***
В следующий раз Чейз навестил через несколько дней, как раз после очередных процедур. Растис тогда уже и не надеялся увидеть его вновь, полагая, что в прошлый раз он приходил попрощаться. Раньше в это время Растис пытался тренировать руки и ноги, но решил больше не заниматься такими глупостями. Он просто лежал и пялился в потолок, размышляя о том, как жил ещё каких-то полгода назад. Думал о многочисленных вечеринках, развлечениях, танцах, о том, как много позволял себе, как часто ставил свои интересы и желания прежде чувств окружающих людей, о том, как бездарно прожил свою жизнь. Если сейчас был бы хоть малейший шанс всё вернуть, он признался бы Чейзу лет в четырнадцать, он больше слушал бы Арду и больше доверял бы ему, он сам нашёл бы Тайшу, чтоб познакомить их как можно раньше, он попросил бы прощения у Таира, Шедис и Чейза, за то, что так много беспокойства им принёс, он нашёл бы маму, присылал бы ей деньги, он пришёл бы к отцу и сказал, что хочет жить один… он многое бы изменил. Но второго шанса не случится. Растис больше никогда не увидит счастье на лицах Тайши и Арды, когда они обнимают друг друга. Шедис теперь продаст лавку и уедет к дочери. Дэйро и Рика будут продолжать хлопотать около его, Растиса, полумёртвого тела, пока оно не остынет. И Чейз… Рассэ не сразу заметил, что кто-то стоит в дверях, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Но, сфокусировав взгляд, он понял, что это Чейз. Сразу стало как-то неловко, даже бросило в жар. Рассэ попытался привстать, но эти движения показались ему такими неуклюжими, что, оставив попытки, он просто отвернулся к стене. Он думал, что Чейз всё же уйдёт, но тот наоборот вошёл в палату и закрыл за собой дверь. Потом подошёл к кровати, присел на краешек. — Должно быть, — тихо проговорил Растис, не поворачиваясь, — я выгляжу жалко… — Скорее всего, это потому что на тебе нет украшений и модной рубахи, — ответил Чейз, кончиками пальцев касаясь его руки, будто боялся повредить. Но кости давно восстановлены, вот только не будет больше прежней силы и ловкости. — Будто всё дело в модной рубахе… — По крайней мере, она не так по-дурацки сидит, как эта больничная роба. — В голосе Чейза послышалась улыбка. Рассэ всё-таки повернул голову, но в чистом взгляде зелёных глаз, устремлённых на него, не было жалости или презрения, скорее смущение, беспокойство и… глубокая душевная тоска. — Я очень скучал… — прошептал Рассэ. — Я тоже… но… прости… Всё, что случилось — моя вина, — взгляд Чейза потемнел, плечи опустились. — Нет. Мне стоило послушать тебя… извини, я сам… — Рассэ, ты не… — Теперь не имеет значения, кто виноват. Это уже прошло, — Рассэ подумал, что очень хочет обнять Чейза, хочет развеселить его, чтоб больше не было в его голосе грусти, а в глазах боли. Но подниматься без посторонней помощи ему пока удавалось с трудом, разом представив, как глупо будет выглядеть, он выкинул это желание из головы, и в груди тут же образовалась холодная пустота. На самом деле она и была там, просто на мгновенье Растис почему-то о ней забыл. — Я принёс кое-какие вещи, — вдруг сказал Чейз, умещая на колени небольшую заплечную сумку. — Тут нельзя, — хотел было предупредить Растис, но из сумки уже показалось что-то металлическое, поблёскивающее — украшение? Чейз повернулся к приятелю, взвешивая на ладони потерянный браслет, который когда-то сам же ему подарил, который для себя Рассэ считал тем самым браслетом. Там же была цепочка, доставшаяся Растису от матери и пара колец. Значит, Чейзу удалось всё это найти? Что же тогда с Айоной и её синдикатом? За прошедшие месяцы с Рассэ никто не говорил об этом, деликатно игнорируя все темы, которые могли бы стать для него болезненными. Хорошо хотя бы об Арде рассказали и в отношении собственного состояния не стали давать ложных надежд. — Возьмёшь? Рассэ протянул руку, но не смог ухватить столь тонкую вещицу. — Подожди-ка, так, наверное, неудобно… Чейз переложил украшения на тумбочку, взял с соседней койки пару подушек. — Рассэ, мне придётся немного тебя побеспокоить. Я положу подушки, чтоб тебе было удобнее сидеть, хорошо? Растис покраснел, но согласно кивнул. В отличие от санитаров, прикосновения Чейза были мягкими, так что неприятных ощущений не возникло. Чейз помог Рассэ сесть спиной к стене, сперва этот манёвр был не понятен, но потом, собрав украшения, приятель сам перебрался к Растису и вытянул ноги. — Не волнуйся, — сказал он, встретив удивлённый взгляд, — в этих штанах я ещё не успел никуда залезть. Так, а теперь бери и попробуй надеть… сперва браслет. Он крупнее. Рассэ вытаращился на друга, он не думал, что Чейзу захочется смотреть на его неуклюжие попытки надеть украшения самостоятельно. — Что? — Чейз приподнял брови в притворном недоумении. — А как ты в свой клуб будешь собираться? Или накупил рабынь и решил, что теперь тебе всё можно? — Ты знаешь про Медлин и Диту? — как же можно было забыть, что раз Чейз вернулся, то наверняка заглядывал в