«когда миссис Корстон встречает во сне покойного сэра Корстона она вскакивает, ищет тапочки в темноте, не находит, черт с ними прикрывает ладонью старушечьи веки черствые и тихонько плачет, едва дыша он до старости хохотал над ее рассказами
он любил ее все его слова обладали для миссис Корстон волшебной силою и теперь она думает, что приходит проведать милую его тучная обаятельная душа он умел принимать ее всю как есть: вот такую, разную иногда усталую, бесполезную иногда нелепую, несуразную бестолковую, нелюбезную безотказную, нежелезную если ты смеешься, – он говорил, – я праздную если ты горюешь – я соболезную они ездили в Хэмпшир, любили виски и пти шабли а потом его нарядили и погребли»
звонит Макс. я начинаю разговор со слов: «о, привет, рад тебя слышать», – а заканчиваю: «это не твое дело». не нужно сеять в меня никаких семян. я не земля. они не прорастут. Ник приходит домой, как вурдалак. бухой, наглый. я давно не видел его таким. я думал, он такой – умер. но он – живее всех живых. обрушивается на стул. даже Родик к нему не подходит. такой он чужой. я смотрю на него, он смотрит на меня. в нем нет ни капли раскаяния, ни чуть вины. он сверлит меня, ему зачем-то нужны во мне новые дырки. – для мертвеца ты неплохо сохранился говорю я. он хмыкает. потом прячется – ставит локти на колени, сгибается, не видно его лица, слышно только, как он копит слюну, точно яд, и медленно сплевывает на пол. у нас теперь будет дырка к соседям в этом месте. – убери говорю я. он отвечает: – медведь. бах-бах. я насрал. бах-бах. а ты съешь. бах-бах. а не то. чик-чик. я сам съем и заливается жутким смехом. я надеюсь только на то, что я не моя мать, которая только и делает, что надеется. – не хочу на это смотреть говорю я. – на что – на это? спрашивает он. – по-моему, ты слишком много энергии потратил сегодня на упокоившихся – он звонил. очко Гриффиндору. и это всё, что ты скажешь? – а что я должен сказать? – веришь ему? – я верю тебе он меняется в лице. – вот так, на слово? – вот так. на слово – но я и не сказал ничего – а тебе есть что сказать? – нет – ну и всё – не пойму, тебе похуй? – я сказал, что верю тебе – почему? – потому что это легко. верить и вообще очень легко. намного легче, чтобы ты знал он задумывается. мертвое лицо с него смывает, как грим. оно растворяется в остатке этого дня. ночью я сначала не сплю. потом сплю. и сквозь сон чувствую, как он обнимает меня. я просыпаюсь от этих объятий. – хочешь что-то сказать? спрашиваю я, хрипло. он кивает, но ничего не говорит. – я правда верю тебе говорю я и отворачиваюсь, чувствуя, как тиски медленно разжимаются. – почему? – потому что знаю тебя