Empty sky

Всю ночь Тайлер не решался выйти из комнаты. Сил не было даже встать с кровати. Его щека, кажется, уже начинала врастать в грубую ткань наволочки. Ведь ощущения были неприятные – щека зудела, кожу сильно жгло. Наверное, такие ощущения были из-за содранной поверхности кожи. Тайлер грустно выдохнул, прокручивая в голове события вчерашнего дня. Тайлер вспоминал перепалку с капитаном баскетбольной команды. Он уже и не помнил ее причину – явно что-то незначительное. Он ударил первым, хоть и прекрасно понимал, что в полтора раза меньше, прекрасно понимал, что намного слабее. Тайлер разбил тому парню скулу, когда начал понимать, что контроль над ситуацией на какое-то время в его руках – он не перестал наносить удары, разбивая, скорее, свои костяшки на руках, нежели лицо оппонента. Все-таки, в итоге лежачим оказался сам Тайлер. Он не знал, поддались ли ему или нет, ведь из такого неравного поединка он мог выйти полностью искалеченным. В ответ Тайлеру лишь разбили кожу на переносице. Кровь из раны сочилась до сих пор, кожа вокруг раскраснелась. Хотел бы Тайлер пойти в общую ванную и обработать свое лицо каким-нибудь антисептиком, но он не хотел показываться на глаза своим родителям. Он обещал больше никогда не трогать брата, но в очередной раз нарушил обещание. Его отец был очень зол вчера, он запер Тайлера в его комнате. Комнатой Тайлера в этом доме выступал подвал. Честно говоря, подвалом назвать это место сложно – это было вполне оборудованное для жизни помещение. Единственное, что выдавало нахождение комнаты – маленькие узкие окна по верху стены, которые не давали достаточного дневного освещения, поэтому в помещении было много светильников; и водопроводные трубы под потолком, спрятать которые при ремонте не удалось. Стены были оклеены темно-синими обоями. Тайлеру всегда хотелось повесить какой-нибудь постер, но в этом доме были строгие запреты на подобное самовыражение. Еще в его комнате было много комнатных растений. Тайлеру нравилось видеть, что хоть что-то не страдает от его рук, что хоть какая-то живность не избегает его компании. Он смотрел на большую пальму возле двери входа в свою ванную комнату – она располагалась прямо напротив кровати. Смотреть в одну точку было уже невыносимо тошно, поэтому Тайлер перевернулся на спину. Теперь его взгляд приковали потолочные трубы. Они выглядели очень аккуратными и почему-то вписывались в жилище парня. Эти трубы были пластиковые, Тайлеру всегда было интересно, насколько они прочные и есть ли шанс того, что однажды, тихой ночью, он в муках сварится заживо. По его мнению, именно такой смерти он заслуживает. Но чаще всего грешники живут до глубокой старости. Тайлер грустно усмехнулся, закрывая глаза. Плохие люди не умирают молодыми – эта мысль не давала ему покоя. Они живут долго, чтобы страдать – на конец жизни теряют все. Вероятно, это их наказание за содеянное. «Тогда зачем существует чистилище?» - Тайлер нахмурился. Проще ведь Богу забрать плохого человека как можно раньше, чтобы он больше не причинял никому проблем и боли. И если его грехи не были столь ужасными, то их можно искупить, попадая в чистилище. Зачем задерживать их среди нормальных людей. Тайлер зарылся пальцами в своих волосах, сильно сжимая их в кулаки. «Зачем я научился думать». Он покачал головой, открывая глаза, снова видя над собой пластиковые трубы. Он знал, что над ними спрятаны старые чугунные трубы, которые больше не используются в хозяйственных целях. Тайлер понятия не имел, что ему делать с этой информацией, но каждый раз, глядя на потолок, он вспоминал старые прочные трубы. Тайлер поднялся, садясь на краю кровати. Кожу спины, покрытую синяками, обдало прохладным воздухом комнаты – окна в подвале всегда были раскрыты. Очень сильно начало сводить желудок, что пришлось зажмурить глаза на секунду. Тайлеру казалось, что если он сделает еще малейшее движение – его вырвет собственными органами. Но боль заставляла его чувствовать себя живым. Он встал. В глазах потемнело – Тайлер тряхнул головой, пройдя два шага, и уперся рукой в дверь ванной комнаты. Ему повезло, что его комната была довольно небольшая и упасть в ней весьма трудно – опереться на стену куда проще. Тайлер вошел в ванную комнату, останавливаясь