seamstress of my heart

Остаток дня просто невероятно скучный. Буквально три часа просидел под крылом у Беверли, обсуждая абсолютно неважное и бессмысленное. На уроки я, естественно, забил. Не верю, что эта долгая пятница наконец-то закончилась. Ну, школьная часть, разумеется. Осталась самая нудная — прийти домой и ничего не делать. Стэн как обычно приглашает меня прогуляться с ним, но я вежливо отказываюсь. Нет настроения, что, впрочем, не в новинку. Когда выхожу из здания, начинается весьма масштабных размеров дождь. Надо же, а ведь утром на это и намека не было. Как похоже на мои отношения с близкими, вау. Всегда, когда иду со школы домой, думаю о Ричи. Вне зависимости хочу я этого или нет. Видимо, мой мозг приобрел своеобразную глупую привычку, или пытается хоть как-то заместить пустое от ушедшего человека место. Всегда, абсолютно всегда, мы с Тозиером шли со школы вместе. Это была одна из причин, почему меня не тошнило от пребывания там. Нет, конечно, Стэн, Марш и Майк тоже безумно хорошая часть отбывания деньков, но блять… Каждый раз, смотря на них, разговаривая или просто украдкой слыша их разговоры, я понимаю, что не хватает двух важнейших мне людей. И ладно, с уходом Билла я довольно быстро смирился и привык. Но Ричи… После нашей с ним «недоссоры» я чувствую как половина моей жизни раскрашивается на еще более маленькие части. Каждая из них пытается найти другую, совместиться воедино, но нихуя не получается. Под монотонные размышления я как раз дохожу до дома. Сегодня, слава всевышнему, моя мать на смене. Могу себе позволить не строить счастливые лица и просто попрокрастинировать. Как только захожу внутрь, слабость одолевает. Впервые за последнее время чувствую запах курева дома. Становится не по себе, если честно. Мигом подлетаю к окнам и как можно скорее распахиваю, хотя ловлю себя на мысли, что запах напоминает о чём-то отдаленно родном. Но это абсолютно обычные сигареты — мерзкие, горькие даже на запах, въедающиеся в легкие и запуская туда свои цепкие лапы. А Рич курил вишневые, сладковатые, что выводило меня из себя гораздо меньше ментоловых, например. Окей, дома кто-то был. Очевидно, курила точно не Соня — она отшугивается от этой «заразы» и читает каждое воскресенье лекции о вреде наркотиков, тех же сигарет и алкоголя. На одно из этих нравоучений я уже наплевал. Не могу назвать себя алкоголиком, да и не хочу. Так, выпиваю иногда, когда особенно тяжело справиться с проблемами или ситуацией. Каждый раз в такие моменты чувствую себя хуево прописанным героем хуево придуманной драмы, не имеющего и блеклого оттенка силы воли. По-видимому, дома был кто-то помимо моей матери. Хотя Соня редко кого пускает к нам, в частности курящих или пьющих. У нее и друзей-то нормальных нет. Так только — коллеги да соседки. Я стараюсь не нагружать себя размышлениями об этом непонятном мне событии и просто поднимаюсь к себе наверх. Ну хоть в комнате моей нет противного запаха сигарет, на этом спасибо. *** Субботним утром я решаю спросить у матери о сигаретах. Прямо в лоб, чтобы не успела перевести стрелки. Соня мнется, отводит взгляд, но по-прежнему старается кое-как держать лицо. — Эдичка, я думаю мне надо тебе кое-что рассказать, сынок. Я даже готовиться ни к чему не хочу, честно. — Говори, мам. — тяжелый вздох невольно вырывается у меня с губ. — Возможно, совсем скоро я познакомлю тебя с Майлсом. Он хороший мужчина, крепкий. Совсем как твой отец, — Соня тепло и чуть мечтательно на меня смотрит, ожидая ответной реакции. А я и сказать-то что не знаю. Так привык за четырнадцать лет к отсутствию кого-либо помимо мамы в своем доме, что просто и представить себе другого не могу. Чтобы какой-то неизвестный мне мужчина разгуливал по гостиной, возводя свои порядки? Сразу в голове возник образ бородатого, слегка полноватого мужика, чём-то смахивающего на дровосека, в фланелевой рубашке, отчаянно прильнувший к пиву. Фу, аж невольно кривит. — Мам, ты же ненавидишь курящих, к чему тогда все эти лекции? — задаю вполне логичный вопрос. — Он хороший мужчина, Эдвард. Лучше бы ты не задавал нетактичных вопросов. Ах, значит так. Перешли на салочки, ладно. Я просто съебусь, сегодня как раз иду к Стэну, там-то я уж точно благородно положу болт на все ее бессмысленные нравоучения. Вообще не парюсь, пока собираюсь на вечеринку. Надеваю какую-то растянутую чёрную футболку в тонкую белую полоску, бежевые штаны и кеды. Делаю что-то невнятное с волосами и иду скорее на выход из этого здания двуличных матерей.

