Леди и Варварша

– Я хочу вернуться к папе и маме! – жалобно промолвила Авелина. – Пожалуйста, сэр Грейстард, отведите меня обратно к родителям! – Не могу, леди Авелина, – буркнул рыцарь в пышные усы. – Я поклялся вашему отцу, что выведу вас из города невредимой. Держа в одной руке обнажённый меч, второй рукой сэр Грейстард сжал ладонь девушки, спешно поведя её за собой. Они пробирались через узкие проулки, часто прячась в тени, когда впереди или позади слышались крики. Некоторые районы города охватило пламя пожаров, озаряющее ночное небо. Улицы оглашала какофония из боевого клича, звона стали и воплей умирающих. Варварские орды прорвались в город, сметая последние очаги сопротивления и творя бесчинства. – Ещё немного сталось, – пробормотал сэр Грейстард, пытаясь отдышаться после очередной перебежки. – Через два дома отсюда есть вход в катакомбы. Пройдя под землёй выберемся за город… – Так-так-так, кто тут у нас? – раздался позади грубый голос. – Далеко собрались улетать, пташки? Сэр Грейстард тут же принял боевую стойку, но увидев преследователя, удивлённый рыцарь немного опустил меч. Это был захватчик, но женщина – ещё никогда до этого сэр Грейстард не встречал среди варваров воительниц. Как и все варвары, женщина была высокого роста и с мощным телосложением. В могучих руках воительница держала увесистую обоюдоострую секиру, чьи щербатые лезвия были обагрены свежей кровью. Взъерошенные волосы спутанными прядями опускались на полные груди с большими ареолами вокруг сосков. На варварше почти не было одежды, так что опустив взор, можно было увидеть, как между ног рыжеет лобок, похожий на застывший язычок пламени. Рыцарь вновь поднял меч, подумав, что опрометчиво недооценивать противника из-за противоположного пола. Леди Авелина спряталась за спиной сэра Грейстарда. Соперники не тратили время на перепалку, сразу перейдя к схватке. Сэр Грейстард рассчитывал закончить дело одним смертельным ударом в шею – ведь не в интересах беглецов затягивать бой, теряя время и лишним шумом привлекая внимание ближайших варваров. Но боевой опыт сэра Грейстарда и его мастерство оказались ничем перед силищей воительницы, орудующей пудовой секирой с той же игривой лёгкостью, с какой мальчишки машут веточками. Одним взмахом секиры варварша выбила меч из рук, а вторым ударом разрубила рыцаря напополам. Леди Авелина закричала, когда к её ногам упала половинка тела сэра Грейстарда, из которой на грязную мостовую вывалилась мешанина внутренностей. Варварша невозмутимо переступила через разрубленный труп и взвалила пищащую девушку на плечо. Над разорённым городом взошло солнце, часто скрываемое дымом, поднимающимся от догорающих домов. Последние защитники пали или сдались, тщетно моля о пощаде. Варвары продолжали яростный разгул, опустошая бочки, взятые из винных погребов; разграбляя дворцы и храмы; насилуя женщин. – Эй, Бергтора! – окликнул варваршу один из соратников. – Кого и куда тащишь на плече, а? – А главное – зачем? – весело спросил второй варвар. – У тебя же нет елдака! Чем ты её пихать собралась?! Варвары огласили окрестности громогласным смехом. Если шутка и заделу Бергтору, то воительница этого не показала. – Сестричка, – шутник встал на пути у Бергторы. – Поделись добычей с братьями, а! Дай нам малютку и к вечеру мы вернём её обратно в ещё лучшем виде! Мужик потянулся вперёд, намереваясь ухватиться за попу леди Авелины. За что Бергтора тут же наградила его добротным тумаком, от которого варвар плюхнулся на мостовую. Воительница зашагала дальше как ни в чём не бывало, сопровождаемая новой волной смеха. Остановилась Бергтора в своём шатре, расположенном за пределами города – она всегда неуютно чувствовала себя среди каменных строений. Девушка то брыкалась, дрыгая ногами и стуча кулачками по мускулистой спине варварши, то обвисала, утыкаясь лицом в густые рыжие волосы воительницы. Ступив под полог шатра, Бергтора усадила леди Авелину на медвежью шкуру. – Почему плачешь? – спокойно спросила варварша, разглядывая миловидное лицо девушки. – П-п-потому что… ты… ты убила сэра Грейстарда! – выкрикнула леди Авелина. – Твой народ убил моих друзей и слуг! Может уже и родители мертвы! – Ну и что? – искренне удивилась варварша. – Мои родители и многие друзья тоже погибли в разных битвах. Только слуг у меня нет. Погибли – подумаешь, что в этом такого? Бывает. – Бывает?! – поразилась леди Авелина. – Да для вас жизнь человека ничего не стоит – ни чужая жизнь, ни своя! Заметив на шкуре кинжал, девушка недолго думая схватила его и приставила лезвие к животу воительницы. – Я-я отомщу за с-сэра Грейстарда! – сказала леди Авелина, пытаясь говорить грозно. Не похоже, что это произвело впечатление на варваршу – она даже не шелохнулась. – Коли, – беззлобно сказала Бергтора. Воительница даже чуть подалась вперёд. Кончик лезвия пронзил кожу. У