квартиру. — О-о-о… я много чего знаю, — протянул Чейз, ехидно поведя бровью, будто уличил Рассэ в чём-то предосудительном. — Хватай браслет, или укушу тебя за нос! — сказал он вдруг строго. Растис фыркнул, не удержавшись, но послушался. С третьей попытки браслет удалось взять в руку. — Чейз, тут застёжка! Я же не смогу! — Пффф… пробуй. — Ты пришёл поиздеваться, да? — Разумеется, для чего же ещё. Давай. Рассэ стиснул зубы и начал пробовать. Несколько раз браслет падал на одеяло, приходилось его брать и пробовать снова, Чейз молчаливо наблюдал. Когда пальцы Рассэ уже начали подрагивать от напряжения, он как в прошлый раз, положил свою ладонь на его, потом обнял, поворачивая к себе спиной, и вторую руку тоже накрыл своей. Вдвоём им удалось надеть браслет на запястье Рассэ и даже застегнуть непослушную застёжку. Растис вздохнул с облегчением. У него всё тело затекло от напряжения, машинально откинувшись назад он понял, что прижимается спиной к груди Чейза, дёрнулся было, чтоб пересесть, но Чейз сам его остановил, придержав рукой. — Ты молодец. Отдыхай теперь, потом с цепочкой попробуем. Чейз оставался в палате до позднего вечера. Но когда он ушёл, Рассэ вдруг осознал, что за всё это время они почти не говорили — Чейз только и делал, что заставлял его выполнять то одно, то другое задание. Даже на своё кресло Растису приходилось пересаживаться несколько раз. Чейз вынудил его это сделать, под предлогом посмотреть, как оно включается. «Да что же это было? Почему он вёл себя, как будто ничего не случилось? Неужели он не знает? Или… Ведь про Арду он точно знал, но тоже молчал…» — подумал Растис, но сразу припомнил — Чейз же всегда такой, всегда прячет боль глубоко внутри, всегда делает вид, что всё хорошо, потому что привык полагаться лишь на себя. Ведь даже для Рассэ свою душу он открывал всего пару раз. Растис решил, что в следующий раз обязательно обсудит с Чейзом всё произошедшее. Ему следует объяснить, что на Растиса не нужно больше тратить своё время. Лучше бы Чейз занялся своей жизнью и здоровьем. Слишком уж он выглядит утомлённым и печальным, нельзя так себя изводить.***
Пробуждение было не особенно приятным: Растиса просто усадили и брызнули в лицо водой, он уж было подумал, что снова находится в каком-то плену, но ударивший в нос приятный запах кустарникового отвара дал понять, что происходит нечто странное. Может, очередной сон? Вот только хорошие сны не снились так давно… — Проснись уже! Тебя невозможно разбудить по утрам, даже когда ты ночами не гуляешь, — возмущённо пропыхтели над ухом. Растис с усилием разлепил веки — прямо перед глазами хмурился Чейз. Но откуда он здесь? Растис что-то пробурчал с намерением опять бухнуться на подушку. — Нет, так не пойдёт. Врачи тут будут уже через полтора часа! Ты хочешь остаться на процедуры? — К лицу Растиса снова прикоснулись чем-то мокрым, он вяло попытался отбиться, но разум подсказывал невозможность происходящего, заставляя очнутся ото сна. Как только Чейз понял, что приятель сидит самостоятельно, убрал от его лица полотенце. — Что ты тут делаешь? — выдавил Растис, разглядывая Чейза, палату в предрассветных сумерках и какие-то сумки на соседней кровати. — Что происходит? — Ничего особенного, — ответил Чейз, разводя руками, — просто хотел погулять с тобой. — По… погулять?.. Но… я… — Вот именно! Если врачи увидят, то не пустят, да и мне голову открутят. Поэтому собирайся быстрее, пока там всё тихо, — Чейз большим пальцем указал за спину, намекая на то, что в такую рань вся больница ещё спит. — Чейз, ты?.. — Рассэ не мог справиться с удивлением и подобрать правильные слова. Он уже и не чаял когда-нибудь выбраться за больничные стены. Но Чейз его давно не слушал — подошёл к сумкам, достал какую-то одежду. — Надеюсь, это тебе подойдёт? Я же не мог пойти к Дэйро за твоими вещами. В твоём клубе все такие подозрительные. — На колени Растису упала тёмно-синяя кофта, такая же растянутая с широким вырезом, как и все тёмные кофты Чейза, и чёрные штаны. Потом приятель деловито задрал одеяло, прислонил к ступне Рассэ новенькие модные ботинки, примеряя. — Отлично. Подходят. Себе такие дорогие он ни за что бы не купил. Растис видел, какую обувь Чейз таскает — ту, что не жалко уделать и выкинуть. — Чейз, ты серьёзно? — не выдержал Рассэ. Он наблюдал за действиями друга, отрешённо трогая синюю кофту. — Серьёзнее не бывает. — А… процедуры и… — Одной процедурой больше, одной меньше. Какая теперь разница? — спокойно глядя Растису в лицо, сказал Чейз. И Рассэ понял, что он прав — лучше провести один замечательный день на свежем воздухе, чем два года в четырёх стенах. — Давай, я помогу тебе переодеться… Рассэ вздрогнул и опустил взгляд. Ему всё ещё было плохо, когда кто-то пытался снять с него одежду, настолько, что его начинало трясти. Санитары, конечно, на такое внимания не обращали, но Чейз наверняка заметит. — Не беспокойся, я сам. — Ты уверен? — Чейз присел рядом на кровать. — Конечно, можешь