Они пойдут за тобой

Подо мной провалился пол — я падал в ничего, смотря Владыке прямо в лицо. Тот проводил меня взглядом, наполненным гневом, тревожностью и, в то же время, жалостью. Кажется, он не совсем хотел прощаться со мной, но выбора у него не было — не было смысла держать меня одного, если других рядом не было. Я буду лишь напоминать ему о счастливых временах и о том, что случилось с друзьями. Он будет винить меня в том, что я ничего не сделал для того, чтобы мы были вместе. Он будет винить себя в том же самом. Надеюсь, отправив меня в ад, его душа обретет покой. Я видел, как под сценой толпа людей, одетых в одинаковые футболки, склонилась над чем-то. Я видел много людей, которые стояли возле сцены, плакали и махали какими-то светящимися штуками. Я слышал, как играла музыка, перебивая крик толпы, и я слышал, как музыка резко оборвалась. Я решил подойти к тем людям, которые то убегали, то прибегали, таскали воду, звонили кому-то и кричали в телефоны, брались за головы и прикрывали рты руками. Когда один из людей отбежал в сторону, я увидел лежащего на полу человека. Ему делали искусственное дыхание — рот в рот и массаж сердца. Его трясли за плечи, выкрикивая: «Да проснись же ты, сукин сын!» Но человек лежал неподвижно. Я подошел еще ближе и увидел, как вся толпа людей, все зрители в зале с ужасом смотрели на происходящее. Они смотрели на то, как я ухожу на тот свет. Да, я увидел себя лежащим без сознания. У меня были разные чувства: страшно было смотреть за тем, кто умирает, а с другой — осознавать, что это ты. Я так и не понял, что произошло. Я поднял голову и увидел белое свечение над собой. Я улыбнулся — белое свечение захватило меня и перенесло в светлое место. Наверное, это было то самое место, откуда меня забрал Хосок. Я не видел самого места, но почувствовал, что я здесь уже был. Я больно стукнулся от что-то твердое, горячее и неоднородное. В голову отдало острой болью — я схватился за затылок, перевернулся на бок и скрючился. Мне было больно, но не от удара — я просто думал о парнях. Вспоминал Хосока, который заботился обо мне. Вспоминал Чимина, который улыбался, когда меня видел. Вспоминал Юнги — его наставления всегда мне помогали. Вспоминал Намджуна — им я всегда восхищался, я часто говорил ему об этом, из-за чего он смущался. Больше всего я думал о Тэхене — столько времени мы проводили с ним вместе. Как же я был счастлив, когда он был рядом и улыбался! Я услышал грохот и звон между ушей — еще немного и голова разобьется на две части. От боли я начал тихо поскуливать. Вставать не хотелось — я не хотел знать, в каком из мест ада нахожусь. Пребывание здесь уже мучило меня. Кажется, я сдался. Быть изолированным от счастья, лишиться всего, что имел — я лежал и думал о том, как найти выход, с ужасом осознавая, что выхода нет. «Выход есть всегда» — слова Хосока больно врезались в мое сознание. Я прокручивал их снова и снова, зажав рот рукой, чтобы губы не дрожали. Из моих глаз проступили слезы. Я подумал, что жертва потери моих друзей — мои кровь, пот и слезы. «Как же мне плохо без тебя!» — я резко поднял голову и повернулся в другую сторону. Мимо меня пробежала полупрозрачная девушка. Она выкрикивала, пропев фразу, «Как же мне плохо без тебя!», ее голос отдавался эхом. Она загадочно появилась, парив рядом со мной, и также загадочно исчезла. На секунду я подумал, что это было лишь видение — плод моей фантазии. Что-то коснулось моей руки — я вскрикнул и отдернул руку. Я повернул голову и увидел живой скелет, который протягивал мне руку, словно хотел ее пожать. Странно, но скелет мне улыбался. Я настолько испугался, что быстро поднялся и побежал куда глаза глядят. Я не видел, куда именно я