Роковая ошибка или подарок судьбы?

POV Полина

Я долго ворочалась, пытаясь уснуть, но мне никак не удавалось сделать это. Я считала овец, слонов, да кого я только не считала этой ночью! В сон я проваливалась максимум на полчаса, а затем снова просыпалась и смотрела в потолок. Как мне жить дальше, если я без него даже спать не могу? В 5 утра мне пришлось встать и пойти на кухню, чтобы выпить чаю. Я была полностью разбита, потому что спать мне действительно хотелось, но я не могла, потому что мои мысли были заняты только одним человеком. Я и не думала, что можно так сильно любить... Я смогла уснуть только после того, как выпила чай, но и это продлилось недолго – часа 3. Я даже стала завидовать Насте, которая с ночи до утра проспала, даже не проснувшись. Она явно встанет бодрой и отдохнувшей, чего не скажешь обо мне. Я сходила в душ, но даже это помогло буквально на пару минут, а потом по своему состоянию я была похоже больше на выжатый лимон. Аппетита по-прежнему не было, а значит и силы для нового дня мне взять неоткуда. Мне нужно заниматься делами, нужно взять Егору больше еды, лекарств и какую-нибудь тёплую кофту. Для начала я собираюсь и бегу на рынок, чтобы купить там вкусной колбасы, которую так любит Егор, и свежего хлеба, который как раз завезли перед моим визитом. Мы с мамой предпочитаем брать хлеб именно здесь, потому что тут его выкладывают на прилавок сразу, в отличие от супермаркетов, где привезённый хлеб ещё какое-то время хранится на складе. Далее бегу в магазин бытовых товаров и покупаю ещё один термос – буду чередовать их. Возможно, я слишком драматизирую и зря накупаю столько всего, ведь есть шанс, что сегодня или завтра Егора уже выпустят, но я не могу так рисковать. Кроме меня никто ему не принесёт ни чая, ни что-либо ещё. Бегу в продуктовый, чтобы купить ему что-нибудь вкусное к чаю. В отделе сладостей теряю голову, потому что никак не могу определиться с выбором – я попросту не знаю, что Егор любит. Чёрт, я совсем дура что ли? И какая я после этого девушка, если не знаю о вкусах своего парня? В итоге беру шоколадные вафли, ориентируясь на свой вкус. Выйдет из СИЗО – расскажет обо всех своих предпочтениях в еде. На всякий случай я взяла ещё литровую бутылку воды, если вдруг у него закончится чай. Да и таблетки лучше запивать именно водой. Я сломя голову бежала к кассе, чтобы успеть всё как можно быстрее, но неожиданно столкнулась с кем-то. Я подняла глаза, чтобы посмотреть, в кого врезалась, и извиниться, но, увидев перед со собой ЕГО, я просто потеряла дар речи... Передо мной стоял тот, из-за кого моя жизнь однажды пошла кувырком. Передо мной стоял Влад, ухмыляясь... — Что ты так летаешь? — он усмехнулся, придумывая какую-то колкую фразочку, а затем продолжил: — Своему хахалю передачку в тюрьму собираешь? Приходил ко мне ваш адвокат, по ушам ездил, но я, увы, не в курсе, почему твой психически нездоровый парень разгуливает на свободе и нападает на людей, когда его место в психушке, — Влад откровенно насмехался надо мной, каждым словом принося мне невероятную боль. Я собрала в себя всю свою злость и одарила придурка звонкой пощёчиной, чтобы он поменьше раскрывал свой поганый рот. — Не смей говорить так про Егора! — злостно прошипела я. — Если бы не он, я бы в ту ночь съехала с катушек. И всё из-за тебя, дебила, который на самом деле никогда меня не ценил, а хотел лишь в постель затащить! — Влад потирал свою щёку, которая уже успела приобрести красный оттенок. — А он небось затащил уже, — парень сказал это шёпотом, так, чтобы слышала только я. — И как тебе с ним? Нормально трахается? — Охуенно, — я улыбнулась, показывая своё безразличие к его оскорблениям. На самом деле, такие грубые слова меня задевали, но зачем об этом