попробовать, но это будет не очень быстро. Давай, сам в следующий раз?.. — Чейз положил руку Растису на плечо, тело дёрнулось само, хоть с ним пока ничего не собирались делать. — Может… может, мне не стоит… Я тут… — Растис опустил голову, старясь не смотреть другу в глаза — снова вернулись стыд и отвращение. Чейз промолчал, развернулся к товарищу и осторожно обнял. Он как будто давал возможность снова привыкнуть к себе, своим прикосновениям. Рассэ закрыл глаза, уткнувшись носом в его плечо. — Если не хочешь, то останемся здесь. У меня сегодня выходной, так что… — Нет. Давай попробуем. Я готов, — Рассэ мягко отстранился, вздохнул, стараясь настроиться на позитивный лад и сосредоточиться только на том приятном, что ждёт его за больничной дверью. Да и Чейз был весьма деликатен. Почему-то наибольшее смущение у Растиса вызвало то, как ему завязывают шнурки на новых ботинках. Потом Чейз потянул его на себя и поставил на ноги. От неожиданности Рассэ навалился на приятеля, пытаясь сохранить равновесие. — Эй, эй, мы сейчас упадём! Успокойся! Ты же стоишь нормально. Вот. Всё хорошо, правда? — На самом деле у Растиса подкашивались ноги, но спина отреагировала безболезненно. — Не волнуйся, я внимательно всё изучил. Чтоб восстановиться после регенерации, тебе нужно почаще двигаться, главное, не торопиться. В большинстве случаев тело помнит, что и как делать, поэтому, чем больше привычных манёвров ты совершаешь, тем быстрее возвращается подвижность. — Значит, ты?.. — Я читал твою историю болезни и всё знаю, — тихо сказал Чейз. — На самом деле проблема только с ядом, остальное прошло бы само через… несколько месяцев. Так, а теперь идём. — Но я… Рассэ неуверенно попытался двинуть ногой, но пошатнулся и плюхнулся на кровать. — Я не это имел в виду, — усмехнулся Чейз, — вот, сумку понесёшь. На плечи сможешь надеть? Растис кое-как сумел застегнуть на себе пряжку от сумки. В это время Чейз аккуратно складывал его больничные вещи и что-то писал на КПК, который оставил на столе. Потом он подошёл к Растису с каким-то зловещим выражением лица. — Так, а теперь… либо я тебя несу на руках, либо на спине… Что выбираешь? — А… ммм… я… — Ладно, на спине. Если всю дорогу мне придётся наблюдать такое смешное выражение лица, то непременно уроню. Потом Чейз пробирался по больничным коридорам, прячась от персонала с Растисом на закорках, и если сначала Рассэ так смутился, что боялся даже дышать, то сейчас беззастенчиво прижимался к Чейзу, прислушиваясь к его сердцебиению, ощущая его тепло и знакомый запах. Оказалось, на улице их ждал мотоцикл. Неужели Чейз водит мотоцикл? Что ещё успело поменяться? К мотоциклу был приторочен тёмно-серый Чейзов кардиган, почти такой же, какой был у него в детстве. Этот кардиган предназначался Рассэ — всё-таки раннее утро в начале сезона Огня было довольно свежим. Когда мотоцикл тронулся, Растис изо всех сил вцепился в Чейза — не хватало ещё упасть и окончательно опозориться. Но вскоре он приноровился и расслабился, поглядывая по сторонам, наслаждаясь звуками пробуждающегося города. По знакомым улицам стало понятно, что больница находится в центре — одна из лучших и дорогих. Вот почему так быстро и качественно сделали пальцы на руках. Это была не их часть города — от дома далеко, но Чейз не поехал к окраинам, а направился на юг. Лишь увидев гладкие воды Савены, отражающие разгорающийся рассвет, Растис понял, куда его везут. Выбрав наиболее удобное место, Чейз поставил мотоцикл, помог слезть Растису и снова взвалил его на спину. Несмотря на то, что Рассэ никогда не считал себя особенно лёгким, Чейз таскал его, ничуть не напрягаясь, и выглядел при этом гораздо бодрее и воодушевлённее, чем в больнице во время их последней встречи. Поднявшись на мост, Чейз поставил свою ношу на ноги, позволив самостоятельно держать равновесие, облокотившись на перила моста. — Не Ичер, но всё же, — сказал Чейз, пристроившись рядом. Рассэ на секунду даже ощутил себя здоровым. — Когда устанешь стоять, скажи, хорошо? Чейз дождался утвердительного кивка и перевёл взгляд на реку. Из больничных окон не увидеть такой красоты, не почувствовать освежающего запаха воды, прикосновения к коже лёгкого раннего ветерка начала Огня. — Чейз, можешь… я хочу кое-что у тебя спросить, — проговорил Растис, наконец, решившись. Они стояли плечом к плечу, по-прежнему глядя на отражение красочного неба в подрагивающих речных водах. — Ты поговоришь со мной о… о том, что случилось? Мне бы очень этого хотелось. Но если ты… — Хорошо, — сухо перебил Чейз. — Давай, попробуем. Но ты точно хочешь услышать это сейчас? — Да. Чейз вздохнул. Рассэ понимал, что ему тяжело вспоминать, прокручивать в голове снова и снова то, что теперь навсегда будет отражаться в зеркале глаз. Душа друга была ранена ничуть не меньше, чем его собственная, но только так можно помочь ему освободиться. Лучше сделать это сейчас, пока ещё не слишком поздно. — По правде говоря, я должен был уйти сразу после смерти