Другая жизнь

      Так просто. Один-единственный выстрел, и я увидела кровь на своих руках. Кровь, которая попала и на моё лицо, так как застреленный мафиози стоял слишком близко. Куски мозга на стене. После чего, раздались крики. Громкие, ведь подельники явно не ожидали подобной раздачи. Как и говорил мне Томас. Который, точно ожив в мгновение выстрела, быстро бросился вперёд, выхватывая из моих рук пистолет. А я так и осталась стоять, не двигаясь посреди схватки, не в силах даже опустить вытянутую руку. И нет, мне не было жаль Родригеса. Как не жалела и о том, что сделала. Просто было какое-то тупое осознание: я стала убийцей. И мой ступор не проходил, хоть и понимала, что сейчас нужно бежать. Я не смогла двинуться даже тогда, когда почувствовала тёплые руки Тома, которые повалили меня на пол, чтобы я не пострадала. Когда я больно ударилась головой. И окружающий меня мир заполнили крики людей и выстрелы. И новая горячая кровь. *** — Жизнь этих людей для тебя ничего не стоит? — недвигающимися губами спросила я, когда Том наклонился ко мне. Когда его волосы и лицо почти целиком оказались перепачканы кровью. Чужой кровью. Возвещающей мне о том, что всё кончено. — Нет, — всё так же спокойно ответил он, подхватывая меня на руки — я до сих пор не могла встать. — Твоя стоит. Тихо закончил он, поднимая меня на воздух. Неся куда-то, видно, подальше отсюда. А я отчаянно старалась не смотреть на искорёженные тела на полу, стараясь при этом, всё же, не закрывать глаза. Признаться, я плохо помню, что было потом, из-за шока я ещё плохо воспринимала реальность. Более-менее придя в себя в тот момент, когда мы с Томом неожиданно оказались в ванной. И я почувствовала, как его руки начали стирать с меня кровь. — Теперь ты в банде, — закончив, прошептал он, обнимая меня со спины. — И у меня теперь будет клеймо? — тихо спросила я, с трудом шевеля губами. — Да, — ответил любимый, крепко прижимая меня к себе. *** Он обещал мне. Что мы теперь будем вместе, став ещё ближе. Что мы будем с ним связаны не только сексом и поцелуями. Не только нашими обещаниями и моим побегом. Что будем связаны бандой — моим клеймом. Которое, как он однажды сказал мне, будет ничем не стереть с плеча. Он обещал мне это. Как и выполнить всё, чтобы сделать меня своей. Когда приказывал своим людям похитить меня, уводя из той жизни, в которой я ни разу не чувствовала себя настоящей. Когда валил меня на диван без необходимых прелюдий. Когда начинал учить меня своему мастерству и рассказывать обо всём. Так что, да, любимый Том обещал мне это. Вот только, на практике, он тянул. Откладывая ставку клейма то из-за вечной занятости на работе. То из-за моей выдуманной простуды. А то и просто из-за плохой погоды и моего ещё не слишком оконченного обучения. Откладывал пару месяцев, прошедших с того памятного убийства. Заключающих в себя ремонт, видно, очень любимого им старого и заваленного мёртвыми телами, особняка. Наш быстрый переезд в маленькую квартирку на окраину города, чтобы спрятаться там от чужих глаз. И нанятия новых слуг, взамен падших, которое Томас, точно издеваясь, поручил именно мне. Чтобы я была занята на время, как мне казалось. Чтобы не спрашивала о личном. И не просила, наконец, набить мне это чёртово клеймо, к которому, по моим подсчётам, была готова с того момента, когда согласилась быть с ним. Когда согласилась с ним жить. Так что, я понимала. Нет, я знала об этом удивительно чётко, что Том, загружая этой нудной домашней рутиной, пытался занять. Надеясь, что я не взорвусь и не буду требовать своих прав. Выполнения его обещаний и моего желания выходить и бывать на улице, а не являться больше миленькой пленницей его дома. Понимая, что любимый просто надеется на чудо, ещё не до конца поняв мой чертовски вредный характер. Потому что, подождав немного и попытавшись хотя бы как-то пережить то, что случилось, я, разумеется, взорвалась. *** — Ты ещё долго будешь тянуть, а? — грозно начала я, нагло врываясь однажды вечером в его кабинет. Даже чётко зная о том, что он, наверное, ещё работает. Что он придумывает свой очередной супер-план. Чётко зная о том, что могу помешать ему в этом. И надеясь, поэтому, решить всё быстро. — Ты же сказал, что я в банде! — напомнила я, становясь прямо перед ним и складывая на груди руки. — Или уже и не помнишь? — Я помню, Диана, — выдохнул Том, отрываясь от своего ноутбука. И смотря на меня настолько устало, что на миг защемило сердце. Но я твёрдо решила больше не отступать. Не на этот раз. — Пойми же, нанесение клейма — это своеобразный ритуал, к нему требуется подготовка, — потерев переносицу, произнёс он ещё причину снова отложить. Быть может, забыть обо всём. Он надеялся, что я забуду? Ведь я уже точно знала, когда Том говорит мне неправду. И злилась. Вот только любимый выглядел сейчас таким расслабленным по-домашнему, что мне не хотелось ругаться, обвиняя его во лжи. Хотелось вопреки всему залезть к нему на колени, чтобы прижаться ближе. Быть к нему ближе. Что было невозможно, пока я