***

Доезжаю до дома Уриса и безумно смущает дикий рёв музыки, слышимой даже с дальнего расстояния. Не похоже на типичного Стэна. Я стучу в дверь, и мне открывает собственной персоной сам хозяин. — Привет, заходи скорей. — Стэн приобнимает меня. Вижу, он уже успел выпить что-то. Захожу, и мне открывается наипрекраснейшая картина подростковой анархии. Музыка орет, на столе стоит гора выпивки, парни и девушки либо танцуют, либо «уединяются» на диванах. Ступаю на кухню в мнимой и дебильной надежде увидеть там знакомое лицо. Вижу. Тозиер сидит на кухонной стойке, свесив длинные ноги, куря и посмеиваясь. Его темные кудри частично скрыты шапкой, но выглядит он все так же небрежно, как будто собирался минуты три от силы. Вижу его в очках безумно редко, обычно он их надевает, когда совсем похуй на внешний вид. Видимо, сегодня как раз один из таких дней. Замечаю, как какой-то неизвестный мне парень стоит напротив него и поддерживает беседу, тоже смеясь. Волосы светлые, сам он весьма длинный. Вдруг Ричи замечает меня и улыбка чуть сходит с его лица, оставляя Тозиера словно голым и безоружным. Растерянным. Явно не ожидал меня здесь увидеть, странно. Продолжаю бесстыдно пялиться. — Здарова, Эдс. Как же давно я не слышал эту фразу, меня будто током шарахают. Словно в оцепенении продолжаю смотреть, не решаясь ничего сказать. Тозиер встает со стойки и собирается уйти, но я стою на проходе. — Разрешишь? Или это будет считаться за общение? Я немедленно отступаю подальше. Он уходит с этим парнем куда-то в дебри гостиной. Чуть подумав, закидываюсь первым, что нащупал на кухонном столе. Горький вкус коньяка въедается в мой язык, но это даже приятно в какой-то мере. Вспоминаю, что здесь, по идее, еще должен быть Денбро с наркотой, но Стэн бы вряд ли пустил его. Может, Билл и правда не пришел? Надеюсь. Честно, я блять так устал от этих саркастичных подъебов. Но с одной стороны я понимаю Ричи. Я бы сказал так же, если не грубее. Если бы это он послал меня, но понимаю — такого бы не случилось. Среди нас двоих только я тупой ссыкливый придурок, никто инной. Хочу сейчас или съебаться к чертям, или просто сломать здесь что-нибудь. Но я слишком уважаю хозяина дома, поэтому просто закидываюсь еще чем-то жутким и дешманским и иду в гостиную. Слава богу, Ричи в этот раз там не обнаруживаю. Стэн сидит с какой-то девчушкой на диване, пока что даже не замечая меня. — Стэн, надо поговорить. Я конечно не желаю разрывать ваш интим контакт, но блять, это экстренно. Урис таки поднимает на меня взгляд и отрывается от девчонки. Кивнув ей, мол, подожди, уходит ко мне. — Чего стряслось Эдв-ард? — он слегка заикнулся. Походу, нехило выпил, быть может, готовился к чему-то? — Мужик, я же просил, — прерывисто вздыхаю, — без Ричи. На лице Стэна отразилось полнейшее непонимание и, кажется, он даже на некоторое время забыл, кто такой Ричи вообще. — Эээ я не — — Он был на кухне, — стараюсь смотреть Урису в глаза, при этом говоря как можно тише, насколько позволяет орущая музыка, — был с какими-то пацаном, вроде светленький такой. Внезапно Стэна прямо озаряет, и он, видимо, вспоминает. — Ааа, Эдв, бля, это Чейз, — чуть прищуривает глаза, — Чейзи. — Я рад, что насчет