I'm just a man, I do what I can Я — человек, я делал, что мог. Don't put the blame on me Не будь со мной так строг. — Human, Rag'n'Bone Man
***
Уинифред тихо прикрыла деревянную дверь, ведущую в её комнату, и глубоко вздохнула. День был достаточно непростым (она намеренно не использовала слова «тяжёлый» или «сложный» — это были синонимы прошлой жизни, которую даже вспоминать не хотелось), но сейчас, находясь в своей небольшой комнатушке, небольшом мирке, она чувствовала себя… близко к отметке «счастливая». Она переоделась, привела себя в порядок, немного прибралась, сменила постельное бельё и попробовала почитать книгу. Вот, вроде бы эти дела обыденны для простого человека, иногда даже неприятны или ненавистны, но для неё ощущения от того, что она занимается чем-то, что будет лучше и приятней ей, были бесценными, пусть и немного инородными. Она вновь огляделась. Мягкая кровать, подушки, хороший рабочий стол, яркое освещение и приятный запах, доступ к технике и к книгам. Чем не идеальное место, где можно остаться на всю жизнь? Но у Уинифред так же было и некоторое отторжение всех этих благ и знакомств. Она достаточно четко понимала, что весь этот «рай» не мог продлиться вечно. «Чёрная империя» всегда будет искать её, пока Карл Жак на своем месте и Империя не развалена. Оба этих явления, как считала, будут не скоро. Никто в здравом уме и добром здравии не пойдёт на мутантов под его руководством. Если только у него нет другой армии мутантов, столько же подготовленной, опытной и хладнокровной, как его. Сколько бы Уини не пробовала привыкнуть к этому месту, к этим мутантам, чего-то ей не хватало во всем этом. Она будто на ещё одном задании, где нужно было притворяться хорошей и дружелюбной, доверчивой, а потом, когда она добьётся доверия, взять и разбить цель изнутри. Будто сейчас — затишье перед бурей, которая смоет всё без остатка. Но Уинифред не хотелось, чтобы буря появилась. Она пыталась проявить себя с более позитивной стороны, чтобы просто слиться с толпой. Глупо и даже несколько нелогично с её стороны, но… Это постоянное но! Она хотела измениться так, чтобы ничто не могло бы ей напомнить прошлое — ни её привычки, ни общение с ребятами. По полу прошлись лёгкие лапки, едва слышно простучав когтями по полу. Уинифред так и не узнала, откуда Питер достал её. Никто не знал, кроме него самого, но это было, в общем-то уже не так уж важно. Кошке мало того, что понравилась Уинифред, несмотря на первоначальный испуг, она у неё осталась жить в комнате. Такое «соседство» было ужасно непривычным и даже немного пугающим, но Уинифред быстро привыкла — и не в таких ситуациях бывали — и лишний раз старалась не беспокоить кошку. Соседка была не без позывного — она откликалась на имя «Элис» и ни на что больше. Лысая кошка удивляла всем: отсутствием элементарной шерсти, почти человеческим поведением и своими умными глазами-щёлочками. У Уинифред иногда проскальзывала мысль, что Элис мутант, но эта теория не оправдывала ожиданий. Кошка буквально запрыгнула на кровать и свернулась клубком на смятом в ногах Уинифред одеяле, тихонько мурлыча. Девушке одеяло было не нужно, а Элис облюбовала его себе под гнездо — и все были довольны. В такой позиции Уинифред и Элис засыпали, умиротворённые и вполне довольные своим положением.***
«О, помнишь двадцать первую ночь сентября?»* — пел приятный мужской голос из радио, которое стояло на окне в столовой. Уинифред же в этот момент была в кухне, но прекрасно слышала, мысленно немного подпевая песне, которая ей даже понравилась. Она заваривала себе чай с молоком — одно из её любимых лакомств, которое она попробовала здесь, в университете. Он был прохладным, и Уинифред без проблем могла его пить, не обжигаясь. Приятная идиллия царила в особняке Ксавьера — ученики шумно обсуждали между собой что-то, не отвлекаясь на Уини (в кои-то веки!), порой используя свои способности. Учителей не было видно, но она точно знала, что Хэнк Маккой вместе