напротив раковины, над которой висело зеркало. Он оперся руками на раковину, вглядываясь в свое лицо – оно было в ссадинах. Синяки под глазами выделялись бы сильнее, имей Тайлер не такой темный цвет глаз и густые брови. Его глаза в принципе привлекали куда больше внимания, чем повреждения кожи, слишком они выделялись на фоне остальных черт лица. Несомненно, привлекали внимание и губы парня – они были пухлые, но очень бесформенные, неаккуратные, больше вызывали отвращение – так казалось самому Тайлеру, поэтому он часто держал их плотно сжатыми, как сейчас. Височные волосы были очень взъерошены только на одной стороне – той, на которой он лежал на подушке. Тайлер включил воду и, намочив пальцы, попытался пригладить их. Вышло не идеально, но уже не настолько плохо. Теперь его внешний вид был весьма приемлем. Проделав утренние водные процедуры, Тайлер решил уделить внимание ссадинам. Он пытался промыть их водой, отчего кожу щипало. Мягкая корочка, появившаяся на ранах, трескалась и из них снова пошла кровь. Тайлер начинал злиться. - Твою мать, - сказал он, поняв, что сделал только хуже, когда в раковину начали приземляться мелкие капли крови, перемешанные с водой. Он поднял взгляд на свое отражение – теперь все его лицо было в крови, которая не переставала течь из ссадины на переносице. Он схватил полотенце, зажимая им переносицу, как можно сильнее, мысленно проклиная все подряд. Раздался настойчивый стук в дверь, который становился громче с каждой встречей костяшки об дерево. Тайлер услышал его даже сквозь звук текущей воды. Он закрыл кран, быстро выходя из ванной. Поднявшись по лестнице, он открыл дверь, которую отпер отец чуть раньше утром. На пороге стояла мать – единственная в этом доме, кто осуждал Тайлера меньше всего. Она смотрела на сына очень строго в первую секунду, но увидев его лицо, ее взгляд сменился на некий, менее агрессивный. Вероятно, она хотела начать ругать сына за то, что он прогуливает школу, но увидев кровь, начала беспокоиться. - Что у тебя с лицом? – спокойно спросила она, забирая у Тайлера окровавленное полотенце. Разумеется, это был не первый раз, когда ее сын выглядел подобным образом. - Все в порядке, - Тайлер прикрыл нос рукой, не желая показывать его кому-либо. - У тебя половина лица в крови. Ты снова не обрабатываешь раны? – мать взяла его за локоть, насильно ведя за собой в сторону общей ванной, - Ты вроде не глупый мальчик, - они вошли в ванную, - Садись, - она толкнула Тайлера к бортику ванны, - Ты заражение хочешь, или что? Тайлер сидел и смотрел на нее. Он, правда, не знал, что именно он хотел бы ответить – в таких случаях лучше промолчать, чтобы не начать лгать, или выставлять себя идиотом. - Ну, что ты молчишь? – мать смочила в чем-то ватный диск, прикладывая к ссадине на носу Тайлера, - Держи. - Я просто, - Тайлер выдохнул, прижимая влажную вату к своей переносице, - Не хотел лишний раз пересекаться с отцом вчера, - он ответил честно. - Ты снова с кем-то подрался, - мать разочарованно качала головой, - Снова наставил брату синяков, - она строго смотрела на сына, - Почему ты не пьешь таблетки. «Потому, что таблетки заглушают во мне душу» - хочет ответить Тайлер, но вместо этого виновато опускает взгляд. Он знает. Знает, что этого недостаточно, что то, что ему жаль не поможет тем, кому он навредил. - Еще раз ты тронешь брата, - мать закипала, - И мы принудительно сдадим тебя лечиться. Тайлер поджал губы сильнее. Он встал, говоря этим, что разговор окончен, быстро удаляясь. - Кстати, почему ты не в школе? – этот вопрос заставил его остановиться. «Не нашел сил встать». - Туда я и собираюсь идти, - отвечает Тайлер, повышая голос, ибо был уже около входа в свою комнату. Он все еще держал вату на своей переносице, когда взял пульверизатор, начиная опрыскивать растения на своих полках. Кожу начало невыносимо жечь, поэтому пришлось прерваться, чтобы выбросить вату. Тайлер опрыскивал фиттонию, стоящую в красном кашпо на его письменном столе. Этот цветок он почему-то любил гораздо больше всех остальных. Вероятно потому, что он был самым маленьким и из-за своего контраста с остальными выигрывал в привлекательности. Тайлер дал ему имя Канавка. Из-за странности имени, он каждый раз улыбался, видя растение.

