Утро началось немилосердно рано, и Маринетт, тихо шипя под нос ругательства, медленно собиралась на первую пару, так сильно ненавидимую большинством студентов. Девушка прекрасно знала, что почти все её одногруппники предпочитали поспать подольше, и такое раннее пробуждение было для них сродни убийству, впрочем, как и для неё самой.
К счастью, первых пар было лишь две в неделю, а не все пять, иначе бы она со своими одногруппниками ходила как спящие на ходу зомби, что как раз и происходило на первом курсе. С одной стороны, это было очень трудно, но с другой — ужасно увлекательно, ведь, поступив в университет, Маринетт узнала и сейчас узнавала много чего нового и интересного.
Разглядывая одежду, Маринетт недовольно хмурилась, понимая, что её гардероб слишком сильно пестрит розовым цветом. Да, она его до сих пор любит, но уже не так сильно, как раньше. Розовый больше подходил той Маринетт, которая ещё не успела поговорить с Адрианом. Этой же Маринетт больше бы подошёл красный или чёрный, ведь она успела достаточно сильно измениться за эту несчастную неделю.
Найдя в шкафу чёрные джинсы и чёрный пиджак, Маринетт также надела красную блузку, не забыв распахнуть воротник, дабы добавить в свой обычный образ необычное украшение. Нацепив на себя чёрный чокер с маленьким полумесяцем, она удовлетворённо улыбнулась.
Покрутившись перед зеркалом, Маринетт решила не заплетать волосы, оставив хвостики в прошлом. Да, с ними было очень удобно, но они уже совершенно точно не подходили под те изменения, которые с ней произошли.
Накормив Тикки и покушав сама, что она как раз успевала сделать, Маринетт быстро сложила в сумку все нужные тетради и выбежала из квартиры.
Этим днём на улице было солнечно, и это заставило её в первые мгновения зажмуриться от слепящих глаза лучей. Пробормотав что-то нелицеприятное по поводу этого отвратительно чудесного утра, Маринетт быстро пошла в университет, который располагался не очень далеко. К слову, именно расположение учебного заведения как раз и являлась причиной того, почему Дюпэн-Чэн живёт в съёмной квартире, а не в родительском доме. Но девушку это радовало, ведь она теперь оставалась наедине с собой так долго, как ей было угодно, и родители не волновались по пустякам, увидев её угрюмое или расстроенное выражение лица. Маринетт со всем справлялась, и сейчас она также справляется, пусть и не самым традиционным способом.
Хмыкнув, Маринетт зашла в аудиторию, где сразу же поздоровалась с вялыми одногруппниками, после чего быстро прошла на своё место, порадовавшись тому, что не опоздала.
— Где ты пропадала целую неделю, Маринетт? — девушка тяжело вздохнула, после чего повернулась к соседке, смотрящей на неё с живейшим интересом. Посмотрев на ужасно бодрую подругу, она закатила глаза, удивляясь тому, как она всегда умудряется высыпаться.
— Помогала маме и папе в пекарне, у них там были небольшие проблемы, из-за чего понадобились ещё одни руки, — соврала Маринетт, удивившись, как легко это у неё получилось. Раньше она не умела лгать, потому что сразу же начинала заикаться и мучительно краснеть, что явно не было ей на руку. Теперь же она чувствовала себя более уверенно, что позволяло весьма убедительно врать подруге.
— Ух! А я уж думала, что-то очень серьёзное! — Элоди облегчённо улыбнулась, и Маринетт стало немного совестно — подруга реально очень сильно за неё переживала, а она поступила с ней так по-свински. С другой стороны, иначе сделать было нельзя. Она скрывала ото всех, что является Ледибаг, и теперь должна молчать о том, что перешла на сторону зла, как бы это ни звучало. Также, Маринетт понимала, что если попробует рассказать то, что её терзает, Элоди, то её просто прорвёт, в то время как она только-только смогла более или менее успокоиться.
— Всё хорошо, — она улыбнулась подруге, доставая из сумки тетрадь и ручку.
— Да-а-а… А это тебя так работа в пекарне заставила стиль поменять, или что? — Маринетт задумчиво посмотрела на подругу, в карих глазах которой читался явный вопрос. — Ты раньше никогда так агрессивно не одевалась, и помаду коричневую, насколько я помню, не использовала.
— Знаешь, я решила оставить в прошлом тот свой стиль. Просто как-то увидела коллекцию с моделями в красно-чёрной гамме, и вдруг поняла, что она мне отлично подойдёт!
— Это точно! Ты выглядишь шикарно, — весело подмигнула ей Элоди, на что Маринетт облегчённо рассмеялась, понимая, что подруга не собирается лезть ей в душу, дабы узнать настоящую причину её изменений. — А знаешь, на кого ты теперь похожа?
— И на кого же? — с любопытством осведомилась Маринетт, ожидая чего-то интересного от подруги. Вообще, Элоди тот ещё генератор идей, а также нестандартных взглядов абсолютно на всё вокруг. В головушке этой шатенки роилась куча разных мыслей, которыми она вполне была способна шокировать людей. Именно так Элоди потрясла Маринетт, и с этого началась их дружба.
— На Роковую женщину! — Элоди захлопала в ладоши, и Маринетт, приподняв брови, рассмеялась. — Да-да, именно так, с большой буквы. Ты выглядишь как девушка, которая готова разбивать сердца, и не важно, кому именно!
