seamstress of my heart

Вау, сегодня опять стартует дерьмовый день, коих я уже и не сочту. Утро началось с ощущения, словно твое лицо накачали литром морской воды. Веки буквально тяжелеют, глаза щиплет. Еще бы, всю ночь Эддичка ревел в подушку, проспав в итоге часа три от силы, хотя, честно, лучше бы я вообще не спал. Надеюсь, холодная вода поможет хоть немного скрыть мое опухшее лицо от посторонних взоров, хотя уже заранее знаю ответ. В зеркало по пути в ванную я даже не смотрю, не желаю. Господи, лишь бы мама не заметила, лишь бы была сейчас в другой комнате, лишь бы… — Эдичка, солнышко, что с тобой случилось? — Соня подбежала ко мне, попутно снимая перчатку для сковороды. Небрежно схватила меня за лицо, осматривая, изучая, заглядывая в глаза, которые я максимально прикрыл и увел в сторону. — Мам, ничего, — Соня отрицательно покачала головой, изогнув брови домиком, — можно я уже пойду? В школу опоздаю. Вылезаю из ее цепких рук и практически бегу в ванную, лишь бы не увидела, как слезы навернулись еще раз. Я встаю прямо перед зеркалом, включаю максимально холодную воду, хотя сам и без того весь дрожу — то ли от холода, то ли от подступающей порции плача. Окатываю опухшее нечто ледяной водой и смотрю в отражение. Боже, ну и тряпка. Не могу смириться с какой-то неразделенной влюбленностью. Пиздец. Иногда думаю, быть может, был бы у меня отец, я не стал бы такой размазней. Ударяю себя ладонями по лицу, кожу хочется содрать. Каштановые волосы, чуть кудрявые, приглаживаю водой назад. Огромные глаза стали, казалось, еще больше из-за вчерашней ночи. Ресницы слиплись маленькими черными треугольничками, обрамляя темно-карие очи. Почему-то хочу, чтобы они были какими угодно — голубыми, зелеными, синими — но только не карими. Не такими, как у Ричи. От одного имени, произнесенного в голове, горло сдавливают невидимые шипы, которые не выдрать даже вскрыв глотку. Быстро открываю шкаф над зеркалом, достаю и заглатываю персен. Вкус таблеток уже давно стал неотличим от вкуса моей собственной слюны. Чищу зубы и кое-как ретируюсь в комнату. Уже как недели две не завтракаю, в горло ни куска не лезет. Телефон даже не трогаю, и так знаю, кто написал. Бев, Стэн, Майк — все, кроме Тозиера. Ох, сколько раз я пытался его ненавидеть, сколько раз я пытался вытравить его из головы алкоголем, девчонками, вечеринками. Нихуя не получалось и уже не получится. Открываю шкаф, надеваю на себя чёрную огромную толстовку, накидываю капюшон. Натягиваю черные штаны и фальшивую улыбку, в очередной раз проходя мимо зеркала. Достаю спутанные в кармане наушники, телефон, включаю музыку (конечно же пиздец грустную) и закрываю дверь, выходя. Сегодняшний день открывает Lost the game — Two Feet. Как символично. Бегу по ступенькам, небрежно бросаю приторно-фальшивое «пока, мамуль» и, наконец, закрываю входную дверь на ключ. На улице сегодня как некстати солнечно. Усмехаюсь, какой же я апатичный и грустный обмудок. Прекрасно понимаю почему даже Бев отстранилась. Я бы тоже предпочел находиться в компании вечно улыбающихся, смеющихся и шутящих придурков, нежели утопающего в самокопании Эдди. Сегодня специально пропущу автобус и пойду пешком. Все равно до школы остался час с лишним. Все-таки решаюсь проверить сообщения, терять все равно нечего. Удивляюсь, сегодня даже Стэн не написал, походу заебался не получать ответов. -Бевви- 7:12 Может сегодня встретимся до школы и пойдем вместе? 