Сказка о дочери пекаря

      Вскоре состоялась свадьба Альи и Нино. Нарядившись в свое лучшее платье, Маринетт отправилась на праздник под руку со своим верным трубадуром. На ферме собралась добрая половина королевства. Длинные столы, накрытые белыми скатертями, ломились от всевозможных угощений. Алья светилась от счастья в белоснежном подвенечном платье. После застолья все гости направились танцевать. От мала до велика, и старушки и малыши – все пустились в пляс. Лука взял на себя честь сыграть для молодых.       Маринетт весело хлопала в ладоши, наблюдая за танцующими гостями, когда кто-то резко схватил ее за руку и потащил прочь от толпы. Невеста, а точнее, уже жена пастуха, жестом приказала ей молчать и повела в сторону дома. Войдя на кухню, она удобно устроилась на табурете и принялась сверлить взглядом ничего не понимающую Маринетт. - Почему мы здесь? – осторожно спросила Маринетт. - Когда будем гулять на твоей свадьбе? – деловито поинтересовалась Алья. - Для свадьбы, как минимум, нужен жених, - рассмеялась Маринетт. - Неужели, все настолько запущено? – Алья закатила глаза, а затем по-лисьи хитро прищурилась. – Я хочу сыграть с тобой в игру. - В игру? Здесь? Сейчас? - Да, - хитро улыбнулась Алья. Маринетт уж было подумала, что ее подруга – оборотень, уж слишком рыжеволосая девушка напоминала настоящую лисицу. - Я буду говорить слова, а ты будешь говорить первое, что пришло на ум, идет? - Идет, - согласилась Маринетт. Счастливая Алья удобно устроилась на табурете и, приняв сосредоточенный вид, начала свою игру: - Яблоки? - Пирог, - моментально ответила Маринетт. - Огонь? - Свеча, - Маринетт не снижала темп. - Бал? - Скука! - Пекарня? - Папа! - Любовь? - Лука! - выпалила Маринетт и осеклась. К чему она это и сказала, и правильно ли поняла произошедшее, девушка сказать не могла. Любовь? Лука? Чего? Алья же снова улыбнулась, потирая ручки. - Теперь думай об этом, - она подмигнула растерянной Маринетт, поднялась со стула и вышла из кухни.       Мысли опутали Маринетт словно огромная вязкая паутина. Она считала Адриана своей первой и единственной любовью, почему же она не назвала его имя? И Лука… Перед глазами пронеслись воспоминания. Его взгляд всегда нежный, а иногда тревожный. Он всегда внимательно слушает, даже если Маринетт говорит глупости. Лука всегда находит время побыть с ней, даже если у него много работы.       Погруженная в раздумья, Маринетт вышла из дома. Она вернулась к остальным гостям, и заняла свое место за столом. Ее взгляд устремился на играющего трубадура. Тот сразу приметил внимание Маринетт и ее задумчивость. Он посмотрел ей прямо в глаза с ноткой беспокойства, на что Маринетт приветливо улыбнулась. - И чего он в ней нашел? Такой видный парень, посвящает такие песни своей Донне. Какая ж она Донна – жалкая дочь пекаря! – компания завистливых девиц, давно наблюдавшая за молодыми людьми, исчезла из виду так же быстро, как и появилась. Воспоминания снова ожили перед глазами Маринетт. На все попытки местных девушек обратить на себя внимание Луки, тот отвечал вежливой улыбкой. Он ни разу не гулял, не танцевал, даже толком и не беседовал с другими дамами. И его песни… он что, посвятил ей все свои песни?! Маринетт вытаращила глаза куда-то вдаль.       Девушка резко встала с намерением пойти разузнать все у Луки. Прозрение заставило сердце биться чаще. Каждый решительный шаг становился тяжелее и медленнее. Ну спросит она у Луки о его чувствах, а готова ли она сама услышать ответ? А какой ответ даст сама? Маринетт остолбенела. Послышались детские крики и хохот, мальчишки с ревом вновь сбили Маринетт с ног. Только в этот раз она приземлилась не на брусчатку городской площади, а в объятия трубадура. - Ты в порядке? – в голубых глазах отражалась тревога, а руки нежно, но крепко обвивали свою ценную ношу. Вместо ответа Маринетт прикрыла веки и потянулась пунцовым лицом к Луке. Юноша не сразу поверил во взаимность своим чувствам, но накрыл губы Маринетт своими. А дальше, по традиции: жили они долго и счастливо.