***
Намджун устало потирал переносицу, облокотившись плечом об угол двери и сложа на груди руки. Он смотрит на спящего Тэхёна, уткнувшегося носом в одеяло, что уснул час назад. Ким не понимает, что творится с этим парнем и ещё больше не понимает, почему продолжает переживать сам. Джун связался с этими придурками только потому, что нужна была помощь. Но сейчас, будто пустота окутала. Возможно, он просто привык и потерять их вот так было трудно. Сокджин выводит брата из мыслей, когда подходит и тоже смотрит на светлую макушку, тяжело посапывающую в тёплое одеяло. — С ним всё нормально? — прочистив горло, обращается Джин, останавливая внимание на торчащее из под одеяла запястье, которое сам зашивал. — Не знаю. Он странный. — С другими ты и не дружил. — ухмыляется старший, переводя свой взгляд на Джуна. — Он мне не друг. — Заключённый... — Нет. — Нам сильно удивил Джина, заставляя поменяться в лице, словно узнал что-то ужасное, — Он из персонала. — Что? — Он помог нам выбраться. — хён закрывает дверь в комнату Тэ и уводит поговорить брата. Джин кивает Джуну в сторону кресла, давая понять, чтобы тот сел, а сам направился к холодильнику, доставая оттуда соджу. Он берёт две рюмки и садится за стол, напротив Нама. — Зачем он это сделал? — открывая бутылку, произносит Сокджин, — Зачем было так подставлять себя? — Я этого не знаю. Но, думаю, причина тому была. — младший берёт рюмку и, чокаясь, выпивает залпом. Чутка морщится, но сразу двигает рюмку, чтобы налил ещё, — И эта причина, скорее всего, мертва... — Те двое, да? — Да... — снова опустошает рюмку, — Мы бежали, но что-то произошло. Они не спустились вовремя. Я не знаю, что их заставило остановиться. — Что собираешься делать? Вас будут искать. Оставаться здесь — не выход. Намджун прекрасно понимает, что побег ещё не завершён. В принципе, теперь вся его жизнь будет сплошным бегом. Жить с опаской и оглядываться по сторонам — то, на что обрёк себя парень. Только он виноват в такой своей жизни. Люди любят говорить, что это не они такие, а жизнь такая. Нет. Они. Только они и больше никто. Выбор человека определяет его судьбу. Полагаться на Бога? Так говорят только те люди, которые плывут по течению. Не живут, а существуют. Они привыкли сваливать вину на кого угодно. Когда всё плохо — в этом виноват Бог, а когда всё хорошо — этого добились они сами? Любое решение может изменить жизнь, но ответственность за это решение никуда не денется. И именно поэтому, Намджун несёт ответственность, не сваливая вину на "жестокого Бога". Справляется с последствиями своего выбора сам. Даже, если он будет убегать всю жизнь, то это только его проблема, которую он готов решать, и вмешивать туда родных не станет. Тем более из родных остался только брат, который общается с Джуном в тайне от родителей, отказавшихся от сына. Как только узнали про воровство, то запретили попадаться на глаза, в отличии от Джина, который старался всячески отговорить младшего заниматься этим преступлением. Даже сейчас мог бы просто послать, а не сидеть выслушивать и покрывать. — Улечу из страны. Куда, не скажу. Для твоей же безопасности. — Не говори. Не хочу знать. — оскалился Сокджин, откидываясь на спинку кресла. — Налей ещё.***
Мина вырвали с преступления беспрерывной чередой навязчивых звонков. Начальник отдела был очень взволнован, просил бросить все дела и приехать Юнги как можно скорее. Толком ничего не объяснив. Блондин, естественно, послушался и оставив разбирательство с избиением на Ли Шина, уехал в участок. Он быстрым шагом направляется в кабинет к боссу и разговаривает по телефону с Чимином, который отправился с новой напарницей на вызов. Хваса очень понравилась Паку, ему приятно с ней общаться и очень весело, но веселее видеть как Шуга матерится, говоря, что теперь ему нужно терпеть троих "недоследователей". Юнги вечно злится, когда девушка его не слушает и поступает так, как ей хочется. Не удивительно, что она нашла общий язык с младшим братом Мина. Таким темпом отдел можно будет переименовать в: "Довести инспектора Мина.". И вот снова, Юнги дали дело и их троих отправили ему в помощники. Мин забрал себе Шина, а этих двоих заставил ехать по адресу пострадавших. Шуга стучится в кабинет и получив согласное: "Войдите", направился в свободное кресло. На диване с боссом сидел какой-то мужчина лет сорока