Четверг. 8:46
Эва снова опаздывает. Она всё ещё не может вернуть свой режим дня к норме, пока неделю отходила от расставания. Девушка бегала по дому, ища свои вещи, но так и не смогла отыскать нужную кофту. А потом дошло, что она забыла её у Криса. Крис. Всего четыре буквы, а у неё внутри словно ураган прошёлся, снеся всё на своём пути. Эва и думать о нем не хочет, да не может. Постоянно возвращается мыслями к нему, хотя пытается забыть. Перепрыгивая через лужи, Эва со всех ног бежит в школу, где уже начались уроки, а первым у неё должна быть контрольная. Не то, чтобы она хотела писать её, но все же нужно было исправлять тот пиздец, который был c её оценками. На дворе стоял ноябрь, но погода всё ещё была непонятной до конца. То снег, то дождь, то солнце во всё небо. Эва порой сравнивала себе именно с этой погодой, потому что ей так же порой хотелось то одно, то другого, то третьего. Нура успешно привыкла к перепадам настроения подруги, но все же думала о том, чтобы отправить её к психологу. Порой казалось, что у Эвы биполярное расстройство. Смахнув с капюшона толстовки капли воды, Мун распустила волосы и прошлась между прядей пальцами, словно те были расчёской. В большом холле никого не было, что было девушке только на руку. Сняв с себя куртку, которая совсем не грела, девушка сложила её так, что можно было повесить на руку, после чего двинулась к лестнице. И лучше бы она пошла по другой. — Так, так, — хитрый взгляд, хищная улыбка, которая теперь была на его губах всегда, стоит ему увидеть новую жертву, и жвачка, обязательно мятная, — неужели наша малышка опаздывает? Снова. Эва безразлично смотрит на Теодора, который перегородил ей путь в класс всем своим телом. Он изменился. И снова женская половина школы мечтает о нём. Но только не она. Только вот Вильде совсем не упоминала в последние дни, что он кем-то увлечён. Скорей, наоборот, она постоянно твердила, что Клейн хочет вернуть Эву, потому что узнал, что теперь её ничего не связывает с Крисом. И сейчас, стоя перед ней, он крутит в голове одну единственную мысль: «Я должен вернуть её любой ценой». — Уйди с дороги, — бурчит девушка, пытаясь обойти его, но парень слишком настойчиво шагает из стороны в сторону, чтобы она никак не смогла пройти, — чего тебе? Эва выглядит слишком мило, когда злится, и Тео знает об этом, но всё ещё хочет улыбаться во весь рот, потому что она так и не хотела вылезать из его бедной головы. Он всё ещё любит её. — Я соскучился, Мун, — он так сладко тянет её имя, будто бы пробует буквы на вкус. А Эва бы и рада растаять, да не может. Потому что все ещё любит мудака Кристофера Шистада, который бросил её. Да и бывший парень уже не вызывал у неё тех былых ощущений, которые когда-то она так любила. Например, просыпаться в его огромной и слишком уютной постели, а потом не вылезать из неё ещё час, потому что «Эва, дай мне насладиться тобой утром». Клейну она всегда нравилась только что проснувшийся, сонной, но в то же время горячей как раскаленное железо. Или вот ещё, целоваться у всех на виду, показывать свои чувства перед всеми, выяснять отношения и наслаждаться тем, как кучки зевак следят за этим, чтобы потом разнести по школе. И как-то раз они даже устроили целое шоу с руганью и отборными матами в адрес друг друга, а потом просто поцеловались и ушли в закат. Тео тогда долго не мог отбиться от толпы девчонок, потому что те подумали, что они расстались. Да и Эва без внимания не осталась. О, и ещё кое-что: Эва чертовски сильно любила залечивать его раны после очередной драки. Как медсестричка, она возилась с бинтами и перекисью, чтобы не попала какая-нибудь зараза, пока Тео молча терпел, а потом всю ночь благодарил её, несмотря на разбитую губу и синяк под глазом. Хотя нет, это точно не конец. Ещё она любила ездить с ним за город, где они проводили время вдвоём. Продукты так и остаются нетронутыми, а о фильмах и речи быть не могло. Эва и Тео наслаждались друг другом в постели, живя только на воде, а Клейн ещё и на сигаретах и жвачке. К слову, Эва скидывала не мало килограмм, когда они ездили туда часто. — А я нет, — отрезала она, толкая его в грудь так, что Клейн спиной ударился о стену. Но он не был бы собой, если бы не утянул Эву за собой. Нагло