Готхи. Бэнг ясно напомнил мне моё место никчёмного мальчишки, выросшего на улицах. С самого начала было понятно моё будущее, Рассэ, но я до конца не мог поверить, что придётся принять его… Голос Чейза спокойно и размеренно плыл над поверхностью реки, слова растворялись в исчезающем тумане. Взгляд зелёных глаз цеплялся за горизонт, будто надеялся там обрести прощение. Оказалось, что Чейз ещё во время болезни Готхи подыскивал другую работу, но, как и ожидалось, его происхождение не вызывало доверия у честных предпринимателей. После того как Чейза с позором выгнал из «Цветения» злобный Бэнг, пришла новость от Юты — банда Рандэ, работающая информатором у Айоны, набирала новых членов из подрастающей молодёжи. Чейз решил попробовать — поначалу много платить не обещали, зато сулили крупные вознаграждения за интересную информацию. Информацию Рандэ искали о противнике с севера Акаца — Кэлахэдже Серебряном. Айона уже тогда задумала очистить от Серебряных Акац — слишком уж Кэлахэдж был непредсказуемым и неконтролируемым, а тут ещё прошёл слух о его детях-наследниках. Кое-что из этого Рассэ знал и помнил. К примеру, то, что девушка, зовущаяся дочерью Серебряного, восстала против него и была убита, а сам глава синдиката вдруг забеспокоился о своём потомстве и начал разыскивать сына. — Когда ты рассказал мне о семье, я уже был в Рандэ, — продолжал Чейз. — Я понял, что они ищут тебя. И Айона, которая хотела манипулировать с помощью тебя Кэлахэджем, и сам Серебряный, чьи настоящие цели до сих пор никому из нас не известны. Рассэ вспомнил давний пьяный разговор — вот почему Чейз тогда разозлился. Очевидно же, что он всегда всего лишь хотел отгородить младшего товарища от неприятностей. Именно поэтому чуть позже он ушёл и не появлялся рядом с Растисом целых два года. Он не собирался прятаться от пылких юношеских признаний, просто пытался защитить, отвести подозрения Айоны от знаменитого на весь квартал развлечений красавчика Растиса, запутать следы Рандэ. Одновременно Чейз поставил себе целью узнать как можно больше о Серебряных и о том, кто распространяет слух о сыне Кэлахэджа. И если с Серебряными приходилось встречаться только в ночных потасовках, то источник слухов был найден довольно скоро. Женщина по имени Ферин — воспитанница Рэмирэ, она искала Рассэ. И впервые Рассэ был найден бандой с чёрными платками на шеях. Тогда Ферин пыталась найти сына своей наставницы руками человека из кочующей банды Шанкара. — Рэмирэ… — шёпотом повторил Растис давно не произносимое имя, — переводится как «полуночная роса». Моя мать… — Да, — подтвердил Чейз. — Ферин — вот та, кто действительно хотел избавиться от Кэлахэджа. Для этого ей нужна была сперва твоя сестра, затем, когда она не справилась — ты. Ферин и небольшая группа её последователей нашли тебя в тот вечер у Арники, но тогда она уже не была с Серебряными. Она хотела тебя защитить от Айоны так же, как и я… Пока была жива Мистери, и город контролировали Покровители, желание Айоны ввязаться в войну с Серебряными сдерживалось, но после её гибели, руки главы Теней оказались развязаны. Как только появилась возможность стать ближе к синдикату Серебряных, Чейз этим воспользовался. Айона обеспечила ему путь в стан врага, заблаговременно сделав предателем, она на тот момент не знала, что сама была предана. Чейз подобрался к Серебряным довольно близко, но никак не мог вычислить Ферин и понять, на чьей же она стороне. Когда, наконец, с Ферин удалось наладить контакт, оказалось, что она не готова оставить мысль о том, чтоб сделать Рассэ своим новым боссом. В этот момент и случилась вечеринка Арники — Чейз совершенно забыл о том, что у Айоны могут быть другие «доверенные лица» помимо него. Кто-то, кто всей душой ненавидит Растиса. Неизвестно, как и когда Арника поняла, кто такой Растис, известно лишь то, что на этой вечеринке Тени должны были схватить его, встретиться с Серебряными и так или иначе убедить северный синдикат покинуть Акац. Вот только всё пошло не по плану. Чейз в последний момент узнал о наводке, однако сумел отговорить Серебряных от вступления в схватку, убедив их в том, что это ловушка. Он знал, что Ферин с компанией уже заявили об уходе из синдиката, и постарался заручиться их поддержкой на случай непредвиденных обстоятельств. С Тенями разобраться он всё равно не успевал, поэтому пришлось самому вступить в игру. Рассэ вдруг осознал, что если б на той злополучной вечеринке не пялился на Чейза как на привидение, если б по совету лучшего друга он вовремя включил мозги, то, вероятно, сейчас бы не приходилось чувствовать эту тупую ноющую боль в сердце. Дальнейшие события отчасти были известны Растису вплоть до собственного пленения. Чейз своей версией не спешил делиться. Он вдруг заговорил медленнее, тщательно подбирая слова. Бесконечное чувство вины не давало ему открыть своё сердце. На самом деле Чейз и вовсе не должен был показываться у Арники, но пришёл, потому что хотел убедиться, что близкие