нашего уговора? На самом деле, этот «уговор» был негласным. Стэн прекрасно знает, что происходит, поэтому нужно быть дебилом, чтобы пригласить его сегодня. Бестактным облажавшимся дебилом. — Ну прости, прости. Я сказал Чейзи, что он может взять своего друга на вечеринку, но я же не знал, что он возьмет именно Ричи! — пьяные возгласы Стэна уже становятся весьма слышны окружающим, поэтому, видимо, придется оставить этого несчастного пьяницу одного. — Лады, развлекайся. Окей, все это значит, что у Тозиера появился новый друг. Так называемый Чейз. Что за имя вообще идиотское? Но имя именем, а парень-то весьма симпатичный. Прямые аккуратно уложенные волосы, большие глаза, вроде голубые или серые, не разглядел. Чем-то на меня похож, удивительно. Или Тозиер пытается найти мне достойную замену, или я параноик, который найдет тысячу и одну причину, почему ему еще есть место в жизни человека, которого сам же послал нахуй. Ладно, не время заниматься самокопанием, я это и в любое другое время смогу сделать, а сейчас надо, наверное, еще выпить. Подхожу к небольшой стойке с внушительным ассортиментом разноклассовой выпивки и беру, кажется, коньяк. С прошлого раза меня как-то даже не повело. Неужели иммунитет? Не дай блять бог. Наливаю в стакан, а то мало ли, вдруг кто-то уже пил из горла. Добавляю немного льда и чуточку колы, закидываю все это себе в глотку, слабо морщусь. После коньяка беру шампанское, игнорируя пиво. Ненавижу пиво, отрава редкостная, хотя сейчас как-то похуй. Просто блять хочу расслабиться. — Эдди! — Беверли подбегает и крепко обнимает меня со спины. Я чуть не роняю свою выпивку, решаю ее отложить пока. — Бев! — я как-то глупо и слегка истерично смеюсь, но она сама чуть ли не в хламину, поэтому с легкостью подхватывает мою волну. — Я так рада тебя видеть, Каспбрак, — смотрит на меня из-под чуть прикрытых глаз, — пойдем танцевать, молю-ю-ю. Ну как тут откажешь в такой пронзительной просьбе? Мысленно посылаю тревогу куда подальше и хватаюсь за протянутую миниатюрную ручонку. Миновав тела, мы доходим до импровизированного танцпола. Играет что-то до жути энергичное и попсовое — самое то. Бев, не отпуская мою руку, начинает заводить меня в танец, и я поддаюсь. Подобие дискотечного света кружится у меня в голове, как настоящий дискотечный шар, оставляет там движущиеся по кругу отблески. И я кружусь вместе с этим шаром в голове, словно плыву по течению, и вся картинка вокруг плывет и сливается с чём-то, что глубоко внутри меня, что просится наружу. Песня заканчивается и, кажется, играет еще две похожие, я уже не замечаю. Просто танцую с Беверли. Хотя, вряд ли это танцем можно назвать, я просто делаю что-то, что кажется нужным. Внезапно музыка становится супер-супер спокойной и мягкой. Кто-то, кто, видимо, занимается здесь музыкой орет «перерыв». Марш кладет руки мне на талию, а я висну у нее где-то в районе шеи. От нее приятно пахнет, чём-то сладким и спелым, на чай похоже. Мечтательно прикрываю глаза. Когда открываю, вижу кого-то кудрявого в розовой огромной футболке. Видение? Но, если нет, то это Ричи, и он бесстыдно прожигает меня взглядом. Сидит на подлокотнике дивана, положив одну руку на согнутое колено. Я