***

В классе биологии Тайлер, как обычно сидел один, за самой последней партой в углу. Он любил это место по большей части потому, что там было тише всего и можно было нормально сосредоточиться на изучении любимого предмета. По дороге от шкафчиков до кабинета Тайлеру «повезло» встретить учителя математики, чей первый урок «благополучно прогулял», по мнению школы. Мало кто из учителей знал о том, что Тайлер иногда неделями не может найти в себе силы подняться. Он не выглядел очень истощенно, чтобы кто-то мог подумать о проблемах со здоровьем и простить прогул. Выглядеть относительно здоровым Тайлеру помогало его черное худи, которое прятало большую часть его самооценки и желание быть чем-то, что заслуживает этот мир. Преподаватель даже не ответил на приветствие Тайлера. Тайлер корил себя за то, что вообще существует. Он бездумно тыкал карандашом в парту, смотря на кривые точки, которые остаются от остро заточенного грифеля. До начала урока было еще какое-то время, поэтому в классе было не так много людей. Их не было совсем, если быть честным. Только Тайлер, мучающий парту и учитель, проверяющий тесты. Внимание Тайлера привлекла открывающаяся дверь – это скорее инстинкт, чем желание. Невозможно не посмотреть на объект, если он движется в поле твоего зрения. В класс вошел мальчик, ровесник Тайлера. Тайлер вздохнул, пытаясь отбить мысль о том, что это его потенциальный новый одноклассник и плюс один человек, который его ненавидит. Мальчик говорил очень тихо, но его красные пряди волос кричали. Тайлер не мог оторвать взгляд от его головы, не понимая, по какой причине. Он не раз в жизни видел "крашенных", в наше время этим никого не удивить. Но этот мальчик почему-то выглядел очень неправильно со своими красными волосами, он совсем не был похож на неформала – в рубашке и черных брюках, скорее приличный ученик, которого облили краской. - Свободное место только рядом с Тайлером, - с некой опаской в голосе проговорил учитель. Тайлер уже перестал обращать внимание на то, каким образом выделяют его имя в контексте. Вернее, смирился. Мальчик кивнул и направился навстречу свободной парте. Тайлер сжался от мысли о том, что кто-то сядет за соседнюю парту – он не привык к соседям. - Привет, - тихо сказал мальчик, приземлившись, и уставился на Тайлера, - Я Джош, - он протянул руку. Тайлер поежился, вяло пожимая его ладонь. - Мое имя тебе уже сказали, - Тайлер разглядывал соседа, замечая, что на неформала он все же похож – с первого взгляда тоннели и кольцо в левой ноздре разглядеть не удалось, второе, возможно потому, что он стоял правой стороной к Тайлеру, - Зачем тебе волосы красные? - Не знаю, - Джош пожал плечами, улыбнувшись, - А почему нет? - Это глупо. - Я знаю, - Джош улыбнулся шире, - На то и нужна молодость – чтобы совершать глупые поступки. Тайлеру стало неприятно и демоны в его голове уже нашептывали врезать этому парню. - Ты самый умный что ли? – Тайлер снова опустил голову, переведя взгляд на парту. - Вряд ли, - Джош усмехнулся, - У меня волосы красные, как я могу быть самым умным. - Завали, пожалуйста, - Тайлер тяжело выдохнул, не понимая, то ли от того, что снова грубит незнакомцам, то ли от того, что парень действительно раздражающий. Он снова начал тыкать карандашом в парту. Прозвенел звонок на урок.