будут в безопасности. Небольшая группа под началом Ферин просто должна была отвлечь Теней, дав Растису время на побег — остальных бы не тронули. — Я вмешался и всё испортил, — скорбно проговорил Чейз, — Арда погиб по моей вине… Растис не ответил, он знал, кто по-настоящему виноват. Благо, через пару лет он сам отправится в мир иной, вымаливать прощение. Теперь Растис знал, что на крыше Чейзу помогали люди Ферин, что не все из них выжили в этом противостоянии, что Теней было гораздо больше, и защитникам Растиса пришлось отступить. Да и самому Чейзу просто повезло: когда он свалился с крыши, сумел зацепиться одним из клинков, однако это лишь приостановило падение — клинок надломился под его весом, отлетевший осколок лезвия чуть не лишил Чейза глаза, оставляя на щеке глубокий порез, на след от которого Рассэ лишь сейчас обратил внимания. Упав, Чейз отделался сломанной ногой и лёгким сотрясением. Когда он пришёл в себя, оказалось, что его подобрали люди Ферин вместе с другими ранеными. Какое-то время он валялся в маленькой пригородной больничке, где они скрывались, и не знал о том, какая участь постигла его друзей. Чейз с шумом втянул воздух сквозь зубы и замолчал. Растис видел, как он с трудом сдерживается, пытаясь сохранить видимость спокойствия. Ладони с силой сжимали перила. Взгляд Чейза теперь был направлен куда-то в воды Савены, и Растис не решался потребовать продолжения — в глазах стояли слёзы. Не хотелось, чтоб Чейз их видел. Некоторое время они молчали, не глядя друг на друга, и свежий ветер с реки казался им ураганным порывом, пронизывающим до костей. Не сложно было понять, что произошло дальше. Разумеется, Чейзу не к кому было больше обратиться за помощью в спасении Растиса, кроме Хенке. Именно поэтому Рассэ оказался в такой замечательной больнице, именно поэтому он вообще остался жив — всё потому, что лучший друг продал себя ради него. Как после такого можно смириться с собственной немощью? Разве можно теперь позволить себе умереть так скоро? — Чи… Я же обещал, что останусь с тобой… — тихо произнёс Рассэ. — Я не нарушу своего обещания. Клянусь, что выживу, во что бы то ни стало!***
— Ты свихнулся? Как ты будешь встречаться с ним в таком состоянии? — Вот так и буду, — Растис крутанул колёса инвалидной коляски, демонстрируя, как он научился на ней перемещаться. — Дурацкая затея! — Я так не думаю. Дэйро, хватит уже. Сейчас я помирать не собираюсь. Встреча с Хенке никак не отразится на моём здоровье. А от тебя требуется всего лишь принести мне КПК или самостоятельно его пригласить. Таму задрал подбородок, нависая над Растисом во весь свой двухметровый рост. — Думаешь, он специально для встречи соблаговолит припереться в эту зачуханную больничку? — Во-первых, это отчасти его больница, во-вторых, я не собираюсь встречать его тут… — В смысле? — глаза Дейро загорелись ярко-малиновым. — В прямом, — отрезал Рассэ. — Встречусь с ним у нас. Туда он обязательно приедет. По крайней мере, ты приложишь для этого все усилия… — Я?! — А кто же? Дейро запыхтел и зафыркал, отчаянно сжимая кулаки, но Растис знал, что таму не откажет в просьбе и организует всё в лучшем виде. — Но постой-ка, — коллега вдруг резко сел на кровать, и глаза его сменили цвет на сиреневый. — Думаешь, твой лечащий врач тебя отпустит? Ты забыл, как он в прошлый раз бесился? — Дэй, я расторг контракт и больше не намерен тут находиться. Прости, что не поставил тебя в известность раньше. Рика мне помогала с документами. — Но… — Я знал, что ты будешь против. Извини. Я тут задыхаюсь. Я хочу общаться с вами, с гостями… Дэй, я хочу работать, пока жив! — Растис сжал ободья широких металлических колёс до побелевших пальцев. — Понятно, — отводя взгляд, проговорил таму. — Не так-то уж я и против. В следующий раз говори мне… Ты же знаешь, я… — Да. Поэтому и прошу тебя устроить мне встречу с Хенке. Лучше тебя никто не справится. — А Чейз? Он же работает у Крыс, разве нет? — Именно поэтому Чейз не должен знать… Опасения Растиса подтвердились довольно скоро: Чейз действительно передал себя в рабство, иначе ему просто нечего было предложить боссу единственного оставшегося на данный момент в Акаце синдиката. Своей жизнью и свободой он пожертвовал ради того, чтоб попытаться вызволить друга из плена. Пусть результат получился не идеальным, но для Растиса этот поступок был очевидным и утвердительным ответом на тот самый вопрос, который он никогда не посмеет задать. Слова Рассэ тоже не были просто словами. Ни те, что он произнёс в далёком детстве после смерти Дженора, ни те, что Чейз услышал в мастерской Дэйро больше двух лет назад. Растис не хотел судьбы раба для человека, которого любил всей душой. Но для этого следовало сперва позаботиться о своём скорейшем выздоровлении. Следующие полтора месяца Растис активно лечился, одновременно пытаясь снова вернуться к делам своего клуба. Каждый день он выслушивал отчёты от Дэйро и Рики, которых заметно приободрил настрой товарища. Довольно