положил руки на её талию, притянул к себе так, что Мун охнула, потому что почти коснулась носом его груди. И глаза поднимать ей совсем не хочется, ведь тогда она может поддаться. А в её положении это кажется не таким плохим. — Признайся, — его тихий шёпот выводит её из минутного раздумия, а губы вот-вот коснуться кожи за её ушком, — ты скучаешь по мне. Эва решительно положила руки ему на грудь и оттолкнулась, совсем не желая продолжать этот бессмысленный разговор, от которого пользы ещё меньше. Клейн встало смотрит на неё, но в глазах все ещё виден блеск надежды. — Между нами никогда и ничего не будет как прежде, — заявила она, гордо вскинула подбородок, — уясни это. Она уходит быстрее, чем Тео успевает вновь завладеть ситуацией. Виляет своим охренеть какими соблазнительными бедрами, словно дразня его. А Клейн теперь с места сдвинуться не может, потому что перед глазами только она. И Тео, блин, не может просто так сдаться. Ведь весь прошлый год он так настойчиво за ней ухаживал, что казалось, будто Эва вообще и шагу ступить не может, потому что он был везде. Бесконечные сообщения, комплименты и записки в шкафчике долго не работали. И один раз даже хорошо получилось, что Клейн в очередной раз ждал Эву у дома, потому что за ней тогда увязались какие-то болваны из другой школы. К слову, конфликт с ними все ещё открыт. Наверное, именно тогда она стала смотреть на него по-другому. Даже улыбалась, стоило им пересечься в коридомах школы или на вечеринках. И ведь всё ещё сердце колотится, когда он видит её. И тогда, на этой чертовой стоянке около школы Теодор чуть не падает навзничь, потому что у неё уже другой. И сам он был не один, хотя ту барышню он послал раньше, чем шины Шистада заскрипели по асфальту. Кстати, о нем. Тео был крайне удивлён, когда застал Криса в Орлином Глазе. И хватило же ума копу прийти туда, откуда такие, как он, вообще не возвращаются живыми. Клейн сразу понимает, что всё это далеко не просто так. Мысль написать Мун и предупредить пришла сама собой. Тео не дурак, понимает, что если они поймут, кто такой Кристофер, то и ближайшему его окружению будет не сладко. А Эва — самая близкая для него, как бы противно это не было для Тео. И Клейн не разочаровался, потому что уже через два дня он застал Эву на вечеринке, где она яростно поглощала алкоголь. Она так и не вспомнила о том, что Теодор отвёз её домой (у него была вторая пара ключей, на случай, если Эва потеряет свои), уложил спать и бросил её блузку в стирку, потому что та была в вине. А сам он просидел полночи у её кровати, смотря на то, как девушка сладко сопит во сне и немного ворочается. Его мысли целиком и полностью были заняты ею, хотя даже друзья начали твердить, что теперь между ними ничего не сможет быть как прежде, ведь оба уже побывали на стороне. А Тео — идиот, который полагает, что сила любви сумеет все изменить. Только есть одно небольшое но. Она его уже не любит.***
Нура подкрашивала губы помадой, пока они с девочками стояли в туалете, смотря в потрескающееся по углам зеркало. Вильде всё это время стояла рядом, кусая свои тонкие губы, потому что ей такая помада не идёт. А жаль, ведь она так хотела ей пользоваться. Она вообще многое пыталась заимствовать у Нуры, хотя та этого даже не замечала. Носила бойфренды и белоснежные блузки, начала ходить в зал и питаться только здоровой пищей, постриглась так, что волосы едва доставали до груди, а Сатре будто в очках, через которые ничего не видно. Нура отмахивалась от этого, когда об этом что-то говорила Эва или Сана, говоря, что рано или поздно Вильде найдёт себя и перестанет её копировать. Но все стало лишь хуже, когда Хелеруд узнала, с кем встречается Нура. Она чуть со стыда под пол не провалилась, слушая от Эвы, что Вильям Магнуссон теперь шага без своей подружки ступить не может. Хотелось залечь на дно, а лучше его пробить, потому что так отвратительно Вильде себя ещё не чувствовала. Она первой сбежала на уроки из столовой, стоило прозвенеть звонку. Даже не слышала, как Нура окликала её, потому что у них совместный урок. Но в класс она так и не пошла. Её пристанищем оказался женский туалет на втором этаже, куда мало кто заходил во время занятий. Если только покурить. И всё бы