***
— Счет тридцать — ноль, в пользу Пуффендуя… Реддл сегодня явно не в форме, Слизерин впервые за вот уже четыре года может проиграть в матче не Гриффиндору… — доносилось до меня. Я стиснула зубы, сильнее сжав рукоятку метлы и твердя себе, как мантру, что поймаю снитч раньше Седрика. Голова немного кружилась. Кристиан Смарт, с которым я раньше весьма неплохо дружила, в этом году вел себя довольно странно, но подсыпать порошок, вызывавший расстройство желудка (то ли доза оказалась большой, то ли я слишком чувствительной, но я через несколько часов потеряла сознание). Мда… Отец и Римус долго беседовали с Крисом наедине, а меня собирались отправить в Клинику Святого Мунго… С Римусом я поспорила, что если проиграю матч, то поеду. И поймать снитч была просто обязана. Снитч, как нарочно, летал над трибунами, низко, на виду. И дразнил нас с Седриком, приподнимаясь и вновь опускаясь к самым головам сидящих на скамьях зрителей и скрываясь между ними. Седрик даже не сразу понял, на счете пятьдесят — двадцать, что я увидела снитч в очередной раз, внимательно его высматривая немного в стороне. А девочки на верхней трибуне в ужасе завопили, испугавшись, что я в них врежусь. Через несколько секунд правая рука взметнулась вверх, левая уверенно направила рукоятку метлы в центр поля, вниз. И, едва встав на ноги, я устало и победно крикнула заветное «Снитч». Мяч трепетался, я отдала его мадам Трюк и присела на траву. От высоты и резких пике голова закружилась еще сильнее. Но мне с каждым днем становилось все лучше, я даже спокойно и без тошноты ела сладкое. — Пятьдесят — сто семьдесят. Умничка! — меня обняла капитан, весело улыбаясь. Я выдавила из себя ответную улыбку: — Он низко летал, поймала бы раньше. Вы что-то пропускали их голы… — Бладжеры. У них охотники злобные какие-то. Меня чуть с метлы раза три не сшибли. Ты как? — голос семикурсницы Памелы, нашей нападающей и капитана, стал заботливым. Я нахмурилась, глянув на подходивших к нам Римуса и Гарри. — В норме, — поднимаясь с травы, хмыкнула я. — Плоховато выглядишь. — Голова кружится, но так, мелочи. Поздравь ребят, — Памела кивнула и отошла к команде. Римус подошел ближе, пожимая мне руку. — Кэтрин, молодец! Напомнила Джеймса, так близко к трибунам, и никого не задела, — Гарри обнял меня, судя по всему, пытаясь задушить. Джеймс когда-то и подарил мне первую метлу… И немного учил нас с Гарри играть в детстве. — Кэт, ты супер! Я в восторге! — я улыбнулась. Гарри хвалил весьма «красноречиво», но весь сиял от гордости. — Хах, спасибо, братишка, — потрепала я вечно взъерошенные волосы мелкого. — А как насчет клиники… — я перебила Римуса, зная, что он собирался сказать. — Мы с тобой договаривались! Я победила и в Мунго не поеду! Это мое последнее слово. Римус, слушай, а сегодня часом не полнолуние? — Часом оно завтра, а что? — прищурился крестный, оглядевшись кругом. — Зелье мне Снейп уже варит, никого я не трону… — Да нет, просто я хотела у тебя поспать, выспаться. Меня Лаванда с Амели уже достали, они до часу ночи обсуждают что-то там про своих парней. Я уже хотела сказать «Силенцио»… Но побоялась скандала. — В следующий раз скажи, оправдаем, — улыбнулся Гарри. — Но Римус же может переночевать в хижине, правда? Одну ночь! — Гарри состроил Люпину жалобные глазки. Крестный покачал головой: — Нет, в Хижину я сегодня не пойду. Лягу на диване. Но! Ты приходишь, когда девочки лягут, утром я тебя разбужу. И если нас застанут — сама оправдываешься, ясно? — Римус, кто застанет? — возвела я глаза к потолку холла, в который мы уже зашли. Студенты обсуждали игру и того, что я зову преподавателя Защиты по имени, никто не замечал. — Профессор Дамблдор все знает, папа тоже. Ты мой крестный, в конце концов! — Ладно, идет. Но девочек предупреди, если они в курсе того, кем я тебе прихожусь. А то мало ли… — Дормитории шестого курса никто не проверяет. Но я скажу, ладно уж. Буду после ужина! — я ушла переодеваться и делать уроки, и заодно в общей гостиной факультета немного отметить победу с другими слизеринцами.***