являлась лишь его маленькой тайной. И поняла это, лишь нажав на курок. Он ведь пережил тоже самое, когда убивал моих друзей? Тот же выбор и то же решение. Те же ночные кошмары. И именно так он оказался в банде. Теперь я понимала и это. — Я же готова, ты меня слышишь? — я готова была сейчас почти что расплакаться. Потому что любимый, одарив меня одним из своих фирменных равнодушно-холодных взглядов, снова повернулся к своему ноуту. Давая понять, что разговор окончен? Или снова совершенно забыв обо мне? — Я уже говорил, ты помнишь, — вставил он так же мягко, холодно, так и не оторвав взгляд от голубого экрана. Да, говорил, что только он может решать, когда я готова, а когда нет. Я запомнила это удивительно чётко. Столь ясно, будто он бросил мне это только вчера. Вот только, в отличие от "вчерашнего" ситуация изменилась. — Я для тебя убила человека, ты помнишь?! — я кинула ему это от отчаяния. Даже точно зная, что Тому нельзя говорить о подобном. Не сейчас, пока его рана ещё свежа. Он ведь не хотел, чтобы я стала убийцей, ведь так? Я знала это так же, как и то, что он переживает о том, что было. Тем более, что сказанное мною, даже не было правдой. Так как я убила того латиноса, чтобы спасти Тома — да. Но я сделала это по своей воле. Том, чёрт возьми, не подталкивал меня к этому! Он даже не просил меня спасти его жизнь. И я не имею никакого чёртового права бросаться такими фразами! Вот только именно она подействовала как спусковой крючок... — Девчонка, да ты хоть соображаешь, о чём меня просишь?! — обычно такой выдержанный Том резко подскочил на ноги, прижав меня к ближайшей стене. — Что, вообще, делаешь? Он тряхнул меня, точно куклу, за плечи. Резко и на эмоциях. Не зло, а скорее устало. После чего очень нежданно обмяк, и, отступив на пару шагов, прислонился к краю стола. И снова заговорил. В то время, как я понимала: мне сейчас лучше молчать. Дать ему выговориться. — Я помню, что ты сделала, я помню, что обещал тебе, — он неожиданно зарыл в волосы руку, словно разрываясь на части. — Пойми же, Диана, ты здесь, в моём доме, и ты знаешь часть моей правды. Но, всё же, это ничто, по сравнению со всеми секретами моего бытия. И если я набью тебе на плечо клеймо, у тебя уже не будет никакой другой жизни, кроме направлений клана. Даже я не сумею тебе помочь. Я перечеркну твоё будущее, пойми ты это. — Но... — я попыталась заговорить с ним. Попыталась подойти ближе к мужчине. Обнять его. Может, прижать к себе. Объяснить. Но он увернулся от моих рук. — Теперь ты готова, я вижу это, — продолжил Том, ставя руку, чтобы призвать меня замолчать. — Если и не физически, то морально точно. Но ты ещё так молода, Диана. Твои интересы могут враз поменяться. Ты можешь полюбить кого-то другого. Пожалуйста, не делай этот выбор только лишь для меня одного. Я посмотрела ему в лицо, точно передо мной предстал другой человек. Сомневался ли он так же сильно, когда приказывал похитить меня и привести к себе? Поэтому он не спал со мной столько времени? И, наверное, ответивши для самой себя пространное "да", я поняла его ещё лучше. Увидев перед собою не самоуверенного мужчину, увёзшего из родного дома девчонку по своей прихоти. Другого. Взвешивающего свои решения. Умного. Но не сумевшего отказаться от чего-то родного. Только сейчас поняв, что Томас, всё-таки, отпустил бы меня домой, если бы я попросила. Раз он столько времени думает, как будет лучше мне. Раз он так устал от этих рассуждений. Вот только, мой ответ всё равно останется неизменным. — А с чего ты взял, что я принимаю это решение только ради тебя? — в образовавшейся паузе заговорила я, крепко сжав кулаки. Только сейчас поняв кое-чего о себе. О нём самом. О моих мотивах. И была рада, что от этих слов Том стал смотреть мне прямо в глаза. — Пойми же, я не приношу жертву своей огромной любви, вступая в банду, — продолжила я, пользуясь его вниманием. — Ты ведь помнишь, как, в начале знакомства, я пристроилась идти за тобой след в след? Как говорила с тобою первая, мистер служащий из музея. Разве тебе это было нужно? Да чёрта с два. Я делала это, потому что я так хотела и потому что рада была тебя увидеть. Так же, как и тогда, когда я тебя целовала... Я выдохнула, облизывая пересохшие губы от осознания: сейчас решится моя судьба. И то, что я скажу и как я скажу, будет очень важно. Для него. Наверное, для меня самой. И Томас, точно понимая это, к счастью, молчал. — Так же, как и сейчас, — я подошла к мужчине, беря в ладони его лицо. — Ну почему ты не можешь поверить? Я выбрала тебя, как своего мужчину. Я выбрала эту жизнь. Сама, а не поддаваясь твоим решениям. Так почему ты считаешь, что, если я молода, то всё тут же сгинет? Что я могу уйти из этого дома, полностью забыв обо всём, что было? Так странно. Мы так и стояли в тот день, довольно долго обнимаясь. Наслаждаясь друг другом и нашим уединением. Наслаждаясь даже нашим молчанием. Пока он не прошептал мне в волосы тихое: — А я и забыл, насколько ты взрослая. И я поняла, что наша совместная жизнь уже началась.