бежал, — мне просто хотелось быть подальше от этого места. Череп оставил у меня на руке кровавые царапины — они пекли адской болью. Это не было бы так забавно, если бы я не находился в аду. Пробежав достаточно долго, я остановился, упершись рукой о ствол черного дерева. Я отдышался и осмотрелся: я прибежал в темный, можно сказать, черный лес. Здесь было темно: черной была земля, черными были деревья, черным было небо. Эта чернота настолько угнетала — я чувствовал, как скоро сойду с ума, находясь в одиночестве в темноте. Поэтому я пошел дальше — вглубь леса, чтобы избавиться от страшных мыслей. Лес был слишком необычный — с каждым моим шагом вокруг меня мелькали какие-то размытые ведения. То люди сидят за столом и поднимают бокалы, проговаривая очередной тост. То дети бегут по солнечной поляне, догоняя друг друга. То парень с девушкой целуются под водопадом. Я хорошо запомнил эти три видения — потому что они повторялись, идя друг за другом. Причем, они не появлялись заново, а словно продолжали свое действие. Вот люди, которые уже вкусили плод алкоголя. Вот дети, которые повалились друг на друга, потому что догнали. Вот парень, который заводит свою руку за спину девушки. Вот люди, которые переворачивают стол. Вот дети, которые дерутся. Вот парень, который сильнее прижимает девушку, а та пытается вырваться. И так по нарастающей — с каждым моим шагом все страшнее и страшнее, все ужаснее и ужаснее. Я остановился. Лес обрел свой прежний облик. Было тихо и грустно. Было черно. Я подумал, что стоит ускориться, чтобы не вглядываться в эти картины, а просто бежать вперед. Я побежал — эти картины начали двигаться быстрее. Причем, теперь вместо людей, детей и парня с девушкой там были какие-то сюрреалистические существа. У одних глаза потекли, другие были без лица, третьи и вовсе лишились нижней челюсти. И это все происходило настолько быстро, и это так давило на психику, что я остановился снова и заплакал. Я закрыл лицо руками и просто стоял и плакал. Я дрожал. Не от холода — это было похоже на нервный тик. Я чувствую, что скоро стану шизофреником. Превращусь в тех существ, которые только что видел. Я остался один. Я лишился всего, что имел. Всех, кого любил. И эти картинки заставляли меня еще больше думать о том, что я сделал. Я винил себя в том, что произошло с моими друзьями. Не хотелось существовать. Не хотелось находиться здесь. На меня давило мое же сознание: самое страшное мучение — страдать, зная, что это никогда не закончится. Долго простояв, сильно проплакавшись, я убрал руки с лица. Я увидел перед собой старый заброшенный деревянный сарай. Доски почернели от времени, и валились вниз, издавая оглушающий звук и поднимая толстый столб пыли. В сарае были окна — они были стеклянные, обрамленные в белую раму. Но сквозь них ничего не было видно — с внутренней стороны они были забиты досками. В сарае была дверь — она еле-еле висела на ржавых металлических креплениях. Казалось, что она вот-вот отвалится. А сквозь нее просачивалась чернота. Мне стало интересно, что такого в этом сарае. Если там то, что сведет меня с ума — так тому и быть. Если там то, что поможет мне выбраться — пусть будет так. Мне было все-равно, что меня ждет — мне хотелось зайти в тот сарай. Что-то словно втягивало меня внутрь. Я отодвинул дверь — она все-равно отвалилась, грохнувшись на землю. Я вошел внутрь сарая — разочарованно вздохнул, потому что кроме черноты ничего не увидел. — Мама, это ты? — из дальнего угла послышался чей-то дрожащий голос. Я услышал, как кто-то всхлипнул. — Нет, — ровно ответил я, пытаясь на слух отыскать, откуда именно доносился голос. — Кто ты? — Ты не мама, — сказал голос. — Жалко. Когда я увижу маму? — Не знаю, малыш…. Я