***
На палубе «Пламенной» время тянулось медленно, и Джейме то ли из скуки, то ли из практической необходимости решил выучить Гвеннит грамоте. Ведь негоже, что девочка двух с половиной лет, пусть и принцесса, читает и пишет лучше, чем взрослая уже женщина. Хотя, от дочери шлюхи много ожидать и не следовало бы. Они встречались каждый вечер в той крохотной каютке, которую им выделил капитан. Занимаясь и с Гвеннит, и с Рейенис — той тоже была необходима практика, — Джейме с удивлением обнаружил, что ученица ему досталась весьма старательная и к самой себе требовательная. Девушка, пусть и при помощи Рейенис, просто ужасно коряво, но через три их занятия смогла написать простенькое совсем предложение: «Меня зовут Гвеннит». И это почему-то совершенно невероятно его обрадовало. Быть может, потому, что Тирион как-то сказал, что объяснять он не умеет от слова совсем. — Ты молодец, — искренне улыбнулся он. Девушка коротко кивнула и осторожно провела ладонью по черным волосам уснувшей уже Рейенис. — Почему она постоянно плачет? — голос Гвеннит прозвучал тихо и глухо, точно сквозь толщу воды. — Что случилось с ее матерью? И глаза девочки они… они драконьи. Джейме тяжело вздохнул: он знал, что этот разговор наступит рано или поздно и ему придется как-то объясняться с Гвеннит. Но он надеялся, что ума у дочери шлюхи не хватит, чтобы разгадать личность принцессы. — Знаете, Джейсон, когда в Гавани объявили праздник в честь рождения принцессы Рейенис… мне тогда двенадцать было, я… я была такая голодная… а потом увидела его. Принц Рейегар играл на арфе у септы, там было много народу. Колокола звонили так звонко и оглушительно, солнце пекло. И… и я предложила себя за кусок хлеба. Она тихонько рассмеялась, увидев как ошалело распахнулись насыщенно-зеленые при солнечном свете и практически черные сейчас глаза. Мужчина напротив неверяще уставился на нее, открыл рот, будто бы собираясь что-то сказать, а потом закрыл его снова. — Что?! — громко воскликнул Джейме и тут же зажал рот ладонью, с опаской покосившись на спящую девочку. Но та не проснулась — лишь снова всхлипнула, позвав мать. Гвеннит медленно кивнула, вновь бережно проведя подушечками пальцев по тяжелым шелковистыми волосам малышки. — Какой-то рыцарь… я не помню имени, отпихнул меня в сторону, точно котенка. А его милость… — она опустила руку в лиф платья и что-то вытащила. Золото тускло блеснуло скудном свете, и Джейме с удивлением опознал любимый перстень принца. — Камень откололся, но он тоже у меня. А тот рыцарь отдал мне одного золотого дракона. Слетевшая с ее губ усмешка получилась колкой и злой, и Гвеннит спрятала перстень обратно. — Его я истратила на пирог с патокой. Пекарь обманул и продал всего кусок, но больше тогда мне было и не надо. Джейсон, вы пробовали пирог с патокой? — Джейме. Она, казалось, не сразу услышала его тихий ответ, потому еще пару мгновений глядела на него выжидающе. Тени причудливо легли на ее лицо, сделав его строгим и чрезмерно печальным. — Что? — Гвеннит сморгнула, разрушая неловкое молчание. — Меня зовут Джейме Ланнистер… но ты, кажется, не договорила? Девушка снова кивнула. На этот раз коротко и резко. А потом, вздохнув, продолжила: — Верно. Его милость сказал, что оно изменит мою жизнь — рыцарь тогда смеялся. Я так и не смогла продать его… а потом началась эта жуткая война. И когда я узнала о смерти принца, я… я так плакала! А потом король Эйерис открыл ворота вашему отцу и… — она всхлипнула, — Вы его убили, сир. Своего короля! А жена принца, его маленький сыночек?! Разве они заслужили такой смерти? Мужчина поморщился, точно от боли, прикрывая глаза. Были ли ему неприятны ее слова? Несомненно. Но он, не надеясь на понимание, объяснять мотивы своих поступков и не пытался. Гвеннит осторожно положила ладонь на его плечо. — А потом появились вы с моей матерью, и когда я увидела глаза этой девочки. Они ведь точно его. Ни с кем не спутать. Я же не знала, что вы — это вы, м`лорд Ланнистер. И тогда я снова почувствовала то, что чувствовала почти три года назад — надежду. Ее улыбка была тихой, светлой и очень печальной, а во взгляде читалось, нет, не понимание. Все-таки дочери шлюхи никогда, по мнению Джейме, не понять сына лорда. Но что-то близкое к этому — точно. — Надежда?.. — прошептал мужчина, — красивое и бесполезное слово. Надеяться могут только дураки да шлюхи, — усмехнулся Ланнистер, оцарапав ее откровенным взглядом. Улыбка Гвеннит дрогнула — поблекла, превратившись в жалкую гримасу. А в глазах мелькнула обида и непонятная тоска. — А кто вы, сир? — Мышка поднялась и, завернув Рейенис в одеяло, подошла к двери. — Доброй ночи. — Доброй, — ответил он пустоте, осторожно отодвигая маленькую принцессу к стене и заваливаясь на постель рядом. «На рассвете мы будем в Браавосе, а… что потом?» — подумал Джейме. Этот вопрос терзал его с того момента, как он, глупый мальчишка, решил погеройствовать! И если в Королевской Гавани еще было более менее понятно как надо действовать, то сейчас — нет. Разумеется, если продать драконье яйцо, можно купить хороший дом где-нибудь в Пентосе или Лисе, но Рейенис так к нему привязана и… он не чувствовал себя в праве отбирать еще и его. Как бы глупо это не выглядело! Девочка тихо заплакала во сне, и Джейме легонько, почти невесомо, провел ладонью по ее волосам. Он помнил, так часто делали Элия и Рейелла своим детям. И хотя его рука, грубая и вовсе непохожая на элегантную ручку дорнийской принцессы, Рейенис плакать перестала. «Как они там, беременная королева и маленький принц?» Он помнил Визериса, маленького, вечно смешливого и безумно Эйерисом оберегаемого мальчишку; помнил, как тот, счастливо смеясь, любил вплетать в черные кудри Рейенис васильки и ромашки; помнил, как тот любил «черное чудище Рени»… Джейме помнил, и это причиняло саднящую боль.***
Гвеннит вернулась перед рассветом, тихая и печальная, затворила дверь, тяжело привалившись к рассохшемуся дереву спиной, судорожно всхлипнула. И когда она, легко ступая по скрипящим доскам, приблизилась к постели, Джейме прошептал: — Извини. Девушка, ощутимо вздрогнув, кивнула, а он обрадовался, что в темноте не видит ее заплаканного лица. «Что же старик такого с нею делал?.. хотя много ли Мышке надо?» — пронеслось в голове. — Капитан сказал, нам надо поторопиться к лодке. А то будем в порту долго ждать проверки, — сказала Гвеннит, — Джоанна, просыпайся, моя хорошая. Джейме ухмыльнулся: да, на этом корабле есть только Джоанна Хилл, его, Джейсона Хилла дочь, чья мать умерла родами. А маленькая принцесса Рейенис Таргариен была зверски убита Амори Лорхом в Красном Замке… Они встретили рассвет в крошечной лодке, едва вмещающей их, посреди лагуны. Все еще сонная Рейенис, крепко прижимая к себе мешок с яйцом, с трепетом глядела на колоссальную бронзово-гранитную статую. — Он великолепен, — сказала Гвеннит. Браавосский Титан издал рев.