смотрю на него тоже, возможно, даже не потому что хочу, а потому что банально не могу отвести взгляд. Меня наверняка стошнит, если я сделаю это. Я честно не знаю сколько это уже продолжается, но, наверное, минуты четыре мы бесстыдно пялимся друг на друга. Ричи вообще не выглядит выпившим. Абсолютно. Вроде тот Чарльз, Ангз, или как там его, сидит рядом. Тозиер покусывает губы, не знаю зачем. Может, обветрились? Я сдаюсь первым. Просто закрываю глаза, потому что не могу больше. Начинает безумно тошнить, сам не знаю от чего именно. Опираюсь на бедную Бев, интересно, как она еще не грохнулась на пол. Остаток вечера (или ночи?) проходит незаметно. Вернее, я как будто чувствую вес всего мира на плечах, но одновременно так легко, как будто я хрупкая голубка в водоеме. Сижу на диване, когда уже почти весь народ разошелся кто-куда. Кто домой, кто по комнатам, кто уснул прямо на ковре. Достаю из кармана телефон. 4:56, пиздец. Маме я не сказал ни слова о вечеринке, чувствую, меня ждут кандалы. Отправляю Соне смс, что был у Стэна в гостях и случайно уснул. Надеюсь прокатит. Радуюсь, что не ложился еще спать, ведь, скорее всего, не дошел бы до спальни. Ненавижу спать на диванах, спина потом пиздец болит. Еле-как поднимаюсь по лестнице в какую-то комнатушку. В доме так тихо, что кажется, будто слышу течение крови в моем организме. Открываю дверь и буквально заваливаюсь на огроменную кровать. Наверное, комната родителей Стэна. Ох, главное не обблевать одеяло, или еще что-то в этом духе. Просыпаюсь от дикой жажды и холода. Встаю, чтобы закрыть чёртово окно. По ощущениям я поспал часов сорок, но в глазах так темнеет, что кажется, от силы три минуты. Полностью дезориентируюсь, когда смотрю в окно. Полная темнота. Листья в свете луны шуршат и ветер обдает мое тело холодом. Закрываю окно и смотрю на часы. 5:31, пиздец. Ну ладно, сейчас нужно как минимум пойти спуститься на кухню выпить воды, а как максимум — найти таблетки. Скрип лестницы отдает таким диким дребезжанием в голове, что кажется, я сейчас просто-напросто упаду. Спускаюсь, надеюсь не разбудил никого. Ступаю на кухню и, хм, что же? Конечно вижу Тозиера. Блять, вот только не в этом состоянии, когда я готов заживо себя похоронить. Ричи курил, но, увидев меня, потушил сигарету. Походу, привычка, ведь курить ему я не разрешал. Тихо набираю стакан воды и мигом его опустошаю. Когда пью, понимаю, что еще и горло пиздец болит. Ну еще бы, больше надо с открытым окном спать. — Таблетки? Его голос разносится эхом у меня в голове, и я отчаянно пытаюсь найти ту нить смысла, которая должна быть заложена, чтобы дать вразумительный ответ. — Эээ, ага. — неплохо Каспбрак, неплохо. — Смотрю хорошо повеселился, — открывает верхний шкафчик, до которого я бы, наверное, даже не дотянулся, — а теперь подогнали последствия? — Почему ты не пил? — игнорирую ранее заданный вопрос, — не похоже на тебя. Только сейчас вижу, какие у Тозиера расширенные зрачки. Ричи достает таблетки и слегка печально усмехается. — Знаешь, — протягивает мне красную капсулку, — на меня много чего стало не похоже, Эдс. Уходит. Я случайно разгрызаю таблетку и ее горечь отрезвляет. Ну, может, это вовсе не таблетка такая горькая.