с Рейвен, с которой у него были, если она не ошибалась, отношения, и Доном были в лаборатории, предпочитая перекусывать в узкой компании. Хотя всё же иногда Дон завтракал вместе со всеми — он был немногим старше большинства жителей особняка, в том числе и самой Уинифред) и, кажется, ему нравилось проводить с ними время. Уинифред, хоть и была здесь недели две, могла сказать, что уже привыкла к местной канители. Хотя, стоит отметить, что она не завела особенно много друзей и в основном была в одиночестве, если не была в библиотеке с Куртом или не прибегал Питер. Ну, или Дон её звал к себе на осмотр. Питер Максимофф. В последние дня два он не появлялся здесь. И некоторое волнение за него было у Уини, хотя бы потому что не от всего можно убежать на суперскорости. Тем более, это не поможет спастись от Чёрных. У тех есть всё, чтобы его остановить. Хотя, с другой стороны он мог… Нет. Точно нет. Уинифред удивлялась таким мыслям по отношению к своим сожителям и знакомым. Да, она не особо хотела, чтобы эти ребята попадали туда, но чтобы беспокоится о ком-то — это было несколько непривычно. Насколько она понимала, здесь было много тех, для кого особняк был единственным выходом из сложившейся у них ситуации. Это не удивляло Уини, но казалось немного странным. В той же империи были те, кто почти не испытывал нужды в жизни до империи. Та же Ладья, к примеру, по своему желанию попала к Карлу. Ивонне — так звали Ладью — просто захотелось попробовать чего-то нового в жизни. Она так и сказала: «Мне было скучно в четырёх стенах, будто в золотой клетке. Мне хотелось свободы, и я её получила здесь. И теперь я не могу расстаться с этим». Уинифред, по меньшей мере, казалось это безрассудным. Лично она была бы не против жить в золотой клетке. Допив свой чай и помыв за собой чашку, Уини направилась в библиотеку. Может, ей удастся побыть в тишине, подальше от суматохи. Дорогу к библиотеке Уинифред уже запомнила. Не считая её замка и комнаты, это было её любимым местом. В ней была очень приятная и уютная атмосфера, которая успокаивала её и настраивала на чтение и приятные мысли. Открыв двери, она почти сразу увидела Курта Вагнера. Он, как это часто бывало, обосновался около полок с религиозными произведениями, сидя на бортике дивана и читая вслух, пытаясь произносить слова правильно. Курт часто делал это в одиночестве, стесняясь, но, когда Уини приходила, она пыталась помочь. — Добрый день, Уинифред, — из-за акцента её имя звучало почти как «Винифретхт». Уинифред это немного раздражало, но одновременно с этим было смешно. Учитывая то, что он это сказал на немецком, имя стало еще похожим на ругательство. — Добрый, Курт, — ответила Уини. Она не заводила долгие разговоры без причины, предпочитая говорить только тогда, когда ей что-то было непонятно или какая-то мысль не давала покоя. Она старалась никого не беспокоить, как ей казалось, по пустякам. Книга была интересной, но из-за того, что Уини плоховато читала, дело шло медленно. Может быть, до того, как попасть в руки Карлу, она и умела читать, но с чисткой памяти многие навыки, как говорил Наар, могли исчезнуть или немного «размыться». Он не имел привычки лгать, но мог недоговаривать. После «чистки» способностями Наара те вещи, которые она могла раньше делать, со временем не восстанавливались, и приходилось учиться заново. Поначалу было стыдно, когда она, Марс и Наар, а иногда и Волна садились в её комнате, и она, убийца и боец, как малыш, читала буквально по буквам. Сейчас уже было проще, пусть и не идеально. История расказавыла о путешественнике, который попал на остров и в одиночестве пытался выжить. Уинифред уже дочитывала главу, когда её прервал Дон: — Уинифред! Я тебя везде ищу! — Да, Дон? — приподняла бровь Уини. Какой-то он дёрганный сейчас. Да, Дон и раньше был немного зашуганным, но сейчас он был прямо взъерошенный донельзя и с на максимум раскрытыми глазами, как будто увидел призрака наяву. — Нужна твоя помощь.