наострил уши и сделал несколько шагов вперед, пытаясь определить местоположение голоса. — Где ты? — спросил я. — Там же, где и ты, — ответил голос. — Здесь. — Но я тебя не вижу! — Зачем тебе меня видеть? Зачем кому-то меня видеть? Я никому не нужен…. — Неправда, — я вздохнул. — Выходи, я хочу тебя увидеть. Ты мне нужен. — А зачем? — Мне интересно, кто ты…. Темнота зашевелилась, и я услышал громкие и медленные шаги, направляющиеся ко мне. По моему телу пробежались мурашки — я задрожал, но продолжал стоять на месте неподвижно. — Я не могу выйти, — сказал голос. — Почему? — спросил я. — Ты меня испугаешься. Я — урод. — Неправда. Я принимаю тебя таким, какой ты есть. Выходи. Шаги стали громче и быстрее. Я задрожал еще больше. Я прокручивал в голове разных уродливых и страшных персонажей в своей голове. Я рисовал образ того, с кем разговаривал — кто он и почему называет себя уродом? Может, он калека? Инвалид? Может, у него на лице шрамы или и того хуже — лицо его расквашено. Может, он еле передвигается, потому что у него нет конечностей? Разные мысли мелькали у меня в голове. Я услышал шорох за своей спиной и резко обернулся. Сквозь черноту проходила полоска света — именно она падала на облик человека, которого я увидел. Заметив знакомый силуэт, я не поверил своим глазам — нет, это не может быть он! — Я урод, — вздохнул он. — Ты меня сделал таким. — Тэхен! — я повис на шее старшего, крепко прижимаясь к нему, спрятав мокрые от слез счастья глаза в его плечо. Верх его тела был оголен, так что я смог почувствовать его тело — его плечи, его шею, его грудь. В нем по-прежнему все было идеально. Сам он был идеальным, издающим настолько мощную энергию, что у меня голова кружилась. На его спине я почувствовал шелушение кожи, похожее остается от царапин и шрамов. Мне стало грустно, ведь Тэхен мучается здесь. Я очень хотел его отсюда вытащить. — Я не думал, что…. — …что демон из ада будет в аду? — ровно сказал он. — Я думал, что твоя душа была уничтожена. Я тебя уничтожил! — воскликнул я, не сдерживая слез. — Вот именно, что ты меня уничтожил, — вздохнул Тэхен. Тэхен был бесчувственным, говорил монотонно и мало. Это давило на меня, ведь я помнил, каким он был на самом деле: веселым и милым, добрым и заботливым. Что с ним произошло? Неужели уничтожить душу — значит уничтожить его чувства? Я отпустил Тэхена и опустился на колени, вытянувшись возле его ступней. — Я не хотел, чтобы так получилось, — сказал я. — Прости…. — Прощение — это единственный выход, — это был один раз, когда Тэхен слегка улыбнулся, хмыкнув. — Мы были бы вместе…. — Пожалуйста, Тэхен, — взмолился я. — Я не думал, что настолько…. — Разве ты не хотел убить меня? — спросил он. — Разве ты не хотел, чтобы в раю восторжествовала справедливость? Разве ты не хотел победить Паука? — Я не думал, что это произойдет ценой твоей жизни! — я сорвался на крик и заплакал еще больше, спрятав голову. Тэхен поднял мою голову, взяв меня за подбородок (как делал это раньше на поле перед замком Владыки), и посмотрел мне в глаза. Я не видел всего его лица — лишь глаза, волосы и какие-то черты носа и щек. Тэхен молча долго смотрел на меня — он был печален и зол, но в то же время лоялен ко мне. Будь я на его месте, я бы заставил себя страдать. Но Тэхен помиловал меня, не тревожил мой дух, за что я был ему безмерно благодарен. Я мысленно говорил ему «спасибо» и, наверное, он это чувствовал. Он закрыл глаза и потянулся к моим губам. Я не сопротивлялся и дал ему возможность одарить меня сладким поцелуем. Я тоже закрыл глаза. Посреди золотистого поля стояло массивное дерево, похожее на вечный дуб. Ветви и столб того дерева переливались на солнце и блестели то золотом, то