Бедный принц

Прошло пару часов, которые я провёл в своей комнате, безуспешно пытаясь заснуть, когда ко мне в дверь постучались. — Кто? — Мистер Рук, завтрак готов, спускайтесь, — ответил мне голос пожилой женщины. — Да уж, «Мистер Рук», наворотил ты дел. Как мне теперь общаться с Силински, да и захочет ли он вообще меня видеть? — тихо про себя спросил я и, сделав «фэйспалм», больно приложил себе по лбу рукой. — Какой ужас! — после чего добавил уже громче. — Через десять минут спущусь вниз. Мисс Милли уже поела? — Да, она уже должна быть в школе, — ответили мне через закрытые двери. Ну что ж. Сегодня снова мой рабочий день. Интересно, как Силински скроет свои синяки на лице и отвращение ко мне? Служанка ушла, и я встал с постели. Снова принял душ и, вытеревшись насухо, подошёл к шкафу. Мои «рабочие» костюмы висели на вешалках, рубашки на любой вкус и цвет висели рядом. От этих цветовых гамм и вообще костюмов меня мутит. Одно воспоминание о моем первом рабочем дне — и эндорфины с жуткими воплями покидают моё тело. Пришлось надеть костюм и спуститься вниз. Я правда не знаю, чего ожидать, и дико смущаюсь, вспоминая эрегированный мокрый член Силински. Господи, только не сейчас. Мой «приятель» между ног приподнял голову, и мне стало вдвойне жутко. Как я мог так легко почти отдаться мужчине? Это нужно прекращать. Сегодня же поговорю с Марией, может, у неё найдётся для меня подружка. Это просто невыносимо! У меня секс с женщиной был-то всего раз, и то какой, я этот грех за жизнь не отмою. Так, Мэрил, прекрати думать. Тебе думать противопоказано. Спокойно. Всё в порядке, ты перенервничал, и сейчас не в себе. Атмосфера за столом, мягко сказать, мрачная. Силински сидел в своей обычной манере, попивая горький кофе и читая местную газету о делах в бизнесе. О нас, слава Богу, не было написано ни слова, но так как Силински уже было известно о нас, я не волновался. Я поедал свой завтрак как можно быстрее, стараясь не выдавать смущения, но Силински, казалось, вообще не думает о том, что произошло. Он вытер белой салфеткой рот, прислуга убрала со стола, и я остался сидеть с полусъеденной яичницей, в то время как Силински вальяжно встал из-за стола и направился к выходу. — Эй, ты куда? — крикнул я ему вслед. — Разве мы не идём вместе? — Я обязан был звать тебя? По-моему, твой «прикид» уже многое объясняет, — сухо ответил мне Силински и двинулся вперёд, забирая из рук дворецкого свой портфель. На улице моросил дождь, и потому на выходе нас дожидались с зонтом в руках. Водитель чёрного мерседеса поприветствовал Силински и как-то странно покосился на меня. Мне показалось это чертовски неуместным и смущающим. Такое ощущение, что он что-то знает, и это пугает. На работу мы приехали ровно как по часам. Вошли в холл, там нас уже ждала девушка, принимающая распоряжение от Силински, я стоял в сторонке, надеясь, что до меня не доберутся. Снова эта блондинка. Наверное, скоро я их буду ненавидеть. Девушка мило улыбалась Силински, но слушала всё с предельной серьёзностью, не отводя взгляда от побитого лица Силински. И как только сумел прийти в таком виде? Преодолев все лабиринты, мы наконец поднялись в кабинет Силински. Я молился, чтобы у него была очередная конференция или совещание, да всё равно, лишь бы не находиться с ним рядом. Мария в кабинете отсутствовала, и меня это очень огорчало. Может, придёт попозже? — А где Мария? — выпалил я прежде, чем подумал. — Она уволилась. — Что-то случилось? — обеспокоился я. Мария не могла просто взять и уволиться, она ведь хотела работать до поздних сроков, а тут уволилась. Странно, может что с беременностью? — Что-то с беременностью? Она вроде не хотела уходить. — Пришлось, — только и ответил мне Силински, ничего больше не поясняя. Если во время этого разговора мне было спокойно, и тон Силински был «океу», то потом началось настоящее бедствие, моё, конечно же. Силински меня загонял так, что я вспомнил и свою, и его мать, когда бежал на седьмой этаж за подписью. Правильно, именно бежал, не ехал мирно на