знать кому-то, кроме меня? — Ну, я не сомневался, что такой шлюшке, как ты, понравится. Ищи себе другого мужика, а то этого посадят и трахаться не с кем будет. — Егора скоро выпустят, а вот ты и твои дружки-наркоманы сядете. Я уже написала на тебя заявление за попытку изнасилования, а на твоих друзей за соучастие в этом и клевету. Так что прощай, Владик, — я гордой походкой пошла туда, куда собиралась изначально, – к кассам. Но Влад не отвязался, а пошёл за мной и аккуратно взял меня за запястье, чтобы я остановилась. Ничего себе, и где же его смелость? — Что я должен сделать, чтобы по этим заявлениям не завели дело? — спросил парень, а я в этот момент увидела в его глазах страх. Страх за свою шкуру. Страх за свою никчёмную жизнь. — Поговорить с Кириллом, чтобы он забрал заявление, — я довольно улыбнулась. — Иначе можете себе собирать передачки, — я рассмеялась, а затем, вырвав руку из его некрепкой хватки, всё-таки пошла к кассе. Хотя бы страх должен заставить Кирилла забрать заявление. Мне плевать, будут разбираться с ними за их грешки или нет, я просто хочу, чтобы моего парня отпустили. И я больше никогда не допущу того, чтобы Егор кого-то избил. Теперь я буду следить за ним тщательнее. Следующим и, наконец, последним пунктом назначения была аптека, где я приобрела для Егора противовирусное средство и на всякий случай жаропонижающее. Кто знает, вдруг у него уже высокая температура. После разговора с Владом я шла домой в смешанных чувствах – с одной стороны, я была рада тому, что он тоже сможет поговорить с Кириллом и убедить его забрать заявление, а, с другой, его гнилые словечки меня очень расстроили. Даже от слов Кирилла и Максима мне было не так обидно, как от слов бывшего парня, на которого я потратила месяц своей жизни. Он считает меня шлюхой безо всякой причины. Просто из-за своей глупой обиды на то, что в ту ночь у нас обломался секс, которого хотел только он. Когда я пришла домой, Настя уже не спала и выглядела довольно свежей и отдохнувшей, чего не скажешь обо мне. — Поль, ты где была? Я проснулась, а тебя нет нигде, трубку ты не берешь, — обеспокоенная подруга подбежала ко мне, забирая пакеты. — Я ходила на рынок, в магазин, в аптеку, — стала перечислять я. — Сейчас соберу сумку и пойду к Егору. — Выглядишь убитой, — подметила подруга, когда я села на стул, чтобы успокоить головокружение. — Во сколько ты проснулась? — Я почти не спала, никак не могла заснуть. — Ох, кошмар какой, ты сумасшедшая, — девушка сделала мне кофе, чтобы хоть немного меня взбодрить. Придя в себя, я сначала поставила полный чайник, чтобы налить Егору чай в термос, а затем стала нарезать ему бутерброды. Я отдельно нарезала хлеб, колбасу, сыр и уложила всё это в один контейнер – Егор сам себе сделает бутерброды, какие захочет. В большую спортивную сумку, которую я еле-еле достала со шкафа, я положила парню некоторые вещи – тёплый свитер, спортивные штаны, тёплые носки и тёплый плед, мало ли пригодится. Там ему никто не выдаст даже одеяло тёплого, а я не хочу, чтобы он там заболел. Почти перед самым выходом, когда и бутерброды, и термос с чаем, и вафли были уложены в сумку, я погрела ему суп. Совсем его организм истощится там без нормальной, домашней пищи. — Настюш, я сейчас уйду, когда приду – не знаю. Ключи на всякий случай тебе оставлю, но ты можешь остаться, если нужно. — Правда? Я тебе не мешаю? — чёрт, у подруги тяжёлая ситуация в семье, а я даже ничем не могу помочь. Хорошо, что я хотя бы могу оставить её у себя. — Нет, конечно. Будь здесь столько, сколько нужно, — я обняла подругу и вышла из квартиры, закрыв за собой дверь. Я не знаю, как у меня не отвалилось плечо от такой тяжёлой сумки, но я всё же дошла до пункта назначения. Целая и невредимая. Ну, почти. Если