скоро Рассэ отказался от части обезболивающих, смирившись с ломотой в ногах и спине. Ему требовалась свежая голова, не затуманенная всяческими веществами, для того, чтоб разбирать важные финансовые вопросы — следовало доказать себе и другим, что он способен и дальше управлять клубом и приносить хороший доход. У какого-то врача из Тармина через межсеть Чейз раздобыл для Рассэ комплекс упражнений для эффективного восстановления после регенерации, которые неплохо помогали наладить подвижность, однако с блокираторами расстаться не удалось. Из-за постоянной тошноты практически не хотелось есть, а как только он покинул больницу, никто больше не заставлял его принимать пищу силком. Под конец второго месяца Огня Рассэ заметно похудел, но старался не обращать внимания на эти изменения. Сейчас он чувствовал себя достаточно здоровым для встречи с Хенке — другого случая могло и не представиться.***
Босс Акацких Крыс на встречу согласился, однако в клуб приехать не соблаговолил. Вместо этого Растису пришлось отправиться в Нэммэ, на другой конец города. Растис не решился возражать, отчаянно молясь всем известным карасунским божествам, чтоб Чейз об этом не проведал. На удивление, Растиса приняли с почестями: вовсе не как безродного уличного мальчишку или утратившего популярность покорителя женских сердец, но как главу синдиката. Люди Хенке почтительно обращались к нему «господин Растис Серебряный», не оставляя сомнений в том, что теперь весь город знает о его происхождении. Вероятно, Хенке затеял какую-то свою игру, но Рассэ был готов даже расстаться с бизнесом ради освобождения друга. Беседа проходила в светлом полупустом кабинете в неммийском особняке босса Акацких Крыс. Пока Растис знакомился с обстановкой, рассматривал широкий стол с блоком фотографий и резной солнечной лампой, оббитые зеленоватой тканью стены и две закрытые двери в противоположном конце кабинета, его угощали горячим отваром и неспешными разговорами о самочувствии и прекрасной погоде. Хенке напоминал Растису заботливого дядюшку с чуть лукавым взглядом тёмных глаз. Он неспешно прохаживался вдоль стены у стола, как будто рассматривая многочисленные маленькие картины, висевшие на ней, и задавал вопросы, больше подходящие для светского разговора. Но и Растис, ничуть не растерявший свои навыки за время пребывания в больнице, терпеливо поддерживал беседу. Хенке не выдержал первым: — Полагаю, юный наследник, в ближайшее время вы планируете вступить в свои права, раз ваш отец пропал, верно? Растис и бровью не шевельнул в знак удивления — причина для Хенке оказалась более чем прозаической. Следовало срочно придумать, как использовать это неожиданное открытие: оказывается, главного Крыса в первую очередь интересовал север и материальные ценности, которые Серебряные не успели прихватить во время побега из города. (Быть может, и тот самый оружейный склад, местонахождение которого так жаждала выведать Айона). Хоть бой с Тенями для них оказался победным, но подоспевшие сразу же после расправы над Айоной Крысы захватить ослабленных Серебряных не смогли, а значит, согласно Кодексу, не имели права присвоить людей, бизнес и территории другого синдиката. Кэлахэдж сбежал, прихватив с собой самых верных последователей. Небольшая часть Серебряных оккупировалась на севере, требуя предоставить своего нового лидера и заявляя, что только он своей волей спасёт город от тотального разгрома. Уж не Ферин ли стоит за той группировкой? Разумеется, Хенке возжелал забрать владения Кэлахэджа себе и, вероятно, Рассэ смог бы решить дело мирно. — Не думаю, что управление синдикатом то, что мне необходимо, чтоб спокойно провести остаток своих дней, — осторожно заметил Рассе, наблюдая за хозяином Нэммэ. Хенке кивнул, давая понять, что ознакомлен с последствиями пленения для Растиса и понимает его текущее состояние. — В таком случае, вам стоит позаботиться о преемнике. Мы не можем допустить беспорядков в городе. Жители и без того устали за последние годы. Кроме того… — Хенке вдруг замолчал, с ноткой лёгкого сожаления рассматривая гостя. — Кроме того что? — Кроме того мне искренне жаль, что столь одарённое создание, как вы, Растис, покинете этот мир в самом ближайшем будущем. Видите ли, я давно наблюдаю за вами. Ставлю своей дочери в пример. Сперва я полагал, что причина вашего успеха — Чейз, однако, без вас он не намерен использовать и половину своего потенциала. Растис открыл рот, но правильные слова не подбирались. Получается, все эти годы никому не известные тихие Акацкие Крысы добывали информацию и накапливали мощь, а лишь только представилась возможность, вылезли на передний план и подчинили город в один миг. Оказывается, Хенке знал всё обо всех, из его внимания не ускользали даже уличные мальчишки. Он не просто знал о роде занятий и достижениях, но, кажется, удивительным образом чувствовал способности, распознавал интересы, улавливал человеческую суть. Когда-то Растис бездумно считал себя разбирающимся