Ритмы Японии

Там, где люди не ходят, среди непролазной травы Кто-то в землю крест-накрест воткнул два великих меча. Запылились уже, в них не видно небес синевы, Но нельзя ни один, как и прежде, хватать сгоряча. На ветру прикасаясь друг к другу, чуть слышно звенят Два клинка. Жаждой крови кричит ненасытная сталь — Это меч Мурамаса желанием смерти объят, И в истории след от него — только страх и печаль. А другой изнутри как огнём, ослепляя, горит, Он несёт самураю покой и созвучен с добром. Это меч Масамунэ, клинок, что протяжно звенит, Обжигает другой, обнажая гнилое нутро. Времена просочились сквозь пальцы горячим песком, Но мечи продолжают борьбу на хозяйских костях. Для клинка Мурамаса кровь кажется сладким вином, Для клинка Масамунэ нет смысла в жестоких боях. Первый тянет отравленный след от ушедших эпох, Там, где клан Токугава остался поверженный им. Там, где кровь для него словно воздуха чистого вдох, Неуёмная жажда убийств, и он ей одержим. А второй от эпохи интриг начинает свой путь, Там, где шла меж родами борьба за великую власть, Там, где горечь войны можно было с лихвой отхлебнуть, Но клинок Масамунэ сумел в этот омут не пасть. Не пошёл он, как меч Мурамаса, нещадным путём, А откликнулся сердцем стальным на людские мольбы. И бессчётные годы с тех пор под огнём и дождём Два клинка, словно зло и добро, не кончают борьбы. Как вели меж собой самураи-хозяева бой, Так его продолжают веками мечи мастеров. Место битвы давно поросло непролазной травой, Но звенят до сих пор два клинка под вой диких ветров.