пяти и они что-то бурно обсуждали. Мин присаживается, не отрывая глаз с мужчин. — Юнги, хорошо, что так быстро. — начальник проходит на своё чёрное кожаное кресло, и кидает на стол красную папку, — Узнаёшь? — Юнги и бровью не пошевелил, он в ярости. Парень ненавидит, когда трогают его вещи, пусть даже это и начальник. — Дэсон, ты серьёзно? Копался в моём шкафу? — Ты держал это дело у себя столько времени... — Потому что это моё расследование. — огрызается Шуга на босса, он всегда так обращался, а тот и привык к вспыльчивому характеру подчинённого, — И я его не смог закончить, потому что лаборатория мне дала 18 отказов в предоставлении результата вскрытия трупа жертвы. — Ты просил повторные. — Если просил, значит надо было. — Дэсон... — вмешивается мужик, что сидит на диване. Он полного телосложения и почти бесформенный, его лицо всё в морщинах, да и выглядит взволнованным, даже очень. — Ох, да. Юнги, знакомься — Хван Мисон, начальник тюрьмы "SITL". Мы позвали тебя, потому что Чон Хосок и ещё трое... — Четверо. — перебивает противный голос мужика. — ...четверо сбежали вчера ночью. И не просто сбежали, а подорвали тюрьму, установив самодельные мины. — Юнги невероятно зол, он поворачивается к начальнику тюрьмы и вызывающе смотрит. — А скажите, пожалуйста, как четверо заключённых смогли разнести тюрьму к чертям собачьим и исчезнуть? — парень обращался исключительно к Мисону, так как это его вина. — Один из них — работник тюрьмы, он помог им и скрылся. А мины сделали из медикаментов. — отвечает Хван и подходит к столу, — Я хочу, чтобы именно такой инспектор, как вы, Юнги, взял это дело под своё крыло. — Это будет правильно, ведь ты это начал. — поддерживает директор Дэсон. — Упустили вы. А ловить должен я. Шуга встаёт с кресла и, под внимательный взгляд двух мужчин в костюмах, берёт папку, выходя из кабинета. Но сразу сталкивается с Чимином. Шуга зовёт его с собой и идёт к машине. — Так он возьмётся за это дело, Дэсон? Мне нужен именно этот парень. — голос Хвана стал намного грубее и ещё противнее, он садится в кресло, в котором сидел Юн и смотрит на коллегу. — Если бы он не хотел, то послал бы тебя ещё как только зашёл. Шуга садится за руль машины и смотрит в зеркало, что заставляет его дёрнуться от испуга, ибо девушка сидела так тихо, что была незамеченна. Хваса довольно собой ухмыляется и двигаясь ближе кладёт локти на спинки передних сидений. Пак закрывает за собой дверь, ожидающе смотря на хёна. — Зачем тебя звали? — Дали дело. — блондин заводит двигатель и трогается с места. — Дело по тюрьме "SITL". — неожиданно выдаёт девушка, привлекая на себя внимание инспектора. — Откуда ты... — ...знаю? — беспардонно перебивает Хваса, — Друг видел как начальник тюрьмы сегодня бежал к боссу. А, учитывая, то, что вчера произошло в "SITL". Даже не удивлена. — Чёрт. Хён, я буду заниматься этим делом с тобой. — Чимин расстёгивает ремень безопасности и поворачивается к Хвасе, — Что там произошло? — НЕТ! — кричит инспектор в порыве злости, — Чимин, ты не будешь в это лезть. — Думаешь я тебя стану слушать? Мин бьёт рукой по рулю и тихо шипит. Хотя, с другой стороны, Чимин перестал вести тот бездельнический образ жизни. Увлёкся этой работой и даже подал документы в другой институт. Он упёрто решил, что станет полицейским. Просто потому, что это не скучно. Юнги безнадёжно вздыхает и смотрит на девушку, копавшуюся в своём гаджете. — Вы, двое. Будете выполнять мои приказы. На работе я вам не брат. — он переводит взгляд на Пака, — И не собутыльник. — смотрит на брюнетку, а та лишь закатывает глаза, — Если не будете слушать, я отстраню. Понятно? — ДА, СЭР! — наигранно, хором кричат парень с девушкой, улыбаясь во все 32 и подставляя руку к виску, отдавая честь. — Твою ж... — Мин тяжело вздыхает, понимая, что они издеваются. До тюрьмы ехать порядка около часа. Шуга, вместе с "напарниками" отправился к той самой тюрьме, осмотреть место преступления самому. Всю дорогу ребята пялились в окно и каждый раз удивлялись по новой. Путь к этой тюрьме непростой и, в принципе, странный. Сначала это какой-то пустырь, напоминающий апокалипсис, потом высокие холмы, а после и вовсе густой лес. Такой жуткий контраст, будто зона прохождения, как в компьютерной игре. Юнги ехал молча, не проронив и слова, в то время, как Хваса и Чимин предполагали всевозможные