— Вот оно как, — с улыбкой пробормотала Маринетт, глядя на довольное лицо очень проницательной подруги. — Может я твоё уже успела разбить? — немного игриво поинтересовалась она, не ожидая от Элоди бурной реакции.
— Ну… Нет. Вернее, самую малость да, но в большей мере нет, — с улыбкой пролепетала пунцовая подруга, и Маринетт вдруг поняла, что этого говорить не стоило. Она ведь знала, что Элоди предпочитает и девушек, и парней, но никак не могла подумать, что и на неё одногруппница смотрела совершенно определённым образом.
— Эм-м… — девушка неразборчиво промычала, не зная что сказать, а после еле сдержала облегчённый вздох, увидев вошедшую в аудиторию преподавательницу.
***
— А Элоди-то с сюрпризами… — задумчиво заметила Тикки, жуя печенье.
— Ты же знаешь, насколько Элоди неординарная личность.
— Знаю, знаю. Она хорошая, но ей не повезло с тем, что ты предпочитаешь мальчиков, — это было правдой. Если бы Маринетт хоть немного симпатии питала к женскому полу, то давно бы уже ходила под ручкой если не с Элоди, то с другой девицей. — А ещё ей повезло с тем, что она умеет быстро переключаться, в отличие от кое-кого, — ворчливо заметила Тикки, поймав немного укоризненный взгляд Маринетт.
— Да, это так, — тихо пробормотала Маринетт, глядя на то, как Тикки быстро дожевала печенье и спряталась у неё в кармане. В который раз за день приподняв в удивлении брови, девушка оглядела кухню, а после в замешательстве посмотрела на акуму, просочившуюся прямо через окно.
Недовольно фыркнув, Маринетт опустошила чашку с чаем, после чего начала смиренно ждать, когда же бабочка соизволит к ней притронуться.
Прошла почти минута, и она, открыв глаза, опять увидела перед собой голубые глаза Бражника.
—
Что, так быстро нашёл мне помощника? — осведомилась Вдова, наблюдая за тем, как перебитый Бражник, собирающийся что-то сказать, молча нахмурился.
—
Нам надо обсудить наше с тобой взаимовыгодное сотрудничество.
—
М-м-м, Mon chéri, ты меня заинтриговал, — хитро сощурив глаза, мурлыкнула Вдова.
—
Во-первых, ты должна всяческими способами стараться забрать талисманы героев; во-вторых, ты должна меня слушаться и сразу же исполнять приказы; в третьих, я хочу обучать тебя, дабы ты росла как мой ценный помощник, не знающий поражений».
—
Третий пункт так и сквозит пафосом. Блевать охота! — насмешливо хмыкнула Вдова, наблюдая за тем, как голубые глаза темнеют. —
А вот со вторым я категорически не согласна. Я хочу полную свободу действий, — Вдова для наглядности сложила руки на груди, чтобы показать, насколько она уверена в своём пожелании.
—
Ты не знаешь, когда нужно остановиться, — заметил Бражник, на что Вдова пренебрежительно фыркнула.
—
Тебе никто не будет мешать подсказывать мне, особенно в случае, если у наших блохастых героев вдруг появятся помощники.
—
Подсказывать?! — тон мужчины явно говорил о том, что он обескуражен наглостью Чёрной Вдовы. Она мило улыбнулась, наблюдая за тем, как голубые глаза расширились от удивления.
—
Но ты же хочешь быть моим наставником! Обрати внимание на пункт третий и подумай о том, что так будет намного лучше, Mon chéri.
—
Значит, с первым пунктом ты согласна?
— Конечно, Mon chéri, — мурлыкнула Вдова, ухмыльнувшись.
— В таком случае, я свяжусь с тобой позже, — хмыкнул мужчина, отзывая от слишком своевольной паучихи акуму.
***
Габриэль Агрест в который раз читал досье Маринетт Дюпэн-Чэн, раздумывая над тем, как будет лучше подступить к девчонке. Нужно ли сразу открыть личность, или же подождать, каждый раз встречая её в образе Бражника?
Откинувшись на спинку стула, мужчина задумчиво посмотрел в потолок, удивляясь тому, насколько резко обычно оптимистичная девчушка переменилась, став, по сути, почти полной своей противоположностью. Да, в Чёрной Вдове эти изменения были видны особенно явно, ведь её совершенно не тормозила человеческая мораль, абсолютно чуждая её суперзлодейскому «я», в то время как в её человеческой, оригинальной версии это было не слишком заметно. Но это, как ни странно, не являлось проблемой. Ведь так настоящую Чёрную Вдову будет очень сложно вычислить.
Маринетт Дюпэн-Чэн, бывшая одноклассница его сына, несомненно являлась особенным человеком, хотя бы потому, что для повторной акуманизации ей не надо впадать в отчаяние или испытывать любые другие негативные эмоции. К своему удивлению, Габриэль также понял, что её бабочка не пропала, стоило ему перевоплотиться обратно, и это еще больше разжигало его любопытство, интригуя.
Хмыкнув, мужчина улыбнулся, ведь заинтересовала его не только эта особенность, но и сама личность Чёрной Вдовы, которая способна намного больше, чем любой другой акуманизированный человек. А уж чего стоили эти ядовитые девицы… Он видел, как те своими прицельными ударами приносили массу неприятных ощущений Вольпине и Коту Нуару, а уж то, что их прикосновения могли разъедать даже непробиваемый костюм супергероев, вообще привело в восторг.
Поэтому Габриэлю следует получше узнать Маринетт Дюпэн-Чэн, ведь кто знает, сколько ещё сюрпризов в ней таится…