лифте, а бежал по лестнице, так как айтишник вот-вот должен был закончить свою работу и скрыться на обед. Бедный я, бедные мои ноги и каждая клеточка в моём теле. Да я! Да я, наследник этой страны, работаю мальчиком на побегушках и у кого? Чёртов Силински тянет из меня душу! В конце концов мой рабочий день закончился, и я мог со спокойной душой ехать домой. Силински предупредил, что у него важная встреча, и намекнул, что я там лишний. Да ради Бога! Чёрный мерседес стоял на том же месте, что и с утра. Дождь не прекращал идти целый день, а я очень хотел домой, в душ и спать. Как подумаю, что меня ждёт такой же день завтра, послезавтра и, не дай Бог, всю жизнь, хочется выть. Проливной дождь смывал пыль с дорог и огромными каплями падал на стёкла Мерседеса. Сидя на заднем сидении, я мог заметить, как непонятно косится на меня водитель. — У меня что-то с лицом? — устало произнёс я. — Вы на меня так смотрите, что я уже не знаю, что думать. — Простите, господин, просто… — водитель на миг скосил глаза на руль, что очень хорошо отразилось в зеркале заднего вида. — Я никогда не думал, что, устраиваясь на работу к господину Силински, буду возить королевскую персону, это большая честь для меня, сэр. — Вот же ж… Кто ещё знает? — закатив глаза, спросил я. Дело дрянь, скоро всем станет известно наше местоположение. Что за день? — Господин Силински поменял почти всю прислугу в доме с вашим исчезновением. Он был очень зол на Кэтрин, все женщины в нашем доме, как вы могли заметить, другой возрастной категории, и мы подписали уже официальную бумагу о неразглашении вашей тайны. — А раньше? Раньше вы ничего не подписывали? — Нет, у нас стоит пункт в договоре о найме на работу о неразглашении, но это обычное дело. А тут всё настолько официально, да и штрафы соответствующие. Могу вас уверить, что все мы на вашей стороне и стороне мисс Изан. — Ладно. Но относись ко мне так же, как прежде, пожалуйста. Я обычный человек, и сейчас зовут меня Майлз Рук, — я почесал затылок, не зная, как спросить о Силински. Что он делал во время нашего отсутствия? Как нашёл нас? Много вопросов, но могу ли я спрашивать это у водителя? Наверное, нет. — Хорошо, господин Рук. Мы почти доехали. Дом встретил меня сухой чистой одеждой и ужином в компании Саливэл. Саливэл ходила по дому в плохом настроении, или мне показалось, но что-то её явно тревожит. Я видел, что она хочет о чем-то меня спросить, но не решается. Предположил, что её вопрос может быть о Силински, и потому не спешил завязывать с ней разговор. — Мне предложили встречаться! — буквально выплюнула Саливэл, огорошив меня так, что я чуть не подавился мелко нарезанным стейком. — Что? — не знаю, как описать моё лицо сейчас. Просто неописуемо, даже голос стал тоньше от шока. — Что тебе предложили? — переспросил я, проглатывая кусок мяса. — Встречаться? — промямлила Саливэл, сделав невинное лицо ангела. — Это ты у меня спрашиваешь? — подняв брови, спросил я. Честно, я и впрямь удивился. Я то думал, ей нравится Силински, а тут встречаться. Как это понимать вообще? — Могу сказать сразу, что из этого не выйдет ничего. Я надеюсь, ты понимаешь, что ведёшь себя глупо? — Ты уже против? — вскрикнула Саливэл. — Мэрил! Ты его даже не видел, он мне нравится! А ты бесчувственный! Ну почему всегда так? — Разговор окончен! Не забывай о том, кто ты такая, и вообще, тебе тринадцать, детка. Вот исполнится хотя бы шестнадцать, и влюбляйся, сколько хочешь, а сейчас в лучшем случае — подружки и мороженое. Всё! И не смей с этим идти к Силински, узнаю, Саливэл, будешь наказана. Нет больше сил бороться с твоими фокусами. Я устал! — Ты самый плохой брат в мире! Ненавижу тебя! У тебя вечно на меня времени нет, я тебе безразлична. Даже Силински ко мне относится лучше, чем родной брат! Ненавижу, ненавижу, ненавижу тебя, Мэрил ван Изан!!! Саливэл вскочила из-за стола вся в слезах, а в дверях как раз показалась мокрая шевелюра Силински. Ну за что мне это? Я просто взвыл. Уже вижу эту обеспокоенную рожу, беги, беги. Ты же у нас хороший!