варианты побега. Мин не привык делать выводов, основываясь на вымышленных предположениях. Для начала он должен увидеть всё своими глазами. Тем более, это дело Юнги так и не закончил. Юн даже толком не рассказал детали дела Хвасе и Чиму. Он держал папку у себя три месяца, каждый вечер залазил в неё пытаясь за что-то зацепиться. Но нужные документы ему не давали. Будто специально что-то скрывая. Шуга прекрасно понимает, что дело не закрыто. И последний месяц он делает первое и единственное предположение. Кому-то не хочется видеть это дело раскрытым. Машина подъехала к зданию На заднем дворе и, заглушив двигатель, народ просто пялился. Чёрное, покрытое копотью от вчерашнего пожара здание. Видимо, мины подорвали взрывоопасные вещества и тюрьму не хило вывернуло. Где-то осыпались камни, а где-то завалился фундамент. В папке, которую кинул Дэсон, был лист с пострадавшими. Получается, четверо сбежали, двое погибли, а ещё семь ранены из них один охранник. Они выходят из автомобиля и идут к входу. Хваса и Чимин направились туда, где их уже ждали люди. А Мин застыл около дыры в том самом заборе. Он трогает сетку рукой и замечает запёкшуюся кровь. Блондин лезет в эту дыру и оказывается на заднем дворе. Это место никто не трогал, даже не подходили местные. Ждали полицию. Шуга осматривает пространство и останавливается на разрушенном окне второго этажа. Парень подходит ближе и, заметив на земле достаточно сгоревшую верёвку, опускается на корточки. Он берёт её в руки и тянет. — Плотная. — Юн поднимает голову вверх и немного отходит назад, всё ещё держа куски верёвки в руках. Хваса, Чимин и ещё двое охранников ищут куда-то девшегося инспектора пока девушка не зашла на задний двор и позвала остальных. — Ты как сюда зашёл? — удивилась она. — Инспектор, мы вас ждали. Я Чоноп. — мужчина лет тридцати подходит к нему и жмёт руку. А Юнги не сводит глаз с окна. — Что там? — кивает парень на окно. — Медкабинет. — Чоноп видит заинтересованность блондина, — Да. Мы тоже думаем, что они вышли отсюда. — Не думайте. — Юнги поворачивается к мужику, — Так и было. Я могу туда зайти? — Там завалило, это будет трудно. — поддерживает второй охранник, на которого Чимин лишь закатил глаза. — Это не проблема. — говорит Пак, ловя на себе мутный взгляд охраны. — Да, конечно. Пойдёмте. Охрана пошла впереди, Юнги, Хваса и Чимин шли сзади. Юнги внимательно смотрит вперёд на спины мужиков и тихо шепчет. — От меня не отходить. — Тоже заметил их странными? — девушка поворачивается к Юнги. — Около медкабинета всегда много охраны, по протоколам. Так положено. — Мин смотрит на кареглазую, — Так как они тогда смогли выйти за пределы здания? — Что ты хочешь сказать? — шепчет младший, не отрывая глаз с охраны. — Ничего. Абсолютно. Но какая то хрень творится. На заборе кровь. Если это кровь сбежавших, то они не могли далеко уйти. — Большая рана. — кивает брюнетка. — Естественно, они не ушли далеко. Тут словно квест. — ухмыляется Чимин, — Холмы, пустыня, лес. Это что, специально делали? — Когда найду сбежавших. Не отдам их другому отделу. Я закончу это дело.***
Хосок резко подскочил с мокрой травы, осматривая местность. Тихо, совсем никого. Он трепет мокрые волосы и, очнувшись, подрывается к рядом лежащему Чонгуку. Парень еле дышит, он так и не пришёл в себя со вчерашней ночи. Его лицо стало похоже на тот белый бетон, что завалился на Хо в тюрьме. Гук сильно потеет, у него, видимо, жар. Ему трудно дышать. Рука будто становится синей. Это вызывает у старшего панику. Нужно срочно идти дальше. Чон смог пройти только полпути, таща на себе полумёртвого Гука. И обессиливши упал, мгновенно заснув. Плевать, что его могли нагнать. Сил больше не было. Поэтому в холмах он нашёл небольшую ямку, где немного и отдохнул. Но больше ждать нельзя. Если Хосок не доберётся в деревню через часов пять. Чонгук умрёт. Он потерял слишком много крови. И открытая рана уязвима для заражения. Хорс встаёт и закидывает себе на плечи истекающего кровью парня. Ноги не слушаются, а сердце бешено колотится. — Чуть-чуть, Чонгук. Совсем немного. — хрипит севшим от дождя голосом тёмноволосый, — Потерпи, парень. Прошу... Чонгук молчит, не отвечает. Это так сильно пугает Хосока, что каждые пять минут он трогает запястье младшего, нащупывая пульс. Что он сможет сделать, если тот умрёт? Винить себя.