ничего, но по окончанию урока в помещение залетели абсолютно все члены автобуса, требуя от Вильде объяснений. Натянув улыбку, она соврала, что не хотела идти на биологию, поэтому решила прогулять. А потом, сославшись на дела дома, она очень быстро покинула подруг. — Она ведь врёт, да? — спросила Кристина, когда они все вместе вышли из школы. Нура с Эвой переглянулись. — Конечно, — ответила Сана, пожав плечами, — она обожает биологию и никогда не пропускает её. И все бы ничего, только вот теперь никто из них не мог найти разумного объяснения того, почему Вильде себя так ведёт. Кроме Эвы и Нуры. Ступая по тротуару, Мун старалась не рухнуть в лужу, держась за руку подруги. Она обдумывала свои дальнейшие планы на вечер, но кроме сериалов и готовки ничего на ум не шло. — Ты ведь понимаешь, почему она избегает нас? — спросила Мун, когда они остановились на перекрестке, на котором чаще всего расходились. Нура поджала губы, рассматривая носки своих ботинок. Ей не хотелось поднимать эту тему именно сейчас. — Конечно, — Сатре кивнула, поднимая голову. — И что будем делать с этим? — Эве хотелось верить в то, что ситуация решится сама собой, но ни черта подобного. Такого не будет. — Нужно поговорить с ней, — ответила Сатре, кутаясь в свое пальто, — я зайду к ней вечером. Они разошлись почти сразу, стоило Нуре ответить. Ни одна была не настроена на привычный поход в кафе недалеко от дома Эвы, где делали потрясающий кофе и кексы. Начинался дождь. Натянув капюшон толстовки на самые глаза, девушка быстро пошла домой. Анна-Марит вновь уехала, а значит на ближайшие несколько дней она была сама по себе. И с одной стороны свобода ей не помешает, но ведь и оставаться наедине со своими мыслями — не самый лучший для неё вариант. Дома было холодно. Настроив нужную температуру на терморегуляторе, девушка скинула с себя мокрую одежду и отправила её в стирку. Шастая по дому, в одном белье, Эва пошла на кухню, чтобы приготовить ужин. На что-то изысканное её не хватило. Девушка решила ограничиться спагетти и вкуснейшим мясом, которое она приготовила прошлой ночью, когда уж не спалось совсем. Эва недолго думая отправила все в микроволновку и принялась ждать. Сообщения приходили лишь от подруг. Эва из любопытства взглянула на окно диалога с Тео, и именно в этот момент Клейн что-то печатал ей. Теодор Клейн: «Привет, моя бессонница». Мун округлила глаза, читая сообщение, пока парень писал новое. Теодор Клейн: «Ты ведь не занята?» Эва закатила глаза, убирая телефон подальше, но все же ладони зудели от желания ответить ему хотя бы что-то. Поборов его, девушка достала тарелку с едой и принялась есть. Старательно пережевывая каждый кусочек мяса, она не спешно смотрела ленту социальных сетей, пока девочки обсуждали предстоящую вечеринку. В голову закралась мысль о том, что Эве бы не помешало сходить туда. Хотя она и так была всегда желанным гостем на каждой вечеринке, но теперь её стали принимать с ещё большим радушием, ведь девушка не ходила никуда так долго! (По меркам местных популярных детишек и их стай). Даже Нура писала о том, что им всем стоит отвлечься от школы и отдохнуть. Уж теперь Эва точно не могла отказаться. Напечатав короткое сообщение о том, что она там точно появиться, Эва отправила тарелку в раковину, после чего пошла в свою комнату. Лёжа на кровати, она бесцельно смотрела в потолок. Мысли, совершенно разные, закрадывались в её больной мозг, а глаза начинали болеть. В сознании тут же появились его улыбка и глаза, такие глубокие, что Эва прямо терялась, стоило ей в них посмотреть. Хищный и соблазнительный взгляд, которым он осматривал её каждый раз, стоило девушке появиться в чем-то обтягивающем. И прикосновения, от которых мурашки бежали по коже. Она все ещё чувствовала его касания на коже. Эва все ещё ощущала, как она горит в тех местах, где он когда-то притрагивался к ней. А он делал это везде. Впервые за последние дни она вновь почувствовала ком в горле, а затем по вискам полились слёзы. Она прикрыла рот ладонью, чтобы заглушить крик, так и звучащий из её груди. Но ничего не получалось, потому что та душевная боль, что раздирала её изнутри была такой сильной, что Эва чувствовала ломку внутри. Она всё ещё любила Кристофера Шистада.