в людских сердцах, но сейчас он понял, насколько дилетантскими методами пользовался и как он далёк от того, кто стоял сейчас перед ним. — Что вы от меня хотите? — наконец, вздохнув и опустив взгляд, тихо произнёс Рассе. Эту битву он проиграл, едва вступив в схватку. Вот как, значит… Хенке как-то странно хмыкнул, как будто подавил усмешку. — Неверный вопрос, мальчик мой. Чего ты желаешь? Ведь это ты заставил меня с тобой встретиться. Так старался, а теперь решил отступить? Не разочаровывай меня, Рассэ. Растис вздрогнул, сжал ободья инвалидной коляски, поднял голову, встретившись взглядом с яростными зелёными глазами. Не такими, как у Чейза, а другими, наполненными опасным пламенем, глубоким пламенем, спрятанным за морщинами, за кажущейся медлительностью пожилого человека. — Я здесь, чтобы выкупить своего друга, — сквозь зубы выдавил Растис. Больше не было смысла играть, Хенке видел его насквозь. — Ах, это, — слегка разочарованно кивнул он. Заложив руки за спину, он начал медленно прогуливаться по комнате, обходя замершего в своей коляске гостя. — Хорошо, что вы можете предложить, господин? — То, что принадлежало отцу, кроме людей. Я объявлю им о передаче прав, но свою судьбу решат сами. Хенке усмехнулся, останавливаясь за спиной Растиса. — Дорого же ты ценишь его жизнь, Серебряный. И так неумело распоряжаешься наследством. Ай-ай-ай… — Он достал из кармана КПК, нажал несколько кнопок и приказал: — Приведите! Рассэ дёрнулся. Он надеялся, что Чейз вообще не узнает о выкупе, что удастся упросить Хенке молчать и отпустить раба с миром, как будто без причины. Но если сейчас состоится официальная передача, то Чейз фактически становится рабом Рассэ, словно тот купил его как обычную вещь. Запоздалое «не надо» повисло в воздухе. Чейза уже приволокли из-за двери в дальнем конце кабинета. Как полагалось по Кодексу, поставили перед торгующими господами на колени. — Чейз, твой новых хозяин — Растис Серебряный. С сегодняшнего дня твоя жизнь передана ему, моих приказов больше не исполняешь, — Хенке самодовольно потер ладони. Чейз с заломленными за спину руками непонимающе перевёл взгляд со своих провожатых-охранников, которые, кажется, оторвали его от какого-то дела, на Хенке и Растиса. Рассэ чувствовал, как жар заливает его лицо, но не в силах был произнести ни слова. — Уведите, пусть пакуется, — тем временем скомандовал Хенке. Для него этот раб ничего не значил, как и остальные. — Приступим к подписанию документов. Ханне, загрузи в портал копии и ключи… Однако, Растис, мальчик мой, у меня к тебе встречное предложение, — Хенке сделал эффектную паузу. Пока его помощник что-то быстро печатал на КПК, Хенке навернул ещё пару кругов вокруг коляски Рассэ, а затем остановился напротив него, глядя в глаза. — Мне нравится то, что ты делаешь, и как ты это делаешь. Я прекрасно понимаю, что тебя город не волнует, меня б он тоже не сильно беспокоил на пороге смерти, но я считаю, что одним своим присутствием ты многое сделал для Крыс, а значит, и для меня. За добро нужно платить добром, верно? Хенке улыбался, а Растис всё крепче сжимал зубы: вот чем, оказывается, была его жизнь, его сломанная судьба — всего лишь ступенька для Хенке на пути к власти. За добро расплачиваться добром? Да что он о себе возомнил?! — Не стоит так на меня злиться, — притворно вздёрнул брови Хенке. Он совершенно чётко видел всё, что творилось у Растиса на душе. Неужели сам Растис был таким же? Неужели вот так же стоял, самодовольно усмехаясь, загоняя людей в угол и подчиняя своей воле? — Я хочу, чтоб ты остаток жизни прожил спокойно, — проникновенно продолжил собеседник, а потом резко перешёл на официальный тон: — Ваш бизнес останется при вас и перейдёт под мою защиту. Вы вправе будете распоряжаться всем имуществом Серебряных по своему усмотрению и, если потребуется, я продолжу оплачивать ваше лечение. — Мне этого не нужно… — Как хочешь, твой клуб я не трону в любом случае и можешь рассчитывать на моё покровительство. Я был бы благодарен, если взамен ты пообщался бы с моей Софией. Ей есть чему у тебя поучиться. Ханнэ, документы готовы? — Да, босс. Разговор на этом был закончен, оставив Растису чувство глубочайшего смятения. Пожалуй, Хенке был вторым человеком в его жизни, которого он не мог разгадать. И если таинственность и необъяснимость Чейза только привлекали, то Хенке пугал, но одновременно где-то в глубине души поразительно восхищал. Растис подписал всё своими паролями, даже не читая, теперь он думал о Чейзе. Он думал о Чейзе, и когда Хенке предложил ему остаться на обед, и когда машинально согласился встретиться ещё раз, когда пришёл Дэйро, даже под вечер, когда кортеж босса крысиного синдиката направлялся к владениям Кэлахэджа, чтоб продемонстрировать документы, копии которых оперативно были разосланы всем заинтересованным лицам помощниками Хенке. Возвращались глубокой ночью. Если б Растиса спросили, чем он занимался в течение сегодняшнего дня, вряд ли он смог бы ответить