Уже вечером пришла к Люпину. Где мы до полуночи вспоминали маму и их друзей, шутили друг над другом. И в целом весьма весело провели несколько часов. Почти в полночь Римус наконец отправил меня спать, я залезла под одеяло и сняла джинсы, навесив на спинку кровати. Римус вздохнул, устроившись на стареньком диванчике в соседней половине комнаты, за маленькой ширмочкой. — Что ты со мной делаешь, мисс Реддл? Кровать отобрала, одеялко тоже. Вот зачем я только согласился тебя крестить? — шутливо осведомился Римус. — Наверное, потому что я хорошая. Ладно, давай спать, — я укуталась в одеяло и уснула. Спала спокойно, сны не снились. А потом почувствовала, что кто-то теребил меня за плечо. — Римус, отстань, сегодня воскресенье! — я повернулась на другой бок, не открывая глаза, и снова задремала. — Реддл, подъем! — раздался сердитый и злой голос Снейпа. Я подскочила, кутаясь в одеяло. Так и было — мой декан стоял у кровати с огромной яростью на лице. — Профессор, это не то, что вы думаете, я просто… — ничего умнее я в тот момент не придумала, и залепетала, часто моргая. Снейп бросил мне джинсы и отвернулся. — Одевайтесь! И живее! Потом объясните, что тут было, и почему вы не в дормитории и в таком виде. Я проворно натянула джинсы, нашарила под подушкой волшебную палочку и встала. — Профессор Люпин разрешил мне сегодня, то есть вчера, поспать здесь, потому что… — А на профессора я напишу докладную записку. Связи с несовершеннолетними еще хуже ликантропии… А насчет вас… Я немедленно сообщу вашему отцу об этом ужасном факте, — сузил глаза Снейп. — Подумайте, что ваш отец с ним сделает. И где ваши мозги?! Вам всего шестнадцать! — А папа знает, — отступая к двери, заметила я. — Колопортус! — оставалось ждать крестного и пытаться объяснить. — Вы хоть знаете, кто он? Как может ваш отец такое одобрять?! — Ревность — плохое чувство. И я прекрасно знаю, кто такой Римус! Я с ним живу летом в одном доме! — Ах, вы с ним еще и живете вместе?! — Снейп заставил меня вжаться спиной в стену, подойдя совсем близко. В соседней комнате, показалось, открывалась дверь. — Оказывается, все далеко зашло! И никакой ревности нет, вы студентка моего факультета и я отвечаю за вас! — Ой-ой! Можно подумать, у вас никогда никого не заставали! — бросила я. Снейп стиснул зубы. — Студентов и в школе — нет! — я начинала злиться. В «гостиной» послышались шаги. — Ага, значит вне школы все же заставали, да?! — Снейп сделал шаг в моем направлении, наверно, собирался за руку вести к Дамблдору и возмущаться там. — А вне школы — не ваше дело! Но я был о вас лучшего мнения, — мы обошли стол, теперь я была ближе к двери, Снейп ближе к окну. — Кэт, ты уже проснулась? — спаситель в лице Римуса остановился у порога. — Пришел развратник? — зашипел Снейп, направив палочку на Люпина. — Петрификус Тоталус! — я повторила то же самое действие в адрес своего декана. И оказалась между двумя связанными преподавателями, злобно смотревшими на меня. Не выдержав, я нервно рассмеялась, развязав с помощью магии Люпина. — Римус, объясни, пожалуйста, профессору Снейпу, что я тут делаю! — я села на кровать, пытаясь успокоиться. Римус пояснил, что я его крестница и ночевала тут вполне законно. Что и директор, и мой отец этого факта не осудили бы. И развязал профессора Зелий. Тот сел, со злостью глядя на меня. — Можно было сразу сказать! — А вы не слушали! — Но связывать меня мои студенты еще никогда не пробовали. Вы меня просто удивляете, мисс Реддл. Отработка до конца семестра, включая выходные. И никаких «но»! — Хорошо… — покорно кивнула я. — И до дормиторий я провожаю вас лично, а утром встречаю. Без вот таких ночевок обойдетесь! — Ладно… — Римус вышел в коридор, сказав, что его ждет профессор Флитвик. Снейп положил руку на ручку двери. — И никому не слова о тут произошедшем! Ясно? — Да… — я застегнула мантию и подошла к нему. — Во сколько приходить вечером? — Я сообщу позже. До скорой встречи! Извинились бы хоть, — вышел он в коридор. Я тихо пробормотала вслед: — Я не хотела, прости… — Снейп обернулся, и я поспешно добавила, — те… Снейп, одарив меня полным гнева взглядом, ушел, оставив наедине с чувством смущения и радости. Теперь до конца семестра я должна была видеть его каждый вечер! Он даже представления не имел, какой счастливой меня делала эта случайно заработанная отработка…***