не считать следа от лямок сумки, который наверняка в течение нескольких дней будет красоваться на моём плече. Сегодня я была гораздо увереннее, чем вчера, потому что я знала, что на моей стороне даже начальница этого отдела. Я подошла к дежурному, но уже к другому, потому что у вчерашнего, скорее всего, выходной. Оно и к лучшему, он мне совсем не понравился, слишком грубый. — Здравствуйте, а Ирина Сергеевна у себя? К ней можно? — я решила, что про Егора ничего спрашивать не буду, потому что Ирина Сергеевна сама меня проводит и всё проконтролирует. — Добрый день, а вы по какому вопросу? — его посадили направлять людей по кабинетам, а он играет в дознавателя. Очень интересно. — Она знает. Я Полина Ефременкова, — мужчина не стал больше ничего спрашивать, а лишь позвонил Ирине Сергеевне, которая сразу же сказала ему, чтобы он пропустил меня к ней. Как же она держит их тут. Все уважают и слушают, выполняют её приказы. Может, зря я поступаю на гостиничное дело? Вдруг меня тоже ожидает такое же будущее крутой начальницы отдела полиции. Подумаю на досуге! Я вошла в кабинет женщины, предварительно постучавшись. Ирина Сергеевна восседала на своём кресле и снова работала с какими-то бумагами, но сразу же прервалась, как только я вошла. — Ты как-то болезненно выглядишь. Ты случайно не заболела? — встревоженно спросила женщина. Чёрт, мне так нравится сталь в её голосе! — Я просто всю ночь не могла уснуть. Ирина Сергеевна, можно мне к Егору? Я ему тут принесла покушать, а ещё тёплых вещей, — я расстегнула сумку, что показать женщине её содержимое, но она прервала. — Полин, я не буду проверять. Я думаю, что понимаешь, что запрещённые вещи только усугубят ситуацию, которую мы намерены разрулить, — Ирина встала со своего кресла и успокоила меня. — Да, конечно... — Сегодня во второй половине дня ко мне приедет Курагин, мы обо всём поговорим. Женщина улыбнулась мне, сказала, что Егору повезло с девушкой, а потом повела меня по тем же коридорам, что и вчера. Как же я надеюсь, что мне не придётся бывать здесь часто... Тот же тёмный коридор, те же закрытые двери. Только охранник другой. Ирина Сергеевна, как и вчера, даёт охраннику распоряжение проводить меня до комнаты Булаткина, но сегодня ещё добавляет, что через час меня выгонять не надо. Просто мировая женщина какая-то! Егор сидит на кровати, его взгляд пустой и безжизненный, словно он находится не в СИЗО, а в психиатрической больнице, где пациентов специально обкалывают всякими препаратами. — Полечка... ты пришла... — он улыбается мне, но в этой улыбке я читаю всю ту боль, которую он чувствует. — Мой хороший, как же я могла не прийти? — слёзы наворачиваются на глаза, я ставлю сумку рядом с его кроватью, а сама сажусь на колени и кладу голову на ноги Егора. — Как же я скучала... — Солнышко, не плачь, — он поднимает меня с пола и целует. Я наконец-то чувствую себя счастливой, потому что он рядом... — Почему у тебя глаза покрасневшие? — он встаёт, поворачивает меня к тусклому свету, который проникает через небольшое окошко, и внимательнее рассматривает мои глаза. Ох, ещё и от него не хватало получить за то, что я не спала почти всю ночь. — Я не спала почти, — честно признаюсь ему, потому что врать нет смысла. Я не смогу нормально спать, пока он не будет рядом со мной. — Не могла уснуть без тебя. — Когда выйду отсюда, устроим с тобой сонный марафон, потому что я тоже плохо спал, — Егор усмехается. — У меня подруга ночевала сегодня, у неё тоже проблемы в семье, — не знаю, зачем я рассказываю ему это, просто мой парень должен знать обо всём, что происходит у меня. — Я тебе принесла много всего, — я поставила сумку на стул, чтобы достать из неё всё. Я постепенно выставляю на стол всю ту еду, что принесла ему, а