серебром, то бронзой. На ветвях того дуба не было ни единого листика, но не было ощущения, что это дерево завяло или засохло. Вокруг этого дерева стояли четверо парней, одетых в белоснежные одеяния, словно ангелы, спустившиеся с рая. Хосок. Юнги. Намджун. Чимин. Они улыбались и смотрели на это дерево. Они были счастливы. Их улыбки излучали солнцем. Одной рукой они тянулись к столбу дуба. Сзади Чимина появился облик Владыки. Он также был во всем белом. Он шел, ступая медленными шагами по позолоченной земле, не сводя глаз с дерева. Он также улыбался. Став сзади Чимина, он положил руку ему на плечо. Чимин вздохнул и закрыл глаза. Он шевелил губами, шепча что-то. Тэхен медленно отдалился от меня. Я сидел перед ним с закрытыми глазами и чувствовал слезы, скатывающиеся по моим щекам. Я почувствовал тепло на щеках — Тэхен целовал каждую слезу, которая задерживалась ненадолго на моей щеке. — Прости…. — прошептал я, не открывая глаз. — Я не могу уйти отсюда, — сказал он. — Я отдал свою душу взамен на счастливую жизнь своих друзей. — Так они живы? — спросил я, медленно открыв глаза. Я немного проморгал — в сарае стало немного светлее. — Не то, чтобы…. — Тэхен отвел взгляд в сторону, но затем вернул его ко мне. — По крайней мере их души больше не мучаются от моих выходок. Они в раю — ты сам это видел. От удивления я сел, упершись задницей в свои ноги. Почему-то мне стало некомфортно, и я заерзал, чтобы сесть удобнее. Тэхен заметил это и потянулся рукой к моей пятой точке. — Ты чего? — спросил я. — Ты скажи, — пробурчал он, щупая меня. — Что это у тебя там? — В смысле? — удивился я. Тэхен ничего не ответил — лишь вытащил из моего заднего кармана то, что мне мешало, вернулся в сидячее положение и покрутил в руке то, что только что нашел. — Что это? — спросил он. — А, это, — улыбнулся я. — Мне Юнги подарил это, когда мы были в его Петле. — Ты знаешь, что это? — не сводя глаз с вещицы, спросил Тэхен. — Похоже на орех, — я пожал плечами. — Это не просто орех, — потянул Тэхен. Он встал и бросил со всей силы орех на пол, а затем наступил на него каблуком. — Что ты делаешь? — закричал я, но было поздно. — Это не просто орех, — повторил Тэхен, отбрасывая ореховую скорлупу и выискивая пальцами что-то. — Это — портал, который может отвести тебя туда, куда ты захочешь. Это подарок от тотема Панды — еда, которая может исполнить одно твое желание. — Ого, — восторженно потянул я. — И как это работает? — Тебе нужно съесть это, — он зажал между пальцами ядрышко ореха, — и загадать место, где ты хочешь оказаться. Тогда оно тебя перенесет. Тэхен взял мою руку, положил в мою ладонь ядрышко и сжал мои пальцы. — Ты должен быть в раю, — сказал он. — Твое место не здесь. — Я без тебя не уйду, — прошипел я. — Я не могу вернуться, — вздохнул Тэхен, посмотрев в сторону. — Я должен оставаться здесь, иначе друзья не будут счастливы. — Почему ты так думаешь? — спросил я. — Я знаю, что говорю, — сказал Тэхен, поднимаясь. — Ты должен вернуться. Это приказ. — Ты думаешь, что ты — мой господин? — улыбнувшись, спросил я. — Просто сделай это, — сказал Тэхен. — Я жду. Я вздохнул. Мне не хотелось покидать Тэхена. Я слишком любил его, чтобы оставлять. Но, если ему так было нужно, чтобы я вернулся в рай — я должен был это сделать. Я сжал ядрышко, закрыл глаза и подумал о зале, в котором мы встретились с Владыкой. Я пытался представить его максимально отчетливо, чтобы орех перенес меня именно туда, куда мне было необходимо. Не открывая глаз, я закинул ядрышко к себе в рот. А, когда мои челюсти сжались, и я почувствовал, как голова начинает кружиться, я как можно быстрее схватился за лодыжку Тэхена. — Что ты…?! — это было единственное, что я услышал от него.