взволнованной леди Авелины задрожала рука, удерживающая кинжал. Струйка крови стекла по животу Бергторы к её рыжему лобку. – Люди моего народа малочувствительны к боли, – произнесла Бергтора. Испугавшись, леди Авелина опустила кинжал, мысленно кляня себя за слабость духа. – Смотри-ка, ты нанесла мне рану, от которой будет шрам, – весело сказала Бергтора. – У меня много шрамов. Взгляни на плечо – след от топора орка. А вот тут в меня угодила эльфийская стрела. Видишь кривую впадину на животе? – копьё тролля. А погляди на колено! Волк укусил, так я ему пасть разорвала голыми руками. Теперь ко всем отметинам добавится шрам от твоего удара. Бергтора потрогала рану, смочив пальцы кровью. – Буду гордиться твоей отметкой не меньше, чем другими шрамами. И ты гордись! Этот твой сэр не смог порезать меня, а у тебя получилось! – Да уж, повод для гордости, – сухо ответила леди Авелина. – Говоришь, ваш жестокий народ малочувствителен к боли? К любви вы, наверное, и вовсе нечувствительны, если не горюете о смерти близких. Бергтора опустилась на колени и аккуратно стиснула пальцами подбородок леди Авелины. – Может быть, ты пробудишь во мне чувствительность к любви? – сказала варварша настолько нежно, насколько могла со своим грубым голосом. – Поверь, лезвием ты причинила мне боль, хоть я и скрыла это. А теперь причини любовь. Бергтора подсела к леди Авелине вплотную и поцеловала её в губы. Девушка застыла, пытаясь осознать очередную оказию, свалившуюся на голову за последние часы. Среди аристократов царили строгие нравы, воспрещающие даже просто прикасаться к мужчине, с которым не состоишь в законном браке. А уж о знаках внимания к женщине не могло быть и речи. Как откликаться на поступок варварши? Оттолкнуть? Закричать? Сидеть неподвижно?! Бергтора сгребла в охапку леди Авелину и начала настойчиво осыпать поцелуями её лоб, щёки, губы, а затем и шею. Потом варварша в порыве страстного нетерпения сдёрнула с девушки платье. Мозолистые пальцы Бергторы коснулись маленькой груди, резко вздымающейся и опускающейся от частого дыхания. Варварша прижала леди Авелину к своим большим и мягким грудям. Улетучился страх – в тёплых объятиях могучей воительницы, перед которой пасовали многие воины, девушка ощутила себя защищённой. Бергтора опускалась всё ниже и ниже, облизывая соски девушки, целуя её живот, поглаживая носом пушок на лобке. Леди Авелина сомкнула глаза и томно вздохнула, положив руки на плечи варварши. Распрямившись, Бергтора раздвинула ноги леди Авелины и приложила ладонь к её промежности. Ощутив, как пальцы проникают внутрь, девушка от удовольствия стиснула твёрдые как камень плечи варварши. Испытывая сладкую истому, леди Авелина легла спиной на шкуру. Тогда она почувствовала, как Бергтора ласкает её между ног уже не пальцами, а языком, и это оказалось стократ приятнее. Сладострастное блаженство вытеснило все мысли, связанные с ужасами последних часов. – Ты воспламенила меня! – зарычала Бергтора, прекратив ласки. – Я вся горю снаружи и внутри! Варварша схватила копьё, прежде лежащее рядом. Леди Авелина отпрянула – кто знает, что взбрело в голову дикарки? Вдруг похоть затуманила разум воительницы, пробудив жажду крови? А ну как пригвоздит меня! – ужаснулась леди Авелина. Но Бергтора сунула копьё в руки растерявшейся девушки. – Введи его тупой стороной в меня, – потребовала варварша, ложась на шкуру. Всё, что могла делать сконфуженная девушка – переводить взгляд от копья на выпуклую вульву Бергторы, и обратно. Тогда варварша выхватила копьё и сама выполнила своё же требование. – Больно же будет! – воскликнула леди Авелина. – Люди моего народа малочувствительны к боли, – напомнила варварша. – Я часто делаю так в походах. Возьми копьё – хочу почувствовать, как ты орудуешь им. Леди Авелина взяла рукоять неуверенно, и столь же нерешительно протолкнула её внутрь. Однако слыша, как Бергтора охает от удовольствия, девушка ускорилась. Леди Авелина даже немножко устыдилась, поймав себя на мысли, что возбуждается от такого совокупления. Когда руки леди Авелины устали от частых толчков, Бергтора вытащила копьё и уложила девушку на спину. Варварша взвалила ногу леди на своё плечо и пододвинулась вплотную. Промежности прижались друг к другу и варварша начала тереться о леди Авелину. Чувствуя влажное касание Бергторы, леди Авелина двумя руками стиснула медвежью шкуру. А Бергтора ни на миг не прекращала волнообразных движений. Варварша так заорала, что все дикари, находящиеся в стане, с удивлением повернулись к её шатру. Из влагалища Бергторы выплеснулась струя прозрачной жидкости, обильно оросившая девушку. Леди Авелина выгнулась дугой, принимая на себя этот дождь страсти. После Бергтора завалилась рядом с девушкой, устало дыша. – Больше никто не отберёт тебя, птичка, – произнесла варварша, прижав к себе леди. – Я защищу тебя.