потом достаю и вещи. — Поль, зачем я тебе нужен? — вдруг спрашивает Егор, когда я наливаю ему чай. У меня чуть всё из рук не падает от такого вопроса. Я поворачиваю голову в его сторону и удивлённо в глаза Егора, полные боли. — Что за вопрос? Я люблю тебя, — я протягиваю ему кружку с чаем. — Тебе нравится ходить сюда и носить мне чай с супчиком? Очевидно, что я порчу тебе жизнь. Ты бы сейчас могла с друзьями гулять и веселиться, а ты сидишь в этом поганом СИЗО. Тебе надо начать новую, спокойную жизнь, в которой не будет меня. Потому что с моим появлением у тебя всё пошло по наклонной, — с каждым сказанным словом слёзы начинают течь интенсивнее, я уже не могу их сдерживать. Зачем он так говорит? — Ты хочешь, чтобы я ушла? — спрашиваю это с такой болью, потому что понимаю, что, если он скажет «да», я просто не смогу уйти. — Нет, — выдыхаю. — Я хочу, чтобы ты пересмотрела своё отношение ко мне. Зачем тебе псих, от которого можно ожидать что угодно? — Ты не псих, — я сажусь к нему и крепко обнимаю, чувствуя, как он обнимает меня в ответ. — Егор, я тебя люблю, я хочу быть с тобой, ты понимаешь? — всхлипываю, потому что я боюсь, что он окончательно решит расстаться. — Я тоже тебя люблю, но что будет, если я не выйду отсюда? Зачем тебе тратить своё время на меня? — не могу поверить, что мой Егор опустил руки и говорит мне такие слова. — Ты дурак, — бью его рукой в грудь, но так сильно, как хотелось бы. — Ты выйдешь, ты совсем скоро выйдешь и мы будем вместе, я больше не допущу такого, чтобы ты кого-то избил. Мы ведь так мечтали о том, что ты откроешь свой отель, отвезёшь меня в Пензу, в Лос-Анджелес, ты забыл об этом? — я уже в голос рыдала прямо на плече парня, голос то и дело дрожал. — Зайка, ты чего? Успокойся, я же с тобой, — Егор целует меня в лоб, а затем укладывает мою голову себе на колени и начинает поглаживать. — Ты меня не бросишь? — постепенно успокаиваюсь, когда понимаю, что он больше не говорит этой ерунды. — Не брошу. Я ещё долго лежу так, на коленях Егора, и пытаюсь убедить его в том, что совсем скоро он отсюда выйдет. Я говорю о том, что Пётр Алексеевич и Ирина Сергеевна на нашей стороне, а от этого шанс того, что его отпустят, повышается. Егор мне верит, но я всё равно вижу, что ему тяжело. Я его никогда не видела таким убитым. Мы окончательно переходим на приятную тему разговора, поэтому я встаю с его колен и предлагаю поесть, на что он охотно соглашается. Егор ест суп, а затем один бутерброд с колбасой. Для него слабенько, но я понимаю, что я здесь не одна с плохим аппетитом. Я не ела нормально со вчерашнего дня, но даже сейчас при виде еды мой аппетит не даёт о себе знать, его просто нет. — Как твоё самочувствие? — я спрашиваю это только сейчас, хотя должна была спросить с самого начала. — Нормально, — «нормально» – не хорошо, будем пить лекарства. — Выпей, — я достаю из упаковки таблетку «кагоцела» и протягиваю ему. Егор даже не пререкается и не пытается возразить мне, а лишь берёт бутылку воды и запивает таблетку. Я снова сижу у него на коленях и обнимаю за шею, потому что только так чувствую спокойствие и любовь. Прошёл уже час, даже больше, а меня ещё не попросили отсюда выйти. Приказы Ирины Сергеевны работают как надо. Я чуть не заснула в такой милой позе, но точно бы сделала это, если бы не приятный голос Егора, шепчущий мне прямо на ухо: — Полечка, ты успокоилась? — Если ты обещаешь, что больше никогда не скажешь мне такой ерунды, то да, — я целую его в шею, потому что без нежностей уже не могу жить. — Обещаю, — говорит парень, глядя мне в глаза. — Я успокоилась, — честно отвечаю я и впиваюсь в его губы ласковым, нежным поцелуем, который Егор сразу же продолжает. Я чувствую, как он скучает... Я тоже очень сильно скучаю.