хоть что-то вразумительное. Хорошо хоть рядом был Дэй. Таму на редкость внимательно всё перепроверил в договорах. Поговорил с остатками Серебряных, которыми действительно оказались люди Ферин. Теперь у Растиса была целая толпа крайне преданных людей, несомненно, и репутация поменялась, вот только разве всё это имело значения сейчас. — Эй, Расс, тебе голову напекло, что ли? Или спину прихватило? — Дэйро казался довольным: разборки с синдикатами его не привлекали, а протекция Хенке была весомым аргументом и автоматически ставила небольшой недоделанный клуб Рассэ на окраине города на один уровень с центральными популярными заведениями. К тому же Хенке решил, что Растис продешевил, поэтому сверх купленного раба накинул ещё деньжат, на которые можно было довести до ума клуб и, наконец, хотя бы вывеску над главным входом привесить. На излияния фонтанирующего идеями таму Рассэ смог выдавить только: — «Делай, что хочешь». — И чего ты так убиваешься? — возмущённо фыркнул Дэйро. Он остановился у чёрного хода во дворе дома и развернулся к единственному пассажиру. — Думаешь, Чейз не рад избавиться от хозяина? Да он же тебя расцеловать за это должен! — Не избавился, а сменил… — Что за бред? Он же не идиот, и прекрасно понял причину твоего поступка. Успокойся уже… — Я и в глаза ему теперь не смогу взглянуть… — Растис печально вздохнул, обнимая себя руками. Поясница и лодыжки болели пульсирующими толчками, а пальцы на правой онемели — совсем забыл принять блокираторы. Да и разговор с Хенке не выходил из головы. Можно ли обсуждать эту встречу с Чейзом, если именно тогда Чейз фактически перешёл в собственность своего друга? Вдруг дверца машины распахнулось, Растис оглянулся, ведь Дэй не выходил, кто же тогда? В салон заглянул Чейз. — О, вечерок, дорогой хозяин! — поприветствовал он, в голосе сквозило с трудом сдерживаемое ехидство. — Где это вы шлялись весь день? Вам давно пора отдыхать. Чейз кивком поприветствовал Дэйро, а в следующее мгновение нагнулся, схватил Растиса в охапку и выволок из машины. Пока Чейз поднимался в хозяйские комнаты наверху, Рассэ боялся даже вздохнуть, старательно прижимал к себе руки и косился по сторонам. В голову прокралась странная мысль — откуда Чейз так хорошо знает этот дом? Планировка тут напоминала лабиринт, и непосвящённому ничего не стоило заблудиться, разумеется, если он не гость клуба, которого благожелательные владельцы завели внутрь с центрально входа. Чейз безошибочно опознал апартаменты Рассэ. Как только свет солнечной лампы осветил просторную комнату, стало понятно, что Чейз ждал тут не первый час. Тот творческий беспорядок, в котором комната была оставлена утром, многозначительно исчез. Растиса усадили на диван. — Что-то ты хреново выглядишь. Не стоило так перенапрягаться сразу, как ушёл из больницы, — забормотал Чейз, как ни в чём не бывало заглядывая в стенной выдвижной шкаф. Оттуда он достал плед, накрыл Рассэ, из тумбочки выудил графин с водой и таблетки. — Блокираторы сегодня принимал? — Нет. Чейз, я… — Так и знал, что забудешь. Держи. Растис послушно проглотил таблетку. Наперекор своим словам он разглядывал Чейза во все глаза, будто видел в последний раз и не мог насмотреться. — Ужинали? — спросил приятель, умещая на столике у дивана поднос с какой-то снедью и усаживаясь рядом с Растисом. — Да… кажется… — Надеюсь, ты не отказался сотрудничать с Софией? — Согласился. — Хорошо. Умная женщина — далеко пойдёт. Некоторое время они молча друг друга рассматривали, пока Рассэ не отвёл взгляд. Чейз выглядел слишком спокойным и расслабленным, так не может выглядеть человек, только что ставший рабом друга детства. А что если… Что если Чейз больше не считает его другом? Что если он не хочет вообще тут находиться? Может, спросить? Растис поднял голову и замер от удивления, потому что Чейз вдруг обнял его за плечи и подтянул к себе под бок. — Спасибо тебе, Рассэ, — тихо сказал он. — В который раз ты меня спасаешь… — Прости… На самом деле я только и делаю, что доставляю тебе неприятности. Растис вздохнул, отворачиваясь. Объятия Чейза согревали, но всё ещё было страшно, очень страшно, стоило только мысленно выйти за порог этой комнаты, вспомнить кто или что он теперь. Чейз усмехнулся: — Сложно с этим спорить, но… ты всё равно мой самый близкий друг. Поэтому… ты не против, если пока у тебя поживу? — Я буду счастлив, — услышать подобное оказалось неожиданно приятно, на миг даже представилось, что он здоров, и в мире всё по-прежнему хорошо. — Тогда на полу посплю, ладно? — Там, где тебе удобно… — Тут немного вещи пришлось разложить. Наверное, тебе пока трудно самому… — Благодарю. Чи… ты… может, поживёшь у меня хотя бы года два-три, хорошо? — Вот ещё, — фыркнул Чейз, отчего Растис вздрогнул и сильнее к нему прижался, будто друг готов был покинуть его прямо сейчас. Но тот весело продолжил: — Ты обещал мне, что мы всю жизнь будем вместе, так что не обессудь. У тебя не получится отделаться от меня так скоро!