почувствовала, как к горлу подступает желчь. Она сразу же побежала в ванную, прежде чем вытряхнуть остатки своего ужина через рот. Это заняло всего несколько мгновений, но марсианка продолжала прокручивать в голове свой последний кошмар. Можно было с уверенностью предположить, что она узнала гораздо больше, чем когда-либо хотела узнать о прошлом Инквизитора, нет, Данте. Когда Кальдур сказал ей, что ее способности могут быть вторжением в частную жизнь, это никогда по-настоящему не "доходило" до неё. Она почувствовала, как желчь снова начала подступать к горлу, но на этот раз ей удалось подавить ее. Ее отвращение к тому, что она видела, и к самой себе за то, что вела себя так бездумно. Мисс Марсианка знала, что больше не может держать это в секрете, она должна была как-то загладить свою вину, каким-то образом она должна была загладить свою вину за это. Она должна была найти способ извиниться перед Данте за свои действия так, чтобы он принял их. Она знала, что это будет почти невыполнимой задачей, но должно было быть что-то, что она могла бы сделать, чтобы исправить это.