7:14 Тут один пиздец случился, Эд. 7:53 Окей, сегодня пойду одна. Спасибо за внимание. (Прочитано) Блять, какой я молодец. Интересно, через сколько Марш добавит меня в черный список. -Майк- 8:10 Здарова, брат. Сегодня в настроении? (Прочитано) Ему я даже отвечу, сегодня утром я и правда сумел обойти рыдания, так что настроение относительно приподнятое. -я- 8:14 Привет. Какие-то новости? (Отправлено) Уже когда сворачиваю диалог, вижу семь пропущенных от Ричи. Сердце пропустило пару громких ударов только от сочетания букв в одно имя. Последний раз Ричи звонил мне неделю назад, общались мы тоже, кстати, примерно в то же время. Я решил абстрагироваться от этого. Наверняка снова напился и позвонил пошутить про мою мамашку или еще чего хуже, пригласить к себе. Если бы я взял трубку, сам понимаю, прибежал бы так быстро, как только смог. Похуй, что-то важное — расскажет в школе. А на небе уже едва-едва сгущаются тучки. Приятный запах весенней сирени пронизывает меня до единой косточки. Здоровая зеленая листва шелестит на деревьях, красиво поют птички. Возможно, жизнь не так уж беспросветна… нет, конечно, я понимаю, что моя проблема относительно ничтожна. Сколько людей в мире только не переживают неудачные влюбленности, но блять… я понимаю, самый безболезненный вариант — исключить этого человека из моей жизни и поспешно забыть, но сделать этого я просто физически не могу. Я привязан к Ричи еще с десяти лет, когда он носил нелепые очки, был длинным и нескладным, носил яркие дурацкие футболки с принтами. А сейчас… Сейчас это юноша с очаровательной широкой улыбкой (от которой девочки готовы лезть на стенку), ясными черными глазами, с очаровательными кудрявыми темными волосами, с веснушками, рассыпанными по высоким скулам… Да и само тело стало гораздо собраннее, пропорциональнее и красивее. Стиль одежды сменился кардинально: темные свободные толстовки и футболки заменили собой нелепые маечки; узкие рваные джинсы — длинные мальчишеские шортики. И все смотрелось на нем так красиво, так лаконично, так в меру. Сам Ричи брал не только необычной красотой, но, в первую очередь, харизмой и глупыми шутками. То, что никогда не менялось в Тозиере. Как он прикрывает глаза и изгибает брови, когда смеется, как запрокидывает голову, куря, открывая при этом вид на шею, как трогает всех и каждого по причине и без, как смотрит на друзей и как когда-то смотрел на меня. В порыве жаркого внутреннего монолога я и не заметил как добрел до школы. Кажется, у двери стоял Билл. Я медленно иду по длинной дорожке, ведущей прямо ко входу в здание. Солнце, показывающее свое лико из-за туч, оставляет свои отпечатки на моем лице, на стеклах первого этажа школы, на маленьких кустарниках. Билл — мой когда-то лучший друг — стоит прямо у входа и нервно печатает что-то в телефоне. Когда подхожу, чтобы открыть дверь, легонько и печально улыбаюсь сам себе. От Билла все так же пахнет кремом от загара, безумно приятно. Он, казалось, меня даже не заметил. Первым уроком у меня химия. Моментально прохожу по коридору, краем глаза замечая Бев. Та, развернувшись, летит меня догонять. — Эдди, привет, ты как? — взгляд Беверли взволнованный и сожалеющий, ненавижу такой. — Да вроде ничего, — вру, — ты там хотела рассказать что-то. Писала мне, я не видел, прости. — быстро извиняюсь за свой неджентльменский игнор утром и готовлюсь слушать. — Давай потом об этом, ладно? Не хочу портить ни себе ни тебе настроение. — она кладет миниатюрную ладошку мне на плечо и ведет вверх по лестнице, куда я и направлялся изначально. — Я думал, ты на меня обиделась. — признался я ей. — Эдди, я прекрасно понимаю, что у тебя сейчас жизнь тоже не сахар, так что это ты меня извини, что послала тебя в тех СМС. Бев ненавидит драматизировать, поэтому я и представить боюсь, что там могло случиться. И да, она прекрасно знает о моей ситуации с Ричи, ведь она первая к кому я побежал тогда плакаться. Когда захожу в класс машинально оглядываю присутствующих. Ричи нет. Хотя я этого и ожидал, он придет за минуту, а то и позже до начала урока. Медленно сажусь за парту рядом с Майком, он уже заранее занял мне место. — Привет, — стараюсь максимально дружелюбно поздороваться, — чё как? Майк полностью поворачивается ко мне всем телом и смотрит прямо в глаза, выжидает, словно боится моей реакции на последующие слова. — С Ричи хуйня, боюсь, она тебе не понравится. Я вздыхаю, как же это заебало. Опять надрался с очередной шалавой и теперь боится последствий в виде разъяренного папаши этой курицы? — Говори, Майк, — выдаю на деле. — Его вчера отец… — понизил голос так, чтобы слышали только мы -… избил. На глазах у всей улицы. Я просто замер на месте, примерз к парте не в силах открыть рот и издать звук. Мне стало так блять чертовски стыдно, что я не перезвонил ему. Он же… он же просто хотел поговорить. Да, даже после всего того, что он со мной делал, он просто хотел дружеской поддержки, а я переврал все под себя. Пора уже запомнить, Эдди, вселенная вокруг тебя не вертится, не тебе одному хуево. Я уже хотел было что-то сказать после затянувшейся паузы, как вдруг прозвенел звонок, и зашел Ричи. Я хотел было броситься к нему, но что-то внутри меня остановило. Шея Ричи была вся в синяках, которые он на скорую руку попытался заклеить пластырями, но они не перекрыли даже части. На губе красовался ушиб и слегка виднелась кровь. Сам же Ричи пристыжено смотрел вниз, проходя к своей парте. — Рич, я… — шепотом бросаю ему, но он даже взгляд на меня не кидает, просто садится за парту, один, на последний ряд, и опускает голову в гнездо из рук. Такого Ричи видеть — стругать сердце на кусочки. Скорее бы чёртов звонок. Клянусь, я просто блять наплюю на мою кое-как выстроенную стену между нами и скажу ему хоть что-нибудь. И пусть потом я снова буду собирать себя по кусочкам ночью, вспоминая его запах и отчужденный взгляд. Сейчас на себя плевать. Я еле-как отсиживаю этот урок. За тридцать минут Ричи успевают сделать порядком четырех замечаний, но ему как об стенку горох. Майк тоже не может толком сосредоточиться, то поглядывая на меня, то на Ричи. Когда же звенит звонок, я мигом подрываюсь к Тозиеру. Он даже поднимает голову, смотрит на меня красными глазами, ждет от меня дальнейших действий. А я снова замер, я снова не знаю, что блять сказать. Боюсь, что все мои слова покажутся неискренними и бесполезными. — Рич, я… я хотел спросить, у тебя все хорошо? — мысленно даю себе пощечину. Ричи ожидаемо грустно усмехается. — Ну да, Эдс, как видишь, я сияю от гребанного счастья. Блять, как же хочется просто его обнять, но боюсь перейти границы. Я печально вздыхаю и решаю все же сказать: — Рич, прости меня, серьезно. Я такой придурок, пиздец. Майк рассказал, мне жаль, — ожидаю сейчас чего угодно, но не раздраженного взгляда. — Боже, Капсбрак, заканчивай распускать нюни и жалеть меня. Без этого справлюсь, не впервой. Вот сейчас я точно готов убить себя. Просто не готов продолжать разговаривать с ним, если это вообще можно так назвать, поэтому я, поджав хвостик, смиренно удаляюсь обратно. Как же блять все хуево, хуже просто некуда. Даже не думаю, что я пропустил в жизни Ричи, пока игнорировал его неделю. Еле сдерживаю еще один приступ истерики, просто сажусь на свое место и смотрю на доску. Горло уже неприятно сжимает, но сейчас я точно не буду плакать, нет. Когда, казалось бы, я осознал, что хуже быть не может